Как он мог так поступить? Как?! Он! Тот, в чью порядочность, безграничную любовь и верность я верила безоговорочно! Может и вправду не было никаких пылких чувств? А в прошлом витке он всего лишь искупал вину за произошедшее? Может и не было верности? Кто знает, чем он занимался в те дни, когда уезжал якобы к родителям, оставляя меня на попечение Карины? Нет, конечно же, осуждать его за это нельзя, но я-то, дура наивная, нафантазировала себе всяких небылиц, как детё малое в сказки поверив…
Как же гадко… Жить не хочется, сдерживают лишь бабушка и мама, они-то точно меня любят и будут страдать, случись что. Ну и ещё… Ещё внушают надежду слова Карины о том, что она не завершила свою миссию. Ведь это значит… Значит, у меня будет шанс всё изменить. А она… Цены ей нет как подруге. Она опять пожертвовала стремлением спасти сестру из-за меня.
Но это мысли, а что делать сейчас? После очередной порции приключений домой идти не хочется. Там придётся отчитываться из-за прогула в первый же учебный день, убеждать перевести меня на обучение экстерном. А всё это кажется таким несущественным, мелочным… Да, если бы это был последний виток, то надо было бы напрячься и пробивать себе дорогу в жизнь всем назло. Но будет ещё одна попытка. Чем она обернётся? Неведомо. Главное эти десять лет до встречи выпускников как-то продержаться. Не сдаться, не потерять надежду, не разувериться в том, что про меня с Сергеем действительно можно будет сказать: и жили они долго и счастливо… А как в это верить, если уже сейчас ощущаю себя обманутой в своих мечтах и надеждах?
В таких вот размышлениях плетусь сама не знаю куда. А на улице как назло не май месяц, не посидишь в парке на лавочке лелея свои обиды. И денег на то, чтобы куда-нибудь забуриться, после проживания в отеле почти не осталось. Не считать же те копейки, что мне выделила мама на обед?
Хотя… И их может на кое-что хватить. Ноги сами привели меня к тому же отелю возле метро. На рецепшине сидела всё та же девица, принявшая меня в прошлый раз за проститутку.
— Номер? — на этот раз уже более заинтересовано окидывая взглядом мой потрёпанный вид и заплаканное лицо, поинтересовалась она.
— На час можно снять? — интересуюсь.
— Гхм… — девица заозиралась по сторонам и подманила меня поближе.
— Пятьсот рублей, — тихо говорит, а я обалдеваю от здешних тарифов, этак пять часов равны суткам проживания включая питание.
— Нет у меня столько, — вздыхаю.
— Сколько есть?
Лезу в кошелёк, шурша мелкими купюрами и позвякивая мелочёвкой.
— Двести восемьдесят, — подсчитав всю имеющуюся наличность, произношу.
— Ладно, давай, — соглашается. — Полотенце тебе дам, те что в номере не трогай. И кровать не сминай, скоро постояльцы прибудут.
— Угу, — киваю, готовая согласиться на всё, лишь бы смыть с себя прикосновение некогда такого любимого, но столь жестоко предавшего меня мужчины… парня… мальчишки!
Этот номер практически ничем не отличался от того, в котором я жила до этого, только окна на другую сторону здания выходят, туда где вход. Первым делом я конечно же наведалась в душ, потом высушила волосы имеющимся здесь феном, привела себя в относительный порядок и, с тоской взглянула на часы. Карине звонить бесполезно. Если у неё и была возможность поговорить, то я её упустила.
Памятуя о данном обещании кровать не трогать, за неимением кресла, села на подоконник. Сижу, бездумно глазею в окно и вдруг вижу, как из подъехавшей к зданию отеля машины, в сопровождении каких-то двух здоровенных парней, выходит… Александр!
Я вмиг скатилась с подоконника. Сердце бьётся как бешённое. Нашёл! Как? Неужто следил? В панике забегала по номеру, наспех одеваясь и бросая в рюкзак ранее вытащенную расчёску. Выскочила в коридор, огляделась по сторонам. Вот и куда тут спрятаться? Чуть поодаль заметила небольшую дверцу. Дёрнула и попала в пропахшую моющими средствами подсобку. Едва сдерживаясь чтобы не чихнуть скользнула внутрь, аккуратно прикрыв за собою дверь.
Темно, в носу щекочет от витающих в крохотном помещении едких запахов. Стою, почти затаив дыхание, вслушиваюсь пытаясь понять, что творится в коридоре. Вскоре послышались шаги. Явно женские. Хлопнула дверь, и некто стал приближаться к моему убежищу. У меня всё внутри сжалось от напряжения. В следующий миг, дверца распахнулась и мне в лицо прилетело влажное полотенце. Бросившая его девица даже не взглянула: куда оно упало? Прикрыла дверцу и уцокала обратно. Вскоре послышались мужские голоса, в одном из которых я без труда узнала Александра.
— Хорошо тебя уделали, — произнёс кто-то.
— Он ещё кровью мочиться за это будет… — отозвался некогда мой «благоверный». — И эта шмара тоже… Вот сейчас я…
Дальнейших слов расслышать не удалось, но почему-то я ни на миг не усомнилась в том, кто такая — шмара.
Хлопнула дверь, как мне показалось именно та, из которой я пару минут назад выскочила. Вот же влипла! Надо сваливать отсюда, но как? Через двери не вариант, девица может и не задержит меня собственноручно, но им об этом даст знать, это точно. Как он успел столь оперативно навести справки? Вот же козёл предприимчивый! Весь в папашу. Тот благодаря своей бульдожьей хватке немалого добился.
— Ну и где она?! — раздался разъярённый голос, явно выскочившего обратно в коридор Александра.
— Должна быть здесь… Я поищу. Минутку, — со стороны лестницы отозвалась администраторша, а мне совсем поплохело.
Стою затаив дыхание, вслушиваюсь в нервное поцокивание каблучков по кафелю. Кажется, она проверяла соседние двери коридоре. Господи, если найдёт… Если Александр доберётся до меня… Убьёт же… Не здесь, нет. Но вывезет и убьёт.
Вскоре она удалилась с этажа. И я решила не искушать судьбу посиделками в чулане, куда в любой момент могут заглянуть. Вспомнилось, что с торца здания, рядом с располагавшимися как раз по центру стены окнами, проходила пожарная лестница. Скорее всего эти окна выходили из коридора.
Молясь о том, чтобы окна открывались, выбралась из своего убежища и мышкой, метнулась в конец коридора. Здесь мне повезло. Окно было новенькое металлопластиковое, открылось без малейшего шума. Боязливо оглянулась назад. Тихо. Забралась на подоконник, не без труда дотянулась до той самой, примеченной ранее, пожарной лестницы. Вот только в последний момент нога соскользнула с подоконника, и я больно приложилась о перекладины, повисая на руках. Кое-как нащупала ногами опору и поползла вниз. Как же боязно! У некоторых фобия — боязнь высоты, а у меня, с некоторых пор — лестниц.
И вот внизу уже нет больше никакой опоры, ползу дальше на одних руках. Тяжело. Но и задерживаться на лишнее мгновение, чтобы посмотреть вниз, тоже страшно, ведь в любой момент могут заметить открытое окно, и тогда…
Эта мысль придала мне решимости. Отпустив руки, и почему-то зажмурившись, полетела вниз. Ноги тут же соскользнули с заледеневшей неровной почвы. Неудачно соскользнули. Словно выстрел, от ноги по всему телу проносится невыносимая, режущая боль. Здравствуй, знакомая темнота в глазах… Но разлёживаться нельзя. Скриплю зубами, тру веки, и почти ничего не видя сквозь слёзы, ползу прочь.
— У-у-у, наркоманы! Совсем распоясались… — послышался хрипловатый старушечий голос откуда-то сбоку, и мне показалось, а может и не показалось, будто меня чем-то пнули.
Ладони разодрала в кровь о колючий наст, местами проступающий из-подо льда асфальт и посыпанные песком дорожки. Кое-как добралась до ближайшего здания, заползла за поворот, привалилась спиною к стене. Перед глазами всё плывёт. Смутные силуэты прохожих, нет-нет да проходят мимо, и никто не останавливается, всем наплевать на странную, сидящую на обледеневшем асфальте девицу.
Кого позвать на помощь? Друзей нет, у бабули здоровье не столь уж и крепкое, мама на работе… А прохожие, прохожим всё равно. Скорую вызвать? Пока они доедут примёрзну. Оперативностью они не отличаются, когда-то проверено уже.
Сколько я ещё так просидела, прежде чем решилась набрать номер того, кто несмотря на странное ко мне отношение точно придёт на помощь.
— Да? — отозвался Сергей и у меня аж на душе полегчало.
— Серёж… Прости что потревожила, больше не к кому обратиться, — выпалила я.
— А как же твой супер-Туз? Что, стоило ему морду начистить и весь сдулся?
Как же хотелось сказать ему, что он дурак!!! Но пришлось сдержаться.
— Между нами ничего нет. Мне нужна помощь.
— Между нами тоже ничего нет, и какая же помощь тебе понадобилась вдруг?
— Я кажется ногу сломала…
— Когда кажется…
— Это не шутка. Мне больно… Холодно… Я полчаса на земле сижу и встать не могу! — не выдержав, опять разревелась я.
— Где ты, — вмиг прекратив ёрничать спрашивает Сергей, и я как могу на пальцах объясняю, как пройти к тому месту где сейчас нахожусь.
Как ни странно, уже спустя десять минут он был рядом. Окинул взглядом мой вид, помог подняться, но я и шагу сделать не смогла, тут же едва не завалившись обратно на землю.
— Где у вас травм-пункт? — интересуется.
Кое-как пояснила. Так как ходок из меня был никакой, Сергею пришлось нести меня до «травмы» на руках. Страшно было — жуть. Ведь скользко же, не дай бог упадёт. У меня и так нога нет-нет да болью простреливает, а при повторном падении, наверное, или с ума сойду или умру сразу. Донёс. За весь путь, не проронив ни слова. И я заговорить не решилась тоже.
Врачи оказались ещё теми садистами. Нет бы обезболить сначала… Так они сразу ощупывать, осматривать. Пока сапог с меня сняли я чуть не сдохла от боли. В общем, как я пережила все эти пытки? Сама не знаю. Оказалось, у меня был открытый перелом. Сделали рентген, обезболили, вправили всё что можно, загипсовали и выдав справку-больничный отправили восвояси, вручив поджидавшему меня Сергею.
— Ты это специально что ли? — зло интересуется он.
Посмотрела на него как на умалишённого. Но говорить ничего не стала. Как Сергей не злился, но подхватил меня опять на руки и вынес из медучреждения.
— Рассказывай куда нести, — сквозь зубы прошипел.
Объяснила. Весь путь он опять проделал молча. Благо до дома было рукой подать.
— Ой! — воззрилась открывшая нам дверь бабушка, и тут же перевела взгляд на мою ногу. — Да, что ж это такое-то! Ведь первый день в школу как пошла! — запричитала она, пропуская Сергея вперёд. — Вот сюда, тут её кровать, — указала. — Как же тебя так угораздило-то?
— Вот так, — уже сидя, пожала плечами я, и ухватила собиравшегося уходить Сергея за руку. — Постой… — с мольбой во взгляде прошу.
— Что ещё? — не слишком любезно отозвался он, но задержался.
— Ба, оставь нас наедине. Нам поговорить надо, — произношу.
— Ухожу, ухожу… — отозвалась та, и по дороге щёлкнув кнопочкой чайника, вышла из комнаты.
— Серёж… Что происходит? — спрашиваю, а он молчит, отвернулся, вижу только как желваки по лицу гуляют — зол. — Тебя как подменили.
— Меня? — усмехается и достаёт мобильный, начиная что-то в нём выискивать. — Взгляни, о сама невинность… — добавляет не без ехидства протягивая мне свой телефон.
Взяла в руки. Видео ролик. Включила и мне стало не по себе.
Мелькает в кадре Динкина квартира, обнимающий её рыжеволосый урод.
— Да, отпусти ты! — пьяно смеясь, восклицает она. — Сейчас мы будем снимать кино!
— Да-да, будем, — ржёт тот, пытаясь явно увести её прочь от комнаты куда судя по всему чуть ранее затащил меня Александр.
— Не-е-е… — упирается Диана. — Туды мы не пойдём! Мы пойдём ко всем!
Фокус камеры дёргается, урывками показывая фрагменты знакомого интерьера. Явно Динкина рука толкает дверь, на миг видео засвечивается, и вдруг в кадре мелькает кровать, пол, опять кровать, на которой Александр с яростью нашпиговывает моё тело собой. Моё зарёванное лицо с выражением безмолвной мольбы о помощи.
— Ах ты стерва!!! — раздаётся вопль Дианы.
— Убери её… — рычит мой насильник.
Ракурс камеры меняется. Видны пол, ноги. Какое-то пыхтение, возня. Ругань Дианки в мой адрес и видео прерывается.
Сижу, смотрю на экран, не в силах поверить в то, что Диана мало того, что успела это заснять, так ещё и Сергею скинула ролик. Хороша подружка, ничего не скажешь! Но зато теперь понятны перемены в его поведении. Одно дело, если бы он просто от кого-то услышал. Это можно было бы по-разному трактовать. Мало ли кто, что наговорить со зла возжелает, но тут компромат, всем компроматам компромат.
— Откуда у тебя это? — сглотнув набежавшую густую слюну, выдавила я.
— Какая уже разница, Лен? Скажи, что это не то что я думаю, — обернувшись ко мне, как-то очень уж тихо произносит Сергей.
Смотрю ему в лицо и понимаю, что не знаю, что ответить. Одно точно — повторять эту нелепую фразу не стану. А пояснять что это было насилие? Бессмысленно не поверит. Это будут не более чем слова. И всю былую злость за его предательство и жестокость вмиг как рукой сняло. Не виноват он. Я бы на его месте так же поступила.
— Я там волновался, а ты… Ты не успев приехать сюда, тут же увела у подруги парня, переспав с ним у неё же дома. Не ожидал, что ты столь падкая на деньги, Лен. Мы бы и сами заработали… Вместе. Но это видимо для меня существовало это «мы», а для тебя… — он лишь рукой махнул. — Бывай…
Я зажмурилась, не желая видеть как он уходит.
— А как же чай? — послышался из коридора голос бабушки.
— Извините, у меня дела, — отозвался Сергей, а следом донёсся звук защёлкивающегося за ним замка на входной двери.
Глаза наполнили слезами, нос вмиг защипало, прикусила губу, пытаясь сдержать рвущиеся наружу рыдания. Упала бессильно на подушку, осторожно перенеся пострадавшую ногу на кровать.
— Ну вот, ушёл, — вздохнула вошедшая в комнату бабушка. — Из вас хорошая пара выйдет. Он заботливый… Надо же, следом примчался! — щебечет она, благо явно не рассчитывая на ответ с моей стороны. — И вот как ты умудрилась так с ногой-то? Придётся билеты сдать…
— Какие билеты? — хрипловато интересуюсь, выловив из потока информации что-то важное.
— Да позвонили. Наш дом признали аварийным. Срочно собирают подписи жильцов на капремонт. Иначе под снос… И куда мне тогда? Не здесь же всем троим ютиться? Там-то квартира приватизированная, за неё ничего не дадут.
— Езжай, — говорю, вспоминая, что так оно когда-то и было, и капремонт был частично оплаченный самими жильцами.
— Куда же я поеду, коли ты тут в таком состоянии?!
— Мама за мною присмотрит, не волнуйся, — отозвалась я, мечтая о том, чтобы меня оставили в покое.
— Так она-то на работе целыми днями, — ворчит бабушка, чем-то шурша.
— А я буду в кровати теми же днями, — бурчу в ответ.
***
Спустя несколько дней после визита Сергея, бабушка всё же уехала в Проводкин. Там всё сложилось, как и когда-то. В смысле — капремонта здания. Я закончила школу экстерном, как и хотела. Потом по ускоренной программе за три года получила диплом университета и по проторённой дорожке поднялась по карьерной лестнице, самостоятельно купив себе и квартиру и машину. Вот только в личной жизни опять не сложилось. Не верила я никому, продолжая грустить по теперь уже чужому мужчине. Сергей и Диана поженились сразу после выпускного. Бывшая подруга на тот момент была уже основательно беременной. А когда я позднее встретила её в парке с рыжеволосым вихрастым пацанёнком, почему-то сразу вспомнила тот злополучный день, когда она лишилась девственности. Тот… Коля, кажется? Он ведь тоже рыжим был, в отличии от брюнетистого Сергея. Смутил ли её мужа оттенок волос у ребёнка? Не знаю. Мы больше не поддерживали отношения.
А Александр… Слава всем богам сия участь меня на этот раз миновала. При встрече он просто-напросто делал вид, что мы незнакомы, чему я была безумно рада. И теперь, спустя время всё чаще задавалась вопросом: что он тогда делал в том отеле? Может и не было никакой охоты за мною? Может это было не более чем нелепое совпадение, из-за которого я наворотила дров? И опять же, если бы не тот случай, вряд ли мне стало бы известно о видеозаписи. Так бы и считала, что Сергей подлец, вмиг после одного навета променявший меня на свободу… Хотя… Не такую уж и свободу. Видимо у него в крови потребность быть рядом с кем-то, ведь остался же он с Дианкой.
А пять лет спустя я в очередной раз наведалась к бабушке в Проводкин.
— И представляешь?! — весело сияя рассказывает она. — Сижу себе на лавочке, задумалась о чём-то, а тут Машка, ну соседка, та что под нами. Так вот идёт куда-то с кастрюлей в руке и вдруг ка-а-ак замахнётся, со словами: «У-у-у, дура!» Я аж сразу вспомнила ту историю. Что ты ещё в школе рассказывала. Видать не только мы над нею смеялись. Коль до сих пор кто-то помнит.
Я лишь улыбнулась ей в ответ, искренне радуясь, что моя теория сработала.
И вот минуло ещё пять лет. На этот раз я приехала немного раньше, чтобы до запуска витка успеть погостить у бабули. Каринка тоже примчала, и остановилась у нас до встречи выпускников. Мы с ней много гуляли, обсуждая что и как надо будет сделать в следующий раз. Заглядывали порою в гости к Танюхе, нянчась с её двумя малышами. И ждали запуска очередного витка. Последнего как мы надеялись.
И кстати… Хорошо, что Карина заранее запаслась волшебными браслетиками, потому что Сергей не приехал. «Мой выпускной класс не здесь», — отписался он Карине, добавив: «К тому же у нас с женой десятилетняя годовщина со дня знакомства, и пополнение вот-вот. Удачно погулять…»
И вот мы уже стоим в нашем ведьмовском кругу. Третий виток. Как-то там всё сложится? Ладошки вспотели от волнения ведь скоро я вновь встречу его… Ещё не чужого, ещё любящего… Каринка понимающе подмигивает. Марьяна, как и всегда с любопытством наблюдает за действиями нашей ведьмочки, Анжелка неисправимо нос воротит, у Таньки глаза лучатся от счастья. Она в последние годы так часто вспоминала эти наши шабаши, и вот мы якобы разыгрываем события из прошлого, будто и вправду окунаясь в детство в её восприятии. Счастлив тот, кто остаётся в неведении, а вот я… Я боюсь того что нас ждёт на этот раз. Выкрутимся ли? Или так и будем мотаться в былое до бесконечности? Пока не просчитаем сначала все ходы Анжелы, а после этого и той девицы, что упокоила Каринкину сестру. И вот, долгожданная вспышка уносится в небо, и… Рядом со мною оказывается Сергей! Стою, шелохнуться боюсь, словно это наваждение, и оно вот-вот исчезнет. Ан нет. Все направляются к зданию интерната, а я, как пятна
Управились мы на удивление шустро. Как оказалось, бабуля давно мечтала съездить в один приморский городок к двоюродной сестре, которая сейчас ещё и приболела. Но куда ж ей ехать, коли внучка на попечении оставлена? — Так вот и поезжай, — говорю. — Мне хоть не придётся постоянно носиться то домой, то в интернат. — Точно я тебе сейчас не нужна здесь? — явно желая решиться на поездку, смущалась бабушка. — Точно-точно! — улыбнулась Танюха, прекрасно знающая, что никто перед её улыбкой не устоит. — А я обещаю днём за нею присмотреть! — Ну хорошо, — кивнула бабушка и тут же заметалась собирая вещи, деньги и документы. — Мобильник и зарядное устройство не забудь! Приедешь, позвони, чтобы я не волновалась, — говорю. — Ох, лисёнок! Это мне за тебя волноваться надо… — А чего за меня волноваться, ба? Я уже взрослая. Мне восемнадцать. В итоге, мы не просто её уговорили на поездку, но и проводили до автобуса. На обратном пути вернув
Наконец-то настали спокойные времена. Бояться подлянок со стороны Анжелки уже не стоило, и это безусловно радовало. Танька всё чаще наведывалась к нам в гости, Марьяна понемногу приходила в себя после случившегося с подругой, мы с Серёгой почти постоянно были вместе, ну а бабушка? Она ежедневно звонила, рассказывая о том, где была и что видела, интересовалась как я провожу время, не скучаю ли, и не стоит ли ей вернуться. А тем временем, всё ближе подкрадывалась заветная дата — девятое января. Карина явно нервничает и напряжена, но сколько я не спрашиваю о её планах относительно спасения сестры, та лишь отмалчивается. Вариант помочь вообще не рассматривается. — Всё идёт хорошо? Хорошо. Вот пусть так и будет. А большего не скажу, прости уж. Не хочу сглазить, — раз за разом отмахивается подруга, слишком уж непреклонно уходя от темы витков. Мне даже не удавалось ей до сих пор озвучить свои опасения по поводу возможного фиаско и его последствий. Ведь меня пу
Вечер прошёл сумбурно: я старалась вслушиваться в бабушкины рассказы о её поездке, по возможности отвечая на вопросы, и в то же время непрестанно косилась на телефон в ожидании какой-нибудь весточки от Карины. Вся эта её таинственность, умалчивание планов, речи о том, чтобы мы дали ей шанс всё исправить. Казалось, будто она прощается. Не выходил из головы и внеплановый ведьмовской обряд, и странная апатия, навалившаяся на всех после его проведения. Причём Карина была первой кто явно занервничал, потом её состояние передалось нам с Танькой, а позднее даже беззаботная Марьяна и та как-то поникла и заговорила о недобрых предчувствиях. А чего стоит этот странный Серёгин вопрос о моих чувствах к нему? Да и вопрос ли? По мне он больше был похож на утверждение, в котором явственно прозвучала благодарность… Или мне всё это показалось? — Ох, ты ж мой влюблённый лисёночек, — покачала головой бабушка, в очередной раз выдернув меня из мира не самых весёлых дум. — Топала бы ты уже спать,
На то, чтобы собраться и уйти из медблока много времени не потребовалось. В коридоре, и позднее в холле я нет-нет да ловила на себе сочувствующие взгляды. Ещё бы такая новость не могла не разлететься по всей школе. Быстро надев куртки и сапоги, вышли на улицу. Морозно, темно, лишь холодный свет фонарей то тут, то там разгоняет тьму. Взглянула в сторону бабушкиного дома и поняла, что прямо сейчас туда не хочу идти. Да и Серёге обещала всё объяснить. — Прогуляемся? — предлагаю. — Давай, — обнимая меня за плечи соглашается он. — Задавай вопросы, — произнесла я, как только мы немного удалились от входа в здание. — Вопроса два: почему ты мне изменила тогда и что значат эти повторяющиеся, и в тоже время совершенно разные воспоминания. — Даже не сомневалась, что ты поинтересуешься именно этим и в такой последовательности, — невесело усмехнулась я и рассказала всё как было. О том, как оказалась у Динки, о том, что встретила там своего бывшего
Потекли учебные будни. Мы с друзьями нет-нет да уединялись где-нибудь на «совещания», выдвигая всё новые и новые идеи. Жизнь текла своим чередом, и надежда на то, что нам удастся всё изменить несколько смягчила боль потери. А спустя три недели, я встала перед фактом: женские дни не просто задерживаются — их нет, не приходят. Купила тест на беременность. Чуть с ума не сошла, дожидаясь утра, ведь судя по отзывам именно в это время результаты получаются наиболее достоверные. И вот, заперлась в ванной комнате, оттягивая неизбежное провела сначала все гигиенические процедуры, после чего всё же выполнила необходимые манипуляции с тестом. Сижу. Зажмурилась и боюсь увидеть результат. С одной стороны, я никогда прежде не беременела и это будет настоящим чудом. В принципе не сомневаюсь, что Сергей тоже обрадуется этой новости, ведь он знает, что позднее нам этого уже не сделать, таков побочный эффект временной петли. Но что будет с учёбой? Как эту новость воспримут мама и бабушка?
В середине февраля состоялись сразу два знаменательных события — возвращение в школу Анжелы, а буквально на следующий день после этого — наша с Серёгой свадьба. Вопреки моим опасениям Анжела вернулась тихая, к нам не лезла, и если и вынашивала какие-нибудь подлые планы, то пока что это ни в чём не проявлялось. То ли пребывание в дурке перевоспитало нашу отмороженную на всю голову одноклассницу, то ли её просто-напросто слишком шокировала главная новость дня, разлетевшаяся по всей школе именно в день её возвращения? В любом случае, она как бы появилась, но её вроде и не было. Регистрация бракосочетания должна была состояться вечером, и с утра, мы как ни в чём не бывало заявились на занятия, заметив странное поведение окружающих. Удивительно, что новость достигла интерната только сегодня. Как несложно догадаться все перемывали грядущую свадьбу. Косились в нашу с Серёгой сторону, но подойти и впрямую поздравить или что-то спросить почему-то не решались, а вот шептаться
И вот наконец-то наступило долгожданное утро девятого января. За окнами ещё темно, но всё наше семейство уже на ногах и причина не в том, что нам не спится, дело в том, что Валерка словно что-то предчувствуя устроил практически бессонную ночь. Хотя не исключено, что это были обычные колики, или ещё что-то в этом духе. Время как назло поджимает, а сын всё никак не угомонится. И самое жуткое, что я понимаю, как бы оно ни было, я оставлю его и пойду на площадку с качелями, чтобы запустить очередной виток. Там всё начнётся заново и надеюсь, что всё будет хорошо на этот раз и сынульке не придётся прощаться с мамой. А вот если не пойду, или не дай-то бог опоздаю… Этого я себе уже никогда не прощу. — Подержи, — вручаю хнычущего сына Сергею, а сама лезу в кладовку, где в самом дальнем углу спрятан свёрток с заветными плащами. «Дзыыыынь-дзыыынь-дзыынь…» — звонок в двери заставил меня вздрогнуть, а Валерка пуще прежнего разверещался. — Кого это принесло? — выби