All Chapters of Чернила под кожей: Chapter 11 - Chapter 20

…Картины Лизаветы – это всегда фантастика, холодноватая страсть и жажда неизведанного. Голодный и броский модернизм с острой геометрией и приковывающими взгляд линиями. Когда смотришь, не можешь сразу сказать, что перед тобой, океанская бездна или быстроногий ветер, но вот ощущения… Лизавета рисует душой, и это чувствуется. Не всегда всё должно быть четко и понятно, порой нужно, чтобы отзывались не логика и рационализм, а чувства и эмоции.Часто, глядя на строгую и собранную Лизавету, не сразу сообразишь, что эти картины написаны её рукой. Но стоит только немного поговорить, и становится ясно: никто другой нарисовать этого не мог.Людей на выставке много. Лизавета, прекрасная в своём светлом костюме, дает интервью какому-то телеканалу. Слышатся щелчки фотоаппаратов, вопросы сыплются один за другим. Я брожу мимо полотен, потягивая шампанское. После разговора с Олесей Константиновной нужно подумать и прийти в себя. Шум и суета на выставке – прек

Два года назадСолнце светит слишком ярко, слепит глаза. Весна выдалась сочная, дурманная, сладкая. Птицы поют так, что можно заслушаться.И чем звонче их песня, тем больнее внутри. Тем чернее кажется яма, в которую опускают бордовый гроб с телом Эдика. Ночью напали грабители. Несколько ударов, удар виском о бордюр – мгновенная смерть. У него почти ничего не было с собой. Телефон и мелочь в кошельке. Собирался ночевать у своей девушки, но они поссорились, и Эдик, хлопнув дверью, пошёл к себе.Дурак. Кретин.Он не подозревал, что умрет в нескольких шагах от собственного подъезда. Женя, который в это время был дома, ничем не мог помочь, он даже не подозревал, что брат сейчас не на другом конце города, а поблизости…Сейчас он стоит рядом со мной. Белый как мел и с пустым взглядом. Не знаю, на кого сейчас смотреть страшнее, на закрытый гроб с мертвым Эдиком или на живого Женю, от которого неощутимо веет могильным холодом.Мы молчим.

Хороший вопрос. Я просто понятия не имею, куда веду Таю, которая, нужно ей отдать должное, не сопротивляется и не вырывается. Не привлекает лишнего внимания, в общем. Хотя… Глупости какие. На нас и так все пялились.Понятия не имею, что на меня нашло. Просто понял, что хочу её поцеловать. Такую… Сердитую, безумно красивую, в мокром платье, которое теперь ни черта не скрывает, а наоборот. Грудь явно намного красивее, чем казалось сразу. И глаза безумные, гневные, притягательные… А губы такие манящие и сладкие.Потому я сделал то, что считал нужным. От поцелуя перехватило дыхание. Словно целую не живую женщину, а ту… ту…Так, хватит этого бреда. Ага, вот и ближайшее кафе, отлично. В конце концов, я не могу сказать Тае, что когда осознал, как на неё пялятся окружающие, а мужчины не отводят взгляда от тонкой изумрудной ткани, обтягивающей грудь и затвердевшие соски, то ощутил… Просто внутри всё резко воспротивилось тому, что

Наше времяЯ смотрю на Веру и улыбаюсь так, словно безумно рад её видеть. Улыбаюсь во все свои белоснежные тридцать два, потому что прекрасно знаю, как улыбка сурового мужчины действует на нежную женскую душу.Только вот ей, кажется, уже не по себе. Чувствует, что в этой улыбке есть что-то от оскала голодного крокодила, который только и думает о том, чтобы утащить свою жертву в тёмный угол и разорвать ей горло.Во-первых, я голоден. Во-вторых, эта клуша ставит под угрозу прекрасный вечер с Таей, которая в кои-то веки перестала вести себя как ёжик и явно получает удовольствие. В-третьих… Впрочем, достаточно двух первых причин.Но в то же время эта ситуация - прекрасная демонстрация милой блондиночке того, что надо держать язык за зубами. Знаете, как говорят? Возьмите и расскажите вашему другу, что творит его жена, когда он отсутствует. Будет скандал, слёзы и битая посуда. А потом они помирятся. Но вашей ноги больше на их пороге не будет.Брос

Через секунду до меня доходит, что это лежащий ничком человек. Холодный белый свет касается его светлых волос невидимыми пальцами и тонет на темной ткани одежды.Перебинтованная рука кажется особо яркой на черной земле.Моё сердце подскакивает к горлу, накрывает волна паники и по-куриному безмозглого: «Боже, что же делать?» Я понимаю, что свет неверный, можно ошибиться, но в то же время почему-то на сто процентов уверена, что передо мной лежит тот самый мальчик, нашедший брелок.Я делаю глубокий вдох, присаживаюсь рядом. Светлые волосы слиплись от крови. Ударили? Сам упал?Парень дышит. Пульс прощупывается.Отгоняю панику. Потом, всё потом. Сейчас нужен только трезвый подход. Быстро нахожу телефон и набираю скорую. Речь получается путаной, не слишком убедительной, но на том конце меня прекрасно понимают. Впрочем, возможно, я говорю не так уж и несвязно, просто самой кажется, что слова не стыкуются друг с дружкой.Да, нашла в скве