Вновь начались трудовые будни. Никита изменил тактику и теперь беспрестанно баловал законную жену заботливыми эсэмэсками, а по вечерам развлекал телефонной беседой.
Домовой продолжал бесчинствовать, передвигая вещи в доме, открывая окна, вытаскивая одежду из шкафа… Но все его проделки легко можно было списать и на мою забывчивость. Я не знала, действительно ли в квартире что-то происходит, или это плод моего воображения. Память порой совершенно отказывала – два раза я забыла о назначенном интервью, три раза перепутала даты. Иногда мне казалось, что я схожу с ума. Но сообщать об этом Никите я не спешила. Зачем его волновать? «Милый, представь, ты женился на сумасшедшей!»… Нет уж, лучше промолчать и не пугать новобрачного рассказами о барабашке. Просто надо, в конце концов, заняться здоровьем, нормализовать режим дня…
И всё будет в порядке.
Вслед за грандиозным прорывом на личном фронте (замужество) произошло радостное событи
Моих подруг разметало по Европе, словно осколки гранаты после взрыва. Ирина живёт в Испании, Вероника – в Чехии, Елена – в Швейцарии…Так как Ирина - нечастый гость в интернете, общение с ней постепенно сошло на нет. К сожалению. Ведь раньше мы жили в одном городе и были очень дружны.Вероника с мужем управляют рестораном и гостиницами в Праге. Их умы всецело занимает идея расширения бизнеса, так что времени на милую девичью болтовню у пражской подруги почти не остаётся. Увы! Пока она не уехала, мы были не разлей вода. Сейчас Вероника звонит всё больше по делу, – она взяла патронаж над двумя детьми в нашем городе, оставшимися без родителей: это талантливая семнадцатилетняя художница и её маленький брат. Вероника подарила детям квартиру и перечисляет деньги на их содержание. Я контролирую процесс непосредственно на месте, опекаю птенцов, как наседка, а потом отчитываюсь перед Вероникой, как мы потратили полученные деньги…Елена до
– И она молчала целых девять месяцев? – не поверила Женя.– Как партизан. Боялась сглазить.– Потрясающая выдержка!Мы с подругой выгуливали детей в торгово-развлекательном комплексе «Бумеранг». Теперь, когда Женина «ботва» значительно увеличилась в размерах (дочке – десять, сыну – пять с половиной), процесс упростился. Мы вручили Свете братика и магнитную карточку для автоматов и запустили молодёжь в игровую зону. А сами устроились на удобных диванах кофейни.– Мне нравится, когда дети исчезают из поля зрения так быстро, – поделилась Евгения. – Это воодушевляет.– Не обольщайся. Через минуту нарисуются.И точно. Мы даже не успели привлечь к себе внимание официантки, как появилась Света с прицепом.– Твой сын хочет пить, – сообщила она матери. – Закажи ему сок, но лучше кока-колу. И мне, разумеется. И дай, пожалуйста, денег. Там прода
Да, моя подруга быстро нашла объяснение тому, откуда в шкафу появилась фиолетовая водолазка. Спасибо ей за это. Однако хорошо было бы расшифровать и другие таинственные знаки – причём многочисленные. Возвращаясь вечером домой, я гадала, какой сюрприз поджидает меня в квартире на этот раз и замирала от страха.Вчера, например, вернувшись после работы, я обнаружила дома практически незаметные – но для меня, однако, явственные – следы чужого присутствия. Или здесь вновь веселился домовой, или со мной играла злые шутки, хохоча, как гиена, моя изменчивая память.Во-первых, принтер был сдвинут на столе влево. «Возможно, ты вытирала пыль и подвинула агрегат?» – предположил Никита по телефону, услышав мою жалобу. Что ж… Хорошо, объяснение принимается.Во-вторых, кухонный стул очутился в комнате, рядом с Никитиным креслом. «Вероятно, ты сама его туда и принесла, – сказал любимый. – Например, чтобы залезть навер
Вечер, проведённый практически в обнимку со свекровью, и ночь, проведённая в обнимку с ноутбуком, дали прекрасный результат: утром я едва оторвала голову от подушки. Но тут же уронила её обратно, пронзённая, словно раскалённой спицей, сумасшедшей болью.Болеть не входило в мои планы. Вечером должен был прилететь Никита, я планировала встретить мужа нарядной и счастливой, в надраенной до блеска квартире и с вкусным домашним (а не из супермаркета) ужином на столе. Хорошо ещё было бы отмыть и выставить в прихожей парочку милых карапузов, чтоб порадовать папулю. Но, увы, этим богатством пока не располагаем.Надеюсь, что в будущем…В общем, обязательно.Превозмогая боль, я доползла до коробки с лекарствами и проглотила таблетку анальгина. Потом, напомнив себе, что в цивилизованных странах этот препарат запрещён, сунула в рот вторую таблетку. А не сразу три, как собиралась сначала…Едва анальгин подействовал, принялась за
Смертельный номер – водить мужа в гости к подруге-красавице. Но жизнь сейчас такова, что даже выйти утром из дома и попытаться перейти дорогу на ближайшем перекрёстке уже само по себе является рискованной авантюрой. Однако ежедневно мы в неё ввязываемся…А муж, кстати, вовсе не жаждал встречаться с красавицей. Упирался, артачился, словно я тащила его к стоматологу, принципиально не признающему анестетики.– Нам обязательно идти в гости к Еве?– Я ей вчера обещала. Она ждёт. Наверное, хочет познакомить нас со своим новым парнем.– И кто там?– Снова это, – я растопырила пальцы веером, изображая Евиного друга. – Крутой дядечка на огромном джипе.– М-м… А я бы с удовольствием остался дома. С тобой. Зачем нам Ева и её очередной крутой мэн?– Надо. Меня мы пристроили удачно, теперь надо позаботиться о бедной красавице. Ей тоже пора замуж.– Мне кажется, она та
Сначала я увидела тонкую прозрачную трубку, убегающую вверх. Над головой висел на штативе пузатый пакет с бесцветной жидкостью. Прочитать надпись на этикетке не удалось – буквы двоились. На сгибе локтя что-то покалывало. Повернув голову, я почувствовала щекой грубую бязь подушки, от неё пахло так, словно её поджарили в печке. Внутри черепа тяжело возился и вздыхал дикобраз, шкрябал лапами, норовил проткнуть иголками мой мозг…Попытка освободить руку ни к чему не привела – кисть была привязана к кровати.Это произвол!Немедленно отвяжите меня!– Юля… – донеслось с другой стороны.Я обернулась, и меня захлестнула волна безудержной радости: у окна сидел Никита. Вид у него был довольно мрачный…– Привет, – улыбнулась я.– Привет, – хмуро ответил Никита.Обычно он более благосклонен. Я привыкла купаться в лучах его влюблённых взглядов, а сейчас&he
На следующий день, ближе к вечеру, Вадим, как и обещал, отправил нас домой. Никита всё это время был рядом в палате. Но лучше бы он оставил меня в покое. Мы почти не разговаривали и старались не смотреть друг на друга.Впервые я очутилась в больнице, да ещё и под капельницей. Недомогания, болезни – это никогда не было моей стихией. Я всегда предпочитала избегать врачей, и здоровье, к счастью, это позволяло. И вот надо же… На сгибе локтя разлился фиолетово-лиловый синяк, число отметин от иглы превышало количество назначенных капельниц, потому что медсестра почему-то никак не могла найти вену.Пока я оставалась в горизонтальном положении, то физически чувствовала себя более-менее нормально. Но стоило подняться с кровати, и я превращалась в инвалида – хромала, бледнела, вздрагивала от боли… Но мне было всё равно. Подумаешь…Никита молчал. И на это мне тоже было наплевать. Какая разница…Я потеряла ребёнка.Погов
В гости прибыла Лана Александровна, озарённая светом благородной идеи не дать снохе зачахнуть. Она принесла с собой термос. Не знаю, сообщил ли ей Никита о нашей трагедии или тоже скормил мамочке байку об отравлении японскими роллами. Я, во всяком случае, не собиралась делиться с ней своими переживаниями. Если в эти дни мне с трудом удавалось выносить Никиту, всегда такого близкого и родного, то что уж говорить о Ланочке, каждый контакт с которой обычно стоил мне пары миллионов убитых нервных клеток?Я мечтала остаться одна. А Ланочка мечтала окружить меня заботой. Да так, чтобы сын заметил.– Мама, а Юле обязательно пить этот бульон? – с сомнением спросил Никита. Я с видом великомученицы зависла над пиалкой с золотистой жидкостью, заботливо украшенной листиком петрушки. Размышляла: а не смахнуть ли посудину со стола, послав всех подальше?Пусть оставят меня в покое!– Что ты, Никита! – засуетилась Ланочка. – Бульон