Проснулась и с удовольствием потянулась. Боль пронзила живот, пробежалась молнией по жилам. Ойкнула и испуганно сжалась. Ох ты! Всё тело болит так, словно я неделю галопом скакала верхом. Покосилась на спящего рядом мужчину и покраснела, казалось, до кончиков волос. Примерно так оно и было. Затаила дыхание и прижала руки ко рту, а память подсовывала всё новые и новые картинки того, что было этой ночью. От ужаса сердце почти остановилось: это делала я? Добровольно? Едва не застонала, но вовремя себя одёрнула. Не хватало ещё разбудить Белена… Со стыда же сгорю!
Он целовал меня в такие места, которые я даже от матери укрывала при омовении. И как целовал! Вылизывал так старательно, что темнело в глазах, а по телу пробегала судорога. И накрывало то волной нестерпимого жара, то яростного безумия. От воспоминания того, сколько раз я теряла сознание, не выдержав сладкой и постыдной пытки, кровь практически вскипела. Сползла с кровати и, схват
Ужасный день! Просто кошмарный! Ног не чувствую, голова кругом, рычу на всех… Поругалась с поваром, когда тот заявил, что мука не подходит. Да я уже готова была его самого перемолоть, а этот наглец заявил, что пора кормить больную. И тут весь гнев испарился. Лиция…Подхватив поднос с парой тарелок, поднялась по лестнице. В левом крыле было тихо. Я уже знала, что куртизанки спят долго. Неудивительно, если работа ночная. И не имею права их осуждать. При одном воспоминании о том, что было этой ночью, сердце замирало, а щёки ныли от жара. Да и внизу всё начинало гореть. О кровавая бездна, что же со мной делает Адор! Порок и страсть, выматывающее удовольствие, которое готова испытывать снова и снова.Коридор пуст, шагам гулко вторит эхо, ложечка на подносе противно позвякивает о тарелку. Ох, не о том думаю! Мне бы размышлять, как обвести вокруг пальцев магов высшего света да найти того, кто угрожает моей семье, уничтожить его… или их! А я не могу выброс
Ощутив, как медленно опускаюсь, порадовалась, что куртизанка действует аккуратно. С ревнивой женщины сталось бы швырнуть соперницу на пол. Стукнули каблучки, я с удовольствием ощутила опору и мельком глянула на сосредоточенного Белена.– Теперь, когда научилась не только понимать магию крови, но и видеть её проявления, поняла, что в Лиции есть часть моей силы. – Подняла руку и дотронулась до её плеча: – Это же из-за стигмы? Уронив тогда каплю крови, я создала связь. Ревнуя к Лиции, усиливала её чувства… – Горько усмехнулась: – Моя вина.Посмотрела на неё с сочувствием: своей ненавистью едва не довела куртизанку до безумия. Лигши была права, я самовлюблённая надменная дея, которая думает только о себе. А каково тем, кто рядом, меняне волновало. Когда жестала такой? Нет… Когдаперестала быть такой? Стигма лишила будущего благородной деи, но, похоже, подарила возможность стать собой. А кто я? Это предстояло узна
Адор обернулся и проследил, как Жельена и Реаза усаживаются в карету. Перевёл взгляд на замок и вздохнул. На душе словно скреблись голодные ободранные уличные кошки, было больно и гадко. Не хотелось и думать о том, что предстояло сделать, но, не думая, можно лишь всё разрушить… А ему не хотелось ничего губить. Больше не хотелось. Сила Селесты, струящаяся по жилам, толкала создавать. В идеале вить гнёздышко… Но это недоступно таким, как он. Проклятым миром и собой.Вскочил на коня и, пришпорив, направил к распахнутым воротам. Дей Рокуш уже несколько дней не выходил из дома, и Белена снедало дурное предчувствие. Оставлять Селесту в замке не хотелось, особенно если вспомнить провинциального дея Лавио… О белобрысом друге деи предпочёл и не думать, иначе повернёт обратно.Успокаивал себя, что Селесте сейчас н
– Селеста!Открыла глаза и поморщилась от яркого света. Вздрогнула и резко села на кровати, осмотрела большуюсолнечнуюкомнату и опустила взгляд на улыбающееся лицо Вирдеса. Ухватилась за руку, где под тканью скрыта стигма. Ахнула:– Как?Друг присел рядом и положил ладонь на мою кисть.– Отец помог. Он дал мне проклятие на крови, которое заглушает связь стигмы. – Синие глаза его заблестели: – Ты свободна!У меня в животе всё скрутилось холодом, по спине побежали колкие мурашки. Крикнула:– Зачем ты это сделал?!Вскочила и приблизиласьк окну, посмотрела на знакомый двор замка семьи Пура, с тоской скользнула взглядом по своему, уже опустевшему. Губы задрожали, по щекепоползласлеза. Вытерла её и упрямо развернулась к растерянному Вирдесу.– Немедленно отвези меня обратно!– Куда? – нахмурился друг и прорычал: – В тот ужасный дом? Ни за
Адор нервно прохаживался по тёмной комнате. Бледный Рокуш сжался в самом углу. Выставив руки с десятком амулетов, он не отрывал напряжённого взгляда от гостя. В расширенных глазах дея плясало алое пламя безумия.– Не хочу закончить, как Жессу!Адор поморщился от визгливых ноток в его голосе и осторожно проговорил:– Если останешьсяверен мне, то этого не будет. Обещаю!– Сколько стоят твои обещания? – тяжело дыша, спросил Рокуш. – Ты обманул меня!– Когда это? – приподнял брови Адор. – Я честно выполнил свою часть сделки. И, кажется, тебе нравилась Жельена…
По венам, казалось, струится огонь, пламя выжигало боль из груди, оставляя пепелище сожалений. Ну зачем Вирдес пошёл за мной? Зачем попытался помочь? Лишь себя погубил. Внутренний голос, до противного правый, шептал, что друг прожил дольше, чем мог бы… Ведь дей Пура убил его мать. Заподозрив измену, хладнокровно лишил жизни свою жену. Помню похороны! На следующий день Видрес показал кольцо и научил метать сливы. Горько улыбнулась: а я и поверила, что смогла освоить магию! Наивная десятилетняя девочка.Улыбка растаяла: девочка, в которой дей увидел дармовую силу. И терпеливо ждал, когда плод созреет. Маги высшего света высасывали своих женщин, чтобы стать сильнее, использовали без малейшей жалости, бросая дома нездоровых и истощённых. И Пура возжелал заполучить меня, для этого оставил жизнь бастарду. Боль вернулась, я всхлипнула. Сжала кулаки и осмотрелась: и куда же подева
Гасия помогала мне: расчёсывала волосы, наносила макияж, натирала тело травяной мазью собственного приготовления. Зелье, которое исключит нежелательную беременность. И уж лучше пусть маг воды не ошибётся. Если всё пойдёт не по плану и придётся… сделать то, от одной мысли о чём в животе всё сворачивается в ледяной клубок, пусть хотя бы детей не будет.Адор клялся, что не допустит этого. Всю ночь он прижимал меня к себе, целовал, утешал. Даже не гладил моё тело, лишь был рядом. Знаю, чего ему стоило сдерживать себя, видела, как бушует огонь в алых глазах, и поэтому утром сердце ощутимо ныло. Ещё вчера, когда дей примчался по следу сигмы и спас меня, думала, что не выдержу жарких чувств к Адору.Но эта ночь подвергла моё сердечко ещё большему испытанию на прочность. Думала, к утру оно сгорит. Невозможно так сильно любить. Меня пугает это чувство… но я понимаювсё чётче, почему куртизанки шли на всё, лишь бы остаться рядом. Я ничем не отличаюсь от них.
Кровавая бездна! Как же хотелось ногтями содрать его мерзкую улыбочку! И почему он так уверен, что Белен будет пускать его в левое крыло? Да ещё после сегодняшнего предательства? Ведь Адор столько занимался с ним! Рассчитывал продвинуть Эсте на место верховного. Шансов было – кот наплакал, но всё же сил вложено немало! И опять планы Белена провалились! Быстро посмотрела на него и одними губами прошептала:– Что происходит?Адор медленно повернулся к моему отцу и отчуждённо уточнил:– Могу я поинтересоваться, дей Росио, почему вы вернулись? Вы же покинули дворец и ряды магов высшего света…– Я надеялся, что вы обрадуетесь этому факту, друг мой, – знакомо улыбнулся тот, и сердце моё болезненно заныло. – Вы же так старались, чтобы так и случилось!Вот так же папа улыбался мне! Когда-то давно, ещё в прошлой жизни. В носу стало мокро, я тихонько вздохнула и изо всех сил пыталась сдержать рвущиеся слёзы. Да, оте