— Идем! — Мерцана потянула меня в коридор. Я поморщился, проходя через бамбуковую занавеску: палочки больно били по щекам. — Спать будешь у бабки в комнате, это здесь. – Она остановилась перед закрытой дверью, немного помялась и медленно произнесла: — Только пойдешь туда один. — Я недоуменно посмотрел на притихшую девушку. Она упорно не поднимала глаз: — Я однажды поклялась, что никогда больше туда не войду. Так что, извини. Моя комната на втором этаже… только ты туда не ходи! А то врежу. Все, спокойной ночи.
Она развернулась и, не глядя на меня, быстро пошла к деревянной лестнице.
— Эй, погоди! — запоздало вскрикнул я, розовые тапки Мерцаны уже исчезли из виду. — А удобства у вас где? Я надеюсь, не на улице?..
— Найдешь, — было мне ответом. — Все на первом этаже. Здесь только моя комната и все! И не шуми, мне завтра рано вставать.
Пришлось самому обследовать дом. Скрипуч
Темнота. Холод и боль в этой тьме кажутся еще сильнее. Тело дрожало, а память еще цеплялась за кусочки приятного видения тепла и комфорта. Как хочется быть там, в сладком тумане сна, а не здесь, в промозглом мраке реальности. Коснулся затылка, тот вспыхнул болью:— Ох!— Как ты?Сочувственный голос Шайри. Вздрогнул, в памяти всплыл лес, погоня, злобная гримаса на лице девушки. Открыл глаза. Растерянно посмотрел на полутемную пещерку. Небольшой костер, окруженный крупными камнями, неприятно трещал сырыми ветками, тени весело играли в прятки в углублениях невысокого свода и выступах стен, очень похожих на столбы. Снаружи доносился вкрадчивый шепот дождя.Приподнялся, ощущая ломоту во всем теле. Ложем мне служила половина огромного ствола. И снова накатила волна боли, нос совсем не дышит, глаза слезятся, грудь словно тисками сдавило.— Спасибо, хреново, — прогнусавил я. — Где это мы?— В моем месте, — г
— Да проснешься же ты, наконец?! — яростно орала девушка.— Шайри? — легкая улыбка коснулась губ. — Не кричи, пожалуйста. Такой хороший сон…— Просыпайся! Я из-за тебя опоздаю на тренировку! Да чтоб тебя! Ты хочешь, чтобы я лишилась последней работы, что ли? Просыпайся!В дверь снова отчаянно забарабанили.Я медленно приходил в себя. Лицо словно покрыто паутиной, глаза нестерпимо горели. Видимо, я совсем разболелся.— Шайри, не кричи, пожалуйста! Мне ужасно хреново…— И не надейся сачковать, симулянт! — грозно ответила девушка и снова ударила в дверь. — Все, выходи, чай на столе!— Чай, — пробормотал я. — Чай это хорошо. Мне понравилось твое травянистое варево. Очень интересный сон… Да! После него мне в кои-то веки не снилось, что я кто-то другой.Я с удовольствием потянулся, потер глаза:— Ладно, все, встаю.П
Я топал за Мерцаной и размышлял. Впервые за много лет я знаю во сне, что я — это я. Это очень странно, но интересно. Если это сон, то я могу творить что хочу? Я резко остановился и потянул Мерцану за рукав:— Ущипни меня!Девушка тут же ущипнула за руку, я взвыл:— Ай! Ну не так же сильно!— Ты не сказал, что тебя нужно не больно ущипнуть, — фыркнула она и с любопытством уточнила: — А зачем?— Э… — протянул я и вздрогнул. Мимо, отчаянно каркая, пролетела ворона. Я уцепился за первую попавшуюся мысль: — У меня же амнезия. Я слышал, что если создать человеку стрессовые условия, то воспоминания вернутся…— А! — радостно подпрыгнула Мерцана. — Так тебя пугать надо?Я с подозрением покосился на загоревшуюся идеей девушку:— Не пугать, — я мрачно усмехнулся, вспомнив страх, который охватил при взгляде в зеркало. — А делать то, что
Я неохотно съежился до размеров тела и взглянул на мир только одними глазами, мгновенно ощутив себя калекой. Быть большим и могущественным нравилось больше. В голове шумело, грудь буквально разрывало от множества впечатлений. В теле появилась несильная тошнота — машина быстро опускалась. Я охнул и схватился за голову. Виски пронзила странная боль, под ложечкой засосало. Все ушло, остался лишь я — маленький и никчемный человечек. Очень хотелось вернуться в то состояние, снова наслаждаться ощущением могущества и собственной значимости.— Эй, парень! — раздался рядом взволнованный голос. — Ты в порядке?Я, с трудом превозмогая тошноту, повернул голову и озадаченно уставился на загорелое лицо мужчины. Что-то с ним было не так, с этим человеком. Он походил на большую летучую мышь, висящую на дереве… вот только никакого дерева не было. Только асфальтовое небо. Меня опять замутило, грудь болела. Через несколько секунд пришло понимание: это
Выпей, весс. Тебе станет лучше… Меццо-сопрано. Сладкий золотистый туман. Он щекочет ноздри, ласкает теплом кожу щёк. Маленький мальчик идёт по залитой солнцем полянке. Впереди его ждёт приключение. На душе радость и предвкушение, в руке гибкий прутик. Высокие ели приветливо машут зелёными лапами, мелкие птахи призывно щебечут в густых зарослях кустов. И вот оно. Огромное дерево с мощным стволом, кажется, обнимает ветвями половину леса.Её дерево. И маленькая девочка с чёрными глазами дикого зверька. Она ждёт.— Шайри! — зову.Девочка бежит со всех ног, бросается на шею. Не устоял, повалился на спину. Боль в затылке. Ударился о корень. Отталкиваю девчонку, она плачет…— Шайри, — произносят губы.Как трудно говорить. Может, удар был сильнее, чем показалось? Потрогал затылок. Мокро. Это кровь? Удивлённо посмотрел на ладонь в красных пятнах. Нужно бежать обратно, дядя поможет. Он всегда помогает.— Кар
Ощупывая стены, наткнулся на узкую скамейку. Но больше ничего не нашёл. Надо выйти на воздух. Попытался сориентироваться, где я вошёл, но всё казалось одинаковым. Сжав все пальцы кроме указательного, коснулся им ближайшей стены. Ничего не произошло. Сердце ёкнуло. Торопливо погрозил пальцем, но кругов не дождался. Запаниковав, закричал:— Что ещё мне сделать, деревяшка проклятая, чтобы ты меня выпустила?!Тут листы книги зашевелились, словно от невесть откуда взявшегося сквозняка. Шорох их напомнил шипение змеи. И мгновенно всё стихло. С того места, где я стоял, разглядеть трудно, но, кажется, лист уже не пустой. Вытянув шею, понял, что это буквы, но прочесть не смог. Книга перевёрнута.Медленно, стараясь не касаться самой книги, я обошёл очаг. Теперь слова можно понять.Связанные узлы живы перехлестнулись, связав время и людей. Тот, кто видел будущее, стал будущим. Тот, кто пожертвовал жизнями других, стал жертвой. Та, что лишилас
Затолкал внутрь застывшую от изумления Шайри. Я помнил, ход быстро исчезает. Может, конечно, я не застряну в дереве. Но лучше не узнавать наверняка.— Как такое может быть? — причитала Шайри, оглядывая стены. — Это мой дух! Он не может слушаться тебя… а меня не слушаться. Так не бывает.Я криво улыбнулся:— Ну, может, это больше не твой дух.Она резко обернулась и растерянно спросила:— А чей?Я пожал плечами. Тут Шайри заметила книгу. Личико её удивлённо вытянулось.— Что это? — пролепетала она.— Твоя ведьминская книга, — усмехнулся я. — Не узнала?Шайри осторожно приблизилась и понюхала воздух. Я саркастично приподнял бровь.— Чем пахнет?Девушка немного подумала и серьёзно ответила:— Тобой… немного. И ещё чем-то, незнакомым. Древним. Опасным.Шайри покрутилась вокруг книги, то приближаясь вплотную, то от
Трясло немилосердно. Да, дороги у нас, конечно, не хуже старинной стиральной доски. Глаза не стал открывать. Интересно, кто я сейчас? Сергей, подросток, сбежавший из приюта? Или Алекс, свихнувшийся богатенький мальчик? Или еще кто… Раздвоение личности налицо. Интересно, конечно, но эти материализовавшиеся сны стали уж слишком реальны.Собравшись с духом, распахнул глаза. Всё та же машина скорой помощи. Завороженная медсестра, казалось, не сдвинулась ни на миллиметр. Дремлющий Карл сидел напротив, сложив руки на груди. Голова его покачивалась. Водитель, склонившись над рулём, внимательно смотрел на дорогу, чтобы не угодить в выбоину.Мимо проплывали заснеженные ели и припудренные пылью сугробы. На мне всё то же ненавистное выпендрёжное пальто и жмущие кеды. Вздохнул. Я всё еще Алекс. Что-то затянулся сон.Выпрямился, потянулся. Онемела рука. Отлежал. Наверное, я долго спал. Интересно, что означает сон во сне. И почему во сне, когда спишь, не снятся сны. Хо