Танцы на стеклах 2

Мелания А я сижу здесь на кровати, и представляю себе будущее: как я поглощена любовью к некоему человеку; я знаю — я ничего не могу делать вполовину, не могу любить вполовину, я чувствую — меня переполняет любовь, и я готова отдать все — сердце, душу и тело — какому-нибудь цинику вроде Ч. В. Который меня предаст. Предчувствую это. Будет страсть и неистовство. Ревность. Отчаяние. Горечь. Что-то во мне погибнет. В нем тоже. Джон Фаулз. Коллекционер «Игры кончились, Мэл.» — Всего три слова, от которых кровь стынет в жилах.Без конца слышу его угрожающий голос внутри. Это единственное, что говорит мне о том, что я

 Джаред ***Свадьбы в Анмаре отмечаются с размахом — на широкую ногу, громко и дорого. К ним готовятся месяцами, если не годами, и мне сказочно повезло, что я приехал за неделю до грандиозного пиршества. Можно сказать, на все готовое. Подготовкой к церемонии занимались мои сестры, которых я не видел уже много лет, так как некоторые из них вышли замуж, другие — жили в домах своих матерей, и у меня не было повода с ними встречаться.  К женщинам в моей стране особенное отношение, они живут или в отдельных домах, или на женской половине в доме отца или мужа, полностью зависимые от того, кто несет за них ответственность. В детстве, до девяти лет, именно до этого возраста девочкам и мальчикам разрешают играть вместе, я иногда общался с Сарой, младшей сестрой Али, и испытывал к ней подобие симпатии. Мы были ровесниками, и она единственная не смотрела на меня, как на прокаженного. С другими сестрами я практически не общался, а вот

Тоскуя по нему, она пыталась разобраться в себе и в своих чувствах и понять наконец, почему она так реагирует на его прикосновения. И находила единственное объяснение этому: любовь.Ханна Кристин. Всё ради любви   ДжаредСразу после возвращения с острова, я планировал приступить к работе в Штаб-Квартире «Лакшери Корп», которая располагалась в самом центре деловой части города  Асад, который являлся столицей Анмара, но моим планам не суждено было сбыться. Сити-центр начал строится тридцать лет назад, и сейчас напоминал Нью-Йорк с его плотно натыканными небоскребами, разбавленными шикарными ресторанами, фешенебельными гостиницами и бутиками.  И Асад резко отличался в архитектурном плане от остальных городов Анмара, которые сохранили свою самобытность и колоритность: роскошные дворцы и виллы, белокаменные мечети с большими куполами, шумные рынки с прилавками, которые ломятся от изобилия товаров, у

«Каждый раз, когда он возвращался, я думала, что он изменился... и знаете, каждый раз я ошибалась…»"Записки раненого сердца" Мелания Меня бьет мелкая дрожь, пока смотрю на свои окровавленные руки, и до сих пор не понимаю, как могла это сделать…Служанки суетятся вокруг, убирая остатки нашей с Джаредом бойни, бросая на меня косые взгляды, полные злобы и ненависти. Но я почти ничего вокруг не замечаю.На своих раскрытых ладонях, в каплях крови Джареда, я вижу образы страшной картины своего будущего. Но совсем не оно пугает меня. Плевать мне на свое будущее, потому что…Все органы внутри скручивает, губы дрожат, когда я вспоминаю его огромную рванную рану, из которой ручьями течет кровь… и то, с какой ненавистью я погружаю осколок в его боковые мышцы.Боже, что с ним сейчас? Я же не убила его? Черт, нет, нет! Когда Джаред спросил меня, хотела бы я видеть

«Ничто в нас не меняется. Десять раз обожжемся, а все равно хотим гореть.»  ЕсенинМелания Пребывая в полнейшем забвении, отключив разум и чувства, я не замечаю, как проходит еще один день. Я просто сижу на кровати, пока Самина и Хана пичкают меня обезболивающими таблетками, перевязывают окровавленные ступни, которые при соприкосновении с бинтами болят еще сильнее. Так, словно, я снова танцую на сверкающем ковре перед Джаредом.Никогда не забуду его полный голода и похоти взгляд. Он часто смотрел на меня так, но безумец был настолько очарован моим танцем, что даже не замечал… ни моей крови, ни моих слез, которые я скрывала за соблазнительной улыбкой.    Я уже не плакала. Только несколько раз выла, словно раненный зверек, когда Самина доставала осколки, глубоко впившиеся под кожу.Каждый шаг был мукой. Каждый вдох был наполнен пустотой, безысходностью…Мн