Стихийный щит с честью выдержал испытание и слетел, лишь погасив удар на две трети, но и оставшегося хватило, чтобы меня сбило с ног и, вышибив из легких воздух, прокатило по земле. По-кошачьи изворачиваясь, я вскочила на ноги, сквозь звон в ушах и мельтешение предметов вокруг пытаясь сразу выцепить взглядом соперника, уйти с линии атаки и сплести что-нибудь поубойнее для достойного ответа.
– Стоп! – вклинился наставник, и укоризненно взглянул в мои руки.
Там повисло что-то плохо опознаваемое, но однозначно, темное.
Я смутилась, и торопливо смяв неположенные чары, впитала Тьму.
– Тереса, мертва. На первый раз прощаю, но на будущее учти – буду снимать баллы. Саймон, победа твоя.
Исключения делались лишь для отдельных Темных родов, и вовсе не потому, что это какие-то привилегированные Темные, а потому что есть такое слово – надо. И да, Ривад входили в короткий перечень семейств, отмеченных высшим темным дозволением. Но речь не об этом.Выделанная, обработанная должным образом, «драконья кожа», то бишь вивернья шкура, весьма и весьма ценилась модниками всех мастей.А иногда ловкие умельцы собирали рядом с логовами виверн куски линялой кожи, счесанной ящерами о камни, укрепляли разнообразными алхимическими составами, клеили на кожаную основу и уже из этого шили изделия для тех, кому не хватило бы денег заплатить за настоящую шкуру. Настоящая вивернья шкура — дорогой материал, доступный далеко не всем. Прочный, удобный, с ценными свойствами.И, несмотря на это, он в подметки не годился тому линялому обрывку, который пошел на мои сапоги так же, как ложные
Драконы – порождения магии, ее родные дети. Лоскуток сброшенной во время линьки шкуры истинного дракона, достаточный, чтобы пошить из него пару сапог, не просто так стоит, как среднее поместье с хорошим годовым доходом – этот материал поглощает либо рассеивает направленный на него магический удар, хорошо изолирует как холод, так и тепло (руку в такой перчатке можно смело сунуть в огонь и взять там уголек), имеет высокую сопротивляемость к агрессивным внешним средам, вплоть до кислот, и много, много что еще.Изучив сапог всеми доступными мне способами, я натянула его на ногу.В момент непроизвольного выброса некротической энергии, вступившего в резонанс со структурой барьера, дробившего полигон на отдельные площадки, я непроизвольно перешла на магическое зрение – инстинкт самосохранения, знаете ли, настойчиво велит смотреть в оба на потенциальную угрозу. И вот тогда я заметила занятную вещь – студен
Мертвые подчинены нашей воле, а мы смиряем силу мертвых. Мы ограничиваем и усиливаем друг друга, и никогда не найдется простолюдин, способный в одиночку превозмочь бесконечную цепь поколений, соединенных общей кровью и общей силой.И доказательством тому – моя стычка на границе владений Ривад.Взрослый маг, заранее подготовивший ловушку, хорошо подготовившийся к встрече, ничего не смог сделать восемнадцатилетней недоученной девице.Неспешно прогуливаясь по Академии, двигаясь снизу-вверх по широкой спирали, я собирала статистику для полноценного доклада ректору Эйнару.Я знала свой долг, и он велел немедленно известить о находке местные власти – хотя на своих землях я бы действовала сама – и натравить на преступника все доступные силы. Но я не собиралась идти к «доступной мне силе» с голословными обвинениями.Опустившийся на
* * *В кабинете царил алый полумрак от задернутых штор, в которые било солнце, и от него женская кожа казалась пленительно розовой, как персик. Дракон мазнул губами по обнаженному плечу – и бархатистая, как персик. Длинный шершавый язык обрисовал тонкую линию ключицы – и сладкая, как персик.– Мы так не договаривались! – прошипела драконица, пытаясь увернуться, и дракон легонько куснул ее за ушко, ощутив под губами мельчайшие крапинки проступившей чешуи.Женское тело в его руках – горячее, упругое, сладкое. Алая стонет, когда пальцы забираются под юбку, и гладят, ласкают бедра, заставляя раскрыться, прижаться теснее.– Мы договаривались, что цветы из твоей оранжереи больше пропадать не будут, так?Другая ладонь легла на грудь, чуть сжала ее сквозь ткань, срывая новый приглушенный вздох с
Я взяла себя в руки и, собрав в кучу ворох разрозненных фактов и мыслей, отозвалась:– С высокой долей вероятности можно предположить, что действует темный маг. Светлые маги так не склонны к материальным фетишам, их отклонения, как правило, лежат в сфере духа и тонких материй, как и трофеи, а стихийники мало подвержены психическим девиациям такого рода, у них другие риски. Это всего лишь мое предположение, но оно имеет неплохой шанс оказаться верным.Эйнар молча смотрел на меня в упор, и мне было жаль, что приходится это говорить, и делать, и вообще жаль, что приходится это пережить.Но мое сожаление никак не влияло на то, что все необходимое я скажу. И сделаю.Я не оглашала вслух свой статус и положение, но это ничего не меняло – я та, кто я есть. И если в произошедшем преступлении подозревается темный маг, то я обязательно должна принимать участие в расследовании
Наставники расходились из деканата, как будто их подменили. Куда делись беззаботные, легкомысленные и ребячливые существа, по воле случая оказавшиеся в наставниках и как будто слегка недоумевающие по этому поводу? Совещание покидали хищные, собранные мужчины и женщины. Опасные и бесконечно сильные существа.– Адептка Давир, задержитесь.Я молча кивнула и снова вжалась в стену, от которой только оторвалась, пропуская покидающих деканат наставников.– Алвис, когда освободишься, подойди ко мне в кабинет, ты мне понадобишься.Черный дракон так же молча кивнул и вышел вслед за всеми.Ректор дождался, пока последний из его сородичей покинет помещение – и дверь захлопнулась сама собой, щелкнув замком, вдоль стен на миг качнулось легкое марево защитного заклинания и исчезло.Я двинулась к нему, присевшему на о
* * *Ночь прошла беспокойно.Насыщенный день, вместивший в себя некросрыв, шокирующее открытие, много-много ходьбы и разговоров, тревога за ректора, да и проигнорированное мной магическое истощение дали о себе знать – спала я скверно и, соответственно, проснулась в отвратительном настроении.Записка, обнаружившаяся в изголовье, не смогла его существенно улучшить – Эйнар сообщал, что освободился только под утро, пришел, увидел, как я сладко сплю, и пожалел меня будить.Ха! Пунктирный сон, полный дурных неоформленных сновидений, беспричинных пробуждений и беспокойства, ощутимого даже в забытьи – это теперь называется «сладко спала»?!И вот это мне было предложено вместо большого, теплого, успокоительного дракона?!Ладно. Я постаралась найти в ситуаци
И поджав губы, не отводя взгляда, я наблюдала как расширяется, заполняя почти всю радужку, драконий зрачок. А с Эйнара мигом слетает слегка игривый настрой.Он вскинул руку, провел кончиками пальцев от виска к подбородку, а потом прижал ладонь к моей холодной щеке, грея, почти обжигая ее своим теплом.– Расскажи, – шевельнулись губы.Я прерывисто выдохнула, с твердым намерением прямо сейчас потребовать прекратить лезть в мои дела и в мою жизнь, но… не смогла. Вместо этого, зажмурившись, ткнулась дракону в грудь, позволяя обнять себя, притянуть ближе, устроить на коленях в уютных, ограждающих от всего мира объятиях. А потом принялась бестолково, беспорядочно, перескакивая с одного на другое – рассказывать.И я знала, что для него мой рассказ перемежается со вспышками-образами – мелькали лица, дрожали огоньки фиолетовых фонариков в склепе, скалилис
– По делу? – переспросила я, поспешив следом.– Да. Надо забрать одну вещь.– Какую?– Увидишь. Если будешь хорошо себя вести.Я показала драконьей спине язык, мимолетом в очередной раз полюбовавшись и спиной, и косой, спускающейся до середины лопаток, мягкими золотистыми бликами на бронзовых волосах, и ниже… ниже вид без одежды был, конечно, привлекательнее…– Раздеться?Я вздрогнула, вспыхнула и, бросив неблагодарное дело – тешить драконье самолюбие, принялась озираться по сторонам. Оказалось, что горы блестяшек были чем-то вроде прихожей, и теперь мы шли по узкому коридору, а вдоль его стен на подставках висели уже не просто драгоценности, а артефакты, от некоторых из которых веяло такой древностью, что по спине пробегала благоговейная дрожь.В какой-
Не дождавшись какой-либо реакции от застывшего изваянием черного, я позволила себе чуть улыбнуться и попытаться подсластить настойку заранее заготовленными прекрасными перспективами:– Да ладно, быть Ривад совсем неплохо! У нас есть библиотека…И еле успела увернуться от пущенного в меня проклятия, оставившего дымящуюся проплешину в каменном полу моей комнаты.– Дрянь!!! – бушевал дракон, наконец, придя в себя от моей неслыханной наглости. – Стерва!!!Каждый эпитет сопровождался заклинанием, и я не могла не признать, что как наставник темной магии дракон определенно не зря ест свой хлеб!– Что ты хочешь? – неожиданно выпалил Алвис, опершись на край стола, когда я робко высунулась с другого его конца.– Мальчика. Двух. Нет! Трех. Всех получившихся в процессе попыток девочек я признаю
Наверное, чтобы понять, что же на самом деле из себя представляют драконы, стоило один раз увидеть драконов в действии. Не в мирном, не в созидательном, а именно в буйстве схватки, когда от столкновения сил дрожит земля. Я едва поспевала выхватывать взглядом происходящее.Алвис, оказывается, успел разделаться со вторым учеником отступника, и теперь тот остался один. Он – и костяной дракон, порождение извращенной некромантской мысли. Черный быстро приспособился к перемене состава в его боевом лагере. Теперь он держал щиты, ограждая Эйнара от разрушительной магии отступника, а Эйнар…У меня сердце замирало от ужаса и восторга. И я даже не могла толком сказать, чего больше боялась – за него или его. Потому что дракон был страшен, и в своей истинной ипостаси и в человеческой.Казалось, в буйстве стихий невозможно было ничего разглядеть. Но все же тот момент, когда Эйнар ухватил бывшег
– А как я смогу покинуть род после того, как отступник будет побежден?Умные вопросы задаем, да? Ну ничего! Я готовилась!– К сожалению, самостоятельно вы сделать этого не сможете, – добавим капельку предельной честности – ничегошеньки я от вас не скрываю, видите, видите? – Но сама процедура очень проста – достаточно будет моего разрешения.– И вы меня отпустите? – дотошно уточнил Алвис.– Сразу же, как минует угроза, – со всей возможной искренностью выдала я тщательно разработанную формулировку.Мое сердце замерло, остановилось, и дыхание застыло где-то, не доходя до легких, мир сузился до темных глаз дракона, до ожидания его ответа. Только бы не понял, только бы не догадался, только бы…– Хорошо, я согласен, – кивнул Алвис, на которого давил не только
Я вскинула на Эйнара вопросительный взгляд, и снова провалилась в омут колдовских янтарных глаз, снова попалась на гипнотическую пульсацию зрачка, как рыбка на крючок. Только рыба бьется, пытаясь с него сорваться, а я – застыла, падая в этот взгляд, как в пропасть. А когда расплавленное золото драконьей радужки заполнило весь мир вокруг, а на шею мне легли сухие горячие ладони, я опустила ресницы и разомкнула губы, принимая поцелуй.Эйнар целовал меня неторопливо, чувственно, даже, можно сказать, вдумчиво, подойдя к процессу со всей основательностью. Он покусывал мои губы, тут же ласкал их шершавым языком, заставляя гореть, то углублялся, то почти полностью отстранялся, щекоча кожу дыханием и невесомыми прикосновениями, а потом снова врывался в мой рот – лишая рассудка, полностью подчиняя себе.И я опомнилась, только когда широкая ладонь вдруг легла на обнаженную грудь, выглянувшую в вороте невесть когда распу
– Смотри, Тереса! – скомандовала Маргрит, и я послушно перешла на магическое зрение. – Вот тут и тут, видишь? Уплотнения? Тут некроз был, и ты его удалила – смотри, как интересно такие места срастаются, видишь? Как будто наползает с соседних участков, и наслаивается друг на друга. Эти места потом восстановятся полностью, а уплотнение рассосется. А вот тут, видишь, грубый шов? И вот тут еще… Здесь ты неудачно края свела, я распускала и заново фиксировала. Ну-ну, не морщись, тебе вполне простительно…Целительница разбирала всю проделанную мной работу интересно и подробно, раскладывая ее по полочкам – где какой огрех, отчего он случился, и что с ним следует сделать в дальнейшем, а в итоге заключила:– Ты молодец! Я бы взяла тебя в ученицы.– Я же говорил, – проворчал с постели Эйнар, все это время покорно изображавший учебное пособие.
Собранные данные, конечно, не могли сказать заинтересованному исследователю, какими заклинаниями преступник не владеет – но зато указывали, чем он обладает однозначно. Листки пустили по рукам, и я, с трудом дождавшись своей очереди, жадно уткнулась у них. О, эти данные могли сказать о маге многое! Предпочитаемые приемы, сильные и слабые места, некоторые, особо специфические показатели, могли бы намекнуть даже на школу, которой принадлежал маг – но удача не была к нам благосклонна, и настолько ярких зацепок отыскать не удалось.Ну, это ничего, подумала я. Будем работать с тем, что имеем.Я прислушалась к фиолетовому. Он, переждав, пока утихнет возня вокруг списков, продолжил говорить:– Таким образом, пока ничего утешительного сообщить не могу. Мы продолжаем разыскивать останки троих усопших, и, если поиски увенчаются успехом, коллега Алвис попробует еще раз призвать своих потусторо
Помню, что где-то в середине разговора, прервав пылкую речь, посвященную преимуществам эстанского черного гранита перед велибарским розовым, я вдруг прервалась, и абсолютно трезвым, серьезным голосом сказала:– Надо обязательно попробовать выманить его на живца. Обязательно.И Алвис, только что приятно расслабленный, твердо отозвался, глядя на меня без капли хмеля во взгляде:– Сначала попробуем выйти на него другими доступными методами.А я, уткнувшись носом в бокал, пробормотала, развивая предыдущую мысль:– А если ректор будет так уж против – то можно его и вовсе не информировать…– И тогда бояться нам придется вовсе не отступника! – поддакнул Алвис в до боли родной едкой темной манере.В свою комнату я вернулась ближе к утру, и рухну
Алвис глядел на меня сочувствующе и понимающе. А потом вдруг предложил, как предлагают перемирие:– Будете еще вино?И это было совсем другое предложение – не как то, когда он предлагал мне запить новости из логова потрошителя. Это было предложение помянуть мои потери – и предложение поддержки.Я вздохнула, и согласилась:– Буду. – И опускаясь в обжитое уже кресло, попросила: – И не «выкайте» мне тогда уже – вы мне сколько раз двоюродный прадедушка?Алвис засмеялся, разливая по бокалам новое вино, на этот раз белое:– Хорошо, на «ты» так на «ты»! – и легонько коснувшись края моего бокала своим, опустился в соседнее кресло. – Только давай уж оба...Разговор потек неожиданно легко, как ароматное вино в бокалы. А, мож