Она побежала, как была, прямо с тренировочной площадки: в штанах, с акинаком у пояса. Он все-таки приехал, приехал именно тогда, когда это было так необходимо! Необходимо было принять решение, необходимо было рассказать, необходимо было…
В записке, переданной служанкой, значилось только, что он ждет ее на их месте, на поляне. Он ждет, времени мало.
Коридор, еще один. Скорее к лошадям. Мама простит, что она разъезжает по городу в таком виде. Волосы вырвались из-под повязки и темной волной разметались на ветру. Ерунда, он ждет.
Одинокая всадница вылетела из городских ворот. Девушки догонят ее потом, она им сказала, чтобы дали время, не торопились. Они должны понять и простить. Как удачно получилось, а ведь она уже готовилась к отъезду, ждала только приезда Пантеи.
Сердце уже готово было выпрыгнуть из груди, так можно было загнать ее любимую лошадку, но уже совсем недалеко, совсем. Сейчас они встретятся, и все эти месяцы одиночества, все страхи, мысли
Вырвавшись наружу, Кира даже на секунду растерялась. Было уже совсем темно, и около здания, в котором свет не горел ни в одном окне, разглядеть что-либо казалось совершенно невозможно. Словно специально, светильники выстроились на другой стороне улицы, совершенно пустой. Она сделала несколько шагов в одну сторону, потом в другую. Где же машина? Она точно была здесь. Дверь за спиной захлопнулась, и мужчины остановились рядом с нею.Трель телефона в темноте прозвучала, словно сигнал тревоги, такой знакомый мотив из нескольких нот старинной песни. Спокойной обычно, но не сейчас. Сейчас она словно торопила, напоминала, что времени почти нет… А может, совсем нет.– Фредааа! Где вы!– Мы здесь! Может быть, ответишь на звонок? Твой телефон звонит не переставая!Фредерика вынырнула из темноты, другой силуэт за ее спиной был едва различим.– Изабель! Где машина! Где Генрих?– Он поехал на паркинг, здесь оставаться было
Огромные створки были закрыты. Киру всегда интересовало, для кого в храмах такие высокие двери, в них вполне мог бы проехать всадник с еще одним всадником на плечах. Открывать и закрывать такие двери наверняка было очень непросто, но сейчас, сейчас они были как будто приоткрыты. Во всяком случае, глубокая черная полоса разделяла вход в храм надвое, и тьма выплывала наружу, словно граница между городской площадью, которая жила сегодняшней, хоть и ночной, но настоящей жизнью и темной, непонятной стороной.Она сделала несколько шагов в сторону этой черной полосы и остановилась. Почему-то ее вдруг пронзило предчувствие, что, войдя внутрь, она впервые сделает выбор, который уже навсегда оставит снаружи ту девушку, которая еще недавно просто радовалась жизни и старалась не особенно заглядывать вперед, позади останется не слишком успешный менеджер и неудавшаяся баронесса, возможно, даже обычная ведьма – эта мысль была поистине удивительна своим полным абсурдом. Внутри храма ее
“Наверно, здесь почти все маги Аратты”. Она уцепилась за эту мысль, стараясь не допустить другие. Например, что все собравшиеся ожидают чего-то необычайного. Знает ли кто-то из них, что произойдет? Или это известно только Фаррин?Люди, стоящие вокруг, стояли и молчали. Тишина и дыхание десятков мужчин и женщин. “Нет, не знают”. В зале царила неуверенность и страх. Некоторых из этих людей она знала уже много лет, но большинство были совсем незнакомы. Мужчины нервно сжимали рукояти акинаков. И это тоже было странно, столько оружия в храме. Она взглянула в сторону главного входа. В полумраке были заметны фигуры воинов, наконечники их копий время от времени поблескивали, отражая блеск светильников. Мидийцы, полностью вооруженные!Маги здесь все испытывают страх. Они боятся хранительницы, боятся мидийцев, боятся, возможно, они боятся меня? Или того, что может потом ожидать уже их?Ощущение страха, окутавшего огромный зал, накрыло ее подобно те
– Смешные, смешные и глупые!Человек в капюшоне приблизился еще на несколько шагов. Теперь Кира почувствовала исходящую от него силу. Когда-то она уже видело такое: линии, узлы, пересекающие все пространство вокруг. Он словно паук ткал эту паутину, только эти незаметные для других нити были неизмеримо крепче. И те, кто был на другом конце, держались за них изо всех сил.– Сколько лет я жду, что здесь окажется та, с которой все началось. Готовлюсь, набираюсь сил, учу, воспитываю, а ее все нет, и нет. А вместо нее ничтожества, которые только забирают мое время. Обман, один обман. Сколько лет Маттео, сколько лет вы ищете!Иезуит отказался от бесплотных попыток как-то укрыть Уршулу и обернулся. Он осенил себя крестным знамением.– Дьявол. Ты дьявол, пробравшийся в наши ряды. Но тебе не уйти.Рикардо расхохотался.– Я дьявол? Нет. Впрочем, называй меня как хочешь.И я никуда не собираюсь уходить. И вы никуда не уйдете. Вы о
Неаполь был прекрасен и в январе. Зимой она бы не назвала это никогда. Солнце на почти безоблачном небе грело как летом. Ну, или, как минимум, как поздней весной.В основном они гуляли по набережной Партенопе и любовались видом на море. Легкий ветерок с моря обдувал белоснежные здания и заставлял время от времени плотнее застегивать курточку. Но, несмотря на приносимую легкую прохладу, прикосновение ветра было необъяснимо приятно. Оказавшись здесь, среди почти патриархальной неги, Кира, наконец, смогла почувствовать себя спокойно.Глядя на яхты, заполнившие всю водную гладь у дамбы Мегариде, она думала, что следующим шагом могло бы стать путешествие с Миланом на таком парусном кораблике. Вдвоем посреди бесконечной водной глади, недоступные никому, кроме самих себя.Ну, и сейчас она чувствовала себя отдохнувшей. С Уршулой они в основном встречались за завтраком в отеле LunaCaprese. Она жила на другом этаже и редко покидала гостиницу. Сидела на балконе и смотрела
Они ехали домой из садика по вечернему городу. Иногда в оседающем липком тумане ей казалось, что этот город со всеми своими шпилями,каналами и львами растворится во мгле, как призрак, и она вновь окажется посреди солнечного сияния, там, где зелень травы соперничала с красками цветов и с яркостью солнечных лучей. Там, где ей нравилось жить, там, где она любила, там, где она жила.– Бабушка, а почему девочки в группе говорят, что ты моя мама?– Вот еще, кто так говорит?– Катя. И Наташа, и Лена. И даже Айгуль, которая все время молчит.– Но ты же знаешь, что это не так! Ты же любишь свою маму!– Бабушка, но она же приезжает так редко! А девочки говорят, что бабушка не может быть такой молодой! Бабушки совсем другие!Она оглянулась на заднее сиденье. Ее ангелочек сидел, нахмурившись.– Почему же другие? Бабушки любят своих внучат! Разве я не люблю тебя?– Конечно, любишь! Но бабушк
Она вновь стояла у знакомого здания. Фасад не стал выглядеть лучше, та же старина и отсутствие ухода. Единственная разница – отсутствие людей у ближайшего ресторанчика. Все-таки зима. Сюда Кира уже приезжала, чтобы узнать о себе все. Пожалуй, действительно, она получила здесь ответы. Ответы на вопросы, которые она и не думала задавать. Попытка номер два, возможно, даст еще больше? Кто знает? Там, за последней дверью, наверняка что-то ждет ее очень давно.Кроме того, у нее было дело к Абигайль. Может быть, она не права, но шанс был, и силы уже почти восстановились.Кира вынула из сумочки телефон и еще раз посмотрела на фотографию, полученную несколько дней назад. Обычная семейная фотография близких друг другу людей. Мужчина с родными и полузабытыми чертами, очень серьезная и очень красивая женщина и маленькая девочка. Яркий солнечный день и девочка даже недовольно щурится. Далеко внизу, на противоположной стороне долины, сверкает белоснежный купол.Колдунья
Как и в первой части истории кое-что о героях можно узнать по их именамЭстер – путеводная звезда (перс.).Несколько подробнее о характеристике имени главной героини второй части.Даже в яром гневе, Эстер способна контролирует себя, она, как правило, относится спокойно ко всем неудачам и даже к поражениям. А вот уверенность в себе у этой женщины даже граничит со спесью и некоторым высокомерием. Притом некое необычайное терпение и практически мужская выдержка помогают ей с легкостью преодолевать самые сложные и тяжелые препятствия. Она совершенно не бывает, подвержена чужому влиянию, и всегда на все имеет свое определенное мнение. Логика и максимально расчетливый ум – это единственные советчики в правильном принятии решений, которых, кстати сказать, она никогда не меняет. Вот ей бы чуть-чуть побольше простого человеческого тепла, некоего воображения и вдохновения, и тогда ее жизнь бы протекала гораздо легче и проще. Крайне нетерпимая к малейшим челове