Только один раз у нас получилось обойтись без жертв. Всего один раз. Но тогда мы все уже устали настолько, что решили вступить в последний бой. В последний бой мы бросились настолько стремительно и быстро, что комнада Хакаси не успела среагировать на должном уровне.
Я подстрелил троих, Масаши двоих, а наш маленький Киоси удачным броском гранаты заминусовал четверых. В общем, заход сверху был настолько удачным, что группам «Клюву» и «Хвосту» осталось только зачистить остатки.
После этого Хакаси, Нагаи и Норобу отправились обсуждать ошибки и успехи в небольшой ресторанчик, а мы с Масаши и Киоси поехали отмываться в его домашнюю баню. Перед этим Масаши позвонил домой, где распорядитель пообещал сделать всё в лучшем виде.
Я взял с Киоси слово ничего не трогать и ничего не касаться. Тот поклялся ходить на цыпочках, а руки держать исключительно за спиной. Я только хмыкнул – маленький тануки даже так мог произвести невероятные разрушения.
Старый якудза сэнсэй Норобу приполз настолько «невменько», что полчаса признавался в любви чучелу мартышки, принимая его за гейшу. Я собрался было снять на камеру это признание, но потом подумал, что запись обязательно попадет в широкий доступ, поэтому зашвырнул телефон подальше. Вместо этого взял сок и спокойно наблюдал за представлением.– Лотос незабвенный, твои губы полны персикового сока, а в карих глазах отражается вся красота… ик… вечерней Фудзиямы.При этом Норобу не смотрел в глаза мартышке, так как такой взгляд считается грубостью, а напротив – взирал флиртующим взглядом. Флиртующий взгляд выглядит так – нужно смотреть вниз и в сторону, как будто ищешь потерянную иену. Расфокусированный взгляд Норобу прекрасно справлялся с этой ролью.Чучело мартышки благоразумно молчало. Я давил смех. Конечно, стыдно подглядывать, но черт побери – как же весело!– Молчишь? Да ты смущаешься? Не надо, старый
На что я рассчитывал, когда просил выйти один против офиса "Огненных змеев"? Да уж явно не на повязку камикадзе на лбу и последний крик: "Банзай!" Я, конечно, редкий герой, но не настолько же...Нет, я подумал воспользоваться любезным предложением господина Абэ и обкатать его людей в боевых условиях. Нужно понять, как они будут себя вести. Если у Масаши люди уже немного притерлись друг к другу, то тут следовало ещё провести оценку.Щадить их? Нет, на пощаду нет времени.Если вы скажете, что коварный якудза не должен подставлять других людей под удар, то я с вами не соглашусь. Да, я преследую свои цели, но цели это благие, по крайней мере для меня. Если у нас получится напасть на офис Хино-хеби так, что всё пройдет гладко и без задоринки, то у нас получится пробиться и к господину Ицуми.Пока что он никак не проявлял себя, но люди, работающие в соцсетях донесли, что потихоньку в разговорах упоминается белобрысый хинин. И что разные аккаунты меня ищут, спра
– Изаму! Изаму-кун!Я повернулся на знакомый голос и поймал в объятия подлетевшую Шакко.– Это ужасно! Это ужасно! Ты жив! – вскрикивала она.– Чего же ужасного в том, что я жив? – спросил я.– Да нет, я не это имела в виду. Ужасно то, что произошло. Я не могу поверить…Шакко повернула голову в сторону расстрелянного «Мерседеса», а потом спрятала лицо у меня на груди. Моя рука невольно прошлась по её волосам. По мягким, воздушным волосам… Сердце начало колотиться сильнее.– Расскажи, что тут произошло, – попросил я, чтобы утихомирить сердцебиение.– Тут… Я… А они…Из-за всхлипываний девушка не могла нормально связать и двух слов. Я приобнял её за плечи и повел прочь от машины, окна которой красовались трещинами и были окрашены красным.Зеваки вполголоса обсуждали происшедшее. Полицейские опрашивали свидетелей, коих было н
– Откуда вы тут взялись? – спросил я первым делом, когда поднялся на ноги.За спиной печной заслонкой закрылась крышка тайного хода. А ведь я даже сначала и не заметил, что в стене что-то есть – слишком хорошо эта крышка сливалась с серой поверхностью.– Идемте, все потом, – отмахнулся Сибата.На его ладони горел небольшой огонёк, света которого едва хватало развеять мглу в трёх шагах. Хинин устремился вперёд, а мне ничего другого не оставалось, как последовать за ним. Нет, я мог бы остаться и подождать убийц Ицуми... Но не хотелось. Я бы не справился со всеми вместе.Мы шли тайным путём. Сибата двигался быстро, похоже, что эта подземная артерия, пахнущая кошачьей мочой и дохлыми крысами, была ему очень хорошо знакома. Но такое движение скоро закончилось. Я едва не влетел носом в спину хинина.– Пригнитесь и ступайте медленно. Вот тут аккуратно перешагнуть. Видите натянутые нити? А в этом месте ступайте за мной с
Как я не пытался, у меня не получалось ничего добиться от Сузу. После того, как взял красное яблоко, она замкнулась в себе и не отвечала на вопросы. Как будто смутилась, но я видел иногда хитрый взгляд.– Извините, господин Такаги, у Сузу такое бывает, – произнес Сибата, когда я в десятый раз задал один и тот же вопрос. – Если она не хочет отвечать, то её никакими рисовыми булочками не заставишь.– И что же делать? Сибата-сан, я хожу по лезвию ножа, а ваша дочь в силах помочь слезть мне с этого лезвия. Знаете, последнее время было столько предательств, что я уже не удивляюсь новым. Как будто привык. Как будто притягиваю их…– Вы жалуетесь, господин Такаги? – удивленно вскинул брови Сибата.– Ни в коем случае! Вот ещё, – фыркнул я. – Просто констатирую факт – предательств в последнее время очень и очень много.– Простите, если не оправдали ваших ожиданий, господин Такаги, &ndas
Темнота воцарилась на японском небе. Россыпь звезд мерцала, пробиваясь через электрический свет огней.Я замер у входной двери. В голове роились расчеты, пытались собраться воедино хотя бы какие-нибудь пункты захудалого плана, но всё никак не получалось. Тревога за Шакко перекрывала всё. Я сам удивлялся на себя, но ничего поделать не мог – с трудом удерживался от того, чтобы не ворваться в терминал и не начать крушить налево и направо.Что же, надо выдохнуть, вдохнуть и...Немного дернул на себя дверь и тут же отскочил в сторону, пригнулся, ожидая выстрелы. Выстрелов не последовало. Секунда, другая. Прыжком с перекатом пересек линию возможного огня. В ноздри снова ударил запах мазута. Поморщился и двинулся дальше. Кончиками пальцев заставил дверь отъехать в сторону на расстояние, достаточное для прохода.Три вдоха, три выдоха. Снова рыбкой с перекатом. Замер и прислушался – только отдаленные механизмы блямкали и клацали железом. Осторожно выгл
Мгновение спустя кляп вылетел изо рта, а я принялся развязывать руки девушки.– Изаму-кун… Изаму… Но как же так? А люди Ицуми? – говорила Шакко непослушными губами, уставшими от сжимания тряпочной скрутки.– А что люди Ицуми? Они уже не люди, а перешли в другое состояние, – пожал я плечами. – Они взяли и все резко умерли.Я прикасался к Шакко, распутывая веревки и вдыхал запах её волос. Вдыхал аромат сирени и крыжовника.То и дело перед моим лицом оказывались чудесные глаза. Чудесные зеленые глаза, в которых иногда пролетал радужный всплеск. Как будто радуга блуждала внутри тела Шакко и иногда выскакивала показаться наружу. Посмотреть, что и как там происходит.Из головы вылетели все мысли, которые недавно роились, жужжали и копошились мелкими жучками. Я в чем-то подозревал Шакко? Да какой же болван я был – как можно подозревать эти наивные глаза? В чем можно подозревать эти розовые ушки? Как же мож
Когда окатывают из ведра, то телу почему-то кажется, что ты захлебываешься и нужно как можно быстрее глотнуть воздуха. Это рефлексы. Телу ведь не объяснить, что ты всего лишь висишь на крюке подъемного крана, болтаясь над темной водой в паре метров от пирса.Вот и я начал хватать ртом воздух, когда меня окатил водопад ледяной воды. Пробуждение пришло моментально и также моментально включился мозг. Пошел анализ и систематизация полученных знаний.Пока с бровей лилось и закрывало глаза полупрозрачной пеленой, я успел понять, что мои руки скованы наручниками, а ноги оттягивает какой-то груз. Причем этот груз намертво зафиксировал ступни, не давая им возможности свободно подергиваться в воздухе. Не то, чтобы я хотел отплясывать польку «Бабочку», но любое ограничение свободы тела воспринимал отрицательно.– Очухался? – послышался насмешливый голос Шакко. – Ну и крепкая же у тебя черепушка.– Вообще-то я бил так, чтобы вы смо