– Как ты узнал? – спросила Тиму, пока тот трогался с места.
– Салагиадзе позвонил. Он, оказывается, за тобой все это время приглядывал, видел, что я тебя подвозил. – Он бы еще Антону позвонил, – хмыкнула я. – Не решился. Знает, что Антон плотно с Жильцовым дела ведет. А кроме последнего никто бы не стал так нагло к Салагиадзе в ресторан приходить и наркоту подкидывать. В общем, он решил, мне надежней. – Спасибо, что приехал. Тима усмехнулся, качая головой. – Объяснишь, что происходит? Честно сказать, я весьма далек от знания расположения дел. Я вообще-то тут недавно, близко дружбу водил только с Антоном, остальные так... Я вздохнула, закрывая глаза, откидываясь на сиденье. – Тим, можно сначала душ и поесть? Я очень устала. – Конечно. Ты пока поживешь у меня. – Что? – резко открыв глаза, я уставилась на мВозникла небольшая пауза.– Ты хочешь сказать, – хмурясь, спросила я, – что он просто сыграл на интересе Давида? Сделал вид, что его тоже заинтересовала идея, что я могу выйти на компромат, но на самом деле, он так не считает и... И припас что-то специально для меня?– Мне так видится. Но какой в этом смысл? С его властью он может просто посадить тебя в машину и увезти хоть куда, и никто ему слова не скажет на это...– Слишком запутанно и странно, – покачала я головой, – я не представляю, чем могу быть ему интересна. Ну кроме документов.– К сожалению, я тоже, – пробормотал Тима, снова задумываясь.– Ты с Антоном не говорил?– Нет. Он уехал в Москву в командировку рано утром, дня на четыре вроде.– Как вовремя, – усмехнулась я, не удержавшись.– Да, я в нем ошибся, – протянул Тима, потирая лицо, – ладн
– Мне были нужны деньги, – сказала, глядя в окно, чувствуя его взгляд. Мы так и находились на расстоянии длиной почти во всю кухню. Друг напротив друга: я на столе, Тима у гарнитура. Словно это расстояние между нами – гарант некоторой защищенности от глупых поступков. – Я просила Артема их достать. Ну как просила. Требовала, не особенно заботясь о том, где он их возьмет. Деньги были нужны срочно, для роли в фильме.– И он решил добыть их таким способом, – кивнул Тима, я кивнула в ответ. Мы немного помолчали. – Но ведь погиб он не из-за этого, ты теперь знаешь.– Если бы не мои выкрутасы, Артем бы никогда не влез в такое... Для него это было неприемлемо. Он бы не повез товар, этот человек не сунул ему флешку...Я замолчала, делая глоток вина. Тима, немного подумав, достал сигарету и закурил. Выдохнув дым, заговорил, не глядя на меня:– У меня был друг. Точнее, даже два. – Я п
Я уснула. Усталость и вино дали о себе знать. Была почти уверена, что Тима уйдет, но утро ворвалось в сознание звонком мобильного телефона и крепкими мужскими руками, обнимающими меня. Непроизвольно прижалась к нему сильнее, не желая выходить из этого состояния. Тима, видимо, вставал, потому что в отличие от меня был в трусах и футболке. Я засмотрелась на него, пока он рылся в карманах, пытаясь спросонья найти телефон. – Алло? – ответил хриплым голосом и почти сразу нахмурился, выдыхая. – Мне жаль, – ответил кому-то, а я села на кровати, почувствовав, что разговор неприятный, – мне приехать?Выслушав собеседника, он ответил коротким «хорошо» и отключился. Бросив телефон в кресло, сказал мне:– Кате будут прерывать беременность.Я зажмурилась на мгновенье, не желая слушать. Как бы там ни сложилось, это слишком жестоко. И по отношению к Кате, и по отношению к малышу. Потерев лицо р
И все-таки все было слишком сложно. И я попыталась оттянуть момент встречи хоть как-то. Мы ехали в сторону дома, я смотрела в окно, ни о чем не думая. Курить не хотелось. Странно-то как. То без сигареты утро представить не могла, а сегодня даже еще не курила. Что-то точно происходит. Вскоре мы тормознули во дворе, хотя я предложила высадить меня пораньше. Но Тима даже слушать не стал. Конечно, я оказалась на всеобщем обозрении. Впрочем, все думают, что Тима Катькин парень, так что ничего страшного в ситуации нет. Жаль только, я не смогу его поцеловать. Эта мысль неприятно резанула сердце. – Я пошла, – улыбнулась ему, – сообщай, как там что... Кивнув, он сказал:– Будь осторожна. И сразу звони мне, если что, поняла?– Все будет хорошо.Выскочив из машины, я махнула ему рукой, дождавшись, когда Тима уедет, направилась к подъезду.– Вик, как там Катерина? – тут же спросил
Я посмотрела на него долгим взглядом. – Что? – спросил он.– Я совсем тебя не знаю.Тима усмехнулся, взяв за руку, потянул на себя, я не успела сообразить, как оказалась у него на коленях.– Тима, – прошептала, почти касаясь губ, чувствуя, как по телу бегут мурашки, а сердце замирает, – Катька в соседней комнате.– Она спит, а я просто поцелую тебя.– Ты... – договорить я не успела, потому что он начал целовать, и мир остановился. Сердце забилось в непонятном ритме, дыхание вышибло, как только я почувствовала его руки на своем теле, сознание дурманилось, по телу неслись импульсы возбуждения. Оторвавшись от губ, Тима поцеловал скулу, а потом, прикусив, потянул мочку уха, и я тихо застонала, прижимаясь к нему, говоря шепотом ему в ухо и не понимая этого:– Хочу тебя. Безумно. Хочу быть твоей. Он, отстранившись, посмотрел мне в глаз
– Ты не думай, я их не тратила... Сначала... Я боялась о них тебе говорить, потому что... потому что...– Потому что флешку забрала из дупла? – Снова испуганный взгляд и кивок. – Как ты о ней узнала? – Артем оставил тебе письмо, – Катька прятала глаза, впрочем, и без этого понятно, что будет дальше.– И ты его вскрыла, – усмехнулась я.– Да... Я... Просто эти деньги и то, как Артем говорил... Опять же, зачем письмо, когда есть мобильный? – И что там было?– Он просил у тебя прощения.Я закрыла глаза, пытаясь справиться с собой. Получалось так себе, в глазах темнело, руки тряслись.– Да рассказывай уже, – не выдержав, чуть не крикнула я. Катька, вздрогнув всем телом, быстро заговорила:– Он написал, что ему жаль, что он не такой, каким бы ты хотела его видеть. И что он добыл деньги, которые ты пр
Катька замолчала, а я, закрыв глаза, откинулась на спинку стула. Изнасиловал. Изнасиловал. Из-на-си-ло-вал.Я рассмеялась, качая головой. Как меня мать называла? Не человек, отродье... Конечно, я для нее была напоминанием того, что случилось. Вечным, непоколебимым. Господи, какая боль в груди... Ребенок насильника и жертвы, ребенок, который по какой-то странной причине родился.Резко оборвав смех, я открыла глаза, Катька смотрела чуть ли не со страхом.– Почему же она аборт не сделала?– Не успела... Поздно поняла, что беременна, у нее проблемы были с циклом, а когда узнала, врачи сказали, лучше не рисковать... Вот так. И кроме этого «вот так» в голову ничего не приходило. Звенящая пустота и боль. – И что? – посмотрела на Катьку, нервно закуривая. – Изнасиловал, и что? Просто выбросил?– Не знаю... Она больше ничего не рассказывала. А я боялась лишний
А потом я заснула тревожным сном. События и люди слились воедино в нечто странное, бессмысленное. Давид, Жильцов, флешка, Тема, Катька, Тима, машина, в которую садится мать, – все это перемежалось в странных сюжетах, я ворочалась, пока, наконец, не открыла глаза. В комнате темно, как и за окном. Часы на стене показывают три часа. Да уж, вот и поспала. Немного полежав и послушав тишину, я встала и тихо шмыгнула в коридор. Прошла до Тиминой комнаты, потопталась у двери, но так и не решилась открыть. В итоге, налив стакан воды, уселась на кухне возле окна. На подоконнике лежали Тимины сигареты, стояла пепельница. Курить не хотелось. Думать тоже. Я отдала бразды правления Тиме, и, если честно, стало легче. Теперь оставалось только ждать. Минут через двадцать я услышала, как открылась дверь Тиминой комнаты, он прошел в сторону туалета. Была уверена, меня не заметит, но на обратной дороге он тормознул и зашел в кухню.– Чего сидишь? – услышала я.&n