Пролог

1587 год. Польша (Гражданская война)

Смог дыма вился тонкой струйкой над обугленными домами. В глухой тишине еще раздавалось сухое потрескивание догорающих обломков старой церкви, от которой остался лишь могучий чугунный колокол, стоящий посреди сгоревших дотла строений. Мертвая деревня, только вороны кружили над своей добычей – трупами убитых жителей деревни и солдат. Бледный лунный свет пробивался из-за туч, освещая полное разрушение и изуродованные тела. В тишине раздался конский топот, одинокий всадник приближался к мертвой деревне. Светлые волосы воина развевались на ветру, доспехи гремели при каждом движении. Внезапно конь громко заржал и встал на дыбы, чуя мертвецов. Всадник осадил его уверенной рукой и спешился. Он медленно шел, наступая тяжелыми сапогами на догорающие обломки. Внезапно лунный свет озарил его лицо – молодое, красивое, но покрытое пылью бесчисленных дорог, только светлые глаза сверкают на темной коже. Он обвел искореженные, выжженные строения взглядом. Порыв ветра взвил его плащ, открывая широкий пояс с могучим мечом, лезвие сверкнуло в лунном свете.

 Воин повернулся в сторону обгоревшей церкви и вздрогнул.

 Возле догорающих обломков, на ветках дуба, раскачивались мертвые тела повешенных жителей деревни. Веревки жалобно стонали, вот-вот оборвутся под тяжестью своего страшного груза.

 Мужчина упал на колени и закрыл лицо руками. Его большое, сильное тело сотрясалось от рыданий. Он сгребал пальцами золу, ломая ногти и громко, надсадно стонал.

 - Бог проклял меня за мои грехи! За то, что убивал с его именем на устах! Или бога нет? Нет его на этой грешной земле и на этой бездне над моей головой?

 На рассвете, когда первые лучи солнца осветили выжженную землю, воин, наконец, поднялся с земли и снял тела несчастных с виселицы. Бережно складывая растерзанных мертвецов на траве, он всматривался в их лица, словно ища кого-то. Уложив тело матери, отца и братьев отдельно от других, он скорбно склонил голову, стараясь не смотреть на окровавленные одежды, на изувеченные побоями лица, на страшные синие следы от веревки. Солдаты Максимилиана не пожалели никого, даже самых маленьких детей. Слез у воина не осталось, красивое лицо юноши осунулось, покрылось смертельной бледностью.

 Через несколько часов на равнине за мертвой деревней виднелись холмики с ветками вереска. Напротив одного из них воин преклонил колени, воткнув меч в землю, в его глазах горела ненависть, а по щеке покатилась одна единственная слеза, оставив за собой, светлую дорожку на грязной, покрытой пеплом коже.

 - Я клянусь! Я клянусь самим дьяволом, что найду сестру на этом свете или на том. Даже если она мертва, я принесу ее останки и похороню рядом с вами. Проклятая земля, где брат убивает брата за золото. Где с именем бога на устах потрошат как скот женщин и детей. Больше я не служу ему! Я больше не его воин! Лучше продать душу самому Сатане!

 И он продал, но намного позже, когда встретился со смертью лицом к лицу. Когда полз по усеянной трупами земле и думал не о себе, а о том, скольких людей Максимилиана он убил и сколько миль прошел в поисках своей младшей сестренки. Одинокий безумец, убивающий любого, кто носил доспехи солдата короля Максимилиана, которому присягнул на верность, и который приказал сжечь его родную деревню. Изгой среди своих, преследуемый законом и церковью. Мстислав не хотел умирать, пока не сдержал клятву, данную на могиле матери. Здесь, среди зловония разлагающихся тел, он думал, что знает, что такое ад. Он ошибался. Свой ад он увидел, когда над ним склонилась фигура в черных одеяниях. Тогда это показалось ему бредом умирающего, но он все еще был жив, и ледяное дыхание черного мрака окутало его. Содрогнувшись от ужаса, Мстислав пронзил страшное видение своим мечом и почувствовал, как сталь вошла в бесплотную материю.

 - Мне еще рано в ад! – с истерическим хохотом прокричал воин, тщетно сражаясь с черной паутиной оплетающей его тело и медленно высасывающей из него жизнь.

 - А ты не попадешь в ад, Изгой. Таких, как ты, даже там не ждут. Я пришел за твоей душой, которую ты обещал нашему Повелителю. Я пришел за тобой. Предатель, убивающий своих же друзей по оружию, дезертир, убийца. За твою голову назначена награда, и если не сдохнешь здесь, тебя все равно рано или поздно четвертуют за преступления перед вашим богом и людьми. Ты готов предстать перед тем, кого так звал в глубине своей черной души? Посмотри, они ждут тебя, чтобы поживиться твоей плотью.

 Воин повернул голову и дернулся от ужаса - на него, как пауки, ползли непонятные существа с оскаленными ртами и горящими красными глазами. Один из них подобрался так близко, что Мстислав увидел, как сверкнули острые как бритва клыки. Еще миг и они вонзятся в его ногу. Мужчина резко махнул мечом, и голова чудовища тут же откатилась в сторону, но к ужасу воина она появилась снова, спустя мгновение.

 Черная тень выпрямилась, махнула рукавом, и чудовища отползли назад. Мстислав увидел, как под капюшоном блеснули красным сполохом дьявольские глаза. Мужчине все еще казалось, что у него бред, предсмертная горячка. Рука уже потянулась осенить себя крестным знамением, но перед глазами встало мертвое лицо матери, и пальцы сжались в кулак. Тень захохотала, и жуткий, скрипящий смех эхом прокатился по выжженной земле.

 - Кто ты? – выкрикнул воин, - Кто ты такой, чтобы выносить мне приговор? Ты смерть? Так я тебя не боюсь.

 Теперь жуткий смех зазвучал у него в голове. Мстислав вздрогнул и сжал сильнее меч окровавленными пальцами.

 - Я не смерть, Изгой. У смерти много лиц. Каждый видит ее образ по-своему. Я лишь исполняю твою волю и воплощаю твои темные желания. Ты желал продать душу моему Повелителю, и я здесь. А смерть? Она намного ближе, чем ты думаешь. Ее не нужно искать, она ходит за тобой по пятам.

 Мстислав с трудом поднялся на ноги и, шатаясь, вонзил меч в землю, чтобы опереться на него. Перед глазами стелилась красная пелена.

 - Значит, ты не пришел меня убить?

 - Нет. Ты и так умрешь. Через несколько часов истечешь кровью, и вороны склюют твое мясо, а звери обглодают кости.

 Мстислав криво усмехнулся и посмотрел на тень. Там, под черным плащом скрывалась пустота, только красные глаза поблескивали в сумраке, обжигая холодным сиянием. Дул пронизывающий осенний ветер, и темно-бордовые листья, кружась в воздухе, падали на окровавленную землю.

 - Кто ты? И что ты хочешь мне предложить?

 Темная фигура исчезла и вдруг появилась позади Мстислава, распространяя ледяной холод, настолько сильный, что у раненного даже пар пошел изо рта, а по телу пробежала дрожь.

 - Я – Асмодей. Дух. Демон. Называй, как хочешь. Я вербую воинов тьмы. Рыцарей свиты нашего Повелителя. Исполнителей. Если ты согласишься служить ЕМУ, то станешь его личным палачом в мире бессмертных. Повелитель вынесет приговор, а ты приведешь в исполнение. Ты будешь наказывать тех, кто попрал наши законы. Взамен ты получишь бессмертие и власть. Разве ты не хочешь найти свою младшую сестру, Изгой? Я дам тебе несокрушимую силу. Я дам тебе все, о чем только мог мечтать смертный, и к чему стремится бессмертный – абсолютную власть.

 Мстислав попытался схватить тень за полу плаща, но та резко исчезла и теперь появилась с другой стороны.

 - Ну, так как, ты согласен, Мстислав? Или мне оставить тебя подыхать здесь от жажды и истекать кровью? А как же клятва, данная на могиле матери? Или ее ты тоже предашь?

 Мстислав взмахнул мечом из последних сил и упал на землю, корчась от боли. Тень склонилась над ним.

 - Соглашайся… Я подарю тебе новую жизнь, Изгой. Отныне ты будешь решать, кому и как умирать. Ты перестанешь бояться смерти. Отныне ты будешь знать, как она выглядит, ведь ты будешь видеть ее отражение в зеркале…