Share

Глава 4

Кто бы это мог быть? Ночью!

Я вытаращилась в ночи на косящую на меня неоновым глазом колибри. Волосы встали дыбом. Логика подсказала: если с ключами, значит, точно не грабитель. Хотя вдруг неуклюжий вор грохнул об пол связкой отмычек?

Я поджала губы: нет, это только я везде грохаюсь... Я скривилась от догадки: ах, это наверняка деловая маман вспомнила о дочке. Мне сразу представилась подвыпившая молодая дива на лабутенах, а затем скандал, который она закатит, увидев в квартире меня, то есть постороннюю девицу в одной футболке. Андрей Викторович сейчас уже должен быть в режиме полёта, не дозвониться. Я похолодела: она же меня и в полицию может сдать! Судя по поведению, эта самая Лана не слишком адекватна... Чёрт!

Или это Виктор Геннадьевич срочно вернулся из Парижа ночным рейсом? Час от часу не легче! Чёрт! Чёрт! Он сразу подумает, что у меня с его сыном интрижка... А он такого не любит, я помню, как уволил Ларису из отдела кадров, которая слишком распущенно повела себя на корпоративе. Меня нахлобучило паникой, и я не нашла ничего лучше, как спрятаться под одеялом – когда в таких ситуациях в кино герои лезут проверять, кто и что, обязательно остаются без головы. Нет уж, мне и с головой нелегко живётся!

Я услышала тихие шаги. Забыла, как дышать. Кто-то приоткрыл дверь, постоял секунду и закрыл. Я замерла. Жаль, по дыханию не определить, кто это: мужчина или женщина. И вообще из-под одеяла ни черта не определить.

Шаги отдалились. Я высунула голову и села. Тьфу! Что за день сегодня?! Позвонить царевичу? Я оглянулась и осознала, что, как на зло, оставила телефон возле сумочки в прихожей. Прислушалась, повела носом, как суслик в степях. Неизвестный бабайка походил немного, чем-то снова грюкнул и затих. Я осторожно спустила ноги с дивана. Крадучись, прошла к двери и открыла. В щёлочку протиснулась темнота, еле уловимый запах спиртного и тиканье часов. Видимо, пришедший лёг спать. Точно маман!

Я ещё постояла-постояла в нерешительности. Потом прикрыла плотно дверь, взяла из кучи игрушек что-то непонятное, больше всего похожее на палку. Деревянное и достаточно увесистое. Кажется, это был жираф. Глянула на Машу – кроха посапывала, беззаботно раскинувшись в кроватке. Я накрыла её одеяльцем, вздохнула и села на свой диван. Буду сторожить.

Сколько времени просидела я так, прислушиваясь, разглядывая уголки темноты, неоновые ночники и пытаясь разгадать в наваленной куче игрушек, кто есть кто, не знаю. Но как-то незаметно для себя провалилась в сон.

* * *

Афф! – разбудило меня радостное, но приглушённое. Я встрепенулась, ничего не понимая, где я, кто и что, и вдруг возле моего живота под одеялом зашевелился тёплый комочек. Что-то пушистое ткнулось мне в ладонь, я откинула одеяло и задорная детская рожица повторила: – Аф! Аф!

Маша... – пробормотала я, растаяв.

Нет, я не Маша, я собачка. Аф-аф!

Я хмыкнула. Накрыла её краем одеяла. А малышка захихикала и сказала:

Я в нолке!

Я открыла одеяло снова, и Маша залилась смехом. Как же тепло было от её смеха и копошения! Настоящее счастье! Я тоже рассмеялась. Но тут же вспомнила, что я чужой человек и так нельзя. И там кто-то есть!

Ох, сейчас зайдёт в комнату маман и обвинит меня чёрт знает в чём...

Я села. Часы в виде весёлого солнышка на стене показывали шесть утра. Маша, как червячок в пижамке, попятилась и снова зарылась в моё одеяло.

Вылезай, котёнок! – сказала я.

Я в нолке. И я собачка. – Маша притаилась и через секунду выпрыгнула на меня из засады и смешно зарычала: – Эллл.

Разве ты сердитая собачка? – удивилась я, пытаясь вспомнить, где мои штаны.

Я тигл, – заявила Маша и забралась ко мне на колени. – Но я очень доблый тигл. Ты меня не боись. – Посмотрела на меня хитренько. – А ты будешь со мной иглать?

Я кивнула, продолжая выискивать свои штаны. Вроде вчера на стуле оставила. Где же они? И кофты нет. Только один носок валяется на ковре.

Машуня, солнышко, а ты не брала мою одежду? – поинтересовалась я у новоявленного тигрёнка.

Одёжку? Какую одёжку?! – сделала подчёркнуто невинные глаза Маша и театрально мотнула головой. Затем съехала на пузе с дивана и с хохотом побежала в открытую дверь. – Догони меня!

Я подскочила. Да где же моя одежда?! Не разгуливать же по чужой квартире в одной футболке, еле прикрывающей причинные места! Тем более где-то там находится нерадивая маман, возможно с похмелья. Я увидела, что кончик моих штанов торчит из-за гигантского игрушечного динозавра в углу. Ах, Маша... Я направилась туда, и вдруг что-то зазвенело, упало и раздался отчаянный детский плач. На кухне?!

Маша! – кинулась я к ребёнку, забыв обо всём.

Малышка сидела на полу кухни, громко рыдая, а рядом валялась пустая кастрюля и крышка.

Маленькая моя, ты ударилась? – бросилась я к ней. – Что болит?

Лучка... – хныкала Маша и протянула мне ладошку: – Тута.

Котёночек мой, солнышко, не плачь, маленькая. Я сейчас поцелую и всё пройдёт, – подхватила я кроху на руки и, убедившись, что нет царапин и ссадин, принялась зацеловывать миниатюрную ручку. – Вот, видишь. Чмок-чмок, и ручке сейчас будет не больно! И слёзки вытрем.

Шмурыгая носиком, Маша успокоилась и обняла меня. Посмотрела карими глазёнками и спросила:

Будешь моей мамой?

Я растерянно улыбнулась и пробормотала:

У тебя же есть мамочка.

Я тебя хочу.

Почувствовав что-то, я обернулась с Машей на руках и замерла. В дверях стоял заспанный Андрей Викторович в одних домашних штанах и с майкой в руке. Святые все, я аж забыла, кто! Какой торс! Чувствуя, что густо краснею, я опустила глаза и поняла, что сама стою практически в неглиже.

Извините... – пролепетала я.

Доброе утро, – сказал Андрей Викторович и бесстыже уставился на мои ноги.

Всё разумное, доброе, вечное, в том числе и слова про утро застряли в моем горле. Я кашлянула и выпустила Машу, вырывающуюся с криком «Мапа! А где длакон?!».

У драконов нелётная погода, – сказал царевич с полуулыбкой и чересчур внимательным взглядом, в котором опять сквозило изумление.

П-понятно... – Оттягивая ниже край футболки, я попятилась к детской. Юркнула за дверь и, покрываясь пятнами, выдернула нещадно измятые брюки из-под тяжёлой лапы мехового монстра. Оделась, с трудом от волнения попав в штанины. Обнаружила свой второй носок, надетый, как гномский колпак на голову пупсика. Раскопала кофту из-под подушек на полу. Запахнула ее и пригладила распушившиеся волосы. Стыдобище-то какое!

Я подошла к двери и прислушалась.

Маша болтала что-то без умолку, царевич ей отвечал. Кажется, сонно. Нервно сминая края вязаной кофты, я, наконец, решилась выйти из укрытия. Идиотка! Идиотка! Идиотка! Кусая губы, прошла в кухню. Андрей Викторович уже спрятал торс под синей хлопчатобумажной майкой и набирал чайник из-под диспенсера.

Будете с нами завтракать? – спросил он, будто ничего не случилось.

Маша в пижамке радостно запрыгала:

Завтлакать-завтлакать! Агушу!

Н-нет, спасибо, – ответила я, запинаясь. – Вы не улетели?

Как видите. В Пекине землетрясение. Всё отменилось.

Маша залезла на стул, а я пробормотала:

Ну, тогда я пойду? Вы же дома...

Отвлекшись от чайника, царевич посмотрел на меня, мгновенно сменив сонное добродушие на презрение, словно я неприлично выругалась. Процедил:

Как хотите.

А у меня Агуша есть! – сказала громко Маша.

Я посмотрела на неё, проглатывая подступающую тоску и желание схватить чужого ребёнка в охапку и сбежать вместе с ним, даже если меня посадят. Царевич продолжать взирать на меня исподлобья. Я вздохнула и наступила на горло своим желаниям: всё это ничем хорошим не кончится. И привыкать не стоит.

Д-до свидания, – пробормотала я, снова краснея.

Поспешно прошла в прихожую, надела пальто и мокасины, взяла сумку, шагнула к выходу и вдруг меня чуть не шибануло дверью по лбу – та распахнулась и в квартиру вошла, как подарок, красавица на диких шпильках, с чёрными, длинными, блестящими, как атлас, волосами, и в сногсшибательном белом пальто. Будто с подиума. Где наливают, судя по запаху...

Мама! – закричала позади меня Маша.

Я вздрогнула и обернулась. Меня уже никто не видел.

Явилась? – зло процедил царевич вошедшей красотке.

И что? – надула капризно пухлые губки Лана.

А я, чувствуя себя сироткой Марысей на чужом празднике жизни, не стала прислушиваться больше. Бочком-бочком выбралась на площадку. Дверь за мной захлопнулась. На макушку посыпалась штукатурка. Здравствуй, реальность!

Related chapters

Latest chapter

DMCA.com Protection Status