Бар, в котором проходил фестиваль, находился на противоположном от меня конце поселка, немного обособленно, но на это имелись свои причины: днем это было обычное кафе, в которое приходили за тем, чтобы выпить кофе и съесть бутерброды, но ночью по выходным столы, занимающие большую часть помещения, убирали, чтобы освободить место для танцев, и бар превращался в молодежную дискотеку. Сегодня столы оставили, но сдвинули их плотно, чтобы вместилось побольше народу. На небольшой сцене, неподалеку от барной стойки, уже стояли барабанная установка и микрофон. Я заняла единственный оставшийся свободным столик, сделала заказ – коктейль – и приготовилась ждать. В зале собралась в основном молодежь лет восемнадцати – двадцати пяти, приходили целыми компаниями, состоящими из девушек и юношей. Я недолго оставалась в одиночестве, уже минут через пять к моему столику подошла девушка лет девятнадцати и спросила, может ли она с двумя друзьями занять оставшиеся три места? Я не возра
Несмотря на эмоциональные потрясения, проспала я ночь крепко и без сновидений.Страхи, которые в сумерках выросли до размеров великана, утром съежились и стали не больше воробья. Это ночь, рисуя тенями, создает монстров, которые дневным светом стираются, будто ластиком. Сейчас, думая о случившемся на фабрике, я не испытывала ужаса, напротив, мне даже было немного смешно. Я подтрунивала над собственной пугливостью. Ведь та фигура, что мне привиделась, скорее всего являлась игрой моего воображения. У страха глаза велики. Ну право, кто мог бы находиться в заброшенном здании? Никого там не было! Никого.Мне стало жаль утерянного мобильного, но все же, пусть я и посмеивалась все утро над своим испугом, возвращаться на фабрику ради того, чтобы поискать там телефон, я не решалась. По‑крайней мере, в одиночестве. Разве что попрошу о помощи старика Хуана. Мобильный мне был необходим: в нем остались многие контакты.Вчера я не стала рассказывать соседям о своих приключени
Дожила. И даже проспала остаток ночи спокойно, без кошмаров. Проснулась я несколько позже, чем обычно, но торопиться было некуда.Я приняла душ, привела себя в порядок, надела джинсовую юбку и футболку, цвет которой – оливковый – подходил к глазам. Чуть‑чуть тронула губы блеском и вышла из дому, решив позавтракать в одном из кафе.Я не прошла и половины пути, как встретила Рауля – живого и невредимого.–Привет!– поздоровался он с такой радостью, будто только и мечтал увидеть меня.– А я к тебе!–Вот как?– сделала я удивленный вид, чтобы скрыть слишком откровенную радость, вызванную таким признанием.–Хотел пригласить тебя на завтрак и рассказать кое‑что еще. А вдруг пригодится! Честно говоря, твоя история меня зацепила…История. Как жаль, что зацепила тебя история, а не я сама! Пожалуй, если в будущем мне вдруг понадобится подцепить какого‑нибудь
Воскресенье я провела с семьей соседей: наслаждалась общением, вкусной едой, игрой с маленьким внуком Кармен и Хуана. День пролетел незаметно, и спала я в ту ночь так мирно, так сладко, как не спала уже давно.Разбудил меня стук в дверь. Я с трудом открыла глаза, увидела, что утро за окном еще не напиталось красками, заретушированное, будто не умытое, и перевела взгляд на часы. Так и есть, начало седьмого. Кому я понадобилась в такую рань?Я завернулась в простыню и, зевая, потопала открывать.–Ой!– От неожиданности я проснулась и смутилась до краски на щеках от своего неприбранного вида. Потому что на пороге стоял Рауль – бодрый, свежий, веселый, невероятно привлекательный в обтягивающей торс светлой футболке, оттеняющей загар, и обрезанных до колен джинсах.–Привет, сонная принцесса! Можно войти?Я посторонилась, пропуская его. Рауль прошел в гостиную и без приглашения опустился в кресло, тогда как я все
Утром я попрощалась с соседями, выпила с ними кофе с приготовленными специально для меня сладостями. Мне не хотелось расставаться со стариками, но все мои дела тут уже закончились. Ничто меня не удерживало.Я была спокойна, и даже грусть не касалась сегодня моего сердца. Я думала о том, что скоро увижу своих родных, потискаю Дусю, по которой очень соскучилась и, главное, наконец‑то познакомлюсь со своим дедом по отцовской линии – как и обещал мне Петр.Но, однако, одно происшествие нарушило гармонию в моей душе. Когда до приезда такси оставалось полчаса, ко мне пришел Рауль.–Уезжаешь?– с отчаянием спросил он, разглядывая мой чемодан.– Вчера ты ничего не сказала об отъезде.–А должна была?– иронично осведомилась я.– Меня здесь уже ничто не держит.Мне подумалось, что в ответ он должен произнести что‑то самодовольное вроде «даже я?», но Рауль промолчал. Закусил
ЭпилогОктябрь, МоскваКаждая мыльная опера по закону жанра должна заканчиваться хеппи‑эндом. Желательно свадьбой или подготовкой к ней. Моя история, которую я, иронизируя, так и называла – «мексиканскими страстями» (неважно, что действие происходило не в Мексике), не стала исключением. Перед тем как пустить финальные титры, я тоже скажу, что готовлюсь к свадьбе. Правда, не к своей, а Арининой. Но это же ведь неважно, чей счастливый поцелуй покажут в последнем кадре? Главное, что нормы романтической истории выдержаны.Зря я смеялась над подругой и подтрунивала над ее «блондинкиной» теорией поиска идеального мужа, основываясь на кошачьей интуиции. Именно так, прислушавшись к мнению моей кошки, Арина и нашла любимого человека, к свадьбе с которым и готовилась сейчас. Моя Дуся, настороженно относящаяся к мужчинам, свернулась, помнится, уютным клубком на коленях экстрасенса Савелия в его первый визит в мою кварт
Наталья КалининаВрата полуночиС любовью – моим родным и близким.Особо хочу поблагодарить:мужа – за терпение, помощь и поддержку,Екатерину – за ценные советы и ювелирную работу,Арутюнову Нину и Анисимову Ольгу – за переводы и некоторые идеи,Серхио Мората – за музыку и тексты.В произведении использованы тексты песен группы «Sergio Morata»Пролог«Уходи! Уходи, пока не поздно!» – осторожность не просто кричала, она уже билась в истерике, но я ее не слушала. «Его здесь нет! Нет!» – лгала она, пытаясь меня образумить. А я, стиснув зубы, торопливо шарила расцарапанными руками по шершавой кирпичной стене в поисках выбоин, пробовала на прочность выступающие камни. «Ты оттуда не вернешься!» Я лишь отмахнулась от предупреждений и, обнаружив подходящую выемку, решител
«Не лезь не в свое дело. Сунешься – мало не покажется»,– предупреждала записка, выуженная мной из почтового ящика. Первая мысль, которая возникла после того, как я увидела листок,– это не мне. Привычки лезть туда, куда не просят, у меня не было, я, напротив, отличалась деликатностью. Излишней, по мнению подруги Арины. Но на конверте стояло мое имя: «Скороходовой Анне».Я в недоумении повертела записку и, словно надеясь найти что‑либо, объясняющее странную угрозу, заглянула в конверт, даже перевернула его и потрясла. Пусто. Пожав плечами, спрятала «письмо» в карман и стала подниматься на четвертый этаж, с трудом волоча тяжелые сумки с продуктами и морщась от смеси запахов кошачьей мочи, кислых щей и дешевого табака. Этой невыветриваемой вонью, к которой примешивался дух старости, пропитались и стены моей квартиры, не помогало даже то, что окна целый день оставались открыты нараспашку.«Толь
Вчерашняя песня вплелась не только в мои мысли, она доверчиво втерлась в сны и извратила их до абсурда. Такого предательства от песни, понравившейся мне с первых нот, я не ожидала. Будто обнаружила, что аромат очаровавшего меня своей красотой цветка ядовит.Вначале я долго балансировала между сном и реальностью, то погружаясь в рваную, расползающуюся, словно полуистлевшая ветошь, дрему, то резко выныривая из нее. Меня лихорадило, но не от простуды, а от непонятного нервного возбуждения. А когда я уснула, вновь попала в знакомый кошмар: я шла по территории уснувшей навсегда фабрики, но даже не замечала, что забрела в такое безлюдное место, подчиняясь зову голоса, который заворожил меня накануне. И я следовала за ним, не ведая, что заманивает он в ловушку. Опомнилась уже в дверях какого‑то цеха от отчаянного женского крика. Еще шаг – и я бы вышла на освещенный скудным светом лампочки пятачок и оказалась бы словно на подмостках. Счастье, что меня остановил этот крик, потом
ЭпилогОктябрь, МоскваКаждая мыльная опера по закону жанра должна заканчиваться хеппи‑эндом. Желательно свадьбой или подготовкой к ней. Моя история, которую я, иронизируя, так и называла – «мексиканскими страстями» (неважно, что действие происходило не в Мексике), не стала исключением. Перед тем как пустить финальные титры, я тоже скажу, что готовлюсь к свадьбе. Правда, не к своей, а Арининой. Но это же ведь неважно, чей счастливый поцелуй покажут в последнем кадре? Главное, что нормы романтической истории выдержаны.Зря я смеялась над подругой и подтрунивала над ее «блондинкиной» теорией поиска идеального мужа, основываясь на кошачьей интуиции. Именно так, прислушавшись к мнению моей кошки, Арина и нашла любимого человека, к свадьбе с которым и готовилась сейчас. Моя Дуся, настороженно относящаяся к мужчинам, свернулась, помнится, уютным клубком на коленях экстрасенса Савелия в его первый визит в мою кварт
Утром я попрощалась с соседями, выпила с ними кофе с приготовленными специально для меня сладостями. Мне не хотелось расставаться со стариками, но все мои дела тут уже закончились. Ничто меня не удерживало.Я была спокойна, и даже грусть не касалась сегодня моего сердца. Я думала о том, что скоро увижу своих родных, потискаю Дусю, по которой очень соскучилась и, главное, наконец‑то познакомлюсь со своим дедом по отцовской линии – как и обещал мне Петр.Но, однако, одно происшествие нарушило гармонию в моей душе. Когда до приезда такси оставалось полчаса, ко мне пришел Рауль.–Уезжаешь?– с отчаянием спросил он, разглядывая мой чемодан.– Вчера ты ничего не сказала об отъезде.–А должна была?– иронично осведомилась я.– Меня здесь уже ничто не держит.Мне подумалось, что в ответ он должен произнести что‑то самодовольное вроде «даже я?», но Рауль промолчал. Закусил
Воскресенье я провела с семьей соседей: наслаждалась общением, вкусной едой, игрой с маленьким внуком Кармен и Хуана. День пролетел незаметно, и спала я в ту ночь так мирно, так сладко, как не спала уже давно.Разбудил меня стук в дверь. Я с трудом открыла глаза, увидела, что утро за окном еще не напиталось красками, заретушированное, будто не умытое, и перевела взгляд на часы. Так и есть, начало седьмого. Кому я понадобилась в такую рань?Я завернулась в простыню и, зевая, потопала открывать.–Ой!– От неожиданности я проснулась и смутилась до краски на щеках от своего неприбранного вида. Потому что на пороге стоял Рауль – бодрый, свежий, веселый, невероятно привлекательный в обтягивающей торс светлой футболке, оттеняющей загар, и обрезанных до колен джинсах.–Привет, сонная принцесса! Можно войти?Я посторонилась, пропуская его. Рауль прошел в гостиную и без приглашения опустился в кресло, тогда как я все
Дожила. И даже проспала остаток ночи спокойно, без кошмаров. Проснулась я несколько позже, чем обычно, но торопиться было некуда.Я приняла душ, привела себя в порядок, надела джинсовую юбку и футболку, цвет которой – оливковый – подходил к глазам. Чуть‑чуть тронула губы блеском и вышла из дому, решив позавтракать в одном из кафе.Я не прошла и половины пути, как встретила Рауля – живого и невредимого.–Привет!– поздоровался он с такой радостью, будто только и мечтал увидеть меня.– А я к тебе!–Вот как?– сделала я удивленный вид, чтобы скрыть слишком откровенную радость, вызванную таким признанием.–Хотел пригласить тебя на завтрак и рассказать кое‑что еще. А вдруг пригодится! Честно говоря, твоя история меня зацепила…История. Как жаль, что зацепила тебя история, а не я сама! Пожалуй, если в будущем мне вдруг понадобится подцепить какого‑нибудь
Несмотря на эмоциональные потрясения, проспала я ночь крепко и без сновидений.Страхи, которые в сумерках выросли до размеров великана, утром съежились и стали не больше воробья. Это ночь, рисуя тенями, создает монстров, которые дневным светом стираются, будто ластиком. Сейчас, думая о случившемся на фабрике, я не испытывала ужаса, напротив, мне даже было немного смешно. Я подтрунивала над собственной пугливостью. Ведь та фигура, что мне привиделась, скорее всего являлась игрой моего воображения. У страха глаза велики. Ну право, кто мог бы находиться в заброшенном здании? Никого там не было! Никого.Мне стало жаль утерянного мобильного, но все же, пусть я и посмеивалась все утро над своим испугом, возвращаться на фабрику ради того, чтобы поискать там телефон, я не решалась. По‑крайней мере, в одиночестве. Разве что попрошу о помощи старика Хуана. Мобильный мне был необходим: в нем остались многие контакты.Вчера я не стала рассказывать соседям о своих приключени
Бар, в котором проходил фестиваль, находился на противоположном от меня конце поселка, немного обособленно, но на это имелись свои причины: днем это было обычное кафе, в которое приходили за тем, чтобы выпить кофе и съесть бутерброды, но ночью по выходным столы, занимающие большую часть помещения, убирали, чтобы освободить место для танцев, и бар превращался в молодежную дискотеку. Сегодня столы оставили, но сдвинули их плотно, чтобы вместилось побольше народу. На небольшой сцене, неподалеку от барной стойки, уже стояли барабанная установка и микрофон. Я заняла единственный оставшийся свободным столик, сделала заказ – коктейль – и приготовилась ждать. В зале собралась в основном молодежь лет восемнадцати – двадцати пяти, приходили целыми компаниями, состоящими из девушек и юношей. Я недолго оставалась в одиночестве, уже минут через пять к моему столику подошла девушка лет девятнадцати и спросила, может ли она с двумя друзьями занять оставшиеся три места? Я не возра
Спала я в эту ночь крепко и спокойно. В Москве я привыкла просыпаться в восемь, поэтому ничего удивительного в том, что, учитывая разницу во времени, проснулась рано. Спать совершенно не хотелось, и я еще час валялась в постели с книгой. Потом встала, приняла душ, привела себя в порядок, позавтракала и до девяти занималась разбором чемодана. С собой я взяла немного одежды: три майки, две футболки, сарафан, шорты, две юбки – по‑летнему яркую «солнце‑клеш» и короткую джинсовую. Из обуви у меня были удобные мокасины на резиновой подошве и босоножки на танкетке, пляжные тапочки я решила купить здесь. Помимо одежды и косметички, я привезла с собой пару словарей на английском и немецком (хоть и написала клиентам, что собираюсь в отпуск, но мало ли, вдруг мне пришлют срочный заказ, от которого будет трудно отказаться?), несколько детективов в мягкой обложке (хотя собиралась купить здесь книги на испанском), ноутбук.Даже в девять утра парило так, как
Самолет прибыл в аэропорт Барселоны без опозданий. Я прошла к кабинкам паспортного контроля и встала в очередь за молодой женщиной, которая была обвешана сумками ручной клади, как Дед Мороз – подарками. За спиной у нее висел спортивный рюкзак, через плечо был перевешен еще один – детский, в левой руке она держала пластиковый пакет, из которого виднелось плюшевое ухо игрушечного медведя, дамскую сумочку и еще пакет из дьюти‑фри. От усердия по раскрасневшемуся от духоты и волнения лицу молодой женщины струился пот, но она даже не могла его стереть, так как свободной рукой сжимала ручонку годовалого карапуза. Малыш капризничал и пытался вырваться. Мамочка то и дело просила его потерпеть, но мальчик тянул ее вперед. И в ту секунду, когда женщина на мгновение отпустила ручку сына, чтобы достать из сумочки паспорт, малыш плюхнулся на четвереньки и быстро пополз за кабинку в зал.–Сережа!– в отчаянии закричала мама. Один из пограничников поймал ма
Визит Савелия не выходил у меня из головы еще с неделю. Думая о его словах, я старалась убедить себя в том, что парень просто немного не в себе и не стоит принимать близко к сердцу им сказанное. «Он просто «прочитал» мой сон, только и всего».Однажды я спросила у Арины, точно ли Савелий видит прошлое, а не будущее?–Не знаю. Возможно,– сказала Арина задумчиво.Подруга была у меня в гостях, и, судя по тому, что она ела приготовленный мною борщ без аппетита, эта тема ее волновала. Арина – и ест без аппетита! Нонсенс.–Что ты сделала с ножом?– поинтересовалась она, наблюдая за тем, как я нарезаю и кладу в тарелку кусочки хлеба.–Выкинула,– пожала я плечами.– А что мне с ним оставалось делать? Он точно не мой. Кому принадлежал и для каких целей его использовали – не знаю, так зачем он мне?Подруга не ответила, утк