Утреннее пробуждение было на редкость приятным… по крайней мере, первые секунд десять. Потом я распахнула глаза, в замешательстве уставилась на незнакомый потолок и… вспомнила.
Распределение. Шквал недобрых взглядов. Первый день занятий. Знакомство с наставником.
Горящий, мать его, камень.
Ругаться леди не пристало, но на ум упорно лезли слова — одно другого неприличнее. Великие звёзды, да как вообще можно было поджечь то, что не горит?!
Не горит. Но плавится. Правда, пламя должно быть настолько горячим, что мне даже вообразить трудно.
Вот только оно даже тёплым не было. И, сдаётся мне, к живому огню также не имело никакого отношения, но как эту штуку ещё назвать? Перекошенное в ужасе лицо преподавателя до сих пор стоит перед глазами. Может, он знает, что я натворила?
И… кто я такая? Что я такое?
— Проснулась? — послышался приветливый голос дежурного целителя — не запомнила её полн
Старательно игнорируя хмуро-пристальный взгляд Тибериуса Сангстера — денег я ему должна, что ли? — отправилась на линию раздачи и, нагрузив поднос, села за полупустой стол рядом с новыми знакомыми. Которых сегодня было трое.— Чем обязаны такой чести, Лэндон? — вздёрнув бровь, изумилась я. — Вчера ты не особо рвался потусоваться с неудачниками.— Решил заняться благотворительностью, — протянул Гилберт и отсалютовал мне пузатой кружкой, словно держал в руках как минимум фужер с мелантским золотым вином. — Ладно тебе, Лили, не дуйся. Прости, был неправ, для светлой клуши ты очень даже ничего…— Гилберт, ты же не подкатываешь ко мне, правда? — искренне ужаснулась я. — Если да, то у тебя это выходит ещё хуже, чем извиняться.— Да упаси Царица! — столь же искренне вознегодовал Лэндон. — Это как с родной сестрой лизаться! Ты себя в зеркале видела?— Видела, &
Кое-как придя в себя, огляделась по сторонам. Куда это меня занесло? Коридор с множеством дверей, тёмный и смутно знакомый. Кажется, это…Додумать мысль я не успела: чудовищная усталость вдруг обрушилась на меня, заставляя прислониться к стене и сползти на холодный каменный пол.«Похоже, сегодня я на обед снова не попаду…» — промелькнула в голове дурацкая мысль.А затем я прикрыла глаза и……и снова уставилась на незнакомый потолок — белоснежный, со старомодной массивной люстрой. Неужели потеряла сознание? Кто-то меня нашёл и переместил… куда, кстати?Осторожно села на мягкой кушетке и в недоумении огляделась по сторонам. Вроде кабинет. Небольшой, уютный, хоть и погружен в полумрак. На противоположной стене висит картина с пасторальным пейзажем, по левую сторону от меня — ряд книжных полок. По правую же стоит стол, а за столом…— Лорд Лестер?Магистр тёмных и
С письмами от племянничка покончено — так думал я до сегодняшнего утра.Все планы, основные и запасные, полетели в Пекло — это я понял, когда рыжий калонг влетел прямиком в королевский кабинет и уселся мне на плечо под заинтересованным взглядом её величества.— Прошу прощения, — извинился я, почтительно склонившись перед королевой. Не то чтобы кому-то из нас это было нужно, но приличия требовали. А я, хоть и не был их поборником, пообвыкся достаточно, чтобы кланяться бездумно.— Ничего, лорд Блэквуд, — отмахнулась её величество, быстро поставила подпись на бумагах и протянула их мне. — Ваше прошение удовлетворено, можете быть свободны. И… удачи.Совсем еще молодая для самодержицы великого королевства Астрэ, она мягко улыбнулась и махнула рукой на резную дверь.— Благодарю, ваше величество.Я вновь поклонился и поспешил покинуть так опостылевший мне кабинет.Встречи с королевой, не
— Вот ведь упёртая сучка, — хрипло пробормотал он, зажимая ладонью рану на шее. Сквозь пальцы ручейками струилась тёмная густая кровь — нормального человека, не некроманта-магистра, после такой раны уже можно было бы хоронить. — Кто бы мог по… Ты?!Побелевшим пуще прежнего лицом Мэддокса я насладился искренне, но, увы, не в полной мере. Все мысли занимала пугающе неподвижная девушка и до странного чёткое осознание: я не могу допустить, чтобы она умерла. Не могу.Хотя бы из принципа. Проиграть недоумку Лестеру — что может быть унизительнее?— Я. Скучал, Мэдди?Гадко ухмыльнулся и, не тратя времени, одним прицельным некромагическим ударом перебил ему позвоночник — чтобы не мог и пальцем шевельнуть, но оставался в сознании. А потом, ухватив его за грудки, отправил полетать вниз с башни. Точно так же, как он наверняка собирался поступить с Лисандрой, топорно сымитировав самоубийство.Удар тела о камни &m
Уэйну Ливингстоуну нравился его кабинет. Светлый, с большими стрельчатыми окнами, выходящими во внутренний двор Академии. Разве что слегка портили вид замершие вдалеке колонны дуэльного круга — его самой главной ошибки за всю историю руководства Академии.Его позор. Свидетельство того, что Ливингстоуны — почтенные светлые маги, гордость королевства! — никогда не будут столь же сильны, как те, кто создал это место. Те, чьи потомки до сих пор живы и могут повелевать этими древними стенами.Уэйн не ненавидел их. Ненависть — слишком сильное чувство, зачастую отбивающее всякий разум. Но завидовал, не находя в этом ничего плохого. Завидовать могуществу не зазорно. Немного унизительно, если подумать, но к почтенной сотне лет начинаешь несколько иначе относиться к общепринятым суждениям.— Тьфу, думаю как придворный служка, — отругал он сам себя и чуть более сердито, чем стоило бы, схватил из вазы конфету в бумажной обертке. Он
— Даниэлла перегнула палку, — наконец выдал он как мог миролюбиво, — но девушке с таким уровнем дара стоит поучиться терпению и скромности. Попытки проклясть однокурсницу…— Вот так вот взять и проклясть? — желчно изумился Блэквуд. — На ровном месте? Судя по тому, что слышал я, та однокурсница в первый же день заработала кличку «долбанутая» и отличилась неуёмным желанием устроить травлю чернокнижнице. Что, кстати, говорит о долбанутости даже вернее, чем фамилия Лайтнинг. Ей вы тоже посоветовали поучиться терпению и скромности?— Ребекка Лайтнинг заслужила выговор… как и магистр Чейз. Мисс Сеймур стоило бы…— …проклясть набитых идиоток, да так, чтоб замолчали навечно. Но обе отделались испугом. Как по мне, мисс Сеймур незаслуженно добра.Уэйн уставился на обозлённого некроманта с невольным любопытством — откуда такое неудержимое желание защищать незнакомую девицу?
На сей раз я проснулась в своей комнате — надо же, какое приятное разнообразие! Порадовалась было, но тут же в недоумении нахмурилась. Потому как у меня на груди что-то лежит. Что-то тёплое и увесистое.Кто-то.С опаской приподняла голову и испуганно вздохнула: «кем-то» оказался котёнок сумеречной пантеры. Должно быть, ощутив, как я трепыхаюсь, котёнок распахнул лиловые глаза, поднялся, потянулся всеми лапками и басовито мяукнул.— Привет, — прошептала я, невольно потянувшись гладить шелковистую шёрстку — тёмную, с насыщенным пурпурным отливом. — А ты откуда взялся такой красивый? Сам пришёл? Вот как-то так кошек и заводят, да?..Котёнок снова мяукнул и принялся лизать мою ладонь шершавым языком, а я рассмеялась. Ну до чего же забавный! Я бы впрямь не отказалась его присвоить, но это, очевидно, чей-то фамильяр. Чей-то… Наверное, того мужчины?Мужчина, что меня спас. Высокий, тёмный, опасный и…
Мы и пошли. Запоздало я обратила внимание, что Шеан куда-то пропал, и меня это немного расстроило — я уже успела привыкнуть к очаровательной пантере и даже обиделась, что такой чудесный фамильяр принадлежит кому-то еще. Ладно, надеюсь, мой будет ничуть не хуже — я бы хотела себе котика, или щенка, или хотя бы лисичку…За мечтами о будущем фамильяре я даже не успела заметить, как мы вернулись в гостиную. В которой, кстати, непривычно шумно и тесно — похоже, сюда набился весь факультет. Почти следом за нами явился архимагистр Ливингстоун, а вместе с ним — мужчина, который… который…Ну да. Высокий, тёмный и опасный. И на Тая так похож, что даже жутко. Тот же рост и стать, то же бледное красивое лицо. Пронзительный взгляд бездонных чёрных глаз — и тот один в один. Только волосы другие, чёрные настолько, что отдают в синеву.Рэйнхарт Блэквуд.Я помню его.Его появление там, в башне, его магию, ломающую