Прошёл месяц после того случая на парковке, а я до сих пор иногда во снах вижу, как убивают мужа. Никак не могу забыть тот случай. Просыпалась в холодном поту, прижимаюсь к мужу и успокаиваюсь. Глеб с каждым днём становится всё мрачнее. Понимаю, что это касается его работы, связанной с частной армией. Молчу, посчитает нужным — скажет. Его ребята выкинули номер: подарили мне золотую медаль с надписью «за спасение мужа» и три коробки, в которых много разных конфет. За год не съем, пришлось делиться с подругами. А вот дарители схлопотали марш-бросок в восемь километров с рюкзаком и стрельбу в сауне. Ну не умеет мой муж принимать благодарность от других, я так ему и заявила. В ответ тот только: «Я и отблагодарил их, путь спасибо скажут, что не десять».
За это время я больше стала понимать мужа, замечать то, что раньше не видела. Иногда мне кажется, он не человек вовсе, а робот. В таком темпе, как он живёт, ни один нормальный человек не выдержит.
Глеб уехал, и я словно впала анабиоз, меня ничего не волновало. Даже букеты с украшениями, что приносил каждое утро курьер, меня не радовали. Ну а чему радоваться? Если принесли букет цветов, значит, Глеб сегодня не вернётся. Откуда я об этом знаю? Ян наутро принёс записку от мужа, там он и пояснил: если цветы не принесли, значит, я скоро буду. Я была вся на нервах, меня постоянно рвало, сильные головные боли замучили, так что я проводила всё время в постели, слушая любимую музыку Глеба — это своего рода была невидимая ниточка, соединяющая нас. Алина завершила проект. Так совпало, что мне не до кабинета и у неё какие-то проблемы. Посему мы с ней взяли паузу.Через неделю я всё-таки взяла себя в руки и поехала на работу. Нужно было хоть как-то отвлечься, иначе свихнусь. Прошла ещё неделя, цветы всё приносят, но я держалась как могла. Всё время проводила на работе, я не хотела оставаться одна. Ненужные мысли лезли в голову. И вот уже пошла третья неделя, сегодня пят
Два месяца спустя.Последний раз пробегаю глазами по документам в папке и с шумом закрываю её. Всё, дело Люды врагов можно отправлять в архив. Мачеха и её дочь направлены в колонию города Калуга — это дыра, хуже места нет. Они безумно хотели хорошо жить, измывались над Людой, теперь они будут проклинать каждый день, прожитый там. Жаль, Громов страдать не будет, пристрелили при попытке к бегству. Ну и ладно, одной проблемой меньше.Прикрыл глаза, вспоминая свою девочку, она сейчас невероятно хороша, смотрю на неё и не могу налюбоваться. Каждый день бегу домой, чтобы обнять её и поцеловать животик, наш малыш уже толкается. Помню свой восторг, когда первый раз почувствовал шевеление. Хотелось плакать от счастья, опять слово вымолвить не мог, просто держал руку и с замиранием сердца жаждал очередной толчок.Я? Беркутов и плакать? Если бы мне сказали такое ранее, не поверил. Моя жена настоящий боец, у неё был сильный токсикоз, слава богу это уж
— Кристина, смотрите, какой красивый набор!Восхищённо смотрю на малюсенький детский комплект: ползунки, распашонка и шапочка. Как же мне хочется быстрее родить свою кроху! Сил нет терпеть! Я не говорю, что чувствовать ребёнка внутри себя не чудо. Я счастлива! Но как же уже хочется прижать его к себе.— Действительно милый, — улыбается она в ответ. — Только он голубой, если девочка родится, то не подойдёт.— Ничего страшного, если в этот раз будет дочка. — Глажу животик рукой, малютка отвечает мне, толкнувшись. — Глеб будет только рад. А там и мальчик не за горами! Берём, — показываю продавщице на комплект.Только расплатилась, и в туалет захотелось по-маленькому.— Кристина, подождите, мне нужно… — И показываю глазами в сторону уборной в магазине.Последнее время я часто туда бегаю. Справила нужду, выхожу, и что-то холодное коснулось спины. Сердце замерло, предчу
Проснулась от ощущения, что кто-то на меня пристально смотрит. Открываю глаза — Глеб.— Привет, — произносит негромко и бережно берёт мою руку. — Ты как?— Ещё не поняла… — Прислушалась к себе, ничего сверхъестественного. Ноет внизу живота и грудь. Но так и должно быть.— Тебя скоро переведут в другую палату. — Подносит мою руку к губам, нежно целует каждый пальчик и так…проникновенно смотрит в глаза, словно прикасается к душе. — Спасибо за дочку… — И опять этот взгляд.— Без тебя её бы не было… — улыбаюсь и зарываюсь свободной рукой в его густые волосы. Он прикрыл веки, казалось, что мой зверь от удовольствия сейчас урчать начнёт. — Как она? — Он открывает глаза, и сейчас в них плещется нежность.— Всё хорошо с нашей звёздочкой, она же Беркутова. Примерно через две-три недели сможем наконец взять наше чудо на руки. А пока будем с н
Тяжёлые свинцовые тучи заволокли небо. Сама погода олицетворяла состояние моей души: мгла отчаянья стала частью меня, и только искры ярости освещали эту тьму. Я стояла у могилы отца и не могла до конца поверить в происходящее, казалось, что это всего лишь страшный сон. Сейчас я проснусь и всё будет как прежде, пусть не радужно, но мой отец будет жив. Но, увы, реальность ужасна, а я бессильна что-либо изменить. Хотелось кричать, но я держалась, слёз не осталось, только боль и жажда мести. Я отомщу им, не верю в его естественную смерть, уверена, ему помогли. Подняла глаза и посмотрела на мачеху и её дрянь дочь. Верно говорят, от осинки не рождаются апельсинки.«Папочка, как же ты мог на такой твари жениться? Как ты не увидел её чёрную душу?» — задавала вопрос, смотря на свежий могильный холм. А эти твари стояли и изображали вселенскую скорбь. Боже, как можно быть настолько лицемерными и алчными?! Неужели жажда денег убила в них всё человеческое? Мне казалось,
Вначале я думала, что у неё случился выкидыш на нервной почве из-за того, что она была разочарована: муж-то оказался обыкновенным программистом и нет у него никакого бизнеса. Орала она, когда об этом узнала, как ненормальная. Потом через три дня случилась эта трагедия. Как бы я её ни презирала, но потерять ребёнка — это самое ужасное, что может произойти с женщиной. Но дальнейшие события меня ввергли в шок: меня вызвали для дачи показаний в отделение полиции. Я тогда не понимала, зачем. Какие показания? И когда в кабинете следователя озвучили причину, потеряла дар речи. Следователь монотонно излагал, что Мишка якобы избил мою сводную сестру.Мишка?! Избил?! Да это бред! Я знала его, он бы никогда женщину не ударил! Мужику мог врезать, но в крайнем случае: если имелась угроза жизни или мог заступиться за честь женщины. Я так и сказала следователю, когда вернулась способность разговаривать. Он омерзительно усмехнулся и показал мне фотографии. На них Света лежала в луже кр
Завтра тяжёлый день — приезжает кнопка, и я её огорошу новостями. Даже и не знаю, как она на них отреагирует. Наш главбух, Зинаида Федоровна, сто двадцать килограмм грозы, любви и нервов, после этой новости пошла вразнос. Два дня подряд в её кабинете пахло коньяком, три — корвалолом, и только сегодня всё пришло в норму. Она у нас так стресс снимает — выпивает строго три рюмки, когда дело швах. А судя по тому, что она это делает два вечера подряд перед уходом домой, у нас намечаются серьёзные изменения. Мда, не повезло Лизе, с бала в ад попадает. И всё же я буду надеяться на лучшее. А пока мне нужно было немного отвлечься, почитать перед сном.После того, как ушла из дома, я нашла отдушину в книгах. Читала и словно отключалась от реальности, и это помогло не свихнуться от отчаянья. Я понимала, что нужно жить реальной жизнью, не уходить в мир фантазий, но пока была не готова. Возможно, если бы у меня был парень, было бы легче, но… где найти такого, о ко
Мои ожидания не оправдались, даже больше скажу, меня немного напряг ответ. Бай самолично решил отобрать сотрудников. Вот гад! Не то что бы я волновалась за Мишу или себя, а вот к Лизе он мог прицепиться. Она ещё учится и выглядит как семнадцатилетняя девочка. Разве он поверит, что она профессионал своего дела? Каналья! Почему всё так сложно?!Пришла домой в расстроенных чувствах, переживала за подругу, позвонила главбуху и попросила за неё похлопотать. Из-за волнений совсем забыла, что сегодня Мишка собирался прийти, чтобы поговорить, поэтому, услышав звонок в дверь, немного растерялась.«Вот я ворона пустоголовая, совсем забыла о задушевной беседе!» — стукнув ладошкой себе по лбу, пошла открывать другу. Тот зашёл с мрачным выражением на лице. Понятно, переживал за меня, я ведь сегодня брошенку разыгрывала да так увлеклась процессом, что даже всплакнула, правда, из-за туши, которая попала в глаз. Но ведь этого никто не знает, зато какой эффект! Сочувс
Проснулась от ощущения, что кто-то на меня пристально смотрит. Открываю глаза — Глеб.— Привет, — произносит негромко и бережно берёт мою руку. — Ты как?— Ещё не поняла… — Прислушалась к себе, ничего сверхъестественного. Ноет внизу живота и грудь. Но так и должно быть.— Тебя скоро переведут в другую палату. — Подносит мою руку к губам, нежно целует каждый пальчик и так…проникновенно смотрит в глаза, словно прикасается к душе. — Спасибо за дочку… — И опять этот взгляд.— Без тебя её бы не было… — улыбаюсь и зарываюсь свободной рукой в его густые волосы. Он прикрыл веки, казалось, что мой зверь от удовольствия сейчас урчать начнёт. — Как она? — Он открывает глаза, и сейчас в них плещется нежность.— Всё хорошо с нашей звёздочкой, она же Беркутова. Примерно через две-три недели сможем наконец взять наше чудо на руки. А пока будем с н
— Кристина, смотрите, какой красивый набор!Восхищённо смотрю на малюсенький детский комплект: ползунки, распашонка и шапочка. Как же мне хочется быстрее родить свою кроху! Сил нет терпеть! Я не говорю, что чувствовать ребёнка внутри себя не чудо. Я счастлива! Но как же уже хочется прижать его к себе.— Действительно милый, — улыбается она в ответ. — Только он голубой, если девочка родится, то не подойдёт.— Ничего страшного, если в этот раз будет дочка. — Глажу животик рукой, малютка отвечает мне, толкнувшись. — Глеб будет только рад. А там и мальчик не за горами! Берём, — показываю продавщице на комплект.Только расплатилась, и в туалет захотелось по-маленькому.— Кристина, подождите, мне нужно… — И показываю глазами в сторону уборной в магазине.Последнее время я часто туда бегаю. Справила нужду, выхожу, и что-то холодное коснулось спины. Сердце замерло, предчу
Два месяца спустя.Последний раз пробегаю глазами по документам в папке и с шумом закрываю её. Всё, дело Люды врагов можно отправлять в архив. Мачеха и её дочь направлены в колонию города Калуга — это дыра, хуже места нет. Они безумно хотели хорошо жить, измывались над Людой, теперь они будут проклинать каждый день, прожитый там. Жаль, Громов страдать не будет, пристрелили при попытке к бегству. Ну и ладно, одной проблемой меньше.Прикрыл глаза, вспоминая свою девочку, она сейчас невероятно хороша, смотрю на неё и не могу налюбоваться. Каждый день бегу домой, чтобы обнять её и поцеловать животик, наш малыш уже толкается. Помню свой восторг, когда первый раз почувствовал шевеление. Хотелось плакать от счастья, опять слово вымолвить не мог, просто держал руку и с замиранием сердца жаждал очередной толчок.Я? Беркутов и плакать? Если бы мне сказали такое ранее, не поверил. Моя жена настоящий боец, у неё был сильный токсикоз, слава богу это уж
Глеб уехал, и я словно впала анабиоз, меня ничего не волновало. Даже букеты с украшениями, что приносил каждое утро курьер, меня не радовали. Ну а чему радоваться? Если принесли букет цветов, значит, Глеб сегодня не вернётся. Откуда я об этом знаю? Ян наутро принёс записку от мужа, там он и пояснил: если цветы не принесли, значит, я скоро буду. Я была вся на нервах, меня постоянно рвало, сильные головные боли замучили, так что я проводила всё время в постели, слушая любимую музыку Глеба — это своего рода была невидимая ниточка, соединяющая нас. Алина завершила проект. Так совпало, что мне не до кабинета и у неё какие-то проблемы. Посему мы с ней взяли паузу.Через неделю я всё-таки взяла себя в руки и поехала на работу. Нужно было хоть как-то отвлечься, иначе свихнусь. Прошла ещё неделя, цветы всё приносят, но я держалась как могла. Всё время проводила на работе, я не хотела оставаться одна. Ненужные мысли лезли в голову. И вот уже пошла третья неделя, сегодня пят
Прошёл месяц после того случая на парковке, а я до сих пор иногда во снах вижу, как убивают мужа. Никак не могу забыть тот случай. Просыпалась в холодном поту, прижимаюсь к мужу и успокаиваюсь. Глеб с каждым днём становится всё мрачнее. Понимаю, что это касается его работы, связанной с частной армией. Молчу, посчитает нужным — скажет. Его ребята выкинули номер: подарили мне золотую медаль с надписью «за спасение мужа» и три коробки, в которых много разных конфет. За год не съем, пришлось делиться с подругами. А вот дарители схлопотали марш-бросок в восемь километров с рюкзаком и стрельбу в сауне. Ну не умеет мой муж принимать благодарность от других, я так ему и заявила. В ответ тот только: «Я и отблагодарил их, путь спасибо скажут, что не десять».За это время я больше стала понимать мужа, замечать то, что раньше не видела. Иногда мне кажется, он не человек вовсе, а робот. В таком темпе, как он живёт, ни один нормальный человек не выдержит.
Мы с бойцами собрались в моём офисе, два часа потратили на разработку плана. Было ясно, что Громов в людном месте убирать меня не будет, остались две парковки: одна в офисе, другая, где я живу. Оба места подходят идеально, значит, разделимся и будем пасти, но для начала нужно, чтобы он осмотрелся. Ну что ж, мешать не будем. Как мы и предполагали, он осмотрел оба объекта и его выбор пал на ту парковку, что в моём доме.Хороший ход. Меня пришил, взял у трупа ключи от квартиры и жену убрал. Одним выстрелом два зайца. Итак, Громов выбрал место, где будет меня ожидать, и отправился в гостиницу, чтобы утром меня встретить. То ли он сильно торопился выполнить заказ, то ли же рассчитывает на внезапность. Но он уже знал, что я ранняя птичка, значит, утром будет меня встречать. В четыре часа утра мои бойцы заняли свои места, благо мест, где можно спрятаться, было немало. Два человека вели наблюдение на улице, чтобы дать сигнал к готовности.Я же вернулся домой, жен
Утром встала, пошла в ванную комнату и, посмотрев на себя в зеркало, охнула. На меня смотрел оттуда Китайский пчеловод, который опрометчиво разозлил своих подопечных. Глеб уже встал и опять с кем-то разговаривал в своём кабинете. Я быстро умылась и, прошмыгнув на кухню, заварила два пакетика зелёного чая, улеглась на диван в зале, сделала компресс на глаза.— Люд, ты омлет будешь?— Угу, но чуть попозже.Послышались шаги — муж приближался ко мне.— Не понял, — раздался взволнованный голос надо мной.— А что тут не понять? Отёк снимаю. Вчера норму по слезам перевыполнила, вот веки и опухли. А ты иди завтракай.Чувствую, муж берёт за лодыжки, приподнимает мои ноги и садится на диван.— С тобой посижу, время ещё есть, не хочу один завтракать. — Кладёт мои ноги на свои и начинает нежно массировать. Хорошо-то как… — Ты как?— Если не считать опухших век, неплох
Я привела себя в порядок и, переодевшись в шортики с маечкой, направилась в кухню, там муж уже разогрел обед. Увидев меня, он остановился и медленно прошёлся потемневшим взглядом по моему телу.— Ох, Люда, с огнём играешь…— Он покачал головой и тяжко вздохнул.— Так ведь только что всё было, — Напомнила про наше бурное примирение. Он подошёл ко мне и, приобняв за талию, притянул к себе. Ой, у него опять боец стоит по стойке смирно.— Красивая, была бы моя воля, сутками тебя из постели не выпускал. Чувствую себя сексуально озабоченным маньяком. Как только немного всё успокоится, рванём куда-нибудь на недельки две, оторвёмся. Хочешь на море?— Нет, не хочу, была там недавно.— Это ты в России была, можем, заграницу мотанём?— Нет, не люблю я эти курорты. На остров хочу, чтобы ни одной души, рыбу половить, а вечером ты мне на гитаре сыграешь у костра, я тоже петь люблю.— Ладно
Вчера после того как покинул меня Ян, я скачала песни, что любит мой муж, слушала и размышляла о нём. Чем он занимается, для меня дико. Но ведь кто-то должен это делать. А я вместо того, чтобы ему стать отдушиной, нервы мотала. Я не понимаю, что случилось с моими мозгами. Словно всё это время это была не я, а совсем другой человек. Куда делась сильная женщина и умная Люда? Может, Глеб прав, и я беременная? Говорят, когда бунтуют гормоны, женщины сильно меняются. Но не до такой же степени! Он прав, я чуть не разрушила брак!!! Какая к чёрту шпионская деятельность! Мы, по сравнению с нашими мужчинами, слепые младенцы в этой сфере.Хотела бы я, чтобы Глеб мне сам о себе рассказал. Но понимаю, не стал бы. Он, наверное, побоялся моей реакции, когда увижу, как он хладнокровно убивает. Да и хвалить он себя не любит. Просто сухо констатирует факты, как тогда, мол, может убить одним ударом. Я-то думала, шутка или хочет впечатлить, а, оказывается, это правда. Он у меня такой красивый и