All Chapters of Сорванные цветы: Chapter 11 - Chapter 20

Олег Кириллович откинулся в кресле и разглядывал фотографии жены и дочери. Очередная сделка должна прибавить к его заграничному счету двести тысяч долларов. Сумма, не способная окрылить, но способная придать бодрое расположение духа. Отработанная операция по состыковке интересов двух незнакомых между собой людей, а в результате – гонорар в твердой валюте, очередной долларовый кирпичик благосостояния Олега Кирилловича. А кирпичики постепенно складываются в монументальную прочную стену, не подверженную капризам правительства, домогательствам налоговой полиции и причудам российской экономики.Но что-то подсказывало Олегу Кирилловичу, что не только деловая операция, близкая к удачному завершению, поднимает его настроение.Каждый раз, когда дома он случайно натыкался на Катю, такую хорошенькую и непосредственную, а она волоком тащила куда-то пылесос или сгибалась под тяжестью отглаженных пододеяльников, он почему-то радовался, как мальчик, и удивлялся сам себе. Часто

Яна преследовала Катю, настырно требуя погладить ей брюки.– Сколько можно тебя уговаривать, давай поторапливайся, я опаздываю!– Сейчас я все брошу и буду заниматься исключительно тобой! – огрызнулась Катерина. К Олегу Кирилловичу сегодня вечером должен был прийти гость, и Катя готовила праздничный ужин. Она терла сыр, чистила гранат, рубила грецкие орехи, поджаривала мясо – то есть у нее совершенно не было времени гладить Янины брюки. &nda

Катя тщательно разгладила принесенную Оксаной газету и нашла сообщение о трагической смерти Дениса Сергеевича Мирославского. Мятая бумага искажала фотографию, лицо Мирославского будто бы страдальчески искривилось. «Нет, Оксана не могла причинить ему вреда! Она ведь так любила его. Но зачем же она заставила меня врать?».Мысль о том, что сейчас она нагло обманула следователя, мучила ее. Ей иногда приходилось врать, в основном, по несущественным поводам, и она старалась делать это как можно реже. А сегодня ее вынудили солгать капитально.Катя забилась в угол с диктофоном и бубнила, бубнила немецкие слова. Желание поскорее выучить язык стало ее obsession* <* - навязчивая идея (англ.)>. Она придумала новый трюк: записать на диктофон слова с переводом, включить круговую перемотку и безостановочно гонять одну и ту же кассету в течение дня. Тогда немецкие выражения гранитным монолитом лягут в ее память, неподвластные времени, защищенные от забвения… П

Катя была удивлена, увидев на похоронах Оксаны Берг такое количество заплаканных лиц. Почему же при жизни про её хозяйку никто не вспоминал? Почему она была так одинока, если на кладбище приехало столько молодых женщин, выражавших искреннее огорчение безвременной смертью подруги? Слезы были не притворными и приносили женщинам настоящее удовлетворение: живая Оксана внушала зависть своей красотой и богатством. Ей потребовалось умереть, чтобы вернуть расположение подруг. Мертвым не завидуют.Яна эти дни рыдала не переставая и добилась желаемого результата: ее нос увеличился вдвое, а глаза приобрели экстравагантные очертания. Олег Кириллович стоял в пальто нараспашку, небритый и без галстука. Земля была усыпана цветами, и люди вдавливали в грязь нежные тонкие лепестки. «Как Оксана, – подумала Катерина, вытирая слезы, глотая морозный воздух и наблюдая за бутоном розы, сминаемой в третий раз чьим-то каблуком, – сама вдавила себя в грязь и сама не выдержа

Катя, все-таки, разбила «БМВ». Ей очень хотелось продемонстрировать свое водительское мастерство, и в результате пострадал ни в чем не повинный гражданин на скромных «жигулях» пятой модели (помятое крыло и разбитая фара), а Олег буркнул себе под нос что-то вроде «очень дорогая женщина» и грустно улыбнулся своей юной подруге, смотревшей на него испуганно и жалобно.Автомобиль был поставлен на ремонт, а Катя стала ежедневно садиться за руль Яниной «восьмерки». В принципе, Катерина была вполне технична, ей не хватало практики и умения двигаться в непрерывном потоке машин. Она твердо решила добиться успеха еще и