Наше время.
Еще до того, как Арсений вызвал к себе Луку, намереваясь сообщить о кровавом рубине, Доминика уже знала, что прикажет ифрит своему протеже. Видения клубились перед ее глазами, как пар из кастрюли с картошкой, над которой она стояла, молча тыкая вилкой то в одну картофелину, то в другую.
Сигурд нходился на улице рядом с грядкой клубники. Доминика закрыла кастрюлю крышкой и вытерла руки о фартук. «Алира. Слишком рано ты была вынуждена столкнуться с Халоттом. В последний раз жнец, которого ранили этим мечом, сошел с ума и был стерт с лица земли прапрадедом Даниила», – она быстро накрошила укроп, пока из-под крышки с шипением не закапала вода. Взяв полотенце, девушка сдвинула ее в сторону, образовалась щель.— Повыкипай мне тут, — пригрозила Смерть кастрюле. «Лука легко проникнет в Оскуро и вытащит оттуда девчонку. Юноша без души и с такой редкой кровью. Хороши же были его отцы, что демон, что ифрит», – усмешка— Смерть тебе в помощь — это все, что он сказал.Лука телепортировался в Подмосковье и поведал Яну о разговоре с Арсением.Ангел встал из-за стола сделать чай, и его осенило: «Не может ли это быть тот самый рубин, который я вытащил из сейфа Максимилиана? Я отдал его Доминике и напрочь забыл о нем… или же не забыл…», – смутная догадка закралась в разум, и он зашипел.— Ах ты бестия! — Ян хлопнул по столешнице, заставив лежащую рядом с чашкой ложечку со звоном подпрыгнуть. «Навела на меня чары затмения, и я совершенно позабыл о том случае. Если бы Лу не напомнил…»Лу сидел на диване и с равнодушным лицом перелистывал страницы журнала о финансах, странным образом затесавшегося в толстую стопку из «Сада и огорода», «Дачного совета», «Крестьянки» и прочей дачной прессы.«Видимо, Алире действительно нравилось заниматься хозяйством и жить в Подмосков
Что-то было не так. Защитная оболочка оглушила ее своим треском, и воды Оскуро растеклись вдоль тела, заставляя дрожать от холода. Она не ничего не могла сделать, только слышать и дышать. Последнее давалось ей с большим трудом. Знакомый мужской голос доносился будто сквозь стекло, ее тело подняли, и снова холод, шум, погружение в воду, а после… мрак.За окном стояла глубокая ночь. Из-за занавески виднелся краешек луны, и ее свет серебрил пыль на подоконнике. Пахло деревом, кофе…Алира медленно пошевелила пальцами рук, затем ног и осторожно перевернулась на бок. Из груди вырвался стон. Тело болело, особенно ныли ребра. Нанесенная Халоттом рана, оставила после себя длинный шрам. Девушка провела пальцами по нему и медленно села. Натянув на обнаженную грудь одеяло, Алира с трудом смогла собраться с мыслями. «Боги, сколько же я проспала?»Она сразу поняла, что находится в своей спальне, дома в Белых столбах. Снизу доносился звук работающего телеви
Инферно— Когда это произошло? — появившись в доме, спросил Констант. — Примерно час назад. Она поливала цветы в розарии и вдруг ни с того ни с сего упала, — ответил Данталион, вглядываясь в лицо собрата. — Кто подарил тебе эту награду? — Данте указал на рану, пересекающую лицо ифритаКонстант провел пальцами с острыми ногтями по порезу:— Пообщался с Киро, он не сдержал своего слова и напал на Луку, а я не люблю оставлять дела незавершенными.— Надеюсь, ты милостиво одарил его тем же, — Данте усмехнулся.Констант промолчал и, поднявшись наверх, быстро вошел в спальню Алегрии. Ее бледное лицо с яркими пятнами болезненного румянца было повернуто к нему, белки серых глаз покраснели от лопнувших сосудов.— Что с тобой? — он не понимал, как такое случилось. Ведь еще некоторое время назад Данте прислал ему письмо о том, что Алегрия почти оправилась от раны.Бинты на ее живот
Очнулся Ян от того, что кто-то дергал его за края куртки. Лениво раскрыв глаза и потирая виски, в которых неприятно стучало, он с хрустом повернул голову вправо — на него уставились бирюзовые глаза. Этот взгляд мигом отрезвил, будто за ворот вылили ушат ледяной воды, заставив мозг соображать. Он сидел в маленькой клетке, встать в которой было невозможно, как и вытянуть ноги. Его упрятали в подземелье, и Яну стало не по себе. Он тут же попытался материализовать меч, но ничего не вышло — что-то блокировало призыв. «Неужели я попался в ловушку?» — он коснулся лопаток, пытаясь нащупать крылья, но и они никак не хотели появляться.— Руны против светлого. Ты ничего не сможешь… — подсказала девочка из соседней клетки. Грязные иссиня-черные волосы растрепались, на бледном лице с впалыми щеками и заостренными скулами ангел видел каждую венку, руки походили на две тонкие палочки, скрытые короткими рукавами некогда синего, а теп
Подземный мир — многолик и необъятен, мало кто решился бы там жить даже под угрозой смерти, сунуться туда — самоубийство. И если бы когда-нибудь Киро предрекли, что именно там завершится его путь, ифрит бы убил шутника, а затем долго смеялся, представляя себя на мертвых землях в окружении неизвестных существ, древних, как сам мир, а возможно, еще древнее. Эти растрескавшиеся, начиненные удушающими ядовитыми испарениями и водами покровы из черной земли, глины и ледяного камня тянулись так далеко, что не было видно и края.Но именно сюда, в одну из брошенных неизвестным монстром пещер, был вынужден сбежать Киро. Держа Эву на поводке, он затянул ее во мрак и бросил на острые камни, заставив стонать от боли. Каждая капля ее крови впитывалась в землю под ногами и издавала не то чавкающий, не то урчащий звук. Там внизу, в уходящих к центру земли тоннелях, жили те, кто питался любыми следами живого существа.Будь на месте Киро Максимилиан, он бы без опаски смотрел в б
Алегрия чувствовала тепло и свет, словно ее укрыли одеялом, сотканным из солнечных лучей и облаков Келестис. Шелк простыней приятно холодил кожу, а сквозняк с легким шорохом трепал занавеску, пахло розами. Открыв глаза и чувствуя, как крепкий сон отпускает, Алегрия приподнялась на локтях и удивленно выдохнула — боль исчезла. Вместо глубокой раны на животе белела ниточка шрама, словно прошло много лет. Голова совсем не кружилась, жар спал, горло не саднило от жажды, и по ощущениям девушка чувствовала себя абсолютно здоровой, а главное живой.Осмотревшись, она поняла, что лежит в незнакомой комнате: на спинке стула висело светлое платье и чистое белье. Дотянувшись до мягкой выглаженной ткани, Алегрия облачилась в простой наряд и встала с кровати.От обитых деревом стен пахло сосной, под босыми ногами лежала яркая ковровая дорожка. На стене висело зеркало в старинной раме, рядом — такой же резной комод, на котором стояла ваза с белыми розами и лежал широкий гребен
Апрель— Ты только посмотри, как же давно меня здесь не было, — войдя на участок, проговорила Доминика, осматривая цветущие кусты роз, крепкие высокие фруктовые деревья и ухоженный газон с новеньким забором. — Не зря я оставила ей дом. Молодец, девка!За ней следовал Сигурд, скользя истинным зрением по сторонам — опасности не было. В соседних домах — аура простых людей, в лесу дачники выгуливали собаку. Тишина и спокойствие.За домом находилась деревянная беседка, в которой их ждала девушка, на вид лет двадцати, с убранными в длинный хвост черными волосами и блестящими изумрудными глазами. Их цвет напомнил Сигурду о дяде Блейзе. Девушка читала книгу, но при их приближении захлопнула ее и вышла к Доминике. Сигурд был на голову выше них.— Хорошо тут устроилась, за всем приглядывала, — похвалила Смерть.Алира пожала плечами:— Тебе стоило предупредить о наличии кожаных ботинок, — она совсем не
Инферно— Три месяца мы потратили на поиски принцессы! Да за это время я уже мог сто раз погибнуть в когтях монстров, равнина Подземного мира ими кишит, но мы ни на шаг не приблизились к Киро! Жив ли он там вообще? – проворчал Валефор, постукивая мечами друг о дружку и высекая искры.— Констант дал слово светлому, — Данте поднял взгляд к серому небу. Алегрии не было дома, она в очередной раз гостила у Смерти, и ифриту казалось, что девушка ускользает из его рук. Он не мог ее винить, она мечтала о свете и лишь там могла его получить. Они же обязаны не отвлекаться от поисков, и раз Констант сказал, что это вопрос жизни и смерти, так оно и есть.Краем глаза Данталион заметил приблизившуюся к воротам фигуру в плаще: лицо скрыто воротом, а глаза… «Слабый морок», — отметил он.Неизвестный смотрел на ифритов. Валефор повернулся и удивленно вскинул брови, вытянул меч вперед, указав острием в сторону гостя. —