All Chapters of Твоя безумная Кэтрин: Chapter 21 - Chapter 30

— У шамана всегда есть охранник. Или хранитель, как его еще называют. Можно сказать, он ему положен по штату. Тот, кому шаман может безоговорочно доверять. Зачастую это друг детства, брат или…— Сестра? — уточнила я.— Да, почему бы и нет? — Старик пожал плечами. — Считалось, что в избранного шаманом человека вселяют дух животного. Секрет этого ритуала тщательно охраняется и передается только по наследству, что только к лучшему. Так вот, в результате этого действа человек становится… Сейчас… Сейчас… — Он надел очки и стал листать книгу. — Дословно «носящим шкуру».— То есть оборотнем? — я даже не стала удивляться. Не видела смысла. Да и надоело, если честно, разыгрывать из себя удивленную.— Именно. Естественно, в хранителя старались вселять дух хищника: волка, например…— Или медведя, — добавила я. — Кому нужен телохра

Приземление вышло отнюдь не таким радостным. Казалось, что я медленно качаюсь на волнах, солнце светит в глаза, заставляя жмуриться от счастья. Кажется, я дрейфовала на надувном матрасе. И тут кто-то окатил у меня ледяной водой. Наверняка чей-то ребенок расшалился. Хотя, что делать ребенку на такой глубине? А то, что я на глубине, не подлежало сомнению. На странной глубине…Я распахнула глаза. Вокруг царила ночь. Язык был сухим и распухшим настолько, что едва помещался во рту. Тряхнуло, и я обо что-то ударилась. С губ сорвался стон. Рука казалась неимоверно тяжелой, но я все же подняла кисть и снова обо что-то ударилась. Так, я больше не в салоне автомобиля. Боже, как хочется пить. Что за наркоту он мне подсыпал? И в какой «ящик» засунул? «Ящик» плавно качнулся, и в голове словно что-то щелкнуло. Я не в ящике, я все еще в машине, просто перекочевала из салона в багажник. Явное понижение в статусе.Мишка, что же ты творишь?Я попроб

— Она кто? — Я посмотрела на Назара. — Она зовет тебя по имени, как близкий человек. Это не слишком личный вопрос? Если так, то я…— То что? Извинишься и уйдешь? — Он улыбнулся, и лучики морщинок разбежались от уголков его глаз к вискам. Вдруг вспомнилось, как он назвал меня своей девушкой, а я разревелась прямо там, на шоссе сто девять. Хорошо, что никто не видел это позорище. — Может, пора уже определиться с планами на будущее, раз уж ты сидишь в моей спальне в одном халате, который я уже минут десять мечтаю с тебя снять.Я молчала, и тогда он со вздохом пояснил:— Мария Ильинична моя несостоявшаяся мачеха. Они с отцом жили несколько лет вместе, но до свадьбы у них дело так и не дошло. Они расстались, когда мне было лет двенадцать. Она уехала из Медведино, мы с отцом остались. Я встретил ее полтора года назад в каком-то фонде. Встретил и позвал сюда. Надоело быть одному. Катарина исчезла, семейная жизнь не задал

В коридоре было темно, совсем как у меня на душе. Вот бы раствориться в этом мраке. Ага, стать бесплатным духом, бродить по гостинице, греметь цепями или завывать, совсем как дух в люксе. И с чего это меня на драму потянуло?Я натянула халат и завязала пояс.Вот зачем я пошла к Столетову? Поговорить? Поговорили от души. Повторить бы. А что пойти в спальню, лечь на кровать… Назар допьет графин, и настанет его черед идти по коридору, его черед замечать полоску света из-под двери и его черед открыть дверь. Это его спальня, разве нет? Господи, как соблазнительно, почти невозможно отказаться.Именно поэтому я и прошла мимо двери в спальню. Пора учиться говорить нет, хотя бы самой себе, раз уж ему не получается. Надеюсь, Назар сдержит слово. Надежда — это, собственно, все, что мне оставалось. Я немного злилась на него и на себя. На него за то, что не смог принять меня вместе с прошлым. На себя за то, что это самое прошлое имело место быть. Ну что мне стои

— Ну-ну, — Мария Ильинична подошла к отцу мертвой девушки, — нельзя же так. — И кивнула рабочим. Тот, что стоял ближе, тут же стал раскачивать крест.— Меня сейчас вырвет, — неизвестно кого проинформировала я. Сложившиеся картинки снова разошлись. Настоящий Петр все еще стоял на коленях, а вот Петр из воспоминаний выпрямился, на его лице блестели слезы. Он подошел к лежащей неподвижно дочери, минуту помедлил, а потом… Столкнул тело в воду.— Вот и вся любовь, — прошептала я, и лежащие на моих плечах руки сжались.— Катерину похоронили без отпевания, как самоубийцу. А ее отец стал очень набожным, теперь понятно почему, — протянул Назар. — Вот зачем ему был нужен этот крест.— Грехи замаливать.— Это я, — вдруг громко сказал Петр настоящий. — Это я ее убил! Мою Катеньку! Мою кровиночку! — последнее он просто прокричал, даже Марья Ильинична отшатнула