ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Айонель

Утром я проснулась от странного шума. В коридоре кто-то громко ругался. Судя по голосу девушка. За все время пока я здесь, никогда такого не слышала, чтобы здесь, в академии, в ученическом корпусе кто-то кричал. Вообще подобное проявление гнева среди эльфов необычно. Ведь столь «некрасивое» поведение крайне неприязненно воспринимается и осуждается в их обществе.

Я развеяла щит на кровати, Армина в постели уже не было. Только на столе перед камином белел листок.

Записку оставил…

Со вздохом сползла с кровати, после вчерашних новостей у меня болело все тело, даже челюсти, словно меня не сплетнями огорошили, а хорошенько отлупили. Сделав шаг к столу с запиской, скривилась от боли. Не к месту вспомнился рассказ Смутчина, что «полезно держать противника в не проявленном напряжении». Видимо, он именно это состояние имел в виду.

Вот только интересно, кто мой противник? Кто так успешно провел нападение?

Тяжело вздыхая, наконец, я подобралась к записке:

«Ты всю ночь стонала. Если что-то случилось и тебе нужна моя помощь, жду в кабинете растеневеденья, в дальней части учительского сектора. На обед не приду, экзамен. Армин»

— Хм-м… Забавно… — вслух вздохнула я. На фоне рассказов о моей семье недавнее открытие о принце-драконе окончательно потускнело и стало рядовой новостью.

Ну, дракон. Ну, древний принц. Ну сын страшного короля-дракона, и что? Мелочи… С кем не бывает?

Повторно хмыкнула, и, шаркая мягкими тапочками, медленно пошла умываться, но до ванной не добралась, в коридоре вновь кто-то гневно закричал. Изменив траекторию, со вздохом открыла дверь и вышла из своих покоев.

В середине коридора стояла Чериэль и, гневно воздев руки, громко возмущалась:

— Да что она себе позволяет?! А? А?

Пребывая в легком замешательстве, до этого я никогда не видела Чериэль в гневе, я подошла ближе, запахнула белый шелковый халат, и робко спросила:

— Что случилось? Кто тебя обидел, Чери?

Нервно сжимая в кулаке уголок голубой пелерины помощницы академии, Чери с гневом на меня посмотрела, и, наконец, раздраженно отозвалась:

— Твоя сестра! Это она выставила меня из апартаментов, грубо заявив, что видеть меня здесь не желает! А еще она мне угрожала! Да!.. Я еще никогда не чувствовала себя такой униженной… — под конец жалобно всхлипнула Чери, роняя крупные слезы на белый мраморный пол.

Я опешила.

— ЧТО?! Лорена? Угрожала? Ничего не понимаю… — Утешая, обняла девушку за плечи. — Даже представить себе не могу, как это могло выглядеть! Наверно, она с кем-то тебе перепутала… — Хотя и эта версия выглядела совершенно неправдоподобно.

Чери, громко всхлипнув, плаксивым голосом добавила:

— Первый раз зашла к ней, хотела ближе познакомиться с новой ученицей, а она грубо выставила меня вон! Я ведь только спросила, может ей нужно с чем-то помочь! А она… — Чери вновь расплакалась.

Я вздохнула и покачала головой. Ничего не понимаю. Вообще ничего…

Оставив Чери, подошла к апартаментам Лорены и постучалась, но на мой стук никто не отозвался.

— А где она сейчас? — Я обернулась к всхлипывающей помощнице.

— Вышла сразу, как только выставила меня за дверь… — вновь громко разрыдалась Чери, вытирая заплаканное лицо голубой тканью накидки.

 Вокруг начали собираться свидетели.

Я окончательно потерялась, уже не зная, что и думать. Неадекватное поведение сестры, только подчеркивало все услышанное вчера и полностью перечеркивало все, что я знала и любила в своей семье, на что всегда мысленно опиралась.

Неужели она так сильно изменилась, пока меня не было?

Но все же, прежде чем осуждать, надо выслушать Лорену. Хотя оставаться сдержанной и безучастной в ситуации, когда рядом громко плачет от обиды Чери, было очень тяжело.

Эльфийки, собравшиеся вокруг плачущей помощницы, дружно жалели Чериэль и осуждали Лорену. От этого мне становилось все больше не по себе, но без пояснений сестры я ничего возразить им не могла, так как не знала причин подобного поступка.

— Вот… а ты говорила, что она хорошая, — всхлипывала Чери, вытирая слезы тонким платком, протянутым кем-то из сочувствующих помощниц.

Коридор гудел недовольными голосами. Вдруг этот шум нарушил суровый мужской голос.

— А чего ты ждала от этого помеска, Чериэль? Все верно! Не зря такие связи запрещались предками! — У лестницы кто-то стоял.

Я резко повернулась, это к нам незаметно подошел Смотритель. Гордый эльф в зеленом эльфийском наряде с холодным презрением смотрел на меня.

Девушки почтительно поклонились Ринраелю. Возмущенная его словами, я сухо возразила:

— А причем тут это? Это просто недоразумение!

— Всем известно, что помески дикие и невоздержанные… И неважно, человек ли испортил эльфийскую кровь или дракон… — сухо отозвался Смотритель, не сводя с меня ледяного взгляда.

Я приняла вызов:

— Для начала неплохо бы спросить у Лорены, что послужило причиной такого заявления. А потом уже называть кого-либо дикой и невоздержанной.

— Девице, не удосужившейся поздороваться со старшим, и вовсе не пристало давать советы, — справедливо отбрил меня Смотритель Ринраель, и брезгливо добавил:

 — У этой девки, Лорены, мать — человек… это все Таниель! Распустил их так, что они в эльфийское общество полезли!

Я в шоке забыла, как дышать, но взяв себя в руки, сухо отозвалась:

— Такая унизительная речь характеризует сказавшего гораздо хуже, чем самого дикого помеска!

Чери гневно вскинулась:

— Ты что так говоришь!? Какая дерзкая! Ты мне, получается, не веришь?

— Верю, конечно, Чери! — гораздо мягче отозвалась я, виновато улыбнувшись подруге. — Но уверена, что это просто недоразумение. На самом деле Лорена очень милая и вежливая.

— А ты у нас кто, чтобы судить мои речи? — надменно вопросил Ринраель, и, скривившись, добавил. — И ты, принятая из милости, кому ты тут указываешь?

Я насмешливо покачала головой:

— Это совершенно неважно, кто я, Смотритель. Зато меня крайне странно, что вы здесь оказались! Неужели уважаемые эльфы из Лесного Совета не видели, что ставят руководить академией эльфа абсолютно лишенного Светлого эльфийского духа? — совершенно искренне удивилась я. Так как не думала, раньше не видела и даже не предполагала, что среди взрослых эльфов может затесаться такое ничтожество, которое может считать людей ниже себя.

Я нагло улыбнулась Ринраелю, благо практики в этом было предостаточно, и насмешливо добавила:

— А я здесь потому, что мой дедушка на свои средства отстроил весь ученический корпус и большую часть этой академии, чтобы здесь могли учиться моя мама, я, и Лорена. А что здесь делаете вы? — Я продолжила дерзко улыбаться, попутно отмечая, что все же возраст берет свое, даже с Игниром я себе такого хамства не позволяла.

Он на миг замолчал, прищурившись, затем склонился ко мне и, скрипнув зубами, сказал:

— Блудная девка, пользуешься тем, что приказом привязываешь к себе лучших эльфов? Со мной такое не пройдет! Я выведу тебя на чистую воду!

Выплюнув это, он развернулся и ушел. За ним, косо поглядывая на меня, потянулись сочувствующие Чери помощницы, и любопытные ученицы.

О чем это он? Блудная?! От подобного заявления я чуть слюной не подавилась и не закашлялась, в шоке глядя вслед Смотрителю. Ничего себе… Кого-кого я приказом привязываю?!

В шоке покачала головой. Что-то мне хронически не везет с руководителями академий… Или им со мной.

Тяжело выдохнула и ушла к себе, громко захлопнув двери.

Внутри все нервно колотилось.

— Так… — разговаривая сама с собой, я попыталась с гневных мыслей переключиться на более спокойные и, как следствие, продуктивные размышления. — Смотритель еще на празднике говорил о том, что желает очистить академию от… Получается, от людей? Как он назвал нас с Лореной? «Помеск»… — Я хмыкнула и покачала головой. — У драконов в принципе не может быть помесков, пора бы ему это знать! Драконницы появляются раз в несколько тысяч лет, и ни одна из них не дожила даже до пятнадцати… — кроме меня, конечно, так что любой ребенок дракона — чистокровный дракон!

На улице безостановочно выл ветер, за два дня, пока он неистовствовал, недавнего тепла почти не осталось. Сложив дрова в камине, выпуская гнев, ударила по ним драконьим огнем, они мгновенно вспыхнули и прогорели.

— И в этом не повезло, — грустно заметила я, оглядывая гаснущие угли.

Скинув тапочки, залезла на диван с ногами, натянув на колени тонкую ткань халата, — что же тогда получается? Весь конфликт с Чери — просто неудачная постановка Смотрителя? Чтобы скомпрометировать Лорену в глазах эльфов? Очень даже похоже! Надо бы еще ее саму расспросить.

Ужасно. Все эти сплетни о моей семье, оскорбления, прямые и завуалированные, кто бы мог подумать дома, на нашем острове, что я могу в Светлом эльфийском обществе столкнуться с худшим отношением в сравнении с тем, что было на острове Игнира?!

Я покачала головой. Тут ко мне постучались.

— Айон, можно к тебе? — открывая дверь в мои покои, сухо поинтересовался дядя Лорм. Неужели его уже оповестили о случившемся? Не может быть! Это плохо, продолжение утрешнего скандала никому не нужно.

— Конечно, входите! — отозвалась я, с раздражением рассматривая свой халат, который давно надо было снять и надеть что-то более подобающее, но пребывая в ужасном состоянии после утренней стычки, до сих пор так этого не сделала.

Следом за дядей, поклонившись, ко мне вошел Таниель. Стало еще неудобней. Как была права мама: «чтобы не случилось, сначала приведи в порядок себя». Но, увы, уже поздно что-то менять.

— Я смотрю, ты совсем расслабилась без родителей, — каким-то неприятным голосом заметил дядюшка Лорм, недовольно оглядев мое одеяние.

Усмехнувшись, кивнула им на диван, предлагая присесть.

— Я бы объяснила это другими причинами, но вы же не мой вид обсуждать пришли, так что же случилось? Что привело вас сюда так внезапно? — сдержано поинтересовалась я.

— У нас много вопросов… Сейчас их обсудим, — холодно заметил дядя Лорм, присаживаясь в кресло.

Таниель, задумчиво посмотрев на друга, медленно кивнул и сел на диван рядом.

— Чаю? — привычно предложила я, но спохватившись, поежилась. Ага, сюда еще разгневанную Чери пригласить осталось. Благо они сразу отказались.

— Послушай, солнышко! — сообщил Таниель, остановившись в нескольких шагах от дивана, словно раздумывая, садиться или нет. — Ты должна знать, что я всеми силами противился замыслу твоего дяди явиться сюда. Не сильно переживай о том, что сейчас услышишь.

От подобного предупреждения я напряглась еще больше.

Лорм измерил Таниеля презрительным взглядом, но вслух ничего не сказал. Зато повернулся ко мне, молча и внимательно изучая. Я не сводила с дяди неподвижного взгляда, пытаясь предугадать, о чем пойдет речь.

— Начнем сначала… — сурово произнес он.

Если честно, такой дядя Лорм меня очень смущал, никогда не видела его в качестве строгого судьи. Сколько помню, он всегда был моим добрым, милым и благородным дядюшкой, и общаться с которым одно удовольствие.

— Как ты оказалась на городской площади? Кто разрешил тебе покинуть академию и в одиночестве идти гулять по городу? Одного похищения на семь лет не хватило?

Я очень разозлилась, но вежливо склонив голову набок, нежно заметила:

— Вы правы, дядюшка, хватило. Но мне уже не двенадцать, значит… не все столь мрачно.

Высокомерно поджав губы, Лорм с осуждением покачал головой:

— Как мне сказал Таниель, тебя недавно вновь похитили. Судя по всему, после всего пережитого ты так ничего и не поняла. Иначе, чем еще можно оправдать такое безрассудство!

Я посмотрела на занервничавшего владыку и мирно улыбнулась дядюшке. Слушать подобное больно и оскорбительно, но возразить на правду было нечем. И все же я мягко отозвалась:

— И тут вы правы, но меня похитили всего на полчаса…

— Как я слышал, в этом твоей заслуги не было! — сурово отрезал дядюшка Лорм.

— Если бы я спасала себя сама, это заняло бы на десять минут больше… — уже через силу улыбнулась я. — Не стоит волноваться обо мне. Я сделала определенные выводы, и больше никого жалеть не буду. Честно. Ударю сразу, и разнесу все.

— Как ты сделала тогда на площади? Никто, из подвешенных тобой на площади, не выжил! Тебя это не смущает их смерть? Главное, за что ты их убила?

— Как?! Как не выжили?! — у меня от шока перехватило дыхание. Я стиснула горловину рубашки, сжав тонкую кружевную ткань в кулак.

— Я никого не убивала! Они атаковали ваш отряд в спину, я выставила щит, потом они кинулись на меня… — Лорм презрительно скривился, явно не веря моим словам.

Таниель, перебивая мои нервные оправдания, покачал головой:

— Командир, заканчивай донимать ребенка! Ты не хуже меня знаешь, что обличения, кого-либо без любви, вызывают только агрессию, никакой пользы от твоих злых слов не будет! — Холодно одернул он распалившегося в гневе дядю. — И чего ты вину за тот сброд на девочку вешаешь? Я тебе говорил, что это бродяги с Непруга… Кто их нанимал, все предусмотрел заранее.

Лорм резко к нему повернулся:

— Если бы она не вмешалась, мы бы их поймали! И все было бы нормально. Те негодяи хотя бы выжили!

— Не факт, — устало отозвался владыка, но дальше спорить не стал.

Я в шоке смотрела то на одного, то на другого.

Дядя Лорм вновь повернулся ко мне:

— Еще… хотел сказать об этих твоих… братьях. Я совершенно недоволен, что они постоянно крутятся рядом с тобой! Мало того, что следуя девичьим капризам, твой отец сделал их наследниками, так еще они пытаются втереться к нам в семью… Что за посещения девичьей академии в урочное время? Заняться им нечем?

— Что? — вспыхнула я. — Втереться? В семью?

Таниель махнул руками, прекращая нашу стычку.

— Не воспринимай это так остро, Айон! Это моя вина. Видишь ли, твой дядя поинтересовался, как они учатся… я честно рассказал, — попытался смягчить слова Лорма Таниель. — Скажем так, они славные ребята, но никого не слушают, пропускают уроки, ведут себя, как им заблагорассудится…

Лорм окрысился на лучшего друга:

— Не оправдывай их! Что за позор для нас! У нас в семье никогда не было такого безответственного отношения к учебе. Я вынужден запретить Лорене общаться с ними, опасаясь дурного влияния!

Я не сводила с дяди потрясенного взгляда. Таниель тоже был шокирован:

— Ты перегнул, Лорм… ну молодые разгильдяи. Ну… сбежали с занятий пару раз, но ведь учатся все равно лучше других. Так как знают, чего хотят, в отличие от других послушных молодых эльфов, поступивших туда по воле родителей, — своеобразно вступился за них владыка.

За окнами резко потемнело, ударила молния, загремел гром, внезапно началась гроза. Какая-то весна порывистая последнее время…

Дядя никого не слушал.

— Зачем ты их защищаешь?! Их поведение, это отсутствие внутренней дисциплины. Такого у эльфов быть не должно… да и какие из них эльфы! — презрительно закончил Лорм.

Чтобы сдержаться, я опустила голову, но это не помогло.

Медленно подняла ледяной взгляд на дядюшку Лорма, и где-то с минуту молча на него смотрела. Потом поднялась с дивана и сухо поблагодарила:

— Благодарю за визит. Дядя Лорм. Владыка Таниель. Спасибо, что навестили… Я сообщу отцу о вашем посещении и проявленном ко мне внимании. — И холодно поклонилась, таким образом, выставляя их вон.

Таниель тут же смущенно поднялся, ему совсем не понравилось, как мы дядюшкой поговорили, но вмешиваться в семейный спор не в эльфийских правилах. Судя по виду, он уже и так сожалел, что составил Лорму компанию и стал свидетелем семейного конфликта.

— Что за детское поведение, — насмешливо проворчал Лорм, следом за Таниелем медленно вставая с дивана. — Истерика какая-то…

Я холодно усмехнулась:

— Мне необходимо утопить эту часть материка в море? Спалить Лолирель или залить ее лавой? Этого будет достаточно, чтобы соответствовать вашему мнению о моей взрослой истерике, дядюшка? Или тогда вы и ко мне сестру не подпустите?

— Ты решила продемонстрировать нам свою силу? Уж что это, как не детская попытка выглядеть взрослой?

Замок ощутимо тряхнуло. Ничего себе, землетрясение! Я растеряно оглянулась в сторону окна…

А дядюшка не успокаивался:

— Меня такой ерундой не впечатлишь! Твой отец и не такие шутки выкидывал, когда мы с ним воевали… — насмешливо продолжал он — Я не хуже тебя знаю, что погода зависит от твоего настроения…

— Что? О чем вы? — Я пораженно распахнула глаза.

Тут в мои апартаменты влетела запыхавшаяся Лоренка.

— Фу-х, кажется… успела! — Она подхватила отца за локоть и попыталась увести его к выходу.

Он вырвал свою руку и раздраженно у нее спросил:

— Что это значит?! Что за поведение? Лорена!

Она внимательно всмотрелась в отца.

— Темное заклинание… Когда их цеплял милый Таниель, оно просто высасывало из него силу и здоровье, а когда его подцепил ты, папочка, начались повсеместные разрушения… Ладно, пошли отсюда, пока мы материк к троллям не утопили!

— Так вот зачем ты меня все время обнимала… — Вдруг усмехнулся спокойный Таниель, послушно двигаясь за Лореной и Лормом к двери. — А я наивно думал, что так сильно соскучилась.

Вместо ответа, она в отчаянии простонала, качая головой:

— Где же эту Хиль носит! Повесила на меня все!.. И сбежала. И это Светлая! Аферистка настоящая!

— О чем ты говоришь?! — не унимался Лорм, который только что измерил гневным взглядом друга, потом повернулся к дочери.

— Пап, пойдем ко мне, я у себя все тебе поясню… И помогу! — Она схватила разгневанного отца за руку, потом нежно обняла и повела к себе. Но перед выходом повернулась ко мне, и одними губами едва слышно сказала:

— Прости, пожалуйста! Я не успела. Они вовсе не должны были к тебе и попасть!

Я сухо кивнула.

Когда родные вышли, я упала на диван не в состоянии дышать. Погода, это моя гневная вспышка… погибшие на площади… война с отцом… оскорбления братьев…— слова Лорма, бьющие по самым больным местам.

Это все так… несправедливо! И больно!

Со стороны семьи я подобного не ожидала. И та ли это семья, о которой я всегда так хорошо думала… А я ведь на этом только и держалась, что есть в этом мире такая семья, где все искренне любят друг друга! Но все оказалось неправдой!

Сделалось так горько, хоть плачь.