Макс отвернулся и что-то сказал Никите. Хорошо, они как раз сворачивали с тропинки, и она пропадала из их поля зрения. Хоть за это ему спасибо, что отвлек грубияна. Еще не хватало, чтобы и Никита увидел ее, выползающей из лужи. К слову, сделать это оказалось не так-то и просто – края лужи обледенели, и каждый раз, как пыталась выбраться, Вера соскальзывала обратно, тихо чертыхаясь.
- Руку давай, - услышала она рядом, а потом увидела и ноги Макса.
И зачем он только вернулся, палочка-выручалочка чертова! Вера протянула руку, и он резко выдернул ее из лужи. Только тут она заметила, что промокла по пояс. Лыжные штаны оказались далеко не водостойкие. Чего уж говорить об унтах.
- Шпионишь? – прищурился Макс. Слава богу, говорил он серьезно, даже сердито. – За кем? За мной или за ним?
- Делать нечего – еще шпионить за вами. – Вера начинала замерзать, но голову постаралась держать прямо и, не моргая, смотреть ему в глаза.
- Вс
Не успела она распрощаться с последним, как надеялась, на сегодня пациентом, как заявился довольный Макс. Пропахший рыбой и потом, с отросшей щетиной на лице, но абсолютно счастливый.- Принимай трофей, - протянул он ей веревку, на которой болталось с десяток рыбешек. – Завтра у нас рыбный день.- Вынеси на холод, чтоб не воняла тут.Как ни старалась Вера говорить спокойно, а обиду в голосе замаскировать получалось плохо. Хорошо ему – отдыхает, наслаждается жизнью, в то время как она с ног валится от усталости. Все тело ломит, словно вагоны разгружала. Говорят, что человек ко всему привыкает. Наверное, со временем и ей бы стало полегче, может быть она бы уже испытывала облегчение, если бы эта жизнь не была ей навязана. В те моменты, когда она так думала, внутренний голос упорно бубнил, что во всем виновата она сама, но Вера старательно отключала слух и гнала самокритику. У нее было железное оправдание – если бы знала, что так будет, ни за что б
Стройная девушка сидела возле постели умирающей. Она теребила кончик русой косы, перекинутой через плечо, и временами тихо всхлипывала и озиралась по сторонам. В избе было темно и грязно. С низкого потолка свисала паутина. Солнечные лучи едва пробивались в маленькое мутное окошко и тускло скользили по деревянному давно немытому полу. Один угол в комнате был сплошь увешан иконами. Лики святых в полумраке казались девушке монстрами, поджидающими, когда жертва останется одна. К углу был придвинут стол, на котором горела одинокая толстая свеча. Многочисленные наплывы превращали и ее в бесформенное чудовище. Пламя извивалось и громко потрескивало, временами резко вспыхивая и заставляя девушку вздрагивать всем телом.Древняя старуха, что лежала на кровати, заворочалась и громко закашлялась. Кашель ее был похож на карканье старого ворона. Девушка поежилась и хотела отодвинуться, но не решилась еще сильнее зашуметь. Она лишь с плохо скрываемым отвращением и страхом смотр
А на следующий день нервы Веры окончательно сдали. Когда с утра пораньше ее разбудил шум во дворе, она соскочила с печи, готовая растерзать любого, кто войдет в дверь.- Пошли все на фиг! Не приму больше ни единого человека! – закричала она в закрытую дверь, не обращая внимания на то, что Макс еще спит. Про него она вообще забыла.Вера спала сегодня отвратительно. Всю ночь ей снилось, как народ все валит и валит к ней. Дверь во сне была открыта нараспашку, и все заходили прямо в дом, пока не набилась толпа народу. Вера сидела за столом и чувствовала, как ее зажимают со всех сторон. Каждый что-то говорил, и гул ночной какофонии до сих пор звучал в ее голове.- Что случилось? – сонный голос Макса прорезал вязкую толщу злобы в голове Веры.- Случится, если они сейчас же не уберутся отсюда!Она подбежала к двери и задвинула на ней массивный засов, которым до этого не пользовалась. Раньше она и запирала-то ее только на ночь, на хлипкий и сом
В половине шестого Вера уже освободилась. Не потребовалось ей по полчаса на каждого – управилась быстрее. Макс еще к тому времени не вернулся. Везет ему – нашел круг общения тут. Она же за почти два месяца толком и из дома не выходила. Только разве что к Самоделкину иногда, да к бабе Маше забегала на обратном пути на пироги. А все остальное время какая-то суета и вечная утомленность.Разбирая бумаги на столе, Вера поняла, что даже не устала за часы приема. Надо же! А раньше она с ног валилась в это время. Неужели предстоящий отъезд настолько придал ей сил?Все ценные записи, необходимые для книги по целительству, она положила на дно чемодана. Тут они уже вряд ли ей пригодятся, а вот дома ей еще предстоит с ними поработать. Причем времени до отправки рукописи в издательство остается неделя. Успеть бы все сделать.В дверь тихонько постучали.- Входите! – крикнула Вера, продолжая складывать вещи в чемодан.Дверь тихонько скрипнула, и
- Как не поедешь? С ума сошел?Макс как-то странно на нее смотрел, в его глазах читалась жалость.- Веснушкин, если это шутка, то неудачная.- Это не шутка, - тряхнул он головой. Но Вера и сама уже поняла это мгновение назад. С таким выражением лица не шутят.- И когда ты это решил?Обида затопила ее до краев. А эффект неожиданности мешал принять новость. Вера подошла к столу, опустилась на стул и закрыла лицо руками. Она отказывалась верить его словам. Он не может так поступить с ней. Макс ее единственный друг, не бросит же он ее.Макс по-своему истолковал ее поведение. Подбежал к ней, присел на корточки рядом и быстро заговорил:- Вер, тебе тоже не нужно уезжать. Давай останемся тут вместе. Я уже все распланировал. Ты будешь помогать людям, ведь они в тебе так нуждаются. Я устроюсь на работу в местную школу. Она уже два года, как закрыта, и ребятня ходит в соседнюю деревню. А все потому, что учителя сюда не едут. Я уже обо всем дого
Такси затормозило возле подъезда. Пока расплачивалась с водителем и доставала вещи из багажника, Вера уже подметила любопытные взгляды бессменных сплетниц, сидящих на лавочке. В городе уже вовсю хозяйничала весна, даже снег весь растаял. Солнце пекло, как ненормальное, и в пуховике и унтах Вера изжарилась окончательно. Хотелось скорее добраться до квартиры и принять прохладный душ. А потом выпить таблетку от головы, потому что болела она нещадно, того и гляди расколется пополам.- Ой, Верунчик, а мы-то думаем, куда это ты запропастилась, - проворковала одна из соседских старушек, когда Вера плелась мимо лавочки. – Давненько тебя не видать. Мама забегала твоя, справлялись мы у нее о тебе, но она ни слова. Далече была-то?Вот ведь любопытство людское! Ну что им стоило промолчать? Так нет же, лезут с расспросами. А не ответишь или нагрубишь, все косточки потом перемолют. Себе же дороже выйдет.- В командировке была, - ограничилась Вера.- На Северном п
В один из теплых апрельских вечеров Вера решила приготовить себе что-нибудь вкусненькое на ужин. По пути из газеты она купила свиную вырезку и сейчас отбивала ее, чтобы потом пожарить. А на гарнир она запечет картофель в духовке. И еще в холодильнике у нее стоит бутылка сухого французского вина. Уже давно пылится, еще с Нового года – в редакции начальник обносил всех по случаю праздника такими вот подарками. Можно будет и ее выпить. Тем более, настроение у Веры сегодня было замечательное. За цикл статей под общим названием «Жители деревни» ей выдали премию. И дело даже не в деньгах, а в признании ее заслуг перед газетой. Главред даже в очередной раз предложил ей устроиться в штат, но Вера опять отказалась. Ее все устраивало – и работа есть, и времени свободного достаточно. Только вот от привычки писать каждый день никак не может избавиться. Ради такого дела даже рассказы сочинять принялась. И, надо сказать, у нее это неплохо получалось. Незамысловатые жизненн
Начало мая больше напоминало лето, нежели весну. Люди даже не успели толком поносить демисезонную одежду, как стали одеваться по-летнему. Веру всегда забавляло время, когда девушки впервые после долгой зимы выходили на улицу в коротеньких юбочках и топиках, больше показывающих, чем скрывающих. Даже самые стойкие мужички, примерные семьянины, не могли оставаться равнодушными к пестреющему показу стройности и молодости. Те, кто был послабее, даже останавливались и оборачивались вслед такой красотке. Каждый год Вера наблюдала одно и то же, и это ей не надоедало. В это время воздух был напитан радостью и красками, как компенсацией за долгую серость.Макс писал ей каждый день. А иногда они даже устраивали сеансы онлайн, как в старые добрые времена. Он так подробно рассказывал о своей жизни в Богатом и обо всех жителях деревни, что Вера словно не уезжала оттуда. А уж фотографиями, особенно с рыбалки, и вовсе завалил ее. На некоторых снимках рядом с ним стоял Никита, но на нег