— Господи, что же это… — визг сменился надрывными причитаниями.
Столетов выскочил в зал, где уже поднимались со своих мест немногочисленные отдыхающие. Я бросила кий на стол и побежала следом. Люди больше не смеялись, из соседней ниши, где стоял точно такой же стол, выглянули два молодых парня, один из них держал кий, второй пиво. Бармен, еще недавно шутивший и просивший прибавки к жалованию, напряженно смотрел на дверь, к которой быстрым шагом подошел Назар. Я догнала мужчину уже на улице. Далеко бежать не пришлось, всего лишь до развилки выложенной плиткой тропы, где мы вчера стояли с Михаилом, где он вчера едва не поцеловался с вырезанной на столбе головой лошади.
Столб и сейчас был здесь, освещенный скудным светом зажегшихся фонарей. И лошадь тоже была, но теперь она лежала на тропинке, только не деревянная, а самая что ни на есть настоящая. Живая… Вернее, еще недавно бывшая таковой. Стоящая рядом девушка в костюме для верховой езды всхлип
— Что тут вчера произошло? — первым делом поинтересовался с утра Мишка.— Откуда знаешь, что что-то произошло? — спросила я, садясь на кровати.— Вот отсюда, — он коснулся пальцем моего лица, прямо между бровей, там, где у меня собиралась «тревожная» складочка. Сам же Михаил ее так и назвал, да и не только он. Мужчина убрал руку, поднялся и прошел в ванную. — Рассказывай, чего приключилось, — крикнул он, а через секунду зашумела вода. Пришлось встать и топать следом.— Кто-то прирезал лошадь, — сказала я, остановившись в дверях.— Кто? — спросил Мишка, разглядывая в зеркало свою помятую физиономию.— Мне не доложили. — Я облокотилась о косяк. — Но этот некто перерезал горло одной из кобыл прямо под тотемным столбом с изображением лошади.Вместо ответа мужчина выразительно присвистнул, взялся за баллончик с пеной для бритья и резюмирова
Бывшая жена Столетова проживала в ближайшем областном центре. По меркам окрестных сел, городок был достаточно большим и имел населения в триста пятьдесят тысяч живых душ, областную больницу, университет, мэра, думу и даже военную часть, как проинформировал нас плакат при въезде в городскую черту. Правда, там еще было добавлено, что сие благополучие было достигнуто благодаря неустанным трудам местной партии власти.Радужное впечатление от плаката чуть поблекло, когда мы стали кружить по одинаковым улочкам, застроенным серыми многоэтажками и многочисленными торговыми центрами. Михаил остановил машину перед изогнутым буквой «г» домом. Он казался таким обыденным, с пустынным в этот час двориком и лужами, в которых плавали самые обычные осенние листья. После «Медвежьего угла» мне все казалось слишком обычным. Отчего-то я полагала, что жена Столетова, пусть и бывшая, не может жить в таком месте, таком простом и безыскусном. Только не жена такого необычного ч
— Как же мне это не нравится, все эти «передайте ей» и «не желала зла», — передразнил Михаил, заходя в номер. — Попахивает самобичеванием и альтруизмом, а я ненавижу альтруистов. Они опаснее буйнопомешанных, никогда не знаешь, чего от них ждать. — Мужчина в раздражении бросил куртку на кровать. — Курица, даже кусок отеля у Столетова не попыталась оттяпать. Контракт контрактом, но она вполне могла бы потрепать ему нервы, глядишь и получила бы приличные отступные.Я понимала Михаила, целый день потратили, а получили лишь размытые фотографии. Хотя, скорей всего, он сейчас успокоится и даже из этого сумеет извлечь пользу.— Не удивлюсь, если сам Столетов и притопил дорогую сестренку. Отсюда уверенность, что Кэтрин мертва, и чувство вины, о котором говорила его жена. Черт, если это и в самом деле так, игра усложняется, — в голосе моего спутника чувствовалась досада.— Почему?— Потом
— Черт! — вырвалось у меня, и один из охранников, совсем молодой парень, обернулся. — Полицию вызвали?— Нет, хозяин не велел, — растерянно ответил он, вместо того, чтобы со всей вежливостью послать куда подальше. Не в каждое дежурство режут собак.— Где хозяин?— У себя. — Парень нахмурился и все же спросил: — А вы кто?— Вызывайте полицию! — рявкнула я, развернулась и побежала к центральному корпусу гостиницы. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы узнать, что охранник даже не шелохнулся, не достал телефон и не набрал номер. Он просто стоял и смотрел, как я бегу к главному входу.Я быстро миновала вестибюль, пожилая женщина на ресепшен проводила меня любопытным взглядом, спицы в ее руках продолжали стучать, а вот рыжего кота на стойке уже не было. Не дожидаясь лифта, я взбежала по ступеням, миновала коридор, соединяющий главный корпус с соседним, и снова оказалась на лестнице, уход
— Так значит, денег не будет? — в третий раз за утро спросил Михаил.— Раньше ты не страдал глухотой, — констатировала я, продолжая чиркать в блокноте.— Ты подозрительно спокойна. — Мужчина в раздражении прошелся по номеру.Настроение у него с утра было не ахти, а тут еще я с неутешительным известием.— Мы блефовали. Блеф не сработал. Сегодня расклад не в нашу пользу, только и всего. Будет новый день и новое дело. — Я провела вертикальную линию.— Слушай, а может, ты с ним переспишь? — спросил мой спутник, останавливаясь напротив.Я подняла взгляд на мужчину и серьезно ответила:— Может и пересплю. — Смысла изображать святую скромницу не было, особенно перед Михаилом. — И что? Подарит он мне колечко или сережки, прежде чем выставить вон. Максимум даст пятьсот баксов на новое платьишко, мы за этим сюда приехали? — Я снова стала рисовать.—
После обеда в отель приехала Кэтрин. Просто и обыденно, как самый обычный постоялец. Напротив центрального корпуса остановилась белая «ауди» и...Я как раз сидела в холле и ломала голову над историей с мертвыми животными. Но это вскоре мне надоело, ввиду отсутствия результата, и я стала просто смотреть сквозь стеклянные двери. Наблюдала, как с деревьев слетает листва, это занятие увлекло куда больше. Компанию мне составлял рыжий кот, который сперва потерся о ноги, а потом уселся на подлокотник и стал смотреть с хитрым прищуром. Но от этого умиротворяющего занятия нас и отвлекла белоснежная иномарка. Мы с Васькой в немом обалдении наблюдали, как бритоголовый водитель предупредительно распахнул дверь, из машины выпорхнула, иного слова и не подберу, ослепительная блондинка в белом полушубке. Почему-то нас с котом больше всего поразил именно он, бывший скорее частью образа, нежели необходимостью, так как до настоящих холодов было еще далеко.А потом это белое ч
К вечеру уже весь персонал шептался, обсуждая внезапное воскрешение Кэтрин. Поужинать я решила прямо за стойкой бара и оттуда со всеми удобствами наблюдала, как девушка в белом платье на правах хозяйки гоняла официанток. Хмурый Макс смешивал для Кэтрин уже четвертый коктейль, а вот ее бритоголовый спутник ограничился водой.— Ну и как вам сестра хозяина? — поинтересовалась я, когда бармен поставил передо мной чашку с чаем.— Родню не выбирают, — дипломатично ответил Макс.— Лично я совсем не уверена, что она его сестра. Ее шесть лет никто не видел, — сказала подошедшая официантка и грохнула стойку поднос с посудой.— Наташка, хозяину виднее. Если он не вышвырнул ее сразу… — Макс многозначительно замолчал.Официантка хмыкнула, подхватила поднос и скрылась на кухне.— А сам что скажешь? — спросила я бармена. — Ты же видел ее шесть лет назад?— Ага, я посмотре
Я обернулась, к нам по дорожке бежали парни из охраны, за ними Макс. Рядом со мной стоял хмурый библиотекарь.— Считаете, что я просто не люблю, когда убивают животных. Если мы поймем, чего этим добиваются, может, поймем, и кто это делает. Тогда помощь духов не понадобится, чего их зря беспокоить-то, хватит и полиции.— Согласен. — Старик кивнул. — Найду все, что смогу. — Коротко, словно получив приказ, сказал библиотекарь.Анфиса продолжала всхлипывать, к нам подбежали парни из охраны. Один из них скинул с плеч фирменную куртку, а другой стал снимать зверя со столба. Получилось плохо, грязно и не с первого раза, но все же получилось. Лапы с хрустом отошли от деревянного столба, голова зверя моталась на перерезанной шее. На том, что от нее осталось.— Строительными скобами прибили, — пояснил один из мужчин.— У нас строительный пистолет в бане валяется, наверняка Валерик опять бросил, — вздохнул
Спустя полчаса я сидела на балконе-террасе одного из люксов. На лицо то и дело ложились синие всполохи проблесковых маячков. У отеля стояли три машины: полицейская, «скорая» и черный фургон судмедэкспертизы. Последний обошелся без мигалок, его пассажиры обычно уже никуда не торопились. — Держи. — Назар протянул мне чашку с чаем. — Выпей. — Спасибо. — Я погрела руки о чашку и спросила: — Как там? — Там, — мужчина оперся о перила, — все очень странно. На первый взгляд, мой бармен умер от царапины на груди, и сейчас активно рассматривается версия с экзотическим ядом, но это только пока. Думаю, сойдутся в итоге на внезапной остановке сердца. Плюс господ полицейских очень заинтересовал нож в его руке. Вряд ли им потребуется много времени, чтобы определить, что именно этим оружием были убиты животные и ранена эта…хм, Кэтрин, как бы ее на самом деле не звали. — А Анфиса? — Предположительно инсульт. Он всегда внезапен и в последние годы часто настигае
Я сжала жезл, чувствуя предательскую слабость в коленях, чувствуя, как дрожат слои мира вокруг нас. И я сосредоточилась на этой дрожи, не на шамане напротив, а на мире. А потом горизонтально провела рукой, совсем как тогда у реки. Повторила жест Назара, когда он моей рукой перерезал нить, связывающую дух девушки с первым слоем мира. Черт, он не был шаманом, не мог управлять духами, но знал, как это делается. Он всегда был усидчивее меня и любознательнее. Тогда он направлял, я следовала, он даже заставил меня почувствовать нож, которого у меня не было, который остался лежать в ящике старого комода, а сейчас у меня никак не выходило снова ощутить его вес в ладони. Но я ощущала, кое-что другое… И этого хватило. Сейчас я сделала все сама, без всякой помощи. Наверное, потому, что очень хотела отпустить этих духов.— Вы свободны, — выдохнула я.Нити лопнули с громким, ударившим по ушам звуком. Жезл с головой собаки рассыпался в труху. Только что мои пальцы
— Максим, очнись, — мягко попросил Назар, словно ненароком делая шаг вперед и вставая так, чтобы загородить меня от бывшего бармена.Но тот не слушал. Знаете, как бывает, человек заболевает какой-то идеей, например, открыть прачечную или побить мировой рекорд по выкуренным подряд сигаретам. Он приносит на алтарь этого желания все, что у него есть, а когда понимает, что мечта остается недостижимой, поставщик отгрузил бракованные стиральные машинки, или легкие больше не могут пропустить через себя больше ни капли сигаретного дыма, все равно не может вовремя остановиться. Как же так, он же отдал все? И зачастую человек верит, что если отдать еще больше, то недостижимое обязательно приблизится. Потому что не может быть иначе. Не может!— Вы! — выкрикнул парень и взмахнул ножом.Лезвие рассекло воздух на всех трех слоях реальности одновременно. Есть вещи в этом мире, которые никогда не распадаются на части. Нож шамана из таких.—
— Нет. — Столетов улыбнулся. — Придется тебе стрелять. А выстрел кто-нибудь обязательно услышит.— Кто? — Она вернула ему улыбку. — Олег на кухне, охранник смотрит порно, он всегда его ночами смотрит, ему не до пустяков. Горничные ушли час назад. Кто остался? Двое посыльных и одна официантка? Постояльцы? Не смешите. Так что я выстрелю, но не в тебя, а в нее.— Она перевела пистолет и взяла на прицел меня.Макс, чертыхаясь, поднялся.— Нож, — напомнила Столетову Анфиса. — На рукояти должны быть твои отпечатки, когда оружие найдет полиция.— Полиция? — удивился бармен.— Давно ты у меня работаешь? — будничным тоном поинтересовался Столетов, наклонился и будто играючи подхватил нож.— Дольше, чем хотела бы, — ответила администратор.— Полиция? — снова спросил Макс. — Зачем нам полиция, Фиса?— Ты живешь у нее? &md
— А как иначе? — Администратор вернулась за стойку. — Другой работы в Медведино нет и не предвидится. — Она вздохнула. — Мы и вправду нечасто видим его таким. Я так и вовсе в первый раз. — Она достала телефон и набрала номер, но абонент ответить не пожелал. — И Мария Ильинична, как назло, трубку не берет. Она бы его утихомирила… Наверное. — Ладно, я пока подожду в спальне. В его спальне, — пояснила удивленной девушке я. — Но… — начала Анфиса. — Кровать не украду, простыни тоже, а когда он протрезвеет, можете на меня нажаловаться. Ну или зовите Олега, теперь уже меня придется связывать вашему сильному повару. — Как угодно, — холодно сказала девушка. И я быстро поднялась по лестнице, очень стараясь не сорваться и не побежать. И все же на последней ступеньке не выдержала, кинулась вверх. Миновала дверь в спальню и вошла в кабинет. — Значит, шаман уязвим, пока отрицает свою силу? Отвергает ее? — повторила я слова Столетова. — И не может во
Библиотека была закрыта. Мало того, заперта на навесной замок, который успел основательно проржаветь. Все было так же, как в первый мой визит. Но я все равно взбежала на крыльцо и подергала дверь. Та осталась равнодушной к моим усилиям.— Павел Васильевич! — все-таки крикнула я. Но дух места, что так ловко обвел меня вокруг пальца, не ответил.— Макса сейчас нет, — сказал Назар, подходя к старому зданию библиотеки. — Он заступит на смену через пять часов.— Как раз когда стемнеет, ведь наш псих предпочитает приносить жертвы в темноте.— Ну это мы еще посмотрим. — Он убрал руки в карманы. — За эти пять часов я узнаю о нем все, что смогу, а потом…— Что? — Я спустилась с крыльца. — Вызовешь на дуэль? О полиции ведь речь не идет?— Сам разберусь.— Макс говорил, что приехал из Верхоленска. Это же верховьях Лены, нет? Именно там практиковали ритуал
— Ну-ну, — Мария Ильинична подошла к отцу мертвой девушки, — нельзя же так. — И кивнула рабочим. Тот, что стоял ближе, тут же стал раскачивать крест.— Меня сейчас вырвет, — неизвестно кого проинформировала я. Сложившиеся картинки снова разошлись. Настоящий Петр все еще стоял на коленях, а вот Петр из воспоминаний выпрямился, на его лице блестели слезы. Он подошел к лежащей неподвижно дочери, минуту помедлил, а потом… Столкнул тело в воду.— Вот и вся любовь, — прошептала я, и лежащие на моих плечах руки сжались.— Катерину похоронили без отпевания, как самоубийцу. А ее отец стал очень набожным, теперь понятно почему, — протянул Назар. — Вот зачем ему был нужен этот крест.— Грехи замаливать.— Это я, — вдруг громко сказал Петр настоящий. — Это я ее убил! Мою Катеньку! Мою кровиночку! — последнее он просто прокричал, даже Марья Ильинична отшатнула
Я быстро привела себя в порядок. Умылась, расчесала волосы, раздумывая, а не сменить ли в очередной раз цвет, оделась. Взгляд то и дело возвращался к зеркалу. В отражении я видела себя и не себя одновременно. Смотрела и не узнавала. Что-то изменилось, но я никак не могла понять, что именно.Я оставила халат на полу в ванной, только вытащила из кармана телефон. Зарядки осталось пять процентов. Аппарат долго не протянет.— А если я не буду больше петь? — уточнила дама, когда я появилась в гостиной.— Это, — я остановилась у двери, — не меня нужно спрашивать. Хотя, если поднять цену и сделать номер именным, что-то вроде: «В объятиях призрака» и включить в туристические буклеты, народу должно понравиться. — Дама внимательно слушала. — Любителям пощекотать нервы подсунуть бумагу на подпись, что отель не несет ответственности за воплощение чужих фантазий и их последствия, — продолжала придумывать я. — К
В коридоре было темно, совсем как у меня на душе. Вот бы раствориться в этом мраке. Ага, стать бесплатным духом, бродить по гостинице, греметь цепями или завывать, совсем как дух в люксе. И с чего это меня на драму потянуло?Я натянула халат и завязала пояс.Вот зачем я пошла к Столетову? Поговорить? Поговорили от души. Повторить бы. А что пойти в спальню, лечь на кровать… Назар допьет графин, и настанет его черед идти по коридору, его черед замечать полоску света из-под двери и его черед открыть дверь. Это его спальня, разве нет? Господи, как соблазнительно, почти невозможно отказаться.Именно поэтому я и прошла мимо двери в спальню. Пора учиться говорить нет, хотя бы самой себе, раз уж ему не получается. Надеюсь, Назар сдержит слово. Надежда — это, собственно, все, что мне оставалось. Я немного злилась на него и на себя. На него за то, что не смог принять меня вместе с прошлым. На себя за то, что это самое прошлое имело место быть. Ну что мне стои