Глава 7

Я проснулась от настойчивого звона и сперва не поняла, что происходит. Сев в кровати и сообразив, что это звонок в дверь, я вздохнула и, соскребя себя с кровати, направилась в коридор, не понимая, почему бабушка не идет открывать. Находясь в полусонном состоянии, я открыла дверь, не спрашивая, и приросла к месту от удивления – передо мной стоял Максим. Он уставился на мое полуобнаженное тело в тонкой ночной сорочке, и я, мгновенно от его взгляда почувствовав себя голой и пробормотав «проходи, я сейчас», тут же рванула в ванную. Мне, конечно, было безумно любопытно, чего это он вдруг снова приехал ко мне после вчерашнего душа из кофе, что я ему устроила, но мой внешний вид вынудил меня исчезнуть.

Посмотрев на себя в зеркало, я чуть не позеленела от злости. Почему ему надо было прийти, не предупредив меня, и застать в таком неприглядном виде – заспанной, со спутанными волосами, да еще и почти раздетой?! Я стала умываться, а мое просыпающееся сознание завопило:

«Какая тебе разница, что он подумал?! Выкинь его наконец из головы!».

Причесав волосы, я переоделась (благо в ванной сохла моя одежда) и вышла к нему.

Он стоял на кухне и смотрел в окно. Как же он был красив! Я невольно залюбовалась им, но через пару секунд, поймав себя с поличным, нахмурилась. Я не должна чувствовать к нему ничего! Это серьезная помеха моим планам, и, вместо того чтобы быть любезной хозяйкой, я съязвила:

– Ты теперь каждое утро будешь приезжать ко мне?!

Он обернулся и помрачнел.

– Нет. Мне не доставляет удовольствия кататься к тебе каждое утро!

Несмотря на то что я только что думала о том, что мне нельзя ничего чувствовать к нему, его слова задели меня.

– Тогда зачем ты это делаешь?! – воскликнула я, злясь на саму себя, что не могу быть равнодушна к этому человеку.

Он вытащил из кармана куртки какую-то карточку и, положив на стол, пояснил:

– Это карточка клуба. По ней ты можешь приходить туда без пригласительных.

Я самодовольно улыбнулась, понимая, как это много значит, но улыбка мгновенно слетела с моих губ после его резких слов:

– Быстро ты ее заработала!

Как же я ненавидела его в тот момент! Меня просто трясло от злости. Его высокомерность и презрение зашкаливали, и мне захотелось ответить ему той же монетой.

– Всем что-то нужно от Вадима. Мне… ну, у тебя есть свои представления… А вот тебе что?! Почему ты перед ним пресмыкаешься?!

Он мгновенно оказался рядом, и его взгляд не предвещал ничего хорошего. Мы не отрываясь смотрели в глаза друг друга, и молнии нашей злости сверкали, готовые нас сжечь… Однако внезапно он притянул меня к себе и впился своими губами в мои. Я, сбитая с толку, не сопротивлялась ему, наоборот, подчиняясь внезапному огню, вспыхнувшему во мне, ответила на его поцелуй и обвила его шею руками. Я чувствовала себя с ним по-другому, я чувствовала, что не могу им вертеть, как Мишей. Он был моим мощным противостоянием, силой, которую я ощущала подсознательно и которой я даже иногда хотела подчиняться...

Не знаю, как долго длился этот сумасшедший поцелуй, но за это время я решила отказаться от мести, однако потом раскаялась и, укорив себя в этом, оттолкнула его:

– Стоп! Макс, все, остановись! Уходи!

Он посмотрел на меня, все еще тяжело дыша, и я понимала, что он ошарашен. Ошарашен тем, что я не влепила ему пощечину, когда он набросился на меня, и тем, что сейчас я его прогоняю. Я не хотела этого! Боже, как я не хотела этого, но я не могла сейчас позволить своим чувствам испортить все то, что я планировала не один год. Мне и так было непросто ненавидеть Вадима, я катастрофически поддавалась его обаянию, но я не могла, не имела права простить его и оставить безнаказанным за смерть Веры.

– Ника… – начал он, но я не могла больше слышать его голос, проникающий в мое сердце, я и так еле сдерживала себя, чтобы снова не повиснуть у него на шее. Я лихорадочно пыталась найти слова, которые бы сделали ему больно. Настолько больно, чтобы он ушел и желательно больше не показывался мне на глаза.

– Только не говори мне, как я тебе нравлюсь, и всякую чушь. Я просто решила сравнить тебя с Вадимом! – наконец выпалила я.

Мне тяжело давалось каждое слово, но я не показывала вида и говорила как можно безразличнее. Он молчал, смотрел на меня и ждал, как я закончу свою мысль.

 – Так вот… Ты не годишься ему и в подметки!

Я видела, как ему были неприятны мои слова, как он с трудом сдерживал свои эмоции, я чувствовала боль где-то внутри себя оттого, что я рвала все ниточки, связывающие нас, не давая шансов начаться нашим отношениям, но я старалась не зацикливаться на этом, чтобы сдержаться и не показать ему своих чувств.

Он, больше не смотря на меня, развернулся и ушел, а я, обессилев, села на стул и, положив руки на стол, уронила на них голову. Почему-то слез не было, только боль… Сильная, жгучая боль в области сердца.

Вечером, подъезжая на такси к клубу, я очень надеялась, что не застану там Максима. Думаю, нам обоим было бы неприятно провести вечер в одной компании, и я верила, что его здравый смысл заставит найти другое место для отдыха, ведь он прекрасно знал, что в клубе буду я. Однако не успела я войти, провидение или что-то другое столкнуло нас снова. Едва увидев друг друга, мы тут же, ничего не говоря, разлетелись, как одноименные заряды, и я для своего спасения скорее пустилась на поиски Вадима.

Я увидела его за столиком, но он был не один. Рядом с ним сидели какой-то мужчина и две девушки. Первой мыслью было не подходить к нему, но я, рассудив логично, подумала, что если бы он не хотел меня видеть, то вряд ли передал бы с Максом карточку своего клуба, к тому же мне нельзя было строить из себя капризную девочку-ромашечку, а надо было действовать и шаг за шагом приближаться к своей цели.

Подходя ближе, я узнала в одной из девушек Машу и подумала, что та всеми правдами и неправдами пытается заполучить Вадима обратно, а я так некстати вдруг опять свалилась на ее голову. Ее колючий взгляд подтвердил мои мысли, а я улыбнулась ей и подмигнула, словно напоминая свои слова, что мы с ней не ровня. Это было, конечно, самонадеянно и тщеславно, но я так действительно думала, и мне нравилось ее злить.

Едва Вадим увидел меня, как сразу заулыбался и встал из-за стола обнять. Тут же он представил меня своему другу, но мужчина, равнодушно кивнув, тут же потерял всякий интерес ко мне. Вадим снова попросил Машу пересесть, и я оказалась на ее месте рядом с ним.

Он, уже не спрашивая меня, подозвал официантку и заказал мне Мохито, но я не возмущалась, а просто улыбнулась ему в знак благодарности.

Не успели принести напитки, как к столику подошел Макс и сел на свое обычное место напротив меня. Я почувствовала, как в груди припустило сердце, и, кинув ему, как все, «привет», старательно избегала смотреть на него. Я так надеялась, что он не придет, ведь когда мы недавно столкнулись, он отлетел от меня как от прокаженной, но, видно, у него были свои мысли на этот счет. Он присоединился к разговору мужчин, а я чувствовала его присутствие, даже когда он молчал и не смотрел на меня, и это жутко нервировало. Я с нетерпением ждала коктейль, чтобы поскорее перестать дергаться и нервничать. Вадим заметил, что я мрачная, и, прижав меня к себе, прошептал на ухо:

– Как только тебе тут надоест, мы можем поехать ко мне.

Я знала, что его слова никто, кроме меня, не слышал, но едва подняв глаза, я как назло встретилась взглядом с Максом и покраснела, как наивная девочка.

Разговоры мужчин о скучных вещах жутко утомляли, и я дала жару, оттанцовывая на танцполе, чтобы поменьше скучать, а главное поменьше находиться в компании Максима. Я выпила не один бокал, но по-прежнему чувствовала себя не в своей тарелке. Почему меня угораздило, не успела я приехать в Питер, столкнуться именно с Максом?! Почему он был другом, или знакомым, или подчиненным Вадима?! Почему моя и так сложная задача еще больше усложнилась?!

Я села напротив и взглянула на него. Он был сегодня особо угрюмым, и это заставляло меня чувствовать себя еще хуже. Хотя куда уж хуже?! Я не помню, чтобы когда-нибудь мне было так плохо! Лучше бы он раздражал меня и я бы по привычке злилась на него. Мне бы точно было легче! А так меня пронзало непреодолимое желание сесть к нему рядом и обнять…

Вадим позвал меня танцевать, когда зазвучала медленная мелодия. Теперь я знала, что его привлекает не танец, а возможность быть со мной максимально близко. Я поднялась, выронила сумочку, и оттуда ему под ноги вывалился телефон, блеск и какой-то пакетик. Он поднял вещи и передал все, кроме этого непонятного пакетика, и стал внимательно рассматривать серо-коричневый порошок, находящийся в нем, потом открыл его и, понюхав, сморщился. Взгляд, который он бросил на меня после, ударил сильнее его последующих слов, прозвучавших жестко и унизительно:

– Немедленно пошла вон отсюда!

При других обстоятельствах я, наверно, так и сделала бы, но только не сейчас. Сейчас я хотела знать, что вдруг произошло?! И почему все мои усилия так внезапно и нелепо разбились?!

Я попыталась взять его за руку, чтобы он посмотрел на меня и объяснил, что случилось, но он выдернул ее. Вадим мгновенно превратился в совершенно другого человека. Этот человек был холоден и неприступен! Этот человек мог все! Я подумала, что такой Вадим мог помочь Вере выброситься из окна.

– Уходи по-хорошему! Иначе я вызову ментов и тебе придется отвечать перед ними, откуда у тебя героин, – предупредил он.

– Что?! – до меня стало доходить, что тот порошок – наркотик и он подумал, что я наркоманка.

– Вадим, остынь! Она не наркоманка. Посмотри в ее глаза, – вступился за меня Максим.

Я с благодарностью взглянула на него, хотя совершенно не понимала, почему он помогает мне. Если вспомнить, как он реагировал на наши отношения с Вадимом, вполне логично было бы ему не заступаться за меня. Но мне некогда было думать об этом, я понимала, что надо как-то оправдать себя, и лихорадочно пыталась сообразить, как это можно сделать. Я должна была найти самые убедительные слова в мире, но вместо этого я промычала:

– Я не наркоманка!

Я смотрела на него самыми честными глазами на свете, но он даже не взглянул в мою сторону. Внезапно мне пришла гениальная мысль, и я озвучила ее.

– На фейс-контроле охранник видел, что у меня в сумке только телефон и блеск.

– Значит, ты купила их тут! – раздался вкрадчивый голос Маши.

Я взглянула на нее. В ее глазах сияли злорадные искорки, и я была убеждена, что она уже в предвкушении того, что Вадим найдет утешение в ее объятиях.

– Ты дура?! – резко ответила я ей, даже не пытаясь себя сдержать. – Я же сказала, ничего, кроме телефона и блеска!

Вадим повернулся ко мне и посмотрел в мои глаза. Я не знала, какие они должны быть у наркоманов, но уж точно не такие, как у меня, ведь я никогда не пробовала наркотики.

– Ты прав, у нее нормальные зрачки…

Мне было неприятно, что он, как в первый день при знакомстве, обращается к Максу, а не ко мне, как будто меня не существует, но мне было не до капризов. Вадим подозвал охранника и распорядился, чтобы он привел того, кто стоит на входе.

Потянулись неприятные минуты ожидания. Вадим все еще держал дистанцию, Максим мрачно сидел на своем месте, и только Машу и знакомого Вадима, казалось, не трогала эта ситуация, они болтали и обсуждали начавшееся представление.

– Ты помнишь эту девушку? – спросил Вадим, как только к нашему столику подошел охранник.

– Да.

– Ты досматривал ее?

– Да. У нее в сумке были только телефон и помада, – уверенно произнес мужчина.

– Ты уверен?!

– Да! Мне показалось это странным, и потому я хорошо запомнил ее, – объяснил он.

– Сейчас же посмотрите камеры и выясните, как наркотики попали в эту сумочку.

Он указал на сумку, которую я держала в руках, и охранник кивнул и тут же ушел исполнять приказание. Вадим повернулся к Маше и, устремив на нее тяжелый взгляд, который еще пару минут назад предназначался мне, спросил:

– Это твоих рук дело?!

Я видела, как она занервничала, но отрицательно покачала головой.

– Либо признаешься сама и просто уходишь и больше не появляешься в моем клубе, либо ждем подтверждения и тогда вызываем ментов.

Она заморгала ресницами и пропищала:

– Из-за нее ты на меня не обращаешь внимания…

Вадим грубо перебил ее:

– Пошла вон.

Та покрылась пятнами, вскочила с места и побежала прочь.

Вадим повернулся и посмотрел на меня прежним взглядом.

– Извини меня!

Я все еще находилась в шоке от быстроты произошедших событий, но кивнула и попыталась улыбнуться.

– Поехали ко мне, – попросил он, и я знала, что должна была согласиться, но как это было сложно сделать на глазах у Макса, тем более я видела боковым взглядом, что он смотрит на меня и ждет моего ответа не меньше Вадима.

Я опять кивнула, и он, попрощавшись со всеми, повел меня к выходу. Я последовала за ним, даже не взглянув на Максима.

Я сидела на большом кожаном диване в квартире Вадима, и он обнимал меня рукой. Настроения не было вообще. Я никогда не чувствовала подобного! Я словно истекала кровью от боли где-то внутри, и меня не переставали преследовать серые странные глаза Макса... Однако Вадим все списывал на свой счет и был невероятно мил со мной. Он даже пытался рассмешить меня, рассказывая забавные истории, меняя интонацию и тембр голоса, и я иногда почти улыбалась. Внезапно он взял меня за подбородок и приподнял лицо, чтобы я посмотрела в его глаза.

– Извини за мою грубость, но с наркотиками связаны личные неприятные воспоминания и поэтому я не контролирую себя.

– Хорошо.

Он убрал руку и, нахмурившись, посмотрел куда-то перед собой. Эта тема очень волновала и интересовала меня, поскольку могла быть связана с сестрой, и я осторожно спросила:

– Кто-то из твоих близких принимал наркотики?

Я видела, как ходят желваки на его лице. Мне даже показалось, что мои слова расстроили его. Может, все-таки показалось?! Или он чувствует себя виноватым в смерти Веры?! Я почти не дышала и, теряясь в догадках, ждала его ответа, но он не стал делиться со мной своими мыслями и сухо ответил:

– Я не хочу это обсуждать.

Он стал мрачный и потерянный, и я неосознанно коснулась его щеки и провела по ней. Живя в Москве, я ненавидела его всем своим сердцем и должна была ненавидеть и сейчас, но, познакомившись с ним, я перестала испытывала к нему прежние чувства и каждый раз, забывшись, напоминала себе, что он сделал, и заставляла себя желать отомстить ему.

Он положил на мою руку свою и посмотрел в мои глаза взглядом, к которому я еще не была готова и от которого растерялась. Я убрала свою руку и опустила глаза, не зная, как себя вести, а когда подняла их снова, то он практически вернулся в ту оболочку себя самого, к которой я привыкла. Но самое страшное – он стал приближаться к моему лицу, и я чувствовала его горячее дыхание на своих губах. Я понимала, что рано или поздно для осуществления моих планов это должно было произойти, и, сглотнув комок в горле, решила, что это будет сегодня. В этот момент его губы коснулись моих, и я попыталась представить, что целую Мишу, но не успела закрыть глаза, как передо мной возникло лицо Макса. Вадим, положив свою ладонь на мое бедро, решительно провел по нему вверх, задирая тонкую ткань платья, но я остановила его руку, накрыв ее своей рукой.

Он оторвался от моих губ и вопросительно посмотрел на меня, а я пролепетала ту же фразу:

 – Давай не будем торопиться!

Я поняла, что мой ответ слегка обескуражил его. Думаю, он привык встречаться с девицами, позволяющими все при первой встрече, но я изначально планировала быть для него особенной и неприступной, ведь недаром же мы ценим больше всего то, что нам сложнее всего достается.

– Разве мы торопимся?! – прозвучал его удивленный голос.

– Да! – твердо ответила я. – Мы только позавчера познакомились!

Он вернулся в обратное положение, а я решила, что на сегодня с меня хватит, и попросила отвезти домой пораньше. Он был не в восторге от моей просьбы, от моей неприступности, но послушно встал с дивана и пошел обуваться.

Я упала на кровать, как только вошла в комнату, и, закрыв глаза, представила Макса. Несмотря на то что мы ругались при каждой встрече, он не выходил из моей головы, и это было какое-то наваждение. Даже недавний поцелуй с Вадимом я вспоминала с безразличием, а от воспоминаний о поцелуе с Максом у меня все переворачивалось внутри. Все! Стоп! Остановись! Какой к черту Макс! Какие чувства! Тебя дома ждет Миша, и ты приехала сюда с определенной целью.

Я зарылась в подушку, будто она как-то могла помочь избавить мою голову от мыслей о его серых глазах, и в этот момент мой компьютер запищал, говоря о вызове в скайп, но сейчас я была не в состоянии общаться с Мишей. Сегодня мне было особенно стыдно смотреть ему в глаза. Чем больше проходило дней, чем больше я впутывалась в отношения с двумя мужчинами, тем ужаснее я чувствовала себя по отношению к нему и тем сложнее мне было общаться с ним. Но никто не говорил, что будет легко.

Я взяла телефон и стала писать ему огромное сообщение о том, что я ужасно выгляжу и не хочу, чтобы он меня видел такой, и потому не могу с ним говорить по скайпу. Он начал убеждать меня, что я всегда для него красивая, но я настояла на своем и, переменив тему, стала рассказывать ему о том, какой красивый Санкт-Петербург и сколько я уже увидела. Набирая ему эти строчки, я невольно вспоминала экскурсию Максима и поцелуй на колоннаде Исаакиевского собора, и сколько бы я ни прогоняла эти воспоминания, они все равно возвращались…