Солнце поднималось медленно, красило небо сиренево-розовым, ласкало утреннюю росу, застывшую на траве.
На берегу реки было тихо. Песчаный берег пуст. Только склоняются ивушки к воде, окуная свои ветви, шепча сказки ночи.
Я осмотрелась. Никого — славно дело. Можно спокойно посидеть и кое-что вспомнить. А может, и окунуться. Река с ночи ещё теплая, не продрогну. Подумав, быстро скинула сарафан, припрятав под камушком, и вошла в воду. Та тут же приняла в тёплые ласковые объятия.
Дивислав и Забава ещё спали. В Удавгород мы прибыли ночью. Слава богам, быстро нашли постоялый двор. Дивислав обо всем договорился: комнатки нам дали пусть и маленькие, но очень уютные. Бесстыдник этот, правда, всё пытался ко мне пробраться да речами сладкими заговорить, однако удалось только поговорить у порога. Сорвал поцелуй и довольный ушёл. На мой взгляд, довольный, ибо ничего тяжёлого у меня в руках в тот момент не оказалось. А губы и щёки горели так, будто полночи целовал, окаянны
Дивислав, не ожидавший такого поворота, осторожненько меня поставил на ноги и вопросительно покосился, немо спрашивая, что делать, дабы не случилось беды. Забава прямо-таки сияла каким-то нездоровым оживлением и жаждой деятельности. При этом настолько сияла, что я невольно спряталась за спину Дивислава. — Ну, кто там про жену говорил? — шепнула почти недвижимыми губами. — Вот теперь и выкручивайся… муженек. — А вы где были? — подозрительно поинтересовалась Забава, осматривая нас с ног до головы, словно пытаясь понять, надо ли немедленно тянуть в храм или можно сначала позавтракать. — На речке были, — наконец-то выдавил Дивислав, поняв, что затяжное молчание может обернуться бедой. Забава прищурилась, уперла ручки в полненькие бока. — Калинка, правду говорит али крапивой мне тут по ушам хлещет? За девицами, небось, подглядывал, окаянный? — Я?! — оторопел Дивислав. — Между прочим, это она, непристойно обнажившись, плескалась в воде, поза
Город змеелюдов встретил меня затаившись, словно полоз под нагретым солнцем камнем. Отовсюду лилось тихое шипение, переплеталось с негромким и переливчатым говором. Все чувствовали чужака. Но в то же время осознавали, что он не случайно забрёдший к ним человек из Къева-града или близлежащей околицы. Понимают, что не просто так пришёл сюда сын Кощея. На базаре в Удавгороде всегда шумно. Гудит-шипит громадный улей, каждый продавец предлагает свой товар, заманивает покупателя. Торгуют тут всем на свете — и своим, и привозным. Я медленно шёл вдоль рядов, только отмахиваясь от зазывал. Сейчас не до кубков с вырезанной на дереве чешуёй, покрытой золотой и тёмно-изумрудной краской. Я было повернул к лавкам с коврами, как вдруг заметил знакомый профиль. Так-так, сколько веревочка ни вейся, а всё равно конец будет. Подошёл к хмурому Дивиславу, стоявшему возле стола с разными побрякушками и магическими вещицами. Брат настолько глубоко ушёл в себя, что даже не сразу зам
Некоторое время, казалось, он ничего не видел, кроме принесённых даров. Мы с Дивиславом переглянулись, но промолчали. Обычай есть обычай. У змеелюдов принято уделять много времени подаренным вещицам, таким образом выражается уважение к гостю и дарителю. Конечно, Ужив пользовался всем этим, так как дары любил просто бессовестно, поэтому не спешил поскорее разделаться с традиционной частью и перейти ко всему остальному. — Тебе не кажется, брат мой, — пафосно обратился ко мне Дивислав, — что в лучших домах Удавгорода хозяева считают образцом приличия угощать гостей отменным медовым отваром и лепешками. Не меняясь в лице, я кивнул. — Истину глаголят твои уста, Дивислав. А ещё… — Заткнулись оба, — хмыкнул Ужив. — Не надо делать культа с еды. — Он ещё и до лепешек жадный, — пожаловался Дивислав. Ужив наконец-то отложил подарки, приложил ладонь к сердцу и склонился в учтивом поклоне. — Благодарствую, гости дорогие. Уважали ста
— Нет, тебе в таком виде точно нельзя показываться ему на глаза! — грозно заявила Забава, буквально наступая на меня. — А в каком? — озадаченно спросила я, глядя на подругу округлившими глазами. Нет, понимаю, что всё же идут не к какому-то бедному змеюшке, но в то же время змеиный царь прекрасно знает, что вызвал к себе не дочку княжескую, даже не боярскую. Простая чудесница, да ещё и из маленьких Полозовичей, будет выглядеть достойно, но поражать роскошью нарядов и драгоценностей точно не сможет. Забава же была с этим в корне не согласна. — Как ты не понимаешь! — всплеснула она руками. — А вдруг там у него есть сын, молодой да красивый? Или… или… — Не сын? — уточнила я степень змеиного родства. Забава набрала воздуха в грудь, шумно выдохнула, махнула на меня руками, как на несмышлёныша, и помчалась к разложенным на кровати вещам. Вынула, тряпочница, всё, что могла! Это ж теперь закладывать всё назад. Горе-горе с тобой, Забава.
Испокон веков считается, что девушки на свидания должны опаздывать. Хорошо это или плохо — пока ещё никто не определил. Да и вряд ли будет определять. Женщины всё же, наследницы самой матушки Земли. Таким что скажешь, так сразу начинается. Что ты для меня сделал? Хату построил? Дерево посадил да фруктовое? Сына родил? Тьфу. Почему родить сына обычно предписывалась представителям мужского пола, для меня до сих пор одна из невероятнейших загадок. А я, между прочими, живу уже не первый век. Но… — Ты же царь, — донесся мягкий женский голос. — Что ты прям как мальчик? — Ну, не девочка же, — резонно возразил я. В моей любимой комнате царила полутьма. Доля лежала на боку на разобранной кровати, подперев щеку кулаком. Золотистые волосы укутывали её почти до талии, сквозь них кое-где виднелось мраморное тело. Лицо — правильный овал, глаза небесно-синие, как небо летом. То самое, которое без единого облачка. Ведь именно такой должна быть судьба человека
Доля и бровью не повела. Только посмотрела на меня. На розовых губах появилась улыбка: — А что, разве не ты девиц-лебедей c белоснежной прекрасною кожей воровал с поляны ясной да в царство свое уносил? Я подошёл к столу, чинно сел и выудил несколько кусочков мяса. А чудно кухарь наш справляется. Ешь и наслаждаешься, прямо на языке тает. Какие-то новые специи в этот раз использовал, интересно, кто уторговал на этот раз? — Это все не так. И ты прекрасно это знаешь. Просто какой-то сказитель взял да и изложил историю одного из моих предков, якобы так жениться тот хотел, что решил не свататься, а пошёл да и украл красавицу из отчего дома. Но, если помнишь, он там море-окиян перелетал. А у меня нет ни первого, ни второго. С этими словами я выразительно передернул плечами, словно показывая, что никаких крыльев у змеиных царей и подавно нет. Доля невозмутимо села напротив. Так, а где виноград? Опять береза стырила! Ну, это же ужас какой-то! Вот скажите на ми
Девушки обернулись в один миг. Хорошенькие. Белокурая красоточка в синем наряде и чудесница с каштановой косой через плечо. Сила окружала её красноватыми всполохами. Это обычные люди не видят, что вокруг кружит рой рубиновых мотыльков. А я — на раз. Ну и Дивислав, разумеется. А девица — ух. В видении толком не разглядишь же, а в Полозовичах я только возле её дома бродил. Поэтому только сейчас мог спокойно рассмотреть ту самую Калинку-малинку, о которой уже немало было сказано братом. И пусть он делал вид, что рассказывает о ней исключительно как о девушке, предсказанной Лишкой. Но я-то чувствовал, что младший лукавит. Или просто ещё не может признаться себе, что Калина ему действительно нравится. А гордая, красивая. Глаза зелёные и ясные, но смотрит так, будто собралась прожечь на месте колдовским пламенем. Губы поджаты. Оценивает. И хмурится. Кстати, явно не оттого, что Дивислав пришёл. Его, если не ошибаюсь, она рада видеть. А вот мои стать да краса ей почему-то не
А сообразительная. Мне она что-то нравится всё больше и больше. Если братец закуртычится — сам женюсь. Такую деву упускать нельзя. И тут же сам оторопел от собственных мыслей. Да уж, нехорошо. Не надо об этом думать. — Вечера, как и ночи, тут прекрасны, — мягко сказал Эсай и пристально посмотрел на Забаву. Любая другая бы на её месте смутилась, кончик косы затеребила бы в длинных изящных пальчиках. И Забава… косу, конечно, за спину отбросила. Но вот пальцы почему-то начала разминать как-то вовсе не по-девичьи, с хрустом. Да и одарила Эсая таким взглядом, что впору бы задуматься о своих дальнейших словах. — Змеиный царь так просто ничего не делает. И вряд ли зовет тебя поболтать за чашечкой чая, — донесся голос Дивислава. — Знаешь, я как-то догадалась, — язвительно отозвалась Калина. — Спасибо, что тоже заметил. Но я спрашиваю не об этом. — А я и пытаюсь донести, — немного раздражённо бросил Дивислав. — Предлагаю сделку: ты становишься