Я основательно подготовилась к трудовой ночи: купила пачку отборных кофейных зёрен и зарядила ими кофе-машину, сгруппировала на кухонном столе ноутбук и пять справочников. Распечатала информацию с флешки – получился целый ворох бумаги – и эстетично разложила листочки вокруг компа. Сегодня я обязательно должна разделаться с проклятой курсовой! Иначе потеряю лицо перед Мариной Аркадьевной, а её половозрелый оболтус не будет допущен к сессии из-за «хвостов».
По идее, сначала следовало бы хорошенько проанализировать, почему каждый раз я попадаю в подобные ситуации? Вот сейчас, например. До утра обречена на каторжные работы, а могла бы заняться чем-то приятным: написать материал для дамского сайта или закончить статью для «Уральской звезды».
Но нет же!
Прекрасную трудовую ночь я истрачу совсем на другое… Лазеры, мать их! Они у меня уже в печени сидят.
Зачем я предложила Марине свою помощь? Захотелось угодить начальнице? Но у нас с главным редактором и так нормальные отношения, не требующие проявлений подобострастия с моей стороны. Это она должна меня облизывать – я самый интересный автор её глянцевого издания. Публикую захватывающие материалы о борьбе с лишним весом и взаимоотношениях с противоположным полом. Читательницы присылают письма, у меня спрашивают совета! Так зачем же я потакаю безалаберности Марининого сыночка? Пусть бы самостоятельно грыз гранит наук, без моей помощи.
…Вскоре я заметила, что трачу энергию впустую: вместо того чтобы взяться, наконец, за дело и покончить с курсовой, сижу и перебираю в памяти все глупости, когда-либо мною сделанные.
В три часа ночи работа была практически завершена. Оставалось слегка отредактировать и красиво распечатать. Единственная проблема – я использовала не весь материал. Виктор скачал для меня из интернета массу интересной информации. Часть я изящно встроила в текст, но многое даже и не прочитала. А вдруг пропустила что-то важное? Крестьянская привычка подбирать всё до зёрнышка, умноженная на мой вредоносный перфекционизм, не отпускала от компьютера: я не могла поставить точку, не убедившись, что работа выполнена на пять с плюсом.
Вздохнув, вновь погрузилась в чтение. Так, что тут ещё пишут? Это уже было… И это тоже… А вот заковыристое выражение – его можно использовать в качестве эффектной цитаты. Обязательно вставлю на… на… на седьмую страницу… Так, а это ещё что такое?
Пять листов какой-то белиберды – цифры, таблицы, выкладки. Причём – на английском языке!
Нет, цифры, конечно, на русском.
И это радует.
Но всё остальное…
Как я поняла, Витя выдернул из глубин «мировой паутины» монументальный труд какого-то американского профессора.
Юля, иди спать!
Пора угомониться.
Курсовая уже тянет на диплом.
Нет, я обязательно должна разобраться, в чём тут дело. А вдруг в работе американца содержатся гениальные откровения? Сразу видно, человек постарался – вон сколько цифр и графиков… И потом, я знаю, самые важные вещи именно так и пишут: малюсеньким шрифтом и где-нибудь с краю, там, где их и заметить-то невозможно.
Взять, к примеру, рекламу ночного крема знаменитой марки: «Сокращение морщин – 88%!» – возбуждённо обещает производитель. Какой волшебный крем! Намазался на ночь – и к утру превратился в персик: от морщин остались каких-то пустяковых двенадцать процентов, то есть они почти полностью сошли на нет! Но рядом с цифрами – неприметная звёздочка, отсылающая потребительниц за разъяснениями. Сноска напечатана едва ли не в корешке журнала, и таким шрифтом, что для расшифровки потребуется лупа. И что же там написано? «*Самостоятельная визуальная оценка 88% женщин, участвовавших в тестировании. Участвовало 16 добровольцев, использовавших крем ежедневно в течение двух месяцев»…
Боже мой!
Ведь это означает, что шестнадцать женщин целых два месяца с маниакальным упорством втирали в себя крем знаменитой марки, а потом четырнадцать из них сообщили, что, вероятно, с их морщинами что-то и произошло. Что конкретно – не известно.
Но среди добровольцев оказались две несгибаемых правдоискательницы. Они, хоть тресни, не согласились признать, что крем хотя бы немножко улучшил их внешность…
Вот поэтому я обязательно должна изучить выдержки из диссертации американского учёного – уж больно много в тексте пояснений, напечатанных мелким шрифтом.
Нельзя сказать, что с английским я на «ты». Но благодаря моей одержимой учительнице Елизавете, уже целых девять месяцев терзающей меня неправильными глаголами, я что-то соображаю. Могу составить речь из десяти фраз и перевожу со словарём.
Я открыла файл с американскими тезисами, включила всплывающую подсказку (стоит навести курсор на английское слово – и тут же появляется его перевод) и принялась за чтение…
Вскоре я поняла, что американский профессор относится к разряду учёных, обладающих восхитительным даром объяснять сложное простыми словами, а не пудрить окружающим мозги… К четырём утра я уже прочитала об органических изменениях, возникающих непосредственно в облучаемых лазером тканях, и перешла к неспецифическим и отсроченным изменениям… Иногда у меня на голове от ужаса начинали шевелиться волосы. Оказывается, некоторые лазеры, несмотря на их непревзойдённую эффективность, запрещены к использованию на территории США и в Европе: исследования показали, что в восьмидесяти процентах случаев у пациентов, подвергшимся воздействию, развивался рак кожи…
Чудовищно!
Я пробежала глазами короткий список.
О Боже!
«…и некоторые модели широко используемого лазера “Rollanta” – 1008, 1308, 1408».
Удивительно, как это в восемь утра я не выбила головой Евину дверь! Подруга уже сплавила в садик своего разговорчивого младенца и, вероятно, собиралась позавтракать в благословенном уединении, когда в её квартиру вломилась я. Некоторые товарищи обожают нагнетать атмосферу, усиливая таким образом внимание к своей персоне. Например, они объявляют: «У меня для тебя кошмарная новость». А затем добрых пять минут предаются зловещему молчанию, упиваясь собственным могуществом. Их собеседник тем временем мучается в догадках и умирает от страха. Но я не такая. Я не стала тянуть резину, а выложила прямо с порога: – Ева, скорее садись, иначе упадёшь. У нас с тобой развивается рак кожи! – Привет, заходи. Кофе будешь? – спросила Ева. Если у меня рак кожи определённо уже на подходе – в семь утра я увидела в зеркале нечто зелёное и истощённое, – то подруга этим вряд ли могла похвастаться. Она выглядела очаровательно. – Ты меня слышиш
Всю следующую неделю я напряжённо работала и совершенно забыла о наших с Евой онкологических проблемах…В конкурсе на самого вредного руководителя главный редактор «Уральской звезды» получил бы Гран-при. И, тем не менее, я всё ещё работаю в газете и получаю удовольствие от своей деятельности.Даже пятилетнего мальчика невозможно перевоспитать, чего уж говорить о зрелом мужчине? Устроившись в газету, я сначала бунтовала, возникала, перечила. И сразу получила статус белой вороны. Главный правил мои статьи, вычёркивал целые абзацы, да и вообще вставлял палки в колёса! Меня это невероятно раздражало.Затем, уяснив, что наш босс навсегда останется таким, каков он есть, я предпочла смириться. И жизнь сразу наладилась. Почему говорят, что нельзя плыть по течению? Очень даже можно! Если не тратить силы на борьбу с неуправляемым потоком, есть шанс насладиться великолепными видами побережья.Шеф сразу уловил, что из бунтовщицы я превратилась в со
Официально я не замужем. Но все прелести замужества познала сполна. Семья в базовой комплектации предполагает наличие свекрови. С Никитиной мамой меня связывают самые нежные, добросердечные отношения. Ланочка Александровна – ангел, а не женщина! – Юля, ты что, забыла! Мы ведь сегодня ещё должны были заехать в Пенсионный фонд! Я молча перестроилась через четыре полосы в крайний левый ряд, развернулась на светофоре, и вот мы уже мчимся в противоположном направлении. А вспомнить о Пенсионном фонде на десять минут раньше, когда мы проезжали мимо, было, конечно же, нельзя! – Почему ты не носишь костюм и платья, которые я привезла тебе из Лондона? – Э-э-э… – Снова влезла в джинсы! Юля, в твоём возрасте смешно прикидываться подростком. – Я не прикидываюсь. – Но одеваешься так, словно мечтаешь выглядеть пятнадцатилетней. – Не мечтаю. Мне нравится мой возраст. – Ты проехала парковку. – Это была не парковка. Там в
…В выходные праздновался День Города. Я устроила «чудеса на виражах» – пулей носилась с одного мероприятия на другое, брала интервью, тут же забивала информацию в ноутбук, чтобы ничего не перепутать. Посетила десяток тусовок, презентаций, парадов, выступлений. Отправила в информационное агентство, где я подрабатываю, восемь заметок, пообещав попозже прислать развернутые материалы. Для «Уральской звезды» тоже было необходимо подготовить несколько репортажей. В ночь с воскресенья на понедельник я не ложилась совсем – трудилась. Моя кофе-машина перегрелась, мои мозги дымились! Для поднятия духа смолотила три витаминные конфеты, навязанные мне Мариной Аркадьевной. И даже подумывала о том, чтобы залить в себя пару баночек какого-нибудь энергетического напитка, но вовремя остановилась – сердце и так плясало джигу внутри грудной клетки, напрочь вынося рёбра…В понедельник, подъезжая к редакции (торопилась на планёрку), я призна
Возложила дань на алтарь моей идиотской привычки ковыряться в себе. Занялась составлением списка проблем. На сто двадцатом шестом пункте меня прервали – позвонила Женя, моя подруга.Когда-то мы жили по соседству, пока муж не выставил её из квартиры с двумя детьми, променяв на очаровательную любовницу. И чем всё обернулось? Муж-изменник не больно-то счастлив, я часто слышу, как он и его пассия переругиваются в подъезде, пока поднимаются наверх в квартиру. Иногда бьют посуду.А Евгения и дети, превратившиеся в бомжей по милости папаши, живут за городом. Но не на городской свалке в картонном домике, а в шикарном коттедже с садом, бассейном и прочими удобствами. Её бывший муж Денис, наверное, и представить себе не мог, что Женя, эта дряблая клуша с вечной бигудинкой на чёлке и в неопрятном халате, вдруг заинтересует кого-то ещё.Человек подчиняется обстоятельствам или превозмогает их. Женя всегда гармонично вписывалась в предложенные судьбой условия.Ко
Благодаря Марине Аркадьевне, теперь я питаюсь масштабно и полноценно. По утрам обеспечена отличным завтраком: если раньше я довольствовалась чашкой кофе, то теперь добавляю конфету из фиолетово-серебряной коробочки. Таким образом, я, хоть и убиваю себя избыточными дозами кофеина, но одновременно укрепляю здоровье витаминами и микроэлементами. И уже почти привыкла к отвратительному привкусу железа во рту… Я была в редакции, когда позвонил искуситель Олег Вадимович. Его голос звучал приятно, в нём мне слышался звон золотых монет и шуршание купюр. – Юля, вы обещали со мной встретиться. – А давайте, – сразу согласилась я. – Я тут нашёл одно очень симпатичное кафе. Хотите, заеду за вами? – Да нет, я же за рулём. Говорите название. – «Шоколад». – Да, это действительно, отличное местечко, – улыбнулась я. – Тогда встречаемся через десять минут. Нормально? – Хорошо, я подъеду. …Олег Вадимович, в меру нарядный, им
На следующий день, разбираясь с читательскими письмами и заодно просматривая новости в интернете, я увидела на местном сайте объявление, заставившее вздрогнуть. В жилом комплексе «Синяя Башня» продавалось несколько «последних!» квартир.Я, словно зачарованная, смотрела на мигающий баннер. Заставка агентства недвижимости сменялась фотографиями фешенебельного комплекса. Не в силах преодолеть искушения, я отправилась на сайт агентства, полюбовалась планами квартир… А из окна там виден лес. Я думала, что буду плутать взглядом по бескрайнему тёмно-зелёному массиву по утрам, пока пью кофе. Это было бы здорово!Ничего не вышло.«Синяя башня», сверкающий параллелепипед на окраине леса, так и остался недостижимой мечтой. Все закоулки фешенебельного комплекса были прекрасно мне знакомы – и вовсе не стоило устраивать виртуальную экскурсию по сайту. Прошлым летом мы с Никитой, вывернув наизнанку все кубышки и заначки, а также
– А мы уезжаем! – объявил с порога Мишутка. – Улетаем в тёплые края. А значит – в Турцию. Столица Турции – Стамбул!Четырёхлетний вундеркинд и его восхитительная мамаша стояли на пороге, Ева держала за выдвижную ручку чемодан на колесиках, у Мишутки за спиной висел рюкзак.– Едем в аэропорт, – сообщила Ева.– Юля, девочка моя, ты будешь по мне скучать? – спросил чудо-ребёнок.Я присела, наши с малышом лица оказались на одном уровне, я взяла в свои руки маленькие ладошки, потёрлась носом о его прохладный носик. Ева смотрела на нас сверху, глаза у неё были грустные.Теперь она всегда грустная, даже трагическая. Дела не идут, любовник раздражает… Но зато у Евы есть Мишутка – абсолютная ценность, сокровище. И ради него она должна вытащить себя из депрессии и преодолеть все препятствия.– Ты меня обязательно дождись, – шепнул на ухо Мишутка, обняв за шею. – Приед
В начале декабря город завалило снегом. Во дворе росли сугробы, блестящее белоснежное покрывало укутало машины, скамейки и грибок над песочницей.Я выглянула в окно – там продолжало мести. Снежинки метались в диком танце, шары фонарей висели в туманном золотистом ореоле…– Вот это снегопад. На дорогах, должно быть, пробки. Наши гости не застрянут в пути?Мы ждали к ужину Генриха Николаевича и Евгению с детьми. Я побаивалась нашествия – однокомнатная квартира могла и не выдержать встречи с буйными Жениными детишками. Критическим взглядом окинула комнату и не удержала вздоха: я сделала всё, что можно, однако хорошо представляла, какой разительный контраст представляет наше скромное убежище с роскошным коттеджем Генриха Николаевича.Кроме того, переживала за угощение. В прошлый раз, когда мы были в гостях у начальства, Женя забацала такой стол, словно ждала в гости королеву Елизавету под ручку с Сильвио Берлускони. Женя – масте
Полдня я просидела дома, тупо уставившись в одну точку. Соображала, высчитывала, а заодно умирала от тоски, осознав масштаб моих заблуждений.Олега с его рейдерскими амбициями задвинула в сторону. Да, он преследовал определённую цель, встречаясь со мной: хотел собрать как можно больше информации о «Юниа-Транс», познакомиться через меня с Евгенией, получить рычаги воздействия на Никиту.Но Олег меня не травил!И не приходил в мою квартиру.Этим занималась Ева. У неё были ключи от квартиры, и она, конечно же, сделала дубликат.Ева, милая Ева…За что она так со мной?Неужели она… Я вдруг вспомнила недавний эпизод на детской площадке. Никита с Мишуткой качались на качелях, а Ева наблюдала за ними. В тот момент её лицо озарялось пронзительной грустью. Какая боль стояла в её глазах!Неужели она влюблена в Никиту? Неужели все эти годы, что мы живём бок о бок в одном доме, о
Утром Никита отчалил из тихой семейной гавани едва ли не в семь часов. Они с Генрихом Николаевичем все эти дни работали на износ, но занимались не обычными автотранспортными делами, а юридической казуистикой. Они наняли профессионалов и вместе с ними прикрывали всевозможные лазейки, дававшие рейдерам шанс провести операцию.Первоначально информация о подготовке рейдерской атаки существовала только в виде моей догадки. Но едва Генрих и Никита занялись этим вопросом, как к ним стали поступать аналогичные сведения и по другим каналам. Крупная автомобильная компания взяла под прицел «Юниа-Транс», мечтая проглотить лакомый кусочек так же страстно, как я – добыть квартиру в «Синей Башне». Именно они и наняли в помощники фирму, специализирующуюся на захватах…Пару раз я звонила Олегу. Намеревалась встретиться и, прикидываясь дурочкой, разузнать что-то новое. Телефон Олега не отвечал. Возможно, мой импозантный отравитель уехал из города, за
Прошло два дня. Мы с Никитой ударно работали: он совместно с Генрихом Николаевичем возводил крепостной вал вокруг «Юниа-Транс», чтобы оградить фирму от рейдерской атаки, а я полностью погрязла в «курином деле».Владелец птицефабрики устраивал одну пресс-конференцию за другой, стараясь убедить общественность в своей благонадёжности. Куриный Босс взялся за ум – начал разгребать свалку отходов. Это и так было его обязанностью, но хозяин птицефабрики, вероятно, решил заработать на акции нимб святого. Он отлично пиарился сам и рекламировал свою торговую марку: каждый шаг экскаватора, убирающего залежи трупов, сопровождался вспышками фотокамер, по вечерам в местных новостях докладывалось о ходе работ.Последние дни октября радовали теплом. Золотые листья облетели с деревьев, и те стояли голыми, бледно-голубое небо по вечерам становилось ярко-розовым, почти малиновым.Олег не звонил и не появлялся. Наверное, улетел в Москву, чтобы обсудить
Разлука была невероятно долгой, а из-за нашей ссоры и вовсе превратилась в бесконечную. Другие командировки скрашивались телефонными разговорами и беспрестанным эсэмэсочным пинг-понгом. На этот раз мы заняли глухую оборону. Никто не желал сделать первый шаг.Моё сердце рвалось из груди – и явно в сторону аэропорта: хотелось поскорее увидеться с любимым! Но я не поехала встречать Никиту, как делала раньше. Обида была свежей, а боль сильной. Он оскорбил меня своим недоверием, не поверил, что я вовсе не была виновата в нашей общей трагедии…Сегодня утром мы разговаривали по телефону – и это был сугубо деловой разговор. Пришлось позвонить, учитывая сложившуюся ситуацию. Но Никита явно обрадовался, услышав мой голос… А какой будет встреча сегодня вечером? Сможем ли мы вернуть прежние отношения? Если муж не признает своей ошибки, если не скажет, что был не прав, я не смогу его простить.…В девять вечера в дверь позвонили. Я, волнуясь,
Женя по тревоге примчалась из своего загородного посёлка ни свет ни заря. Мой утренний телефонный звонок здорово её напугал.– Что случилось?! – закричала она с порога.– Всё в порядке, – отрапортовала я. – Уже поговорила с Никитой, а потом скинула ему на почту пять тонн документов. Наверное, наши мужчины вернутся домой прямо сегодня.– Юля, но что случилось?!– О-о, это вообще… У меня нет слов. Сейчас расскажу. Ты позавтракала?– Почти. Когда ты позвонила, я как раз допивала кофе. А ещё гладила Светину юбку и уговаривала дочь съесть пару ложек каши перед школой, вытирала с пола йогурт, пролитый Кириллом, пришивала на шляпу отвалившуюся гроздь рябины, вставляла в яблоки спички, проверяла накладные и заполняла анкету для родителей.– Подожди-подожди! – взмолилась я. – Почему ты сама вытирала пол, у тебя же домработница?– И что? Мне ждать до понедельника, по
В квартиру программиста Вити я вторглась в третьем часу ночи – уже после того, как самолично обшарила все закоулки всемирной паутины, добывая информацию об Олеге Вадимовиче Ольховском, 1968 года рождения. И потерпела крах – не нашла абсолютно ничего.Оставалась надежда на моего талантливого соседа. Надо было не мучиться, а сразу отправляться к Вите.Ночной визит вовсе не удивил программиста. Он не спал и распахнул дверь квартиры уже через минуту после того, как я нажала кнопку звонка.– Что, опять в шкафу кто-то шевелится? – предположил сосед.– Нет. Срочно необходима твоя помощь. Поищи что-нибудь вот об этом человечке, – я протянула Вите листок с данными Олега.– А кто он?– Не знаю! В том-то всё и дело! Витенька, мне очень надо!– Ладно, сделаю, – пообещал Витя и зевнул. А также задрал футболку и почесал живот. – Давай денька через два.– Ты спятил! &ndas
Мы договорились встретиться прямо у ресторана. Идею Олега заехать за мной на такси я отвергла, мгновенно представив, как мы сидим на заднем сиденье и на поворотах прикасаемся друг к другу… Возможно, ему и вовсе захочется меня обнять. А я вряд ли смогу это выдержать, не выдав своего истинного отношения к этому лжецу и лицемеру.Я не Мата Хари.У той и нервы были покрепче, и фигура получше.Но сейчас я действительно чувствовала себя шпионкой, отправляющейся на важное задание. Вероятно, надо выглядеть беспечной и воздушной. Мне предстояло выяснить тысячу вопросов, не насторожив врага, не внушая ему подозрений. Например:– узнать паспортные данные Олега. Кто он такой на самом деле?– зачем приехал в наш город?– в каких отношениях состоит с бизнесменом Альбертом Васильевым?– действительно ли Васильев будет баллотироваться в мэры?– а если нет, то зачем Олег размахивал перед мо
С трудом дождалась вечера – сегодня в ресторане я всё выясню. Но, чтобы усыпить бдительность врага, надо поразить его воображение. Я собиралась в ресторан как на первое свидание: меняла наряды, возмущённо пыхтела перед зеркалом. Образ женщины-вамп никак не удавался, я скорее напоминала благочестивую прихожанку, задумавшую соблазнить пастора.Позвала на помощь Еву. Подруга часто выручала меня в подобных ситуациях – одалживала эффектные платья, делала макияж… Она тут же явилась, грустная и полуголая (в коротком кимоно и тапочках) – и от этого невероятно прекрасная. В руках она держала ворох одежды.– Ты вернула изгнанника на родину? – первым делом сурово спросила я.– Михаила?– Конечно же, его!– Юль, в садике какой-то карантин. Если я заберу его от бабушки, то он целый день будет сидеть дома.– Почему? Разве во время карантина здоровый ребёнок не может посещать садик?&ndash