ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Чудесная врач, правда, немного суетливая, Валентина Петровна крутилась вокруг меня так, как это делает бабушка вокруг безумно любимой внучки. Она и напоминала бабушку. Невысокая, худенькая, чуть сгорбленная, с небольшим, но пушистым пучком на затылке из свернутой седой косы. Она ласковой заботой быстро примирила меня с окружением незнакомых людей, так что к концу первого дня мне казалось, что я ее знаю целую вечность. Валентина Петровна будто почуяла, как мне плохо, что в абсолютно незнакомом месте все пугает, и, первый раз появившись в комнате, тут же весело спросила:

– Не помнишь, как звали теленка в мультфильме о Простоквашино?

– Нет, – отрезала я, но она так ласково смотрела на меня своими темными глазами, что я, устыдившись своей грубости, нехотя уточнила: – Гаврюша…

– Ох, спасибо! А я все думала, думала… памяти совсем нет. А это тебе конфетка за помощь.

И сунула мне шоколадку.

С этого момента стало немного легче. Она возилась со мной, помогала, купала и не оставляла ни на миг. С трудом верилось, что это врач, но все ее просьбы мгновенно исполнялись. За три дня я почти отошла от пережитого ужаса, но стала бояться оставаться в комнате без нее.

«Маньяк» больше не появлялся, заходил как-то молодой высокий светловолосый мужчина, которого Валентина Петровна звала Кириллом Борисовичем. Но я с ним не общалась.

Потом появился и «маньяк», я помнила, что он мне уже представлялся как-то… вроде как киногерой, но вспомнить его имя никак не могла…

– Валентина Петровна, где мы находимся? – спросила я, когда мы остались одни.

– Дашенька, меня попросили это все пока не обсуждать. Нет, нет. Не волнуйся, это не политика, а забота о твоем состоянии. Удар по голове, вызвавший потерю сознания, годами напоминает о себе. Так что самое главное сейчас для тебя – не думать и не переживать… Все узнаешь в свое время.

Я поверила. А что мне оставалось?

– Дашенька, вот и доктор, – суетилась моя врач, приглашая в комнату пожилого мужчину с небольшой седой бородкой.

Я робко поздоровалась, поежившись про себя. Боюсь я эту лечащую братию. Мама в детстве вечно видела во мне признаки тяжелых физических заболеваний и постоянно таскала по специалистам.

К его приходу Валентина Петровна открыла все жалюзи и поменяла и так исключительно чистое белье. В этом они с моей мамой похожи.

Доктор долго меня не мучил. Закончив осмотр, спокойно сказал, вытирая руки возле крана:

– Неврологические симптомы легкого сотрясения головного мозга проходят через неделю, но даже после легкого сотрясения сохраняются изменения энергетического обмена в мозге. Долго сохраняются, до года.

Валентина Петровна кивнула. Вот это выдержка! Слушает, будто сама ничего не знает, а на самом деле не далее как вчера говорила то же самое.

– Для спокойствия, как проверку на исключение трещин костей свода и основания черепа, сделайте рентген или компьютерную томографию. Для выявления отека мозга или очаговых изменений – ЭХО ЭГ, РЭГ. Чтобы исключить наличие подозрений на гематому, желательно провести МРТ. Потом принесете все мне.

Валентина Петровна вновь послушно кивнула. А ведь что-то мне уже делали, пока я лежала у нее в кабинете.

– Для уменьшения осложнений рекомендую длительный постельный режим до трех-четырех недель, как и сосудистую, противоотечную и вегетотропную терапию.

– Понятно, Виктор Николаевич.

Мы вежливо распрощались, и, когда профессор вышел, неплотно прикрыв за собой дверь, я услышала, как его поймал в коридоре и допрашивает тот самый «маньяк, который не маньяк». Что ему за забота, как я себя чувствую!

Повернувшись к своему доктору, не сдержавшись, спросила:

– Вы и так все знали, зачем он нужен был?

– Ну… самоуверенность никогда до добра не доводила. Тем более врача, – мягко ответила Валентина Петровна, переключившись на свои записи.

Я вздохнула. Ну что тут скажешь?!

Скоро Пиратик приедет. Хоть кто-то близкий рядом. Валентина Петровна уйдет – у нее куча дел, а меня пока домой не отпустят. Я уже осмотрелась в новой комнате и заметила, что выделили мне помещение из разряда «все включено». Есть ванная комната и кухня: с посудомойкой, электропечью, холодильником, с полным шкафом посуды и стиральной машинкой… и все новое. Абсолютно!

Видно, надолго меня тут закрыли.

В дверях появился «маньяк». Валентина Петровна тут же, вежливо кивнув, покинула мою комнату. Елки… Я недовольно взглянула на него. Удивительно, но шрамы, которые явно видела на его лице, почти исчезли. Остались тонкие красные ниточки – и все.

– Как самочувствие?

– Прекрасно.

Меня тревожили его темные глаза, да и улыбка тоже. Что он так на меня смотрит? Зачем это меня так не вовремя волнует, точно как в шутке: «Экономьте время – влюбляйтесь с первого взгляда»? Нет. Это точно сотрясение мозга. Растерявшись от собственных выводов, я, приподнимаясь в постели и садясь, довольно грубо спросила:

– Так что там, с объяснениями?

Но хитрый тип, медленно приблизившись, вновь увильнул от ответа.

– Доктор посоветовал отложить все тревоги на потом. А то, что я хочу сообщить, однозначно приведет к волнению! – произнес он голосом этакого ученого мужа.

Тут что-то нечисто! Голос его, придыхание, а главное, манера придвигаться ближе и ближе во время разговора. Это жутко нервировало!

– Вновь какие-то скользкие обещания? – с угрозой в голосе спросила я и подозрительно прищурилась.

– Нет, – спокойно ответил маньяк.

Терпение кончилось. И меня понесло!

– Теперь меня послушай, умник! Ты, подозрительная личность, ты меня похитил! Приволок непонятно куда, окружил неизвестно кем, еще и никаких пояснений! Не получится! Или ты вводишь меня в курс дела, или я уезжаю домой! Сейчас же!

Он, подобно мне, прищурился и, сложив руки на груди, весело ответил совсем другим тоном:

– Ты никуда не поедешь: сотрясение мозга – это не шутка! Пояснять пока я ничего не буду, это приказ врачей. А для того чтобы ты не ощущала себя обманутой, я отдам тебе свой ноутбук.

Вот нахал! Откровенно издевается! Я раздулась от возмущения.

– Не нужен мне твой ноутбук, хочу пояснений и отправки домой!

Он будто не услышал мой возмущенный рев, так как, словно что-то решая, мирно ответил:

– Так и быть, придется выделить тебе телефон. И – уговорила – лимита на звонки не будет.

Я зацепилась за эту мысль.

– А если я в полицию позвоню и расскажу, что меня похитили?

– Они помочь тебе никак не смогут, а я смогу.

– Да в чем помочь?! Ты объяснишь или нет?

– Вот об этом мы поговорим после, когда разрешит Валентина Петровна.

И быстро ушел, сославшись на дела. Нет, скорее убежал, хлопнув дверью.

Черт. Ну что делать? А вдруг он честно говорит? Разумнее выслушать или все же удрать домой? Голова от таких дум по-настоящему разболелась, и мне жутко захотелось спать.

Появилась Валентина Петровна. Незаметная как всегда, она принесла мне стаканчик с лекарствами на вечер.

– Валентина Петровна! Как вы думаете, стоит доверять…

– Федору Георгиевичу? Несомненно! Он очень ответственный и серьезный.

Имя хоть узнала, а насчет серьезности – вот никогда бы не сказала! Мне постоянно казалось, что он меня специально доводит и очень этим развлекается. Но свой сарказм я оставила при себе, уточнив:

– В смысле – ответственный?

– Я знаю его уже лет десять. Могу уверить, что он благородный, умный и честный…

Я все-таки не сдержалась:

– Всегда считала, что если встречу такой мужской идеал, скорее, поверю в собственные глюки.

Она беззаботно рассмеялась. Мне отчего-то стало легче.

– Дашенька, ты на самом деле считаешь, что положительных и порядочных мужчин не бывает?

– Наверно, бывают, но мне не встречались… Я когда-то, еще в институте, придумала шутку как раз на эту тему: «Влюбленных в море, компьютер и спиртное – не предлагать». Но, как назло, мне попадались только такие «влюбленные».

– Ничего, твоя половинка будет любить только тебя, – мягко сказала она.

– Обещаете? – пошутила я, в душе почти поверив.

– Предсказываю, – весело ответила Валентина Петровна, шутливо округлив глаза и, подхватив со стола тонометр, вышла.

Я осталась ломать голову над выбором: остаться здесь или сбежать?! Еще бы понять: «здесь» – это где?

Нет, пока выбора не было. Пиратик неизвестно где… Его дождусь, тогда и посмотрим.

Вечером меня должны, как обещано, «привезти» Даше.

Кевин был полностью в курсе всего, так что согласился мне подыграть. Вот и сейчас стоит, таинственно улыбаясь, засунув руки в карманы джинсов. Таких же, как и у меня! Плагиатор несчастный! Какой уже раз, стоит мне купить что-то, так у него на следующий день такое же!

– Хватить светиться, как майская розочка! Ты помнишь, что у твоего ведомства появилась работа? – раздраженно пропыхтел я, стягивая водолазку.

– Да.

– Вот отведи пса и иди! Работай!

Мой голос прозвучал глухо – стоя вниз головой, я принялся за кроссовки.

Глава силовиков моей корпорации должен быть куда серьезней. Нечего забавляться! Тем более за счет вожака и по совместительству – генерального директора!

Видя мое явное недовольство, тот расплылся в улыбке еще сильнее. Меня передернуло. И молчит-то как противно, все-то он обо мне знает…

Я зарычал, снимая джинсы, но и это не произвело на помощника никакого впечатления. Тогда решил переключить его внимание на новое дело, хотя сегодня днем у Валентины Петровны сам все узнал.

– Так что там с главарем? Отошел от «поездки»?

– Наша врач сказала, что еще пара дней – и он будет в моем распоряжении.

– Отлично. Ты повторил ей, чтобы она его по-своему не лечила?

– Да. Она согласилась.

У Валентины Петровны есть дар: брать боль пациента на себя. Она как бы переживает недомогание, ощущая все страдания вместе с больным. Но одно дело – помочь невинно пострадавшей Даше, другое – этого урода от мучений избавлять.

Совсем раздевшись, я превратился в пса.

Кевин вывел меня из кабинета и постучал в соседнюю дверь. Даша появилась мгновенно, через миг после стука распахнув дверь. А ведь должна еще лежать!

После всех треволнений джинсы и свитерок висели на ней, как на швабре. От прошлой Даши одна пышная прическа осталась. Я заскрипел зубами. Надо своим указать, чтобы ей тортик каждый день доставляли. Да и гардероб, если захочет, пусть обновит, но, зная ее, сомневаюсь, чтобы она согласилась.

Даша, заметив меня у ног Кирилла, упала на колени с воплем:

– Пиратик, золотко! С тобой все в порядке?

По-настоящему смутив меня и очень развеселив моего помощника. Гад. Сейчас выставлю к черту, нечего такую встречу портить своим «хи-хи»! Раскашлялся он, будто я не вижу!

– С ним все в порядке? Он нормально дорогу перенес? – озабоченно спросила Даша, на этот раз подняв глаза на Кевина. При этом от себя меня не отпускала.

– Думаю, он счастлив.

Так, и ехидства в голосе поменьше!

Я действительно счастлив! Виляя всем телом и облизав Даше руки, рычанием намекнул помощнику, что нечего тут глазеть на нашу «встречу».

Наконец-то! Понял!

Кирилл засуетился и, передав Даше в руки сверток с документами и прочим, присланным мной по почте, сказал:

– Ладно, Даша, если что будет нужно, – звоните.

– Спасибо, Кирилл, обязательно!

Нежными ручками Даша привлекла меня к себе, и, когда меня тронуло ее теплое дыхание, пришлось сделать над собой усилие, чтобы не обратиться и не сгрести ее в охапку.

Потом я все время терпеливо ждал, чтобы ее ручки вновь коснулись меня, и волновался так, словно от этого в моей жизни зависело все.

Затащив меня на диван, она ненадолго вновь прижалась своим лбом к моей голове. После, будто что-то вспомнив, спросила, вскакивая с дивана и нарушая нежность момента:

– А ты кушать хочешь, малыш?

Я громко гавкнул, виляя хвостом! Буду, конечно! Столько дел в мое отсутствие накопилось, по-моему, я даже не завтракал сегодня.

– Узнаю своего пушистика! Пошли, я суп приготовила. Делать здесь абсолютно нечего, вот и вожусь на кухне, – грустно закончила она.

Я огляделся на кухне. Здорово мои поработали. Из обычного кабинета за несколько дней миниатюрную квартирку соорудили.

Даша к тому времени налила мне вкусный суп, такой, как делает ее матушка, и подсунула пирожки, те самые – треугольные, из слоеного теста с мясом. Прелесть какая!

Даша улыбнулась, глядя на то, как я жадно ем, и ушла в комнатку.

Когда я закончил трапезу и, сытый от вкусных, но явно лишних пирожков, вернулся к ней, Даша с ногами сидела на кожаном диване, обняв колени руками. Увидев меня, она грустно сказала:

– Чувствую себя зверем в зоопарке. Вот даже квартиру вроде моей сделали, – удрученно сказала она, щелкнув пультом. Телевизор тут же заорал что-то рекламное.

И это после того, как я старался сделать все, чтобы она чувствовала себя здесь уютно!

– Даже телевизионная панель на стене такая же, как у меня! И настроена на те же каналы.

Грустно вздохнул. Это тоже я постарался. Подумав, вспрыгнул на диван и уселся рядом. Даша зарылась пальцами в мою шерсть и затихла…

– Как я переживала за тебя, пушистик мой! Так страшно было думать, что ты там один! Голодный, испуганный…

Зато ты была рядом со мной! Я лизнул ее в щеку и со вздохом прижался еще сильнее.