Собранные данные, конечно, не могли сказать заинтересованному исследователю, какими заклинаниями преступник не владеет – но зато указывали, чем он обладает однозначно. Листки пустили по рукам, и я, с трудом дождавшись своей очереди, жадно уткнулась у них. О, эти данные могли сказать о маге многое! Предпочитаемые приемы, сильные и слабые места, некоторые, особо специфические показатели, могли бы намекнуть даже на школу, которой принадлежал маг – но удача не была к нам благосклонна, и настолько ярких зацепок отыскать не удалось.
Ну, это ничего, подумала я. Будем работать с тем, что имеем.
Я прислушалась к фиолетовому. Он, переждав, пока утихнет возня вокруг списков, продолжил говорить:
– Таким образом, пока ничего утешительного сообщить не могу. Мы продолжаем разыскивать останки троих усопших, и, если поиски увенчаются успехом, коллега Алвис попробует еще раз призвать своих потусторо
– Смотри, Тереса! – скомандовала Маргрит, и я послушно перешла на магическое зрение. – Вот тут и тут, видишь? Уплотнения? Тут некроз был, и ты его удалила – смотри, как интересно такие места срастаются, видишь? Как будто наползает с соседних участков, и наслаивается друг на друга. Эти места потом восстановятся полностью, а уплотнение рассосется. А вот тут, видишь, грубый шов? И вот тут еще… Здесь ты неудачно края свела, я распускала и заново фиксировала. Ну-ну, не морщись, тебе вполне простительно…Целительница разбирала всю проделанную мной работу интересно и подробно, раскладывая ее по полочкам – где какой огрех, отчего он случился, и что с ним следует сделать в дальнейшем, а в итоге заключила:– Ты молодец! Я бы взяла тебя в ученицы.– Я же говорил, – проворчал с постели Эйнар, все это время покорно изображавший учебное пособие.
Я вскинула на Эйнара вопросительный взгляд, и снова провалилась в омут колдовских янтарных глаз, снова попалась на гипнотическую пульсацию зрачка, как рыбка на крючок. Только рыба бьется, пытаясь с него сорваться, а я – застыла, падая в этот взгляд, как в пропасть. А когда расплавленное золото драконьей радужки заполнило весь мир вокруг, а на шею мне легли сухие горячие ладони, я опустила ресницы и разомкнула губы, принимая поцелуй.Эйнар целовал меня неторопливо, чувственно, даже, можно сказать, вдумчиво, подойдя к процессу со всей основательностью. Он покусывал мои губы, тут же ласкал их шершавым языком, заставляя гореть, то углублялся, то почти полностью отстранялся, щекоча кожу дыханием и невесомыми прикосновениями, а потом снова врывался в мой рот – лишая рассудка, полностью подчиняя себе.И я опомнилась, только когда широкая ладонь вдруг легла на обнаженную грудь, выглянувшую в вороте невесть когда распу
– А как я смогу покинуть род после того, как отступник будет побежден?Умные вопросы задаем, да? Ну ничего! Я готовилась!– К сожалению, самостоятельно вы сделать этого не сможете, – добавим капельку предельной честности – ничегошеньки я от вас не скрываю, видите, видите? – Но сама процедура очень проста – достаточно будет моего разрешения.– И вы меня отпустите? – дотошно уточнил Алвис.– Сразу же, как минует угроза, – со всей возможной искренностью выдала я тщательно разработанную формулировку.Мое сердце замерло, остановилось, и дыхание застыло где-то, не доходя до легких, мир сузился до темных глаз дракона, до ожидания его ответа. Только бы не понял, только бы не догадался, только бы…– Хорошо, я согласен, – кивнул Алвис, на которого давил не только
Наверное, чтобы понять, что же на самом деле из себя представляют драконы, стоило один раз увидеть драконов в действии. Не в мирном, не в созидательном, а именно в буйстве схватки, когда от столкновения сил дрожит земля. Я едва поспевала выхватывать взглядом происходящее.Алвис, оказывается, успел разделаться со вторым учеником отступника, и теперь тот остался один. Он – и костяной дракон, порождение извращенной некромантской мысли. Черный быстро приспособился к перемене состава в его боевом лагере. Теперь он держал щиты, ограждая Эйнара от разрушительной магии отступника, а Эйнар…У меня сердце замирало от ужаса и восторга. И я даже не могла толком сказать, чего больше боялась – за него или его. Потому что дракон был страшен, и в своей истинной ипостаси и в человеческой.Казалось, в буйстве стихий невозможно было ничего разглядеть. Но все же тот момент, когда Эйнар ухватил бывшег
Не дождавшись какой-либо реакции от застывшего изваянием черного, я позволила себе чуть улыбнуться и попытаться подсластить настойку заранее заготовленными прекрасными перспективами:– Да ладно, быть Ривад совсем неплохо! У нас есть библиотека…И еле успела увернуться от пущенного в меня проклятия, оставившего дымящуюся проплешину в каменном полу моей комнаты.– Дрянь!!! – бушевал дракон, наконец, придя в себя от моей неслыханной наглости. – Стерва!!!Каждый эпитет сопровождался заклинанием, и я не могла не признать, что как наставник темной магии дракон определенно не зря ест свой хлеб!– Что ты хочешь? – неожиданно выпалил Алвис, опершись на край стола, когда я робко высунулась с другого его конца.– Мальчика. Двух. Нет! Трех. Всех получившихся в процессе попыток девочек я признаю
– По делу? – переспросила я, поспешив следом.– Да. Надо забрать одну вещь.– Какую?– Увидишь. Если будешь хорошо себя вести.Я показала драконьей спине язык, мимолетом в очередной раз полюбовавшись и спиной, и косой, спускающейся до середины лопаток, мягкими золотистыми бликами на бронзовых волосах, и ниже… ниже вид без одежды был, конечно, привлекательнее…– Раздеться?Я вздрогнула, вспыхнула и, бросив неблагодарное дело – тешить драконье самолюбие, принялась озираться по сторонам. Оказалось, что горы блестяшек были чем-то вроде прихожей, и теперь мы шли по узкому коридору, а вдоль его стен на подставках висели уже не просто драгоценности, а артефакты, от некоторых из которых веяло такой древностью, что по спине пробегала благоговейная дрожь.В какой-
Род Ривад пресекся.Стоя над телом старой Альбы, я прощалась со своим родом. Пока она была жива – еще был шанс все исправить, бабка была сильна и хитра, и за ее плечами был опыт долгой непростой жизни, она бы обязательно что-нибудь придумала – если бы была жива. Но старое сердце не выдержало вестей о смерти двух последних внуков, последних отпрысков Ривад мужского пола, и старая Альба – Альба Грозная, Альба Яростная – нынче легла в каменный гроб в родовом склепе.Темный магический род Ривад вымирал уже давно – лет двадцать смерти шли за нами по пятам. Мы скрывали это – уж что-что, а скрывать смерть мы умели! Мы вообще умели скрыть что угодно, и в реестре Темных Родов древней Империи – еще той, павшей – род Ривад имел имя «Молчащие». И только глупцы не могли бы понять, что на самом деле это означало «Хранящие Тайны».Члены рода у
Это я-то не достойна? Да я!.. Да мне!.. И чуть не провалилась: пытаясь не открыть излишне много – показала слишком мало. Но все же прошла отбор, и прочно обосновалась за бурыми каменными стенами, изъеденными солеными морскими ветрами.Люди, обитающие здесь, первое время на меня косились. Я – черноволосая, темноглазая и смуглая – была им непривычна. Мне же непривычно было пестроцветье одежды, терзало отсутствие привычного, родного и такого удобного темного балахона. Раздражали слишком свободные юбки и излишне узкие корсажи поверх блузок. Раздражал вынужденный отказ от привычных в повседневности чар и необходимость скрывать, прятать свою магию…И даже самой себе с большим трудом я призналась, что, обводя взглядом скопление людей, и натыкаясь на сплошь светлые макушки разных оттенков с редким вкраплением рыжих вихров, я, забывшись, испытывала острый укол недоумения.
– По делу? – переспросила я, поспешив следом.– Да. Надо забрать одну вещь.– Какую?– Увидишь. Если будешь хорошо себя вести.Я показала драконьей спине язык, мимолетом в очередной раз полюбовавшись и спиной, и косой, спускающейся до середины лопаток, мягкими золотистыми бликами на бронзовых волосах, и ниже… ниже вид без одежды был, конечно, привлекательнее…– Раздеться?Я вздрогнула, вспыхнула и, бросив неблагодарное дело – тешить драконье самолюбие, принялась озираться по сторонам. Оказалось, что горы блестяшек были чем-то вроде прихожей, и теперь мы шли по узкому коридору, а вдоль его стен на подставках висели уже не просто драгоценности, а артефакты, от некоторых из которых веяло такой древностью, что по спине пробегала благоговейная дрожь.В какой-
Не дождавшись какой-либо реакции от застывшего изваянием черного, я позволила себе чуть улыбнуться и попытаться подсластить настойку заранее заготовленными прекрасными перспективами:– Да ладно, быть Ривад совсем неплохо! У нас есть библиотека…И еле успела увернуться от пущенного в меня проклятия, оставившего дымящуюся проплешину в каменном полу моей комнаты.– Дрянь!!! – бушевал дракон, наконец, придя в себя от моей неслыханной наглости. – Стерва!!!Каждый эпитет сопровождался заклинанием, и я не могла не признать, что как наставник темной магии дракон определенно не зря ест свой хлеб!– Что ты хочешь? – неожиданно выпалил Алвис, опершись на край стола, когда я робко высунулась с другого его конца.– Мальчика. Двух. Нет! Трех. Всех получившихся в процессе попыток девочек я признаю
Наверное, чтобы понять, что же на самом деле из себя представляют драконы, стоило один раз увидеть драконов в действии. Не в мирном, не в созидательном, а именно в буйстве схватки, когда от столкновения сил дрожит земля. Я едва поспевала выхватывать взглядом происходящее.Алвис, оказывается, успел разделаться со вторым учеником отступника, и теперь тот остался один. Он – и костяной дракон, порождение извращенной некромантской мысли. Черный быстро приспособился к перемене состава в его боевом лагере. Теперь он держал щиты, ограждая Эйнара от разрушительной магии отступника, а Эйнар…У меня сердце замирало от ужаса и восторга. И я даже не могла толком сказать, чего больше боялась – за него или его. Потому что дракон был страшен, и в своей истинной ипостаси и в человеческой.Казалось, в буйстве стихий невозможно было ничего разглядеть. Но все же тот момент, когда Эйнар ухватил бывшег
– А как я смогу покинуть род после того, как отступник будет побежден?Умные вопросы задаем, да? Ну ничего! Я готовилась!– К сожалению, самостоятельно вы сделать этого не сможете, – добавим капельку предельной честности – ничегошеньки я от вас не скрываю, видите, видите? – Но сама процедура очень проста – достаточно будет моего разрешения.– И вы меня отпустите? – дотошно уточнил Алвис.– Сразу же, как минует угроза, – со всей возможной искренностью выдала я тщательно разработанную формулировку.Мое сердце замерло, остановилось, и дыхание застыло где-то, не доходя до легких, мир сузился до темных глаз дракона, до ожидания его ответа. Только бы не понял, только бы не догадался, только бы…– Хорошо, я согласен, – кивнул Алвис, на которого давил не только
Я вскинула на Эйнара вопросительный взгляд, и снова провалилась в омут колдовских янтарных глаз, снова попалась на гипнотическую пульсацию зрачка, как рыбка на крючок. Только рыба бьется, пытаясь с него сорваться, а я – застыла, падая в этот взгляд, как в пропасть. А когда расплавленное золото драконьей радужки заполнило весь мир вокруг, а на шею мне легли сухие горячие ладони, я опустила ресницы и разомкнула губы, принимая поцелуй.Эйнар целовал меня неторопливо, чувственно, даже, можно сказать, вдумчиво, подойдя к процессу со всей основательностью. Он покусывал мои губы, тут же ласкал их шершавым языком, заставляя гореть, то углублялся, то почти полностью отстранялся, щекоча кожу дыханием и невесомыми прикосновениями, а потом снова врывался в мой рот – лишая рассудка, полностью подчиняя себе.И я опомнилась, только когда широкая ладонь вдруг легла на обнаженную грудь, выглянувшую в вороте невесть когда распу
– Смотри, Тереса! – скомандовала Маргрит, и я послушно перешла на магическое зрение. – Вот тут и тут, видишь? Уплотнения? Тут некроз был, и ты его удалила – смотри, как интересно такие места срастаются, видишь? Как будто наползает с соседних участков, и наслаивается друг на друга. Эти места потом восстановятся полностью, а уплотнение рассосется. А вот тут, видишь, грубый шов? И вот тут еще… Здесь ты неудачно края свела, я распускала и заново фиксировала. Ну-ну, не морщись, тебе вполне простительно…Целительница разбирала всю проделанную мной работу интересно и подробно, раскладывая ее по полочкам – где какой огрех, отчего он случился, и что с ним следует сделать в дальнейшем, а в итоге заключила:– Ты молодец! Я бы взяла тебя в ученицы.– Я же говорил, – проворчал с постели Эйнар, все это время покорно изображавший учебное пособие.
Собранные данные, конечно, не могли сказать заинтересованному исследователю, какими заклинаниями преступник не владеет – но зато указывали, чем он обладает однозначно. Листки пустили по рукам, и я, с трудом дождавшись своей очереди, жадно уткнулась у них. О, эти данные могли сказать о маге многое! Предпочитаемые приемы, сильные и слабые места, некоторые, особо специфические показатели, могли бы намекнуть даже на школу, которой принадлежал маг – но удача не была к нам благосклонна, и настолько ярких зацепок отыскать не удалось.Ну, это ничего, подумала я. Будем работать с тем, что имеем.Я прислушалась к фиолетовому. Он, переждав, пока утихнет возня вокруг списков, продолжил говорить:– Таким образом, пока ничего утешительного сообщить не могу. Мы продолжаем разыскивать останки троих усопших, и, если поиски увенчаются успехом, коллега Алвис попробует еще раз призвать своих потусторо
Помню, что где-то в середине разговора, прервав пылкую речь, посвященную преимуществам эстанского черного гранита перед велибарским розовым, я вдруг прервалась, и абсолютно трезвым, серьезным голосом сказала:– Надо обязательно попробовать выманить его на живца. Обязательно.И Алвис, только что приятно расслабленный, твердо отозвался, глядя на меня без капли хмеля во взгляде:– Сначала попробуем выйти на него другими доступными методами.А я, уткнувшись носом в бокал, пробормотала, развивая предыдущую мысль:– А если ректор будет так уж против – то можно его и вовсе не информировать…– И тогда бояться нам придется вовсе не отступника! – поддакнул Алвис в до боли родной едкой темной манере.В свою комнату я вернулась ближе к утру, и рухну
Алвис глядел на меня сочувствующе и понимающе. А потом вдруг предложил, как предлагают перемирие:– Будете еще вино?И это было совсем другое предложение – не как то, когда он предлагал мне запить новости из логова потрошителя. Это было предложение помянуть мои потери – и предложение поддержки.Я вздохнула, и согласилась:– Буду. – И опускаясь в обжитое уже кресло, попросила: – И не «выкайте» мне тогда уже – вы мне сколько раз двоюродный прадедушка?Алвис засмеялся, разливая по бокалам новое вино, на этот раз белое:– Хорошо, на «ты» так на «ты»! – и легонько коснувшись края моего бокала своим, опустился в соседнее кресло. – Только давай уж оба...Разговор потек неожиданно легко, как ароматное вино в бокалы. А, мож