Уинстон посоветовал Карен не вступать в контакт с Ивонной после того, как выяснилась правда о том, что она избила старого хозяина. Однако она не только проигнорировала пожелания мужа и продолжала поддерживать связь с Ивонной, они даже придумали такой отвратительный план, чтобы причинить боль Мадлен. Уинстон считал их просто отвратительными. Карен стояла у двери и смотрела, как Джереми и Уинстон помогают старому хозяину лечь. Поразмыслив над этой мыслью, она решила, что все-таки поговорит с ними. «Джереми, Уин, вы, должно быть, устали за последние несколько дней. Я позабочусь о старом хозяине», - она вызвалась добровольно, выглядя так, словно пыталась искупить свою вину. Не обращая на нее внимания, Джереми развернулся и ушел. Карен крикнула ему вслед: «Джереми, Джереми, я все еще твоя мать. Как...» «Ты говоришь, что знаешь свое место, так зачем же ты это сделала? Как ты могла объединить усилия с племянницей, чтобы причинить вред собственной невестке?» - сердито обвинил Уинстон
Мадлен только что вошла в дверь, когда Карен решила дать волю своей ярости. Спокойно, она бросила на нее острый взгляд: «О чем ты вообще говоришь?» «Перестань притворяться, Мадлен! - Карен зажала кровоточащую рану на лбу. - Ты только что ударила меня!» Мадлен взглянула на лоб Карен и слегка нахмурилась, увидев ее кровоточащую рану. Она ответила: «Я предлагаю тебе немедленно отправиться в больницу, так как у тебя что-то не в порядке с головой. Не начинай просто подставлять людей направо и налево». Она сбросила руку Карен и направилась к старому хозяину, который вышел из своей комнаты. «Ты...» - выражение лица Карен побледнело. Протянув руку, чтобы схватить Мадлен, она почувствовала, как у нее закружилась голова. «Я здесь, тетя Карен!» - Ивонна вбежала, притворившись, что только что приехала. Увидев Карен, она быстро подбежала с безумным выражением лица, чтобы помочь ей: «Что случилось с твоей головой, тетя Карен? Почему у тебя так сильно идет кровь?» «Что ты имеешь в виду?
«Мад... лен...» Мадлен улыбнулась: «Если хочешь, можешь называть меня Мадлен, как раньше, дедушка». Брови старого хозяина расслабились, когда облегченное и довольное выражение омыло его впалые черты. Джереми наблюдал за этой сценой издалека, уголки его губ приподнялись в улыбке. Однако, когда он пристально посмотрел на Мадлен, все, что можно было увидеть в его глазах, была душевная боль. Нет, Линни. Я никогда больше не желаю, чтобы ты была Мадлен Кроуфорд. Ты Эвелин Монтгомери, жемчужина и сердце семьи Монтгомери. Ты больше не та Мадлен, которую использовала семья Кроуфорд.Счастье залило его глаза цвета персика, когда он подумал об этом про себя. …Два часа спустя Карен вернулась с перевязанной раной и заботливой Ивонной на буксире. Поняв, что Мадлен нет в доме, она поднялась по лестнице, чтобы переодеться в новую одежду. Войдя в комнату, Карен поняла, что ее бумажник и драгоценности, которые она положила на туалетный столик, исчезли — включая шкатулку с драгоценно
При этом все взгляды упали на сиделку. Сердце Ивонны бешено заколотилось, когда она вспомнила сцену, когда она украла шкатулку с драгоценностями и бумажник, прежде чем сбежать вниз по лестнице. Она случайно наткнулась на старого хозяина Уитмена, чью коляску вытолкнули из комнаты для гостей на первом этаже. Они встретились взглядами, когда увидели друг друга.В тот самый момент она была слишком взволнована, чтобы понять, что за старым хозяином Уитменом стоит сиделка. Думая, что ее заметили, Ивонна отступила на два шага назад. «Ты знаешь, кто меня ударил? - Карен спросила, указывая на Мадлен. - Это была она?»Недовольный методом допроса Карен, Джереми уже собирался открыть рот, когда увидел, что сиделка смотрит на Мадлен, кивая.«Да, это была та леди». И Мадлен, и Джереми одинаково потрясенно посмотрели на ее ответ. Уинстон был ошеломлен и указал на Мадлен: «Вы уверены, что это была та дама?» Сиделка внимательнее присмотрелась к лицу Мадлен и без сомнения ответила: «Это
«Я уверен, что это не имеет к тебе никакого отношения. Я верю тебе», - искренне сказал Уинстон Мадлен, прежде чем повернуться и сказать сиделке: «Не беспокойтесь об этом. Если полиция придет и спросит, просто скажите им правду о том, что вы видели». Сиделка бросила на Мадлен и Джереми испуганный взгляд, кивнула и ушла. Джереми и Мадлен теперь были одни в комнате. Его взгляд был теплым и уверенным, когда он убрал руку, которую положил на плечо Мадлен. «Я верю тебе, Линни». Мадлен слабо улыбнулась: «У меня была изрядная доля таких ситуаций с "убедительными доказательствами", не так ли? Я, наверное, уже привыкла к этому». Привыкла к этому. Джереми нашел эту фразу чрезвычайно ироничной. Она привыкла к тому, что с ней поступали несправедливо, а это означало, что она перенесла слишком много необоснованной клеветы и обвинений. Увидев боль и сожаление в глазах Джереми, Мадлен беззаботно обернулась. Джереми не хотел беспокоить ее и не хотел, чтобы Мадлен больше ненавидела
Поцелуй Фелипе был внезапным, и как бы Мадлен ни была потрясена, она не могла не вспомнить, что Джереми стоял прямо за ними. Что-то подсказывало ей, что Фелипе поцеловал ее только для того, чтобы Джереми увидел, но она тихо села в машину, не комментируя это. Фелипе бросил взгляд на Джереми, чье выражение лица было ледяным, губы Фелипе изогнулись в насмешливой улыбке. Он вышел из машины и нажал на акселератор. Сидя на пассажирском сиденье, Мадлен не могла оторвать глаз от уменьшающейся фигуры в зеркале заднего вида. В лунном свете тяжелое одиночество и мука были особенно заметны на его лице. Он был явно несчастен, но сдерживал себя. Мадлен думала, что Фелипе отвезет ее обратно в поместье Монтгомери, но вместо этого машина остановилась у одинокой виллы на окраине города. Насколько она помнила, она никогда раньше не ночевала здесь. Фелипе привел Мадлен в отведенную ей комнату и велел горничным принести ей туалетные принадлежности и пижаму. «Ты, должно быть, устала посл
Положив трубку, она повернулась, чтобы открыть дверь. Она увидела перед собой гибкую фигуру Фелипе. Одетый в свободный белый спальный халат, соблазнительные ключицы мужчины смутно просвечивали сквозь тонкий материал. Мадлен чувствовала себя необъяснимо неловко, видя Фелипе в таком виде, хотя раньше, снимая рубашку Джереми, она не испытывала ни малейшего дискомфорта. Верхняя половина его тела была даже видна, когда она перевязывала его раны. «Ты пришел пожелать спокойной ночи, Фелипе?» - она улыбнулась, сдерживая свои мысли. Фелипе слегка улыбнулся и вошел. Мадлен не оставалось ничего другого, как отпустить дверную ручку, за которую Фелипе взялся и закрыл за собой дверь, когда вошел.Звук закрывающейся двери усилил беспокойство Мадлен. «Есть что-то, о чем ты хочешь со мной поговорить, Фелипе?» - Мадлен слегка улыбнулась, стоя у двери. Фелипе обернулся. Прочитав настороженный взгляд блестящих глаз Мадлен, его губы изогнулись, когда он подошел к ней и схватил ее за руку.
Когда он расстегнул ее пижаму, по ее спине пробежал холодок. Фелипе был очарователен, но разум Мадлен был ясен. Она схватила парящую ладонь Фелипе и резко отказалась: «Прости, Фелипе, но я думаю, что я еще не готова». Мадлен решительно вырвалась из объятий Фелипе.Мадлен стало гораздо легче дышать теперь, когда между ними снова было расстояние. Сдерживая свое недовольство, Фелипе встал и извинился: «Мне очень жаль, Эвелин. Я переступил черту». Мадлен покачала головой: «Это не твоя вина, это моя. Мне жаль, что я не могу вспомнить, что произошло, и те чувства, которые я когда-то испытывала к тебе. Вот почему я...» «Все в порядке, - Фелипе утешил ее улыбкой. - Не заставляй себя, однажды ты все вспомнишь». «Спасибо, Фелипе». «Тебе не нужно благодарить меня, глупышка. Хотя мы еще не официально не поженились, у нас уже была свадебная церемония, и, насколько мне известно, ты моя жена». Фелипе подошел, чтобы обнять Мадлен и запустить пальцы в ее шелковистые локоны: «Не переу