— Констант, мне до сих пор сложно поверить, что ты привел мальчишку-демона в наш мир!
— Вале, его сущность не предрекает нам конец света, — Данталион был само спокойствие. Он сидел в кресле в кабинете собрата и потягивал вино.— И все же! — Валефор пылал возмущением, нервно прохаживаясь по кабинету, он чудом не сбил подставку с принадлежностями для камина.Констант взирал на собратьев из-под полуприкрытых век. Здесь не хватало Киро и Аззеры, но из-за горячего нрава и недоверия первого Констант решил вначале поделиться с самыми близкими.— Во-первых, Лука — мой ученик, — спокойно начал он. — А во-вторых… наследник.— Что?! Это невозможно! — Вале усмехнулся, но серьезность в золотистых глазах Константа говорила об обратном. — Не может быть… — прошептал он обескураженно. — Что-то я не помню, чтобы ты подписывал договор о вступлении Луки в права наследования, если— Десерты мне понравились, но здесь столько народу, толком и не расслабишься и тем более не поешь, — констатировала Алегрия, накалывая на вилку красные ягоды, политые шоколадом.Лука только пожал плечами: обычно они с Яном расслаблялись, сидя перед телевизором. Ели пиццу и пили разливное бельгийское пиво, которое Ян забирал из Брюгге, пройдя сквозь портальную арку. Смотрели фильмы, ангел отпускал циничные комментарии к сюжету.— В высшем обществе нельзя быть собой, стоит взять не ту вилку — и об этом будут судачить все от мала до велика, обсасывая твои косточки, — поделилась Алегрия.Лука старался держаться поближе к девушке, пил сок и изучал гостей.Внезапно кто-то врезался Лу в бок. На пол осел мальчишка лет пяти, его золотистые глаза испуганно глядели на Луку.— С тобой все в порядке? — демон протянул ребенку руку и помог подняться.Мальчик нервно сглотнул и молча кивнул. — Что вы себе позволяете?
— Не тебе решать, умрет Лука или будет жить. Он остается моим подчиненным, а не твоим слугой, — гневно проговорил Констант, сидя в кресле залы. После произошедшего князья покинули бал и переместились в его дом, где могли все спокойно обсудить без посторонних.— Все видели, что Алегрию ранили, а в руках этого ничтожества был окровавленный меч! — орал Киро. — Я требую немедленной казни! Он это заслужил! — ифрит не на шутку взбесился, еще немного, и из его ноздрей готово было вырваться пламя. — Я сразу почувствовал, что его приход не к добру. Ты привел в наше стадо переодетого волка, и вот к чему это привело!Валефор молча сидел перед камином, глядя перед собой невидящим взглядом абсолютно черных глаз. Вся его веселость испарилась, кожа болезненно побледнела. Сейчас его мысли занимала лежащая на втором этаже Алегрия.«Удивительно, как удачно прошел меч, не задев ни одного органа. Рану промыли и зашили, но лекарь никак
Алегрия очнулась от сильной жажды, и едва в поле размытого зрения появились очертания кубка с водой, она медленно его осушила. Ребра и живот были туго перебинтованы эластичными бинтами и не позволяли свободно дышать. Держась за столб кровати с балдахином, девушка свесила ноги на пол. Голова кружилась, а во рту чувствовался горький привкус зелья. Постояв с минуту на одном месте и сфокусировавшись на настенных часах, девушка постаралась не делать резких движений. Воспоминания стали быстро возвращаться, заставляя пульс участиться. — Лука, — прохрипела она, открывая дверь комнаты и выходя в коридор. — Констант! — Алегрия надеялась, что брат услышит ее, но вместо него на лестнице появился Данталион.— Мальчик отдыхает в своей комнате, а Констант отбыл в мир людей, — ифрит как всегда был спокоен.— Лука не виноват, — пояснила Алегрия, держась одной рукой за живот, а другой — опираясь на перила.— Я в этом не
Ян проснулся, но вместо дома Смерти и Ягодного-Лесного увидел зеленый холм. В высокой траве лежал мальчик лет шести с темно-русыми взлохмаченными волосами. На нем была свободная холщовая рубаха и короткие штанишки. Он шевелил босыми ногами и глядел в небо мечтательным взглядом серо-голубых глаз. — Ян! Где ты, хватит прятаться. Иди обедать! — послышался женский голос, а затем появилась и его обладательница. Это была пепельноволосая женщина, на вид стройная, если не хрупкая, с узким и приятным лицом. Ее длинные волосы колыхались на ветру, а фиалковые глаза выражали нетерпение.Мальчик в траве, по-видимому, ее сын, весело засмеялся и посмотрел на женщину с высоты холма. Когда она встала перед ним, они заговорили на… чешском языке, но Ян все прекрасно понял. Он стал вспоминать…«Здесь мне почти шесть лет. Мы жили в поселении недалеко от Праги. Я уже начал ходить в школу при монастыре», — тогда ему нравилось слушать перезвон кол
Лука стоял на скованной холодом дороге в Белых Столбах.«Как удачно». Глядя на дом, в котором они с Яном и Алирой когда-то жили, Лу понял, как соскучился по хранителю и этому месту. Толкнув скрипнувшую калитку, он ступил на участок. Запасной ключ лежал под горшком с засохшей лавандой.В теплом коридоре демон оперся спиной о стену и впервые за долгое время вздохнул с облегчением. «Инферно – не лучшее место для туризма. Место, где тебя на каждом шагу могут убить, да еще и один из князей». Не успел он войти в гостиную, как услышал восторженный голос Яна:— О, а вот и ты! А я, понимаешь ли, жду его в одиночестве. Сердце кровью обливается, как мне тоскливо без тебя, — последнее предложение хранитель пропел и помахал Лу рукой. Ангел сидел на подоконнике. В его белоснежных крыльях блестел растаявший снег, перья едва заметно мерцали. На Яне был один из свитеров Луки, и демон усмехнулся. Ангел всегда таскал его вещи,
Когда на втором этаже стихли шаги, Доминика прикрыла дверь в кухню и начертила в воздухе руну от подслушивания.— Похоже, что обретя смертное тело, я стала не только физически близка к людям, но и морально. Не смогла так сказать пройти мимо, чтобы не спасти этого сорванца и ведь могла отказаться, провести очередной вечерок за чашкой чая или в обнимку с тобой… —девушка недовольно посмотрела на архангела.— Не могла, я бы не позволил, — серьезно сказал Даниил. — Ты ведь заключила сделку с Эвикой и сама предложила ее звать тебя, когда появятся новые проблемы. Вот она и позвала, пока была в сознании, а тебе этого зова вполне хватило, чтобы бросить меня всего в муке с недоделанными пельменями.Девушка прикрыла рот рукой, чтобы не рассмеяться. Она помнила, как ветром с нее сдуло передник, и она, обувшись и накинув плащ, выбежала за забор и исчезла.— Давненько я не орудовала косой с таким удовольствием, — ее улыбка погас
Наше время.Еще до того, как Арсений вызвал к себе Луку, намереваясь сообщить о кровавом рубине, Доминика уже знала, что прикажет ифрит своему протеже. Видения клубились перед ее глазами, как пар из кастрюли с картошкой, над которой она стояла, молча тыкая вилкой то в одну картофелину, то в другую.Сигурд нходился на улице рядом с грядкой клубники. Доминика закрыла кастрюлю крышкой и вытерла руки о фартук. «Алира. Слишком рано ты была вынуждена столкнуться с Халоттом. В последний раз жнец, которого ранили этим мечом, сошел с ума и был стерт с лица земли прапрадедом Даниила», – она быстро накрошила укроп, пока из-под крышки с шипением не закапала вода. Взяв полотенце, девушка сдвинула ее в сторону, образовалась щель.— Повыкипай мне тут, — пригрозила Смерть кастрюле. «Лука легко проникнет в Оскуро и вытащит оттуда девчонку. Юноша без души и с такой редкой кровью. Хороши же были его отцы, что демон, что ифрит», – усмешка
— Смерть тебе в помощь — это все, что он сказал.Лука телепортировался в Подмосковье и поведал Яну о разговоре с Арсением.Ангел встал из-за стола сделать чай, и его осенило: «Не может ли это быть тот самый рубин, который я вытащил из сейфа Максимилиана? Я отдал его Доминике и напрочь забыл о нем… или же не забыл…», – смутная догадка закралась в разум, и он зашипел.— Ах ты бестия! — Ян хлопнул по столешнице, заставив лежащую рядом с чашкой ложечку со звоном подпрыгнуть. «Навела на меня чары затмения, и я совершенно позабыл о том случае. Если бы Лу не напомнил…»Лу сидел на диване и с равнодушным лицом перелистывал страницы журнала о финансах, странным образом затесавшегося в толстую стопку из «Сада и огорода», «Дачного совета», «Крестьянки» и прочей дачной прессы.«Видимо, Алире действительно нравилось заниматься хозяйством и жить в Подмосков
Эва сидела на холме и наслаждалась видом сумеречной равнины. От реки поднималась легкая дымка, путаясь в высокой траве среди камышей и стелясь по земле.Она ушла из квартиры, как только проснулась. Кай дремал в ее комнате, чародейке не хотелось с ним пересекаться. Привычно чиркнув записку, Эва прихватила куртку, пополнила запасы еды в рюкзаке. Весь день она бродила по городу, отдыхала на лавочках, а затем отправилась на Красную гору полюбоваться закатом. Там ей думалось лучше, было спокойно. От шагов по неровной дороге поднималась пыль. Вдалеке мычали коровы, сгоняемые с выпаса в хлев.Пастух — старичок с длинным прутом — легонько их подхлестывал. На одиноко сидящую девушку у реки он не обратил внимания и пошел дальше. Сюда редко кто забредал, разве что фотографы – запечатлеть ночное небо или закат с рассветом.Ближе к дороге старику повстречался парень в балахоне. Засунув руки в карманы, тот неторопливо прошел мимо, и пастух решил, что он идет к той
БердичевЗа годы, что Лука здесь не был, бабушкин дом не успел сильно измениться. Разве что крыша еще больше потемнела от дождей, участок зарос травой, а шиповник без заботливой руки хозяйки оплел сад до высокого дуба. От сильного порыва ветра деревянные качели шевельнулись и медленно заскрипели на канатах.Лу помнил, как бабушка рассказывала: «Когда твоя мама ходила брюхатой, твой дедушка сделал для нее качели. Бывало, она садилась на них, придерживая живот, и долго качалась, улыбалась, думая о чем-то своем».Демон прикоснулся к шершавому, но до сих пор прочному канату и боязливо опустился на широкую перекладину. Дощечка скрипнула, выдержав его вес. И, оттолкнувшись ногами, Лу закачался. Глаза увлажнились, демон улыбнулся как когда-то в детстве, далеком и беззаботном. В дом он не заходил, после похорон мама забрала ключи, а продавать не захотела — пусть будет. У них достаточно денег, чтобы сберечь этот маленький уголок прошлого. Лу прилетел
Полетав над лесом и как следует остудившись, Ян рассек воздух крыльями и, отклонившись назад, камнем упал вниз. Десять метров, двадцать, тридцать… на ресницах замерли выступившие слезы, и вмиг их льдинки унес порыв ветра. С хлопком крылья распахнулись, и архангел воспарил, приметив под собой слабое мерцание Алириного окна.Сделав глубокий вдох и убедившись, что волнение улеглось, он спланировал на крышу дома. Уцепившись за карниз, Ян свесился вниз как летучая мышь, но в комнате подруги было по-прежнему пусто. Лишь свет ночника мерцал желтоватым кругом место у кровати. Измятое Яном покрывало одиноко поджидало свою хозяйку, и каждая складка напоминала горькую улыбку. Архангелу и самому было грустно.В кармане завибрировал телефон, и Ян, щелкнув крышкой, увидел высветившееся на экране сообщение от Луки: «Жду на Большой Дмитровке. Убийство».— Твою мать… — процедил Ян и, бросив прощальный взгляд на комнату, взмыл в небо.Меньше ч
Нижняя Аида. Банк душЗа что Арсений нравился Яну, так это за бурную деятельность, развитую им после гибели Канцлера. Кроме переноса офиса Верхней Аиды, ифрит не оставил в покое и банк душ. На две недели Темных прикомандировали к Луцию Сенеке , и вместе с хранителем душ грешников перенесли в современное помещение. За соседними дверями располагался кабинет с комнатой отдыха Сенеки. Арсений лично выбирал материалы для декора, чтобы угодить хранителю.Допотопные корзины сменили многочисленные трубы пневматической почты , установленные под высоким потолком кабинета. По ним из разных секторов Верхней Аиды в банк скатывались души. Вместо безграничного свитка с записями стоял демонический ноутбук марки «Инфернасус», куда автоматически вбивались данные грешников и помечались красным ФИО должников.Кроме обязанностей хранителя, Сенека распоряжался выдачей душ для работоспособности Нижней Аиды. А с платежами за демонические коммунальные услуги и прочими жили
Бар где-то в Бирюлево…— Если бы знал, что для встречи ты выберешь подвал, сам предложил бы место, — Михаил осмотрел каменный потолок; с его ростом архангел чувствовал, как тот на него давит. На отполированной до блеска барной стойке не было ни пятнышка, а мягкая желтая подсветка создавала ощущение уюта. На соседнем стуле восседал Глава Верхней Аиды: в синем деловом костюме с накрахмаленным воротничком и атласным галстуком с зажимом в виде пентаграммы он не слишком отличался от окружающих. «Пижон», — подумал архангел, отметив дорогую материю и фирменные ботинки из темно-синей кожи дракона (Всевышний упражнялся в искусстве создания первых земных тварей и сотворил дракона, но тот оказался слишком крупной особью и пламенной струей уничтожил парочку единорогов, а затем сожрал десяток блеющих овец; овцы не успели осознать, что произошло, а от единорогов остались лишь рога, напоминающие рождественские палочки-леденцы). — «Кажется
Поезд двигался медленно, нехотя покидая ночную столицу и унося пассажиров в сторону Нижнего Новгорода. На экране «Моторолы» высветилось сообщение от одного из демонов: «Видели рядом с Владимиром, сменил поезд, продолжает двигаться в сторону НН. Следим осторожно». Щелкнув крышкой, Лука посмотрел в окно: «Не спугнуть бы. Светлые на вокзале вовремя доложили. Жаль, защитные столбы установили только в Москве. Да и то пользы они не принесли, только отпугнули. Но кто знал, что сурир вздумает покинуть город. Куда ты двигаешься, к кому бежишь?»У них с Яном была одна догадка. Под Нижним жила Смерть. И если сурир идет к ней, вопрос его поимки — дело времени. Если же нет, они найдут очередного выпитого хранителя. Как назло, все лучшие машины разобрали, а трястись несколько часов кряду в старенькой «Оке» Владимира парни отказались, предпочтя комфортабельный СВ поезда, хоть и пришлось подождать, пока архангелы поменяют распис
Восседая на верхушке сосны, Ян вдохнул ночной воздух и, оттолкнувшись, хотел было взлететь в звездное небо. Нечто сильное потянуло за лодыжку, обожгло тело сквозь одежду, и острая боль пронзила позвоночник, заставив руки и ноги онеметь. Ломая ветки, обдирая ладони в попытке ухватиться, Ян увидел перед собой дьявольскую улыбку с острыми окровавленными клыками. Его светлая кровь вытекала из уголков рта сурира. Вместо кожи — черная плоть, пронизанная огненными прожилками. В вертикальных зрачках горят алые всполохи.Сурир схватил Яна за грудки, и их лица приблизились. Ангел вдохнул зловоние Подземного мира, удушливый запах сероводорода и горелой плоти, вспомнил время, проведенное в подвале Киро, свою прошлую работу с душами. Их мучительные крики зазвучали в его голове, оглушая и внезапно переходя на шепот. Ангел стал падать вниз и обнаружил, что летит вдоль каменного тоннеля или колодца. Аромат тлена окружил их с суриром. Ни на миг эксперимент не отрывался от своей жертвы, по
ОскуроТьма поглотила их, но Алира прекрасно видела обнаженное мужское тело на мраморном полу. Сигурд лежал на боку, медленно приходя в себя. На его груди и между лопаток отпечатался длинный белесый порез от косы. Алира собственноручно его убила.С Сигурдом было иначе, чем с ней. Он согласился на служение Смерти и прошел инициацию тьмой.Сдернув с кушетки покрывало, девушка набросила его на бедра парня, а сама устроилась в кресле у камина. Вспыхнувшее пламя озарило комнату, и по стенам поползли причудливые тени. Их очертания превращались в странные фигуры с длинными когтистыми руками, пустыми глазницами и дьявольскими улыбками, но то были лишь тени.— Как себя чувствуешь? — тихо спросила Алира, услышав шорох покрывала. Сигурд поднялся и коснулся груди — его сердце билось вновь. — Живым… — на удивление спокойно ответил он и увидел странный блеск сбоку, где темнел провал. По черной глади круглого бассейна пошла ряб
Ян прокрался по слабоосвещенному коридору. Над ним темнели арочные своды, а от мерцающих камней на колоннах исходил холодный голубоватый свет. В скользящей перед Яном тени угадывались очертания его ангельских крыльев. Хитро улыбаясь, он свернул в просторный коридор и, отодвинув загораживающий проход гобелен, расшитый сценой боя, незаметно проник в помещение, напоминающее античный театр с куполообразным потолком, узорчатыми пилястрами и неровными плитами вместо скамеек. Многие из Старших уже заняли свои места (добропорядочный ангел на месте Яна не посмел бы нарушить указание Старших, но ему было не до соблюдения правил). Михаил расхаживал в центре, где на возвышении стоял продолговатый стол из необработанного камня – того самого, на котором в свое время Авель принес в жертву Господу агнца. Центр «стола» расчерчивали неровные полосы багрового цвета. Кто-то из однокурсников Яна даже клялся, что во время одной из лекций те засветились алым светом, будто их только что о