Все звуки, казалось, исчезли из этого мира.
Только ветер где-то шуршал в кронах деревьев. А ещё волны накатывали на берег… далеко-далеко отсюда. Потому что я прекрасно знала: рядом моря нет, а река слишком мелкая и узкая для таких звуков разбушевавшейся стихии.
А может… просто слышно то, что творится у меня на душе?
У моих ног обезглавленное тело человека, который мог бы ещё жить и жить, но отравленный рёку Сузуму больше никогда не сумеет оказаться в мире живых. Хидео было жаль. Хоть я теперь толком и не могла сказать: знала я его самого или же всё делал входивший в его тело Сузуму.
Я глубоко вдохнула холодный влажный воздух. Горячка боя пошла на убыль, стало прохладнее. Ещё чуть-чуть – начнется откат. Даже если не с рёку, то психологический. А у меня тут ещё тьма работы. Впадать в истерику совершенно не подходит.
Ещё раз глянула на тело и задумалась. Почему не кажется всё это диким и ужасным? Я убивала в прошлой ж
– Я тебя убью! – шипела Мисаки, схватив меня за грудки и встряхивая над полом.– Эй, отпусти! – Харука пыталась отцепить её от меня, однако получалось слабо.Чоу неуверенно топталась на месте, не зная, что делать: то ли помочь Мисаки меня душить, то ли дать по голове и потом уже помочь душить.Одна Харука прекрано понимала, что, даже проспав всю ночь, я ещё не полностью восстановилась, поэтому не стоит сразу бросаться в драку.Однако Мисаки явно не собиралась в этот раз быть хорошей и сострадательной девочкой, которой показывалась обычно.– Мы тут с ума сходили, не знали, что делать, а она по лесу шлялась! – не успокаивалась она. – Что у тебя в голове, Аска?– Рисовые пирожки и немного оякодона? – пыхтя, поинтересовалась я, с трудом отцепляя пальцы Мисаки от своего кэйкоги.– Опять думаешь только о жратве!– Послушай, у меня молодой организм, ему на
Тэцуя смотрел на сбегающие столбики кандзи на развернутом свитке. Смысл коварно ускользал, хоть зрение ещё работало чётко.Он откинулся на спинку стула, и свиток с тихим шуршанием свернулся.Да уж. Был относительный покой и тут на тебе. Случилось всё, что только могло случиться. И пробудившийся древний дух колдуна, и нерасторопность директора До, и жертвы, и собственная ученица, которая отыграла в этом не последнюю роль. Ах да, ещё смотрители императора. Свалились как снег на голову и так же быстро умчались. Хотя, когда приходит приказ свыше, то и не так полетишь. Императору явно что-то сильно не понравилось… Или случилось что…Тэцуя покачал головой, понимая, что сейчас ничего не добьётся. Слава Плетунье, что Аска вернулась живой. Раны были, но ничего такого, из-за чего бы пришлось уложить в лазарет.А вот Фэнго не повезло. Тварь высосала из неё все силы. Поэтому, едва вернув Аску в Годзэн, Тэцуя вернулся в лес и провёл прощаль
Весна понеслась в каком-то бешеном темпе.Кругом пели птицы, цвела сакура, кружа голову сумасшедшим ароматом, усыпала землю белоснежными и розоватыми лепестками. Девчонки не зевали, едва сделав уроки, удирали на свидания с мальчишками из школы Токугава, любовались красотой, сочиняли хокку и целовались в тени деревьев.Разумеется, когда этого не видели учителя.Меня такое времяпровождение, разумеется, не касалось. Свидания не привлекали, до сих пор было сложно забыть Хидео. И Фэнго. В храме провели прощальную церемонию с душами. Ребята стали жертвами колдуна Юичи и никак не смогли воспротивиться его власти.Аки так и не пришёл в себя. Пока он находился под наблюдением целителя Изаму. Насколько я знаю, был изъят какой-то сильнейший артефакт, который по очереди напитывают рёку директор и учителя. Именно он и поддерживает жизнь Аки.– Аска, хватит считать ворон, – громче, чем до этого сказал директор Тэцуя.
Край Гроз, Западные горыКто-то бил в барабан.Земля подрагивала, в пещере всё затянуло дымом – ни вдохнуть и не выдохнуть.Жар шёл из самых недр. Земля бушевала, земля негодовала и гневалась.И так каждый раз, когда кто-то из Шаманов Ночи покидал свои места, чтобы углубиться подальше в пещеру и воззвать к Тем, Без имени.Земля расходилась трещинами, обнажая красное нутро подземных ходов. Здесь не любят людей, сюда не стоит приходить просто так. Вот жители префектур Края Гроз знают, что вглубь Сумрачных гор лучше не соваться. Местные научились слушать ветер, говорить с камнями и чувствовать малейшие изменения вокруг. Потому и знают, когда стоит склонить голову, а когда настоять на своём и таки получить желаемое.Принадлежащие к другим кланам всегда поступают по-своему. Но правы они только на своей земле. Здесь чужой напор и агрессия не пройдут.Шаманы – это Шаманы.Высокая гибкая фигура склони
捨てる神あれば拾う神あり Один бог забыл — другой поможет Японская пословица – Эй, быстро поднимите её! Голоса доносились словно сквозь толщу воды. Голова болела до ужаса. – Я говорил, что ночная молитва навредит ей! – тонкий пронзительный голос заставил чуть поморщиться. Я открыла глаза, и в тот же момент меня подхватили под руки, поднимая с твёрдой поверхности. Деревянные стены, низкий потолок, с которого свисают странные колотушки с красными нитями, стол-алтарь, два маленьких окошка и аромат, от которого тянет закашляться. Какие-то благовония пахнут настолько сладко, что хочется поскорее оказаться на свежем воздухе. Меня держали две девчонки. Обе азиатки, на вид не старше шестнадцати лет, одеты в фиолетовые костюмы из мягкой ткани, напоминающие одежду для занятий боевыми искусствами. Но моё внимание больше привлекли двое мужчи
И, кажется, я договорилась.За окном была глубокая ночь. В палате знатно похолодало. После ухода девчонок я начала было перебирать свои вещи, но почувствовала накатившую слабость и в результате всё время до ужина провела в кровати.Состояние было отвратительное, голова кружилась, меня тошнило – весь набор.Изаму, заглянувший ко мне, всплеснул руками, снова сказал что-то вроде: «Нельзя так с рёку!» – опять напоил каким-то лекарством и велел лежать.Есть не хотелось, веки сами сомкнулись, и я отрубилась.Проснулась через несколько часов, когда кругом была тьма. Трещали цикады, ветер играл с листвой деревьев, где-то лаяли псы.Я находилась на тонкой грани между сном и явью. Вроде бы всё осознавала, но в то же время не могла обрести чёткость мыслей.Откуда-то донеслись щелчки, потом звук, словно задевают натянутые нити, и… тихий смех.Голова пошла кругом, очертания палаты начали расплыва
Проснулась я рано. Первым делом полезла разгребать вещи. Что у нас тут есть? Форма, похожая на кэйкоги – японский костюм для тренировок, пижама, тапочки. Сумочка с гигиеническими принадлежностями. И учебники. Так…Я взяла один в руки, покрутила со всех сторон. «Управление рёку. Техника потоков». Полистала, наткнулась на совершенно непонятные неподготовленному уму схемы и захлопнула. Так, что тут дальше… О, «История Тайоганори. Эпоха Гэдо». Это отложим, тут явно можно разобраться без риска вывихнуть мозги.Девчонки ещё притащили брошюру по менталистике, но там всё оказалось хуже, чем с рёку. Поэтому я взяла учебник по истории. По крайней мере, буду понимать, где нахожусь.…Подняла голову от пожелтевших страниц я только к обеду. Сжала переносицу пальцами и прикрыла глаза, пытаясь растолкать информацию по полочкам.Островная империя Тайоганори, в её состав входит восемьсот островов. Есть совсем
Мы с Сату стояли молча.Она смотрела на свои ноги, я – украдкой разглядывала кабинет. Интересно, это самого Коджи? Или тут есть кто-то ещё?Конечно, есть. Вон в уголке ещё один стол расположился и стул. На столе тоже письменные принадлежности, друза кристаллов и сложенные горкой свитки. Так всё чисто, очень сдержанно, сразу ясно, что хозяин этого места – человек, привыкший вести аскетический образ жизни.Сату молчала, а мне… что? Жаловаться? Так у учителя такой взгляд, что как-то мигом хочется заткнуться. Кажется, Аска уже не первый раз куда-то вляпывается. А неудачников никто не любит.Поразмышлять над мотивами поведения Аски времени толком не было. Хотя бы потому, что я не представляла, каким она была человеком. Так только… какие-то обрывки, разговоры подружек да вот теперь – драка в столовой.Я невольно глянула на свой кэйкоги. Такую вещь запачкали. И есть, между прочим, по-прежнему хочется. Безобраз