Глава 4

Погода была ясная. Солнечные зайчики играли в догонялки на траве. Чрез гул голосов слышалось шуршание листвы. Шагая по многолюдным улицам, я не искала забот и воспоминаний. Все, что беспокоило вчера, сегодня испарилось. Солнышко ласкало оголенные руки и лицо, а теплый ветерок бережно окутывал мой стан. По телу пробегала дрожь, но не от оплеух от жизни, а от радости в ней. О таких ощущениях я мечтала весь вчерашний день. Чрезвычайно прекрасно, что сегодня мое желание сбылось.

Необъяснимая радость завладела мной, потому что я знала: все, кто меня любят, и кого люблю я, рядом. А больше ничего и не нужно. День чудесный, настроение приподнятое. И я порхала по ветру с мыслями, которые были чисты, как и прежде. Ничего больше не омрачало и не пугало меня.

Все больше народа скапливалось во дворе школы. У обочины справа тихо притаился черный «Мерседес» Эрика. Пробежки сменились шагами, когда я увидела, что мой кареглазый красавец ждал меня около машины.

Казалось, я целый год его не видела. Ведь, по правде говоря, Эрик должен был стать моим счастьем и наполнить смыслом жизнь. И, кто сказал, что я не верила в нас? Где-то глубоко внутри я желала быть с Эриком, прописала некие стандарты. Извечная проблема поиска смысла жизни — означает, познать саму себя. Возможно, на этом этапе я не готова к семье, к обязанностям, но пройдет время, и я обязательно посмотрю на всю ситуацию иначе. Эгоистично. Но подходит мне.

Прибавив шаг, я поспешила навстречу к Эрику. Его искренние любящие глаза блестели, а улыбка оголила белые зубы. И через секунду мы уже кружились в танце. Его руки обнимали за талию, немного возвышая над землей. Ну вот  ответ: я улыбалась.

Его дыхание скользило по лицу, в то время, как жаркие губы кроткими поцелуями оставляли невидимые следы.

— Я готов простить, потому что скучал, — бормотал Эр, замедляя вальс.

— Принимаю, потому что знаю, насколько сильно скучал. – Мой чрезвычайно довольный вид обрадовал парня.

Танец остановился. Эрик коснулся моей ладони и начал поглаживать пальцами по ней. Беззвучный стон сорвался с губ, озолотив его лицо.

— Ты в порядке. И это самое главное, – изрек парень. – Не будем зацикливаться на вчерашнем дне. Сегодня новый день — значит, и новый смысл.

С этих слов начнем новый день. Уяснили демоны в моей голове? Не прокопаешься, особенно, если Эрик был мастером, создающим твое настроение. За четыре года общения. Четыре! Только вдуматься в эту цифру. В общем, за этих чудесных четыре года я видела каждый день настолько правильного и верного человека, отчего иногда меня становилось худо, а порой пугало. И в каком уголке этот парень спрятал сумасбродность и адреналин? Я все искала изъян в его характере и пыталась вывести спящие чувства наружу. Но их просто не было. И вот объясните мне, неужели Эрику ни разу не хотелось сделать что-нибудь этакое, выходящее за рамки разумного. Как большинству ребят. Блокировал все взбалмошные помыслы. Святой. И никак иначе.

— У нас все будет хорошо, милый, –  уверенно произнесла я. О, стерва проснулась. – Мне всего лишь нужно было тебя увидеть. Ты простишь мне эту слабость? – чуть надула губки я, потираясь волосами о его шею.

— Я всегда тебе прощаю твои слабости. А эту, — подчеркнул он. – Особенно. 

Радостное лицо парня расплывалось в улыбке от слов, которые он слышал и ждал их с нетерпением. И я так редко говорила подобные вещи. Совесть кусала не вовремя и задавала мне жару. Для Эрика важно знать, как и любому мужчине, что он любим, что его боготворят так же, как он сам. Я так не делала. Вернее, редко. Опять же, совесть не позволяла врать. В целом, я была рада, увидев его сияющее от счастья лицо, а уж головокружение от вращения от накативших эмоций Эрик мне обеспечил сполна. Наверное, совесть уснула, раз я не почувствовала укола от своих слов после. 

— Ты самый лучший. В мире больше нет таких понимающих ребят. Благодарю тебя, мой милый, за поддержку. Это важно для меня.

— По-другому, Ребекка Стенфорд, не будет, — чмокнул он меня. — Не сомневайся.

Радужные надежды манили и переливались. Эйфория счастья разбавляла каплю любви, рождая во мне нечто прекрасное. Так Эрик научился подпитывать мои чувства. В карих глазах отражалась моя искренняя надежда. Зато в моем голосе, по-прежнему, звучал беспощадный эгоизм.

— До встречи после уроков. 

Черт! Даже не краснела. Потому что привыкла. Или меня приучили. Попыталась внушить себе, что Эрик и есть на самом деле мое будущее, когда в очередной раз увидела заботу с его стороны. И должна признать, проводником к моему сердцу служила его покорность и честолюбие. В такие моменты он становился мне ближе и родней, а порой заманивал благородством. Развратницей в наших отношениях была я. Эрик соблюдал традиции. Но я чувствовала, что он сломается. Пока мы были мелкими, отсутствие физической близости не слишком напрягало, но сейчас мы повзрослели. Но ведь традиции, черт бы их побрал! Моего безумия должно было хватить на двоих. Нельзя забывать, душевной гармонией я была богата и разделяла ее с ним. К тому же я понимала, что принимаю от Эрика намного больше, чем отдаю ему. Может, все это уравновешивается и дополняет нас. А может, я просто лгу себе.

— Люблю тебя,  — произнес мой бес внутри, выдавая нужную фразу.

— И я люблю тебя! — улыбнулся Эрик и чмокнул меня в губы. — Это все, что я хотел услышать, чтобы день мой задался, — добавил он и вновь поцеловал меня. Лапочка. Душка. Моя прелесть.

Радость вогнала в краску моего парня. Зрачки начали блуждать, поглядывая, то на мои глаза, то на губы. Жаркий, полный страсти поцелуй пронзил все тело. Физически, я желала Эрика при каждом касании. Так уж сложилось, что интерес мой не угасал. Наоборот, набирал обороты, когда тот выкручивался. От его поцелуя во рту появилась вязкость и вновь бесконтрольное желание совратить. Тело теряло вес под собой, отдаваясь во власть Эрика. Похоже, я таяла или хотела таять, как снежинка на теплой ладони. Оторваться, но не остановиться. Я ведь сумасшедшая девчонка, полная энергии. И мне нужны были проблемы. Мое безрассудство всегда стояло в противовес рассудительности Эрика. Поэтому поцелуй заканчивать ему. Он так и сделал. Легко ему закрыться от меня.

И так происходило каждый раз. Я отошла на шаг назад и помахала рукой Эрику.

Недолго я находилась в плену воспоминаний, Кет и Вики нагнали меня и подхватили под руки с обеих сторон. Такое ощущение, что заперли в оковы, и уже предвкушаю, как начнут сыпаться вопросы, будто конфетти.

— Бекс, как ты себя чувствуешь? И?

— Почему не позвонила? Разве так поступают?

Лица подруг выглядели подавленными и слегка напуганными. Не удивлюсь, если они сидели весь вечер у телефона и названивали мне. Город маленький, сплетни разносятся со скоростью звука.

— Мы себе места не находили, — ворчала Кет, нарочно надув губки.

— Все позади, — заверяла подружек я. — Ну же, девочки, приободритесь!

Молчание — оплошность в их сторону. Наверное, я бы тоже не находила себе места, если бы одной из них стало плохо. Главное слово «наверное». Но так у нас было заведено, потому что держались вместе  дорожили друг другом. Их чувства мне понятны. Они любили меня.

— Ты сегодня выглядишь намного лучше. Волосы расчесаны и уложены, — вдруг сменила тему Кет, клацая зубами. Но я видела, как обида пожирала ее изнутри больше, чем сострадание ко мне.

— Сегодня не проспала, — смекнула я. Хотя бы улыбнулись. И то радует.

— Шутишь? Вижу, ты на самом деле в порядке, — невозмутимо заявила Виктория.

В кабинет биологии мы заявились уже в приподнятом настроении. Сразу заметила, что временного соседа сегодня не было. Зато дружище большой Кайл подсел тут же и заменил Марко. Обменявшись улыбками, мы оба повернулись в сторону преподавателя.

— Тема лабораторной: определить строение живой и растительной клетки под микроскопом, — после звонка на урок объявила миссис Рид, раздавая образцы для определения. — Пипетка, вода, предметное стекло, а по центру стола стоит флакон с йодом и фильтровальная бумага, — огласил ее голос все присутствующие предметы. — И не забудьте зарисовать образец, отмечая все его составляющие, —  добавила женщина и села на свое место.

Кайл Ньюман, милый, обворожительный парень с янтарным цветом глаз и чумовой улыбкой. Он добрый, отзывчивый. Всегда рядом. И он мой самый близкий друг мужского пола. Ведь мы росли с этим бугаем, который вымахал под метр восемьдесят, вместе. Со стороны казалось, что мы пара, но те, кто знал нас близко, понимали, что мы были всего лишь добрыми приятелями. Веселились, как дети, и задавали жару всему городу. Этой дружбой я дорожила и жила ею. Я могла променять Эрика, девочек, кого угодно, но не Кайла. Табу для меня. Он вне зоны досягаемости моих жертв.

— Напарники, детка, — шутил друг, показывая мне язык.

— Садись, балбес, — приказала я, подзывая Кайла. — Пока не передумала.

 Он слегка прислонился своим плечом к моему плечу, пока миссис Рид читала какую-то книгу, и добавил немного растерянно:

— Что приключилось вчера с мисс катастрофа?

— Спасибо, дружок. Ты великолепен. Кто, кроме тебя, может быть настолько заботливым, что, аж, забыл позвонить, – язвительно фыркнула я, издавая издевательский смешок. Но отчитала по-дружески. Кайл был несносным, вредным. Но моим другом. И главное, я воспринимала его таким, какой родился этот бесенок.

Единственное, что я не знала о Кайле и не могла понять: почему такой веселый, обаятельный, жизнерадостный парень не встречается ни с одной достойной девушкой? На что получала ответ: «Не родилась та, которая способна тронуть мое сердце». И ведь каждый раз чувствовала подвох в его словах. Может, не хотел говорить, что увлекался мальчиками? Хм. Как не посмотри, парень то был золотым, умел смеяться над собой. Надо мной, кстати, тоже. И обладал богатой душой. Я всем девушкам рассказывала, какое от природы красивое лицо у Кайла, восторгалась цветом его волос, его ростом, шикарным торсом, фигурой. И ямочка на подбородке демонстрировала мужское достоинство. Бесплатно рекламировала друга. А он глух и ироничен. Всех отшивал. Похоже, единственная девушка, которую он подпускал к себе — я. Потому что выросли вместе.

Иногда я все же замечала на лице друга изменения: веки сжимались на минуту-другую, а потом он прислонял руки ко лбу и глазам, растирая их. Тогда я понимала, что Кайл был чем-то обеспокоен. Но как только открывала рот, чтобы задать вопрос, тот начинал ржать над какой-нибудь шуткой или девушкой.

— Ну-с, начнем-с, — вытянул губы Кайл и показал язык.

— Ага. С трепетом, — кивнула я головой, огрызаясь.

Кайл вопиюще быстро проделал опыт и тут же засунули стеклышко в микроскоп. Какие-то незаметно быстрые движения его рук заставили зрение улучшить фокусировку. Я даже головой тряхнула несколько раз, раздумывая, не показалось ли мне. И пока я разбиралась, что только что произошло, тот каллиграфическим шрифтом внес ответ в тетрадь. В мою, кстати, тоже.

— Посмотришь? — поинтересовался напарник, замечая мои расширенные глаза.

— Нет, — тупо смотря на рисунок в своем блокноте, ответила я.

Пока Кайл разбирался со вторым образцом, сбавляя скорость действий, я задумалась об отсутствии Николоса.

— Видел вчера парня рядом со мной?

— И? — не понял друг. 

— Чего он себе позволяет? То ходит, то нет, —  точно рассердилась я.

— Строение живой клетки.

— Что? — не поняла я, к чему относится его фраза.

Кайл взбодрил меня, толканием в плечо, и бросил на реально фырчащий взгляд.

— Образец под номером два — строение живой клетки. Соберись, детка!

Совсем неудобно получилось. Друг понял, что я мысленно нахожусь не на уроке биологии и уж тем более не с ним.

— М-м-м, — промычала я и отвернулась.

Ньюман набрал в рот воздуха и выдохнул. Лицо его было сердитым, а местами безжалостным и раздраженным.

— С какой целью интересуешься? — Ожесточенное лицо друга вдруг стало дружелюбным.

Нужно было пошутить в стиле «Кайла». Пару раз открывала рот, чтобы произнести глупость, но резко закрывала его.

— Он необычный, — вдруг со всей серьезностью выдала я фразу.

Кайл резко рассмеялся, а затем незаметно съежился, делая вид, что подавился невидимой едой.

— Он другой, — фыркнул Кайл и сменил гнев на милость. — Кстати, образец под номером три – строение растительной клетки.

Я кивнула головой, записывая ответ под диктовку.

— Что ты подразумеваешь, говоря «другой»? — осеклась я, поглощенная давящим на друга интересом.

Постоянное изменение в настроении Ньюмана начало всерьез меня беспокоить. Минуту он радуется, другую — гневается или раздражен. Пристально наблюдая за эмоциями и мимикой Кайла, безрезультатно пыталась найти объяснение странному поведению. Но интерес не отпускал. Ох, нет. Так просто не избавиться.

— Молчаливый? Напуганный? Недочеловек? С елки свалился? — не унималась я.

— Бекс, без обид. Закрыли тему. И держись от него подальше. Он другой. Пойми, другой.

В довершении всего заметила, как на лице Кайла выступил яд, а в глазах вспыхнули молнии. Парень отвернулся, начиная разглядывать будто бы заинтересовавших его солнечных зайчиков в окне. Зеленые просторы уводили его мысли далеко и расслабляли.

— Раз ты требуешь, то не смею тебе перечить, — согласилась я.

Очень странная реакция друга еще больше заинтриговала, но вымученная улыбка все же удалась. Постоянно бубнит, словно мантру, одну и ту же фразу: «Он другой». Кайл что-то недоговаривает, и я должна узнать что, как можно скорее.

— Кайл, — легонько тронула я его рукой за плечо. — Ты записал ответы? – спросила я, прикидываясь дурочкой, зная, что скоростной парень даже мне заполнил блокнот.

— Конечно, — буркнул Кайл. — Для чего же тогда нужен я? — отзвучал дерзкий ответ с упреком в мой адрес.

Взглядом напарник меня не удостоил. Беззвучная ухмылка скривила мое лицо. Мимоходом я повернула глаза в сторону окна, а затем вернула их на Кайла. Чувство вины заглушало интерес, и я ощутила, как под ложечкой засосало, будто я сделала что-то не так.

— Спасибо, —  поблагодарила я, стараясь растопить лед между нами.

Пальцы Кайла нервно постукивали по краю стола, задавая определенный ритм нервам. Он бегло повернул лицо в мою сторону и сразу же отвернул, но вздувшуюся и пульсирующую вену на лбу я успела заметить. Блуждающий взгляд друга казался отрешенным, а его тело немного подергивалось, от чего иногда поскрипывал стул.

— Кайл, — прислонилась я головой к его плечу, не выдержала я молчания между нами. — Может, сходим в субботу на танцы или посидим в баре?

Друг прислонил свою голову к моей голове, и слегка растянул уголки рта.

— Неплохая идея! — смекнул парень. — Давно мы с тобой не устраивали такие вечера. — Грустные глаза друга наполнились тоской от воспоминаний.

— Значит, в субботу? Только ты и я, как в старые добрые времена.

Лицо Кайла изменилось и стало прежним, каким я его всегда знала. Напарник взял меня за руку и потянул за собой.

— На выход, леди, — предложил он, сжимая крепко мою ладонь.

Прогуливаясь по длинному коридору школы, мы болтали о всякой ерунде. Было весело и приятно, пока не наткнулись на парня, возникшего ниоткуда. Его странные, ненормального черного цвета глаза следили за каждым моим действием. От такого взгляда даже медведь покинет свою належавшую берлогу. И я точно эти глаза уже где-то видела. Голова резко начала болеть. Опять зрение подсунуло картинку, будто через призму. Шальные зрачки пытались сфокусироваться на мужчине, но резкая тошнота помешала. Я прижала пальцы к вискам, уронив рюкзак на пол.

Кайл сначала окаменел, а потом схватил мою сумку и, уводя за руку, шептал:

— Пойдем-ка, быстрее отсюда. — Чего-то мой друг испугался.

Вены на висках пульсировали, и периодами приходилось зажмуривать глаза. Острая боль разрывала череп на мелкие осколки. Не в силах дальше идти, я затормозила.

— Ты видел, как странно он на меня посмотрел? — прошипела я, задыхаясь.

В горле образовался комок, как тогда в магазине. Дышать стало нечем, словно перекрыли кислород, но я старалась разговаривать и не думать о последствиях.

— Да, — признался Кайл. — Бекс, что-то не так. Нам надо уйти.

Обеспокоенный парень продолжал тащить меня за руку.

Странный черноглазый человек упорно пожирал меня взглядом. Его не беспокоило, что я мучаюсь от боли и вот-вот упаду в обморок. Он всего лишь стоял и наблюдал, вроде бы наслаждаясь моими страданиями. Когда же закончится длинный коридор?

Кайл остановился, будто дернули стоп-кран.

— У тебя кровь из носа пошла, — испуганно заметил Кайл.

Растерянные глаза парня метались, а вид он изобразил такой, как будто вот-вот покинет этот мир.

Удушье окончательно замучило меня, состояние стало таким, точно меня сейчас стошнит. В этот раз обошлось без кашля. В голове туман. И жизненные силы иссякли, тело теряло под собой вес. Я только и успела произнести:

— Вчера…

А после почувствовала, как Кайл подхватил меня на руки и куда-то понес. Дальше большая дырка. Я улетела в яму, но так и не нашла дно.

Едкий запах лекарств и спиртов подсказал, что я нахожусь в медицинском кабинете. Ощущение тошноты до сих пор не отступало, а туман в голове превращался в занозу. Зрение не прорезалось, рот не выполнял команды. Громоздкое тело казалось не моим, каким-то тяжелым и вязким. Любое движение, будто не мною сделано, словно кукловод дергал меня за ниточки, как марионетку.  

Свет ослепил глаза, и сквозь сияние я разглядела огромную фигуру Кайла. Парень бегал из угла в угол, не замечая, что я уже пришла в себя. Я еще ничего не могла говорить, но отчетливо понимала, что в обморок из-за парня с черными глазами я падаю во второй раз.

— Голос, — шепотом произнесла я, когда вернулся дар речи.

Кайл сделал несколько шагов в мою сторону и наклонился, как будто старался прислушаться, но голос предательски молчал, и все последующие попытки заговорить закончились провалом.

Спустя несколько минут Кайл помог мне встать на ноги. Вернулись движения вместе с осмыслением произошедшего. Голова еще кружилась, поэтому пришлось застыть на месте, опираясь на широченную руку друга, пока не наступила полная ясность в голове.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил мертвенно бледный на лицо друг.

— Нормально, —  брякнула я и заторопилась выйти из кабинета.  

Натянутая пауза между нами, давала почву к размышлению в отношении обстоятельств, которые привели к такой реакции организма. Каждый думал о случившемся, но заговорить об этом инциденте не осмеливался. Голос в голове сказал, что меня проверяли. Что же, в первый раз не получил нужную информацию и пришел меня помучить снова? С тяжелым вдохом я ощутила, как память вернула мне остатки событий. И теперь я точно знала, что произошло.

— Кайл, — открыла рот я, чуть испуганно поглядывая на друга.

— Бекс, что было вчера? — опередил он меня вопросом, съежившись, как уж.

Кратко описала события в магазине, умалчивая лишь о встрече с Марко. Проблемы и так выросли на ровном месте, а усугублять все еще сильнее не стоило.

— Причем тут голос? — насупился друг, не понимая.

Глаза Кайла притягивали мой взгляд. С одной стороны, я считала, что не стоит рассказывать о голосе, звучавшем в моей голове, но с другой — мой друг что-то знал и, возможно, откровенность разобьет барьер.

— Со мной некто разговаривает, — замялась я. — На расстоянии.

Силясь продолжить, я заметила, как глаза Кайла медленно расширялись. Зрачки становились огромными.

— Звучит не убедительно, знаю. Поверь, я не сошла с ума, — тут же постаралась оправдаться, чувствуя, как внутри все перевернулось от своих же слов. — Я видела его мерцающим. Он быстр и силен.

— Все хуже, чем я думал, — наконец, начал выдавать парень хоть какую-то истину. — Голосов я не слышу. Зато чувствую в себе некоторое напряжение. Ну, знаешь, вроде электрического заряда. А после, — запнулся Кайл — Меня тошнит.

Теперь уже мои глаза расширились. Сложилось впечатление, что передо мной образовалась огромная пропасть — еще чуть-чуть и я упаду. Кайл сдавил голову руками и резко сел на колени. Последовав его примеру, я наклонилась и рукой приподняла его голову за подбородок. Кровь, совсем черная, как венозная, струей потекла из ноздрей друга и огромными каплями стекала на пол. Зажав нос пальцами, Кайл резко поднялся на ноги и вбежал в кабинет, откуда мы вышли минуту назад.

Тело забилось во внутренних конвульсиях. Растерявшись, я сначала не поняла, что произошло. Глаза смотрели в пустоту, где секунду назад стоял Кайл. Я, то закрывала, то открывала глаза, стараясь их сжать, чтоб потом распахнуть и оказаться совсем не здесь. Напрасные попытки обернулись головокружением. Мы с Кайлом страдаем от потери сознания, у обоих идет кровь . Идентичные симптомы. Я слышу голос. И как-то спокойно воспринял информацию Кайла, не испугался. Мой друг молчит, не доверяя свою тайну никому. Ведь и я никому не сказала. Подумала, что примут за свихнувшуюся особу. Нужно бежать к другу, чтоб он чувствовал, что не один. Я рядом.

Прежде чем тронуться с места, я осмотрелась. Вокруг не было ни души. Черноглазого и след простыл. Тишина. И стало жутко. С мерзким ощущением холода и дрожи в коленках, я зашла в медицинский кабинет. Кайл лежал без сознания. Лицо его стало белым как стена. Врач, склонившийся над ним, осматривал его зрачки, а девушка-помощница помахивала ватой пропитанной раствором аммиака. В носу его был такой же тампон, как у меня. Только сейчас я вспомнила о нем, и незамедлительно избавилась.

Наблюдая, как Кайл приходит в себя, мне постепенно становилось легче. Спазм, сковавший изнутри, начал отпускать. Я провела ладонью по лбу моего друга, вытирая холодный пот. Друг всматривался в мое лицо, собирая брови домиком, будто не узнавал.

— Эй, ты как? — шептала я на ухо другу, наклоняясь.

— От-лич-но, — прокашливаясь, бубнил он.

Кайл закинул руку мне на плечо и постарался встать на ноги. Пустой взгляд парня сменялся удивлением, а после — разочарованием. Это память возвращалась.

— Хорошо, тебе не пришлось меня тащить на руках, — отчаянно рассмеялся Кайл, шутя. Уже неплохо. Значит, возвращался беззаботный друг.

— Глаголешь истину.

— Вернемся в класс? – спросил Кайл.

— Да, — утвердила я, продолжая поддерживать друга под руку.