Саймон понимающе кивнул и во взгляде его появилось даже нечто, отдаленно похожее на уважение. А я в тот момент могла думать только о том, покинул уже ректор мою комнату или нет? От одной только мысли о том, чего я сегодня лишилась, хотелось вытолкать старосту взашей. А Эйнару, наверное, было еще обиднее. Старался, белладонну воровал… и на тебе!
…впрочем, дракон и сам виноват! Надо было по-быстрому того-этого, а не игрища устраивать и дурацкие вопросы задавать. Я вот совершенно не возражала бы…
Ну, и будет теперь ходить голодный!
А если не будет?..
А-а-а-а!
Мысль была такой внезапной, острой, что я с трудом задавила внутреннюю панику.
Боги-боги-боги, что делать, что делать?! Надо же что-то делать!..
На границе здешнего и потустороннего в кои-то веки молча
В ушах звенел хор голосов. Сила рода за моими плечами медленно разворачивалась всей своей несокрушимой мощью, которая готова была смести человечишку, вздумавшего ей противостоять, с лица земли. То один голос, то другой, шепча на ухо, подсказывал верное действие, и маг медленно отступал под градом ударов, ошеломленный обрушившейся на него лавиной…Короткий панический визг на периферии сознания заставил выпустить из рук очередное заклинание и судорожно оглядеться, чтобы понять – вокруг незаметно выстраивалась полусферой огромная ментальная клеть. Маг плел ее незаметно, делая вид, что весь сосредоточен на отражении моих ударов. И почти успел закончить – еще несколько мгновений и она сомкнулась бы за моей спиной, отрезая от возможности когда-либо вернуться в свое тело, запирая в безвременье. Если бы не предупреждение прапрабабки, в честь которой меня назвали, я бы бездарно попалась.Яростно рыкнув сквозь ст
Что именно, я пока не придумала, но была уверена – придумаю обязательно.Закончив одеваться, я обнаружила, что ректор успел собрать все принадлежности ритуала в мою сумку и теперь протягивал ее мне с совершенно невозмутимым видом, только в янтарных глазах мне мерещились пляшущие смешинки.Я взяла сумку и принялась запихивать в нее балахон, искренне представляя на его месте дракона. Наверное, поэтому балахон уподобился вредному ящеру и в сумку лезть отказывался. Я к нему… а он, а он… а он меня отдыхать отправил!У него точно еще кто-то есть. Раз здесь не надо, значит, в другом месте получил…Черная ткань вдруг верткой змеей выскользнула из моих рук. Эйнар ловко свернул ее в маленький валик и без труда упаковал в сумку. Я буркнула под нос «спасибо» и перекинула лямку через плечо.– Я открою переход, – сказ
Я совершенно забыла надеть туфли, и босые ноги ступали по ледяному каменному полу академии абсолютно бесшумно, унося меня по путаным коридорам наверх, под самую крышу, туда, где жили драконы.Перед дверью в покои ректора я неуверенно замерла на несколько мгновений, вздохнула и, раз уж пришла – не обратно же идти! – негромко постучала по гладким дубовым доскам.Может, он спит давно? Может, даже и лучше, если спит? Придумала, некромантка, теней бояться. Тебя на смех подымут и правильно сделают. Ну точно, спит, шла бы ты отсюда…О собственной глупой обиде я вспомнила мельком и тут же забыла. Подумаешь! Не на кладбище же и впрямь…Эти мысли пронеслись в голове за считанные секунды, и я уже сделала шаг назад, чтобы сбежать обратно, в комнату, как дверь отворилась, озарив коридор теплым желтым светом, исходящим из комнаты.Ни лице Эйн
Я закусила губу, чтобы выдержать, не поддаться желанию – но не сумев сдержаться, выгнулась навстречу удовольствию, подалась, раскрывая себя, без слов умоляя о пощаде.Дракон замер, прикрыв глаза, как будто пытаясь совладать с собственным дыханием – неровным, прерывистым, как у меня. Широкая мужская ладонь скользнула мне между ног, и сжала, смяла нежные чувствительные складки, а потом раскрылась, и чувствительно потерлась, плотно прижимаясь к коже. Грубая, шершавая ладонь, прижимаясь к нежному шелку моей кожи, дарила яркие, сладкие ощущения от которых я, кажется, забывала себя, извиваясь, прижимаясь к дракону, стараясь усилить и без того острое удовольствие. И совершенно упустила момент, когда Эйнар приподнялся – и к делу (благодатному делу доставления мне удовольствия) подключились губы, втягивая в рот горошину соска, сминая в откровенной ласке ареолу груди.Жадность. Голод. Не в силах смотреть на то, чт
Я хихикнула, и зарычав, лизнула укус, а после задала вопрос. Давно зудевший на кончике языка:– Ректор Эйнар, а отчего вы чешуей покрываетесь? Это только во время… э… близости?Дракон подо мной хмыкнул – я ощутила это частью тела, что с удобством сидела на этом самом драконе – и внезапно перевернулся, поймал меня, со взвизгом чуть не свалившуюся с него, и ответил:– Нет, это реакция на любое нервное возбуждение. Просто в жизни, особенно в присутствии иных рас, у нас считается неприличным демонстрировать подобные проявления эмоций. А в любви сдерживать эмоции ни к чему, – развернуто и полно ответил на мой вопрос ректор, и вдруг с внезапным «Ам!» метнулся вперед и куснул меня за плечо.– Ну вот, и установили, кто тут на самом деле хищная рептилия, – ввернула шпильку я, пока растрепанная бронзовая голова склонила
Улыбка была сейчас настолько клыкасто-невинной, что я тайком отправила импульс силы, уточняя, из кого жаркое. Фух, оленина! А не нежнейшие места тех адептов, на которых не жалуются…Не желая больше обсуждать провокационные вопросы, я перевела разговор на весьма животрепещущую, но более безопасную тему:– И как, если не секрет, продвигаются поиски оранжерейного вора?– Никак, – жизнерадостно отозвался ректор. – Похититель оказался ловок, хитер и зверски изворотлив!Я вспомнила яростную алую наставницу…М-да. Эту тему тоже вряд ли можно считать безопасной.Наставница Адамина внушала мне практически инфернальный ужас. Взращенная и обученная бабкой, я хорошо знала, на что способны женщины, на чью собственность покусились.– Не переживайте, Тереса, вашей жизни ничего не
Стихийный щит с честью выдержал испытание и слетел, лишь погасив удар на две трети, но и оставшегося хватило, чтобы меня сбило с ног и, вышибив из легких воздух, прокатило по земле. По-кошачьи изворачиваясь, я вскочила на ноги, сквозь звон в ушах и мельтешение предметов вокруг пытаясь сразу выцепить взглядом соперника, уйти с линии атаки и сплести что-нибудь поубойнее для достойного ответа.– Стоп! – вклинился наставник, и укоризненно взглянул в мои руки. Там повисло что-то плохо опознаваемое, но однозначно, темное.Я смутилась, и торопливо смяв неположенные чары, впитала Тьму.– Тереса, мертва. На первый раз прощаю, но на будущее учти – буду снимать баллы. Саймон, победа твоя.
Исключения делались лишь для отдельных Темных родов, и вовсе не потому, что это какие-то привилегированные Темные, а потому что есть такое слово – надо. И да, Ривад входили в короткий перечень семейств, отмеченных высшим темным дозволением. Но речь не об этом.Выделанная, обработанная должным образом, «драконья кожа», то бишь вивернья шкура, весьма и весьма ценилась модниками всех мастей.А иногда ловкие умельцы собирали рядом с логовами виверн куски линялой кожи, счесанной ящерами о камни, укрепляли разнообразными алхимическими составами, клеили на кожаную основу и уже из этого шили изделия для тех, кому не хватило бы денег заплатить за настоящую шкуру. Настоящая вивернья шкура — дорогой материал, доступный далеко не всем. Прочный, удобный, с ценными свойствами.И, несмотря на это, он в подметки не годился тому линялому обрывку, который пошел на мои сапоги так же, как ложные