Виен, Астурия. Вилла «Альбатрос»
Рина
– Мадам, вы же будете обедать? – Магда сунулась в лабораторию, где Ринка сидела с яйцом в руках. – Фрау Шлиммахер приготовила фрикассе из кролика, так пахнет!
– Буду, – вздохнула Ринка.
Разговора с нерожденным дракончиком не получалось. Ринка понимала только самые простые эмоции: удовольствие, доверие, тепло. На вопрос о родителях дракончик выдал поток недоумения и чего-то сложного, из чего вычленила лишь одно: надо подождать, все хорошо. Не волнуйся, все хорошо!
Она рассмеялась от абсурда ситуации: потерянное драконье яйцо ее успокаивает. С ума сойти!
– Оно такое красивое, – Магда приблизилась и потянулась к яйцу. – Можно мне еще его потрогать?
Яйцо довольно заурчало, мол, можно, главное – восхищайтесь!
– Можно, – Ринка отдала его Магде.
–
о неожиданностях приятных и не оченьБрийо, резиденция императора ФранкииЛюдвигСтабилизировать контур и окончательно перенастроить его на Черного Карлика удалось лишь перед самым рассветом. Людвиг никогда не думал, что умертвия могут быть настолько непослушными! А что тут творилось с магией и техникой!И ладно, если бы он мог работать спокойно, но ведь приходилось то и дело отвлекаться – к их императорскому величеству то и дело рвались какие-то придворные, послы, газетчики и министры, и всем нужно было срочно убедиться, что император жив, здоров и снова правит твердой рукой! Они с Д`Амарьяком замучились, играя в проклятые политические игры, больше, чем если бы весь день кололи дрова.– Надеюсь, он не сбежит откусывать головы придворным, едва я усну, – пробормотал Д`Амарьяк, настраивая портал к Людвигу домой. – Потому что если я не посплю, то пооткусываю всем головы сам.– Несв
в которой все идут в садВиен, Астурия. Вилла «Альбатрос»ЛюдвигКто придумал этих женщин?! Вот как понять, чего они хотят? Нет, это совершенно невозможно!В полном расстройстве Людвиг вернулся за стол и понял, что он совершенно не помнит – ел он что-то или нет. Эта фрау… эта Рина… как она умудрилась все так повернуть, что теперь он еще и чувствует себя виноватым? Она наговорила гадостей, она удирала из дому, она напилась вчера с франкской шпионкой – и он во всем этом оказался виноват.Женщины!Меланхолично дожевав паштет, Людвиг вздохнул, посмотрел за окно – там качали ветвями рябины и клены – и спросил в пространство:– Рихард, ты понимаешь женщин?– Не уверен, что это возможно, герр Людвиг. Вам подать мобиль?– Нет, – Людвиг почему-то разозлился на предложение дворецкого, хотя быстрая езда всегда помогала
о прекрасных принцессах и ужасных некромантахВиен, Астурия. Особняк графа ЭннРина К воротам с коваными гербами, изображающими парящего орла, они подъехали в молчании. Ринка пребывала в полном расстройстве чувств и совершенном недоумении: что вообще происходит? То Людвиг галантен, заботлив и нежен, то превращается в саркастичную высокомерную заразу и смотрит на нее, как на деревенское недоразумение. Еще немножко, и она почувствует себя второгодницей из церковно-приходской школы! Не верите всему, что пишут… ах, он! Да если бы он хоть представлял, какие информационные фильтры отрастают у жителей мира победившего прогресса! Попробовал бы он пожить среди торжества масс-медиа и продавцов счастья в каждом утюге! Спорим, сутки наедине с телевизором, и герр Людвиг бы как миленький побежал покупать новейший айфон, прокладки с крылышками и добро-любимый сок прямиком от веселого молочника из домика в деревне?! И голосовать бы поше
об осенних фиалках и маленьком принцеВиен, Астурия. Особняк графа ЭннРина– Ах, какая прелесть! – с тихим благоговением прошептала Ринка, останавливаясь у пестрой клумбы. – Вы сами подбирали сорта? А вон те голубые, что это за сорт?– Я сама занимаюсь селекцией. Никакой магии, только наука! – с гордостью первооткрывателя призналась Эмилия.Ну да, подумала Ринка, никакой магии, как же. Фиалки вообще-то осенью не цветут, но тут магия и наука настолько тесно переплелись, что отличить одно от другого давно уже невозможно. Так что Эмилия имеет право заблуждаться.– Надо же! – неопределенно восхитилась Ринка.– Этот сорт я назвала в честь дочери «Аннабель». Обратите внимание вон на те темно-фиолетовые цветы, правда они изыскано строги? – Эмилия выделила интонацией самое важное, на ее взгляд, слово. Забавная привыч
о жуках и заговорахВиен, АстурияЛюдвигЛюдвиг сам не ожидал, что его злость на безмозглых слуг так скоро утихнет. Может быть, причиной тому был свежий воздух, который нравился Людвигу куда больше запахов специй, жаренного мяса, вина и духов, витающий в обеденном зале. Может быть – кошка по имени Собака, свернувшаяся у него на коленях и мурлыкающая. А может быть, внезапно ласковая жена, прижавшаяся к Людвигу и положившая голову ему на плечо.Наверное, пора уже привыкнуть, что она не боится его невольных метаморфоз, и воспринимает чешую как оригинальное украшение. И привыкнуть к тому, что ему хочется ее касаться не только в постели.Сейчас, в мобиле, мчащемся по вечерней Виен, Людвигу было невероятно хорошо – обнимать ее, шептать ей на ушко нежности, да просто чувствовать ее тепло и доверие. Странное, непривычное – то есть давно забытое – ощущение. Мир снова добр и уютен, чудовища под кроват
о дружбе народов и любви к опереВиен, Астурия. Вилла «Альбатрос»ЛюдвигЛюдвига разбудил едва слышный шепот Рихарда:– Герр Людвиг, вас к фонилю.Людвиг осторожно снял с плеча голову супруги, с трудом удержался, чтобы не поцеловать ее спящую, ибо не был уверен, что сможет тогда покинуть кровать, и тихонько выбрался из-под одеяла. Дворецкий подал ему халат и с поклоном отворил дверь.На пороге Людвиг оглянулся: Рина так и не проснулась.– Полковник Бастельеро? – раздался с трубке приятный мужской голос с легким южным акцентом. – Я привез вам привет от дона Марка.Людвиг криво усмехнулся. Что понадобилось испалийской инквизиции от скромного некроманта?– Надеюсь, его величество Ортего в добром здравии? – на всякий случай уточнил он, надеясь, что Испалису не потребовалось в срочном порядке еще одно коронованное умертвие.– О, его
о драконах и чучелахВиен, АстурияЛюдвигПосле разговора с испалийскими гостями Людвиг гнал домой так, словно его преследовали сразу десять бешеных драконов. Герцогиня Ортис ничего не сказала о времени, к которому относится ее видение. Вдруг это – сегодня? Сейчас? Пока он вытанцовывает дипломатический балет, Рину…Думать дальше он не желал. И так перед глазами слишком явственно стояла картина пикирующего красного дракона – и насмерть перепуганные глаза жены. Однажды он чуть не потерял ее, будь прокляты политические игрища Барготом любленных франков! Хватит. Больше он не намерен ею рисковать. Никогда.Герцогиня Ортис права, упавшая ему в руки девушка принесла ему счастье. И он это счастье не упустит!А о политике, убийствах, проклятиях и прочем он подумает потом. Когда убедится, что с Риной все в порядке, и убедит ее держаться как можно дальше от опасности.– Где Рина? –
о дружбе и диетеВиен, Астурия. Вилла «Альбатрос»РинаКогда Людвиг, поминая Баргота, политику и любимое начальство в различных позах, умчался на службу, Рина вздохнула с облегчением. Или с разочарованием. Она сама не понимала, чего больше. С одной стороны, от признаний Людвига ей хотелось взлететь и петь, словно жаворонку на рассвете. Пусть он не сказал «люблю», но он искренне заботился о ней, и его страсть… ох…Ринка прижала ладони к щекам, чтобы немножко их остудить. Горели. И что-то такое внутри трепетало и жаждало продолжения. Можно прямо сейчас, на худой конец – вечером, в опере. Интересно, в Виенской опере предусмотрены места для поцелуев?А с другой стороны, его пассаж о драконах спутал все ее планы. Ей нужно, необходимо было показать ему Фаберже! Сейчас же! Чтобы никакие тайны и недомолвки не стояли между ними! Чтобы Людвиг помог ей, ведь малыш растет, а Рина даж