От слов Иррандо я остолбенела. О каких условиях заклятия он говорит? Если я уеду, он будет драконом? В смысле постоянно, не обращаясь в человека?.. Меня мороз продрал по коже. Да что ж за изверги эти козлы из Совета магов — так людей мучить!
Мне потребовалось несколько секунд, чтобы вернуть хоть какую-нибудь способность думать, и я бросилась за Иррандо. По вискам стучало его отчаявшееся: «Я хотел быть с тобой». Такое искреннее и настоящее, оно попало прямо в сердце — так, что захотелось плакать и ответить то же самое... Но как же это? Что же это я?..
— Иррандо, подожди! — закричала я, пытаясь догнать его.
Он нервно повел плечами и ускорил шаг
С наступлением ночи я могла видеть только то, что подсвечивал глазищами дракон. Но летел он так долго, а мне было так страшно и холодно, что я перестала чувствовать затекшее тело. Я превратилась в одни глаза, следящие за безумным полетом над скалами, ущельями, оврагами, лесами и черной пустотой оскалившихся пиками пропастей. Мимо нас прошмыгнула какая-то птица, похожая на мерцающего оперением пеликана. Она шарахнулась от дракона, но потом на весьма почтительном расстоянии полетела параллельно, то и дело глядя на меня и разевая огромный клюв. Словно ждала, когда чудовище решит откушать и оставит ей пару-другую косточек, как шакалу. Я содрогнулась.Неизвестность убивает. Хотя, возможно, лучше неизвестность, чем клыки Маркатарра...Перед нами встали темные скал
Проведший в безумных поисках всю ночь, Иррандо почти отчаялся, когда вдруг услышал голос. Он оглянулся, пытаясь понять — откуда? Но вокруг кишела хищная зелень джунглей и алчно тянула крупные листья к молодому дракону. Он сплюнул на особо наглую лиану раскаленной слюной, и хищница тут же убрала свои загребущие усики. Остальные лианы напугались и предпочли не рисковать, поджав листья и стебли, отползая чем можно подальше от серебристого гостя с красной линией на груди. Скоро на залитой солнцем лужайке осталась одна лишь травка, мирная и безобидная. Иррандо вслушивался в себя и в пространство, пытаясь уловить что-то еще. Тщетно! Неужели почудилось из-за усталости? Нет-нет, не может быть! Он так явственно слышал Аню! Дракон снова оглянулся, посмотрел под ноги. Солнечный луч упал на золото и сверкнул, ослепив на мгновение.
Мысль пришла ко мне быстрее, чем слово. Я чмокнула Иррандо в щеку и оттолкнула, показав на противоположную стену и браслет. Иррандо понял меня сразу же и метнулся к другому краю пещеры. Я взобралась на валун и прижалась к камням спиной, чтобы быть приблизительно одного роста с Иррандо. Мы с ним задрали руки с браслетами вверх и затаились. Только барсенот метался по пещере, не зная, куда ему приткнуться. Дурашка...Мы с Иррандо вперили друг в друга взгляды и вновь ощутили силу, которая разрасталась звенящей напряженностью вдоль красной нити. Мне даже показалось, что между нашими глазами тоже образовалось какое-то невидимое поле, охватившее половину пещеры. Оно было наполнено целой радугой эмоций: решимостью, страхом, отчаянием, упрямством, азартом, надеждой и жгучей любовью, способной спалить что угодно. Не знаю, чувствовал ли это Иррандо
Ночное небо переливалось тысячами звезд. Красная, синяя и фиолетовая луны равнодушно плыли над нами. А мы неслись прочь от проклятых скал над таинственным лесом, то искрящимся блестками лужаек, то снова падающим во мрак. Я часто оборачивалась, но зеленых прожекторов-глаз Маркатарра видно не было. Возможно, потому, что Иррандо на свой страх и риск сначала бросился между острыми зубцами и скалистыми пиками, а потом резко углубился в жуткие темные лабиринты пещерных ходов. Обратно от Дриэрры — к Земле Великого Дракона. Я надела на лоб треснувший фонарик и не спрашивала его ни о чем. Потому что доверяла. Вздрогнув от ярко-голубого луча в почти кромешной тьме, Иррандо рыкнул:— Спасибо.
Мое ухо кто-то лизал, причмокивая и с вожделением сопя. Безмятежный сон мигом сдуло, и я подскочила. Барсенот отпрыгнул в сторону, будто мячик. Вытаращился карими глазами-бусинами на съехавший с моей груди синий атлас. Ой... Я что, голая? Густо покраснев, я поспешно нырнула в платье, просунула руки в коротенькие рукава и одернула мятый подол. Как же так вышло? И что вчера было? Я не помнила ничего после совершенно нереального купания. Оно было изумительным, сказочным, но потом... провал. Возможно, из озера идут какие-то испарения, дающие наркотический эффект? Магия, в конце концов? Она тут на каждом шагу — плюнь, попадешь. И все-таки... Что-то ведь было! По крайней мере, в воду я заходила в спортивном белье. А куда оно делось? Мне стало стыдно перед Иррандо. Вдруг я вела себя неприлично? Один раз, когда я выпила на голодный желудо
В голове моей помутилось. Я точно вспомнила, о чем думала. О нас с Иррандо, о моем «люблю». О возможных детях... И пожелала летать. Я весь вечер этого желала. По разным причинам. Но для меня летать — значило быть на одной волне с Иррандо. Ведь в паре должны быть равные... А мы не были. И я пожелала! Боже...Слезы подкатили к уголкам глаз, горло перехватило. Если озеро способно считывать мысли, то оно как никто другой было в курсе дилеммы, вставшей передо мной. Будто суровая Фемида с весами, на которых ни одна чаша не перевешивала. На первой был Иррандо и все, что с ним связано. На второй — папа и мой мир. Выбор был невозможен! Я не могу отказываться, не могу! Но я пожелала летать...
Иррандо, конечно, хотелось остаться здесь, в Лиоррской Айне, и день, и два, и больше. Наедине с Аней, и чтобы больше никого! Как же легко ему было сейчас! С ней... Его Анрита выделывала в воздухе такие кренделя, что он уже устал хохотать. И, удивляясь самому себе, почувствовал благодарность Оку за то, что выбрало именно ее! Решил, что принесет на алтарь в храм самые красивые цветы и ценные дары — ведь Великое Око подарило ему чудо, о котором он и подумать не мог! Да еще и сопротивлялся! Глупец...Ей не было равных. Разве могла самая прекрасная и воспитанная леди Дриэрры сводить с ума поцелуями, а в следующую секунду корчить рожи и выдавать что-то умопомрачительно смешное и оригинальное? Да тако
Когти, достойные медведя, полоснули по моему плечу и бедру. Острые клыки вонзились мне в руку прямо над браслетом с такой яростью, словно целью было отгрызть кисть. Фонтаном хлынула кровь. Потеряв намерение, я закричала от боли и стала падать. Мы рухнули вместе с Иррандо, как два мешка, сброшенные строителями со второго этажа. Иррандо плашмя на спину. Я на ноги и тут же упала рядом, чувствуя, как сложился гармошкой позвоночник. Слезы брызнули из моих глаз, а веки Иррандо закрылись. Боже! Он дышит?! Удвоенная сила из браслета пропала, и я снова очутилась в вязком воздухе, который даже ноздрями вдыхать было трудно. При падении от удара отбросило в кусты кошмарного, увеличившегося втрое барсенота. Но эта невредимая зараза тут же метнулась к нам обратно с бешеными глазами и окровавленной мордой.—