Глава первая

Настоящая любовь все терпит,

все прощает и поэтому побеждает.

ЧАСТЬ 1

Заветное желание

Глава первая

        Ричард с мячом! Бросает странные взгляды на Даниэля. Почему же не идет в нападение? Почему медлит? Ворота открыты. Что мешает пробить и насладиться заслуженной победой? Последняя минута матча, последняя попытка подтвердить статус лучшего клуба мира. 

«Черт! Рич, чего же ты ждешь?» — запаниковал Даниэль, спеша перехватить мяч, который, по всей видимости, брат решил слить ему.

Но почему? Что же он делает?!

Дани не понимал его тактики и изо всех сил старался помочь команде выйти в финал, а для этого ему нужно было пробить. Получив пас от Ричарда, проскочил защитника «Лиона» и ударил в правый угол ворот. Напряжение нарастало. Стадион все сильнее ликовал.

Го-о-ол!

Эмоциональный взрыв счастья взбудоражил изнутри, заглушая пронзительный свисток судьи. Истошные вопли болельщиков разорвали воздух. Даниэль издал победный клич и растянулся на газоне, принимая поздравления команды.

«Реал» в финале!

Это пятый гол Дани в Лиге Чемпионов. Он был счастлив не меньше команды, но его не отпускало гнетущее чувство несправедливости. Победный гол должен был принадлежать Ричарду, ведь он мог вывести его на первое место в рейтинге. Одно из очередных «не люблю» Даниэля — быть в долгу, а данный презент брата означал именно это. Дани эта ситуация выводила из себя. Внутри кипела злость, грозящая вырваться наружу и хлынуть ядовитым потоком слов на Рича. Поэтому сейчас он сторонился брата. Однако долго «бегать» от него не получилось.

В раздевалке, когда шумиха и поздравления поутихли, Ричард подошел поздравить брата. С гордо поднятой головой похлопал его по плечу и  восторженно воскликнул:

— Красивый гол, братишка!

— Зачем ты это сделал? — зло прошипел Дани сквозь зубы. Он до сих пор не мог понять поступок брата. — Этот гол был нужен тебе! Ты рисковал выходом в финал, черт возьми! Ты спятил! А если бы я не забил?

— В том то и дело, — разочарованно хмыкнул Ричард. — Ты не веришь в себя. Кто-то должен был поверить.

— Ты затеял это для того, чтобы повысить мне самооценку? — возмутился Даниэль, скрестив руки на груди. — Ты понимаешь, чем это могло нам грозить? Выходом в финал, мать твою! В следующий раз сначала подумай…

Даниэль был на взводе. Любое последующее слово могло спровоцировать всплеск негатива, поэтому, чтобы не сорваться, он просто ушел.

— Дани! Подожди! Дани! — бросил вдогонку Рич. — Пока ты не научишься верить в собственные силы, у тебя ничего не получится в жизни.

— Не нужно меня поучать, у меня уже есть один отец, — рявкнул он, развернувшись; в голосе сквозило отвращение.

Злость, копившаяся уже долгое время, обрушалась на брата ледяной волной:

— Оставь меня в покое, Рич! Твои советы мне не нужны, понятно?!  

Даниэль терпеть не мог, когда брат читал ему нотации, словно папочка, говорил, как нужно жить. Дани вообще считал себя полным предрассудков и недостатков, но это не давало Ричу права наставлять его на путь истинный и пытаться изменить то, что заложено в его характере.

— Да пойми ты! — Ричард толкнул Дани кулаком в грудь. — Я хочу видеть тебя в основном составе. Ты нужен команде на поле, а не на скамье запасных. Поверь в себя, наконец, а иначе…

— А иначе что? — завелся Даниэль. — Уговоришь тренера не выпускать меня на поле? Или отстранить от матчей? Давай! — он оттолкнул брата и поджал губы.

Ноздри раздувались, грудь вздымалась и опускалась. Хотелось долбануть кулаком о стену, но Дани сдержался.

— Не воспринимай мои слова в штыки, — продолжил Ричард. — Я просто хочу помочь. Ты заслуживаешь лучшего.

— Лучшего? — Даниэль вопросительно вздернул бровь. — А что в твоем понимании лучшее? Миллионы? Слава? Девочки? Или, может, особняк в Монако? — с укором произнес, вспомнив дом в Монте-Карло, где вырос. — Нет уж, уволь. Мне это не нужно. Я играю не ради всего этого. Футбол — это мой воздух, моя жизнь. А все то, что я перечислил — мелочи, без которых я прекрасно обхожусь, — сказал и, раздевшись, отправился в душ.    

Холодная вода немного остудила пыл Даниэля. Он взял мочалку, выдавил на нее гель и принялся судорожно тереть тело, словно больше недели не мылся.

Разногласия с братом не приносили удовлетворения. Наоборот, угнетали. Дани не любил конфликты и пытался всячески уходить от них, но иногда просто сдавали нервы. Ричард, будучи на шесть лет старше, не разделял его взгляды на жизнь, постоянно критиковал, пытаясь учить уму разуму. У них с отцом сложился замечательный тандем, и, в конце концов, Даниэлю надоела эта травля. Последней каплей стала серьезная ссора с отцом, после которой он перебрался из семейного особняка Монте-Карло в холостяцкую квартиру на Манхэттене, где проживал уже два месяца. Теперь никто не указывал, как жить, и эта свобода Дани нравилась. Его все устраивает. Что еще нужно?  

Выйдя из душа, он вытерся и оделся. Собирался глотнуть воды, когда к нему снова подошел брат.

— Слушай, — шепнул Ричард, приобняв Дани за плечи, и отвел в сторону, подальше от шума, который создавали товарищи по команде, — до начала пресс-конференции еще есть время. Скажи мне, что происходит?  Почему ты отдалился от семьи? Может, вернешься домой? Отец спрашивал о тебе, говорит, ты на звонки не отвечаешь.

— Отец? — зарычал Дани. — Да пошел он…

Мощнейшая лавина злости с новой силой обрушилась на него. Боясь сорваться на людях, поспешил на воздух. Преодолев несколько длинных коридоров, вышел на улицу и вобрал в себя полные легкие кислорода. Постепенно дыхание стало приходить в норму, и ярость отступила.   

— Дани, все нормально? — раздался над ухом голос Луиса, партнера по команде и по совместительству лучшего друга. — Проблемы с Ричем?

— Вот только ты не лезь! — огрызнулся на него.

— Хорошо. Не буду, — отступил Луис. — Но если что, я всегда готов выслушать.

С Луисом Даниэль познакомился здесь, в клубе, когда только пришел в «Реал» — пять лет назад. С тех пор они были неразлучны. Вместе отдыхали, путешествовали, иногда выпивали, когда позволял регламент. Единственное, что не любил Даниэль — светские мероприятия. Они выматывали, опустошали. Иногда с них он возвращался в объятиях какой-нибудь красотки — охотницей за роскошью. И каждый раз с новой пассией. Наутро Дани выпроваживал девушек, чувствуя их гнилую натуру. И все время обещал себе больше не связываться с подобными экземплярами. Однако каждый раз все повторялось: вечеринка — новая девушка — мимолетный секс — расставание. В его жизни никто не задерживался, пока однажды Даниэль не познакомился с моделью Мишель Роуч…

Воспоминания прервал голос Луиса:

— Ну что, готов исповедаться перед стервятниками? — он хлопнул Даниэля по плечу и хохотнул.

— Готов, — усмехнулся он и выдохнул.   

***

Наглая журналистка с пухлыми губами потирала руки, пожирая Даниэля испепеляющим взглядом хищной лисицы, видимо, желая задать мучающий многих поклонниц вопрос: «Когда же женится младший Крейн?» И не прогадал. Она улыбнулась и почти слово в слово повторила мысль Дани.

Подобные вопросы редко обсуждались на после матчевых пресс-конференциях. Видимо, бедные журналисты уже потеряли всякую надежду на то, что когда-нибудь Даниэль откроет им свое сердце. Ведь он не часто соглашался на интервью. Но они не дремлют. Постоянно что-то выдумывают, приписывают Дани все новые романы с длинноногими моделями, а на самом деле, с тех пор, как расстался с Мишель, он обходит их стороной. Сейчас Дани готов закрутить роман с кем угодно, только не с моделями и им подобными профурсетками, ведущимися на «зелень» в карманах своего избранника. Куда больше его  привлекают обычные девчонки, которые не гонятся за роскошью и не спят с успешными людьми ради хорошей жизни. Наверное, Даниэль не открыл вселенную, и каждый известный человек, повидавший на своей жизни немало корыстных красоток, мечтает встретить свою принцессу. Единственную и неповторимую. Не похожую на других. Такую, которая не будет встречаться с ним лишь потому, что он знаменит. Что ж, мечтать не вредно. Скорее всего, таких уже не осталось, и ходить ему вечно в холостяках.

— Мое сердце пока свободно, но… — Даниэль выдержал интригующую паузу, обводя взглядом сидящих напротив репортеров. 

В голову пришла безумная идея. Почему бы не подразнить журналюг, да и самому не развлечься? Редакция журнала «Sport Life» уже несколько раз приглашала Даниэля принять участие в конкурсе «В ресторан с кумиром», но он отказывался. Однако сейчас готов пойти на компромисс и согласиться. Будет весело. Когда он в последний раз развлекался? Пару месяцев назад, будучи безумно влюбленным в Мишель?

Дани почувствовал приток злости и попытался выбросить ее образ из головы. Всякий раз при мысли о ней кровь вскипала в венах, и хотелось кого-нибудь ударить. Слишком сильно он любил Мишель, строил планы на совместное будущее, как идиот, а ей нужны были лишь его деньги и известность. А как только Роуч подвернулся кто-то покруче, она тут же слиняла. И пусть катится ко всем чертям!   

 Даниэль со звуком выдохнул и, приняв, наконец, решение, пояснил:

— …В скором времени я подумываю принять участие в конкурсе одного известного спортивного издания. Надеюсь, среди моих поклонниц надеется достойная девушка, которая не откажется провести со мной день. И… кто знает, к чему это может привести, — напустил тумана Даниэль, чем еще больше заинтриговал «стервятников», готовых глотать все, что им дают на протянутой руке.

***

Накануне днем Аня прогуливалась по Тайм Сквер, восторженно наблюдая за модными дамочками с фирменными серыми пакетами с брендом Луи Виттон, веселыми детишками с мороженым и трогательными пожилыми парами, нежно держащимися за руки. Внезапно замерла у одной из витрин. Платье! Точно о таком она мечтала уже несколько лет! Нежно-фиалковое, шелковое, с красивой отделкой в области декольте. Если бы Аня надела его на свидание с Даниэлем, он точно бы не устоял. Да что там, все мужчины в ресторане смотрели бы только на нее, а он даже приревновал бы немного.

Даниэль... Везде он, всегда он! Как трудно выбросить его из головы...

Мысли в который раз вернулись к конкурсу «В ресторан с кумиром», в котором участвовала и Аня. На днях должен определиться победитель. Ожидание несло некое предвкушение, сладкое чувство победы. Чем дольше ждала результатов, тем сильнее становилось предчувствие чего-то фееричного и невыносимо желанного. Впрочем, не удивительно, ведь Нью-Йорк, по ее мнению — город, где сбываются любые мечты.

Легендарный и неповторимый Нью-Йорк Анна полюбила еще три года назад, когда впервые шагнула на его широкие улицы. Она не упускала возможности встретиться с городом снова, поэтому, как только отец собирался туда по работе, Аня умело убеждала его взять ее с собой. Мегаполис изумил своим величием, гостеприимством и небоскребами. Чтобы увидеть их целиком, приходилось задирать голову так, что она кружилась от одного только взгляда на эти восхитительные гиганты. На их фоне люди выглядели если не песчинками, то муравьями точно — это так пленяло и будоражило. Но самое незабываемое — вид с Бруклинского моста, который заставлял сердце замирать. Каждый раз, приезжая в Нью-Йорк, Ане хотелось возвращаться на это место снова и снова. Но больше всего она мечтала окинуть взглядом ночной мегаполис. 

В этот раз в Нью-Йорк Анну привезли родители с единственной целью — обучение. Для отца не было проблемой оставить дочь в городе-миллионере без присмотра, он считал, что девочка должна научиться быть самостоятельной и пора прекратить излишне опекать ее. Некоторые девчонки из Аниного класса после окончания школы уходили из-под опеки родителей и начинали личную жизнь в новом для себя звании — невесты. А Анна в свои восемнадцать толком и не встречалась ни с кем. Потому что мама не позволяла ей свободно дышать. Держала на коротком поводке от себя, боясь, что дочка собьется с правильного пути: влюбится в какого-нибудь бездельника и укатит с ним на край света, наплевав на учебу и свое будущее.

Мама видела Аню женой какого-нибудь банкира с увесистой зарплатой и большим домом. На крайний случай — предпринимателя. Но Анна никогда не гналась за роскошью. Естественно, если ее муж будет хорошо зарабатывать, она в порядке вещей станет покупать дорогие вещи в бутиках, возможно даже приобретет автомобиль, но на данном этапе жизни ей это не нужно. Когда-то в детстве мама рассказывала о сказочном государстве Монако, и в тот момент Аня мечтала стать его принцессой — управлять малюсеньким княжеством, которое населяют монегаски[1]. Но она выросла, повзрослела и мечты остались в прошлом вместе с детством. Теперь она смотрит на мир иначе. И все равно продолжает мечтать, но уже не о том, как станет принцессой Монако. В ее мыслях лишь он — Даниэль Крейн.

***

В Бронксе у отца Анны жили друзья. Билл Невилл учился вместе с ним в Гарварде, они были и остаются лучшими приятелями. Нэвиллы любезно согласились предоставить Ане жилье, зная о ее великих планах стать телеведущей. Жена Билла, Тереза, говорила, что за мечтой нужно следовать куда угодно. Хоть на край света. Вот и Аня сорвалась с нагретого местечка под названием «дом» и теперь собирается стать настоящей ньюйоркчанкой. А для того, чтобы остаться в городе миллионере, ей предстоит сдать два теста. За тест на проверку английского она даже не волновалась, ибо владела языком, как родным, а вот критическое мышление — уже совсем другой вопрос. Здесь нужно хорошо подготовиться. Помимо тестов, нужно будет написать эссе. Анна уже придумала, что именно возьмет за основу сочинения — ее мечту о собственном ток-шоу о футболе. Говорят, чем интересней будет эссе, тем больше вероятность поступить в колледж, и она намеревалась показать американцам, какой богатой фантазией обладают русские девушки.

Анна с нетерпением перебирала гардероб, выбирая подходящий наряд для прогулки по ночному Нью-Йорку. Родители согласились свозить ее и сестру Ольгу на Бруклинский мост ночью, чтобы увидеть всю прелесть не спящего города, где все сверкает, движется и кипит, точно в муравейнике. Надев обтягивающие джинсы-дудочки и толстовку, Анна рассматривала себя в зеркало и удивлялась неплохой фигуре, которую сумела сохранить, несмотря на свою всеядность и поглощение сладостей на ночь. В себе ей не нравились три вещи: широкие бедра, худые ноги и почти полное отсутствие груди, но с этим смирилась. Такова ее природа. Не совсем плоский живот, конечно, тоже не устраивал Анну, но она давно перестала считать его недостатком фигуры. Уж лучше иметь округлый животик, чем кости да кожу. В данный момент раздражал только огромный прыщ на подбородке, который вскочил как всегда не вовремя по «закону подлости», что срабатывал как часы в то время, когда ну никак его не ждешь! Хотя… разве есть девушки, полностью довольные внешностью?

В который раз Аня смотрела на свое отражение и пыталась понять, что может нравиться парням в ее веснушчатом лице? Обычные темно-карие глаза; густые волосы средней длины в цвет глаз; узкая переносица и широкие ноздри. Ух, как же хотелось что-то сделать с этими недостатками, но лечь под нож пластического хирурга и мысли не было. Даже если бы мама каким-то чудом оказалась не против. Аню прельщала естественная красота во всем. Будь то внешность или манера одеваться.

Вот Даниэль — он идеален. Такой непосредственный и милый. Одевается скромно, но довольно не плохо. Никогда не красуется перед камерами, как некоторые «звезды» футбола или эстрады. Да его вообще редко по телевизору показывают, потому что он предпочитает не распространяться о личной жизни! Не любит, когда наглые журналюги суют свои длинные носы в его дела! Так и заявил однажды: «Если вы хотите взять у меня интервью, ждите пресс-конференции». И они ждут. А потом заваливают беднягу дурацкими вопросами, от которых порой уши в трубочку сворачиваются.

Конечно же, Аня следила за новостями из жизни любимого футболиста, брала те крохи, которые он давал фанаткам. В отличие от знаменитого брата — лучшего футболиста планеты, Ричарда Крейна, Даниэль был «темной лошадкой». Рич частенько мелькал на обложках глянцевых журналов, иногда вместе с женой и маленьким сыном Антонио. О его жизни Аня знала много, а о Дани практически ничего. Чтобы узнать о Даниэле что-нибудь новенькое, приходилось следить за интервью, которые охотно давал Ричард. Он говорил, что брат не любит, когда его личную жизнь выставляют напоказ. Что свободное время предпочитает проводить в компании лучшего друга Луиса или в одиночку в своей нью-йоркской квартире на Манхэттене. Что он обожает младшего братика и боготворит мать. А вот об отце, знаменитом футбольном тренере Манчестера, Дани никогда не упоминает.

Впервые Анна увидела Даниэля Крейна в одном из футбольных матчей, которые отец, истинный болельщик футбола, смотрел без устали. С тех пор не пропускала ни одной трансляции с участием нападающего мадридского «Реала». Со временем поняла, что обычная симпатия переросла во что-то более значимое, в то, что вызывало в груди дикий трепет и огромное желание непременно встретиться с парнем мечты, узнать его.

В понимании Анны, мужчина должен обладать твердым характером, быть уверенным в себе, без пафоса, но романтичным, должен держать слово и быть загадкой, которую хотелось бы разгадать. Таким ей казался Даниэль, несмотря на то, что она никогда не встречалась с ним и не знала, какой он на самом деле. Сама придумала его образ и начала влюбляться.

[1] Монегаски — коренные жители Монако.