Ника перевернула лист, надеясь найти окончание истории, но обратная сторона была чиста. Повествование обрывалось. Неужели Эдичка не вложил в конверт окончание этой главы?
– Оль! – позвала она подругу и, когда та появилась, спросила: – Ты не открывала этот конверт?
– Нет, он уже был открыт, – настороженно ответила Ольга. – А что случилось?
– Ничего. Просто такое ощущение, будто не хватает окончания главы. Возможно, его не было с самого начала, но, может быть, он выпал из пакета. Ты случайно не находила в квартире еще одного листочка?
– Нет, – покачала головой подруга и на всякий случай добавила: – И по дороге, я уверена, из конверта ничего не выпало. Я несла его очень аккуратно.
– Да в твоей аккуратности я не сомневаюсь, – сгладила неловкость улыбкой Ника. – Просто понадеялась, вдруг…
–&nb
От Ники Егор вышел в раздражении, причину которого не мог объяснить и самому себе. Оно разъедало его изнутри, будто изжога, и превратилось в настоящую злость, когда по пути к машине он вступил в незамеченную лужу. Холодная грязная вода просочилась сквозь «молнию» на ботинке, и ноге вмиг стало мокро и неприятно.–Черт знает что!– выругался Егор, непонятно кого или что имея в виду. Он досадовал на себя еще и потому, что тревога за сестру, которая должна была разрывать его и побуждать к активным действиям, как будто уснула. Свое поведение Егор оценивал как неадекватное. Нет, ему отнюдь не было все равно, что случилось с его младшей сестренкой, в глубине души он с ума сходил от беспокойства и страха за нее, но вот на поверхности, будто пена на бульоне, бурлили совсем другие эмоции, не имеющие к пропаже сестры отношения. Он вспоминал взгляды Ники, которые та то и дело бросала на Андрея, и то, как она выпроводила Егора читать рукопись в комнату,
На работе готовились к празднованию Международного женского дня. Нику приготовления скорей раздражали, чем радовали. Статья, которую нужно было сдать, не писалась. О ней просто не думалось. Зато думалось об истории со Стасом, Эдичкой и свечой. Интересная, если не сказать, скандальная, получилась бы статья. О своем замысле Ника пока не распространялась, но про себя твердо решила, что напишет об этом. Остается только дождаться результатов экспертизы материала, из которого изготовлена свеча‑убийца.Не обращая внимания на предпраздничную суету в редакции и возбужденное стрекотание коллег женского пола, предвкушающих поздравления и застолье, Ника с сосредоточенным видом чертила на листочке линии, стрелки, кружочки, крючочки, делала пометки, черкала, хмурила брови, кусала губы и, то и дело отшвыривая ручку, бросалась набирать свои мысли на клавиатуре. Коллеги, видя такую ее занятость, подшучивали над ней, но старались особо не беспокоить.–Болдырева, видать, и вп
Егор и сам не понял, как уснул. Вернувшись домой, он присел в кресло на пару минут, чтобы перевести дух,– и вырубился, иначе и не скажешь. Прямо в одежде и в мокрых носках. Проспал он и остаток ночи, и утро, и день. Да так крепко, что не слышал ни звонков на мобильный, ни будильника, ни дневного шума. Ничего. Видимо, сказались бессонные ночи, которые он провел в тревоге за сестру и в дороге.После того как Ника накануне поделилась своими подозрениями, будто причиной гибели ее приятеля и фотографа стала свеча, а вернее, ядовитое вещество, входящее в ее состав, Егор почти не сомневался, что его сестру похитили потому, что она тоже об этом разузнала. Правда, кто это сделал, так и оставалось невыясненным, но его люди все узнают.Но если его сестру похитили потому, что она что‑то выяснила о причинах гибели своего любовника, то и журналистке, которая с таким рвением взялась за расследование, тоже грозит опасность!Егор вскочил из кресла и, не обращая внима
–Уж больно напыщенно,– призналась она и покраснела, испугавшись, что Егор рассердится, услышав такую бестактность.–Напыщенно,– согласился он.– Это самый дорогой из моих ресторанов. Если честно, не самый любимый, но публике нравится. Здесь можно встретить и артистов, и кинозвезд, и эстрадных певичек…–Концерт в честь Восьмого марта в «живом эфире»,– прокомментировала Ника.– Дополнение к букету и изысканной еде. Честно говоря, такая обстановка не очень располагает к свободной беседе, извини.–В следующий раз исправлю свою ошибку,– просто сказал он.– Постарайся расслабиться и наслаждайся едой. Если хочешь, после ужина поедем в другое место.–Посмотрим,– уклончиво ответила Ника и перевела взгляд на появившегося возле их столика официанта в накрахмаленной сорочке. Вышколенным движением т
Вот все и закончилось. Так просто и нелепо. Нелепо, потому что он оказался неготовым к тому, что семейная крепость рухнет в одно мгновение. Впрочем, рушиться она начала давно, только Андрей закрывал глаза на кричащие трещины, кое‑где замазывая их небрежными торопливыми мазками, но откладывая и откладывая глобальный «ремонт».А трещины не просто предупреждали – они кричали, они взывали, рыдали, умоляя его обратить на них внимание. И если бы он сделал это своевременно, может, успел бы спасти осыпающиеся стены. А сейчас… А сейчас, дай бог, если он, отойдя от первого шока, по возможности целым выберется из‑под обломков.«…Это уже получше, или ты чувствуешь то же самое. Тебе легче, если есть кто‑то виноватый? Ты говоришь: одна любовь, одна жизнь…»– Боно из U2 подвизался в сочувствующие и понимающие приятели. Словно мысли Андрея через радиоволны включенной магнитолы достигли ушей ирландца и вернулись, ра
Праздник не задался. Его уничтожил звонок на мобильный и незнакомый женский голос, спросивший, кем приходится Ольге Андрей Никитин. Братом? Ваш брат попал в аварию. От этого сообщения, произнесенного будничным, даже скучающим голосом, Ольга онемела. Муж, который в это время чистил для салата огурцы, увидел побледневшее лицо жены, подскочил к ней и выхватил трубку. Что он говорил, о чем спрашивал, что ему отвечали – Ольга не слышала. Опустившись на стул, она в оцепенении смотрела на противоположную стену.–Оль, Оль, ты слышишь меня?– затормошил ее за плечо Володя, и Ольга, очнувшись, вздрогнула.–Андрей?..–Не переживай, ничего страшного с ним не случилось,– улыбнулся муж и похлопал Ольгу по плечу.– Помяло его маленько, но, по словам врача, нестрашно. Я сейчас поеду в ту больницу, куда его отвезли.–Я с тобой!– рванулась за ним Ольга, но Володя вновь полож
«…Когда он уже выходил из деревни, тишину нарушил протяжный вой деревенской собаки, и через мгновение к одинокому вою присоединился «хор» других тоскливых завываний. «Не к добру»,– подумал юноша и невольно поежился. Ему захотелось прибавить шагу и даже перейти на бег, но он одернул себя: старик учил его не поддаваться людским суевериям. Его жизни ничто не угрожает, значит, страху не может быть места. «Полнолуние»,– определил юноша причину собачьего воя и вспомнил о том, как старик однажды сказал ему, что некоторые травы стоит собирать при полной луне, ибо именно тогда полностью раскрывается их целебная сила. Подумав об этом, он изменил свое решение возвращаться домой и свернул с дороги, ведущей к полю, на узкую тропку, уводящую к лесу.Его путь проходил мимо деревенского сеновала. Уже почти пройдя мимо, он услышал доносившиеся из‑за забора голоса. Один из голосов был мужски
Егор, хоть и сердился на Нику, чувствовал неясную тревогу за нее. Интуиция болела, как застарелая язва, не давая уснуть. Егор встал с постели, вышел на просторную кухню и включил чайник. Но тут же его и выключил, решив, что заглушать беспокойство лучше чем‑нибудь покрепче. Он достал из холодильника бутылку водки, нарезал тонкими кружочками лимон, разломал на неаккуратные, но от этого еще более аппетитные куски плитку шоколада и плеснул себе в рюмку сто граммов.Водка теплом разлилась по телу, но тревогу не растворила. Егор опрокинул еще стопку, затем решительно поставил бутылку в холодильник, прошел по длинному коридору до комнаты, в которой спала сестра, и открыл дверь.Узкая полоса света просочилась из коридора в приоткрытую дверь и упала на Лерино лицо. Девушка тихо что‑то промычала во сне, но не проснулась.–Спи, спи, не буду тебя беспокоить,– пробормотал Егор и вышел. За сестру душа больше не ныла, а вот за Нику – да. И тревога