ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Оказавшись дома, Вика первым делом отправилась в комнату Тимофея. Не терпелось узнать, все ли с ним в порядке. Ее одолевала тревога, ведь она впервые оставила его одного. Незнакомец в Викиной постели — раньше в голову не пришло бы притащить неизвестного в дом. Уже второй день она уверяла себя, что это ненадолго, что как только он поправится — уйдет. Тогда можно будет ехать на поиски Брайана Крайтона, как и хотела мама. Осчастливить ее — вот чего хотелось сейчас. Пока это все, что в ее силах.

— Привет, — произнесла Вика, входя в комнату.

Тим стоял у кровати. Мокрый, с полотенцем на бедрах. Как же он хорош! По его крепкому телу катились капельки воды. Время словно замедлилось, казалось, Вика следила за движением капли, которая остановилась на упругом животе. У нее перехватило дыхание.

— Я принял душ, ты не против?

Она не могла отвести глаз от накачанного пресса, но, спохватившись, смущенно подняла взгляд. Румянец обжег щеки.

Намокшие волнистые волосы струились по лбу и ушам Тимофея, вызывая в Вике желание подойти и смахнуть их.

— Да. То есть, нет, — она замотала головой, — не против, конечно. Делай что хочешь. Ты что-нибудь ел?

— Конечно, не волнуйся. — Тим приблизился, нежно взял ее ладонь. Мурашки пробежали по телу. — Вик, я понимаю, что доставляю тебе немало хлопот, поэтому сегодня уйду.

— Что? — опешила она, глядя в его лицо. — С ума сошел? Тебе нельзя. Я не отпущу. Нет!

— Не хочу злоупотреблять твоей добротой.

— Ты не мешаешь, — растерянно произнесла она. — С тобой даже легче.

Это действительно так. Месяц, пока мама находилась в больнице, Вика чувствовала себя одинокой и потерянной. В голову лезли тревожные мысли. Если бы не Тим — дорога к психотерапевту ей обеспечена. Да и скрывать от себя не имело смысла: Тимофей ей нравился — вот причина уныния. Вика поняла, что не готова отпустить его. 

— Не оставляй меня сейчас.

Она расстроено потупилась.

— Все плохое когда-нибудь кончается. Думай о хорошем, и оно обязательно прилипнет к тебе, как липучка. Замучаешься отлеплять.

Улыбнувшись, Вика подняла голову и встретилась с удивительными серыми глазами.

— Останься, — с грустью прошептала она. — Уйдешь, когда полностью окрепнешь.

Взгляд упал на место, где еще недавно была рана. Вика отшатнулась, заметив лишь небольшой шрам.

— Что это? — ошарашенно протянула, всматриваясь в рубец. — А где...

Лицо Тимофея приблизилось настолько, что Вика ощутила теплое дыхание. Его рука скользнула по ее спине. Прежде чем успела сообразить, чего он хочет, его губы уже сомкнулись на губах Вике. Она ответила на поцелуй сама того не ожидая. Сначала робко, с осторожностью, потом смелее. Горячий поцелуй дурманил голову… Вика подалась вперед и оказалась во власти рук Тима. Его прикосновения постепенно взяли верх над внутренними запретами. Утверждение, что все мужики — козлы, таяло, как лед над пламенем свечи. Тимофей казался идеалом. Находясь рядом с ним, Вика испытывала то, чего никогда не чувствовала ни к одному мужчине. Она забыла обо всем, наслаждаясь подаренными минутами. И вскоре сама начала гладить Тима по еще не обсохшей спине. Не понимая, что за бес вселился в нее, позволила ему целовать себя. Поцелуи приятно обжигали кожу, даря наслаждение и счастье. Одно движение, и полотенце Тима упало на пол. Вика замерла в предвкушении, слыша бешеный стук собственного сердца.

Да, она хочет его… Здесь и сейчас…

Еще мгновение и она уже лежала на кровати. Тим навис над ней, выжидающе глядя в глаза. Этот взгляд завораживал. Губы снова встретились в жадном поцелуе. Страсть поглотила Вику, увлекая в пучину нескончаемого удовольствия. Дыхание сбилось. Руки Тимофея, такие властные, и в то же время нежные, ласкали ее тело. Сняв с Вики блузку, его рука скользнула под лифчик, сжала грудь. Вика выгнулась. Ловко стянув с нее брюки и белье, Тим покрыл обжигающими поцелуями трепещущее тело. Она стонала и выгибалась навстречу горячим губам. Желание нарастало. Тимофей взял Вику за бедра и уверенным движением вошел в нее. Приятная дрожь сковала тело. Посторонние звуки стихли. Только его прерывистое дыхание над ухом возбуждало еще сильнее...

После бесчисленных ласк Вика обессилено задремала на груди Тима.

Лежа в кровати в его объятиях, она пыталась привести мысли и чувства в порядок. Ругала себя за то, что пустила в свою постель незнакомца, ведь у нее существовало правило — не водить мужчин на свою территорию. Обманывать себя не имело смысла. Тимофей — лучший любовник из всех, что у нее были. Словно он не человек, а существо, созданное доставлять женщине незабываемое удовольствие.

Тим почему-то ухмыльнулся.

— Что? — возмутилась Вика, приподнимаясь на локте и заглядывая ему в глаза. — Я такая смешная?

— Вовсе нет. Ты очень красивая. Даже слишком.

Тимофей провел пальцем по ее щеке. Вика рухнула на постель, скрывая улыбку. Накрыв Викины губы поцелуем, он поднялся и отошел к окну.

Она уставилась в потолок, размышляя. От воспоминаний, что его губы делали с ней, Вика словно заживо сгорала от удовольствия. Безумие какое-то. Впервые отдалась человеку, которого знала всего ничего. Может быть, это сон? Вика повернула голову влево. Нет, Тимофей реален, стоит перед ней совершенно обнаженный. Боже! Что он делает?

— Не мешало бы прикрыться, — хмыкнула она, не сводя с него глаз.                

Ну просто бог, сошедший с Олимпа, чтобы доставить Вике удовольствие! Вот, именно бог! Она мазнула взглядом по мощной спине, затем он опустился ниже.

— Тебе что-то во мне не нравится? — Тимофей взглянул на нее через плечо.

— Ф-ф-ф-ф, — со злостью выдохнула Вика, ощущая покалывание на щеках.

Поняла, что все еще смотрит на его упругие ягодицы. Приложив ладонь к глазам, требовательно произнесла: — Лучше прикройся.

Но Тим словно нарочно щеголял перед ней голой задницей. Потом все же поднял с пола одежду. Пока он одевался, Вика позволила себе пару раз подглядеть между пальцами, и в который раз восхититься хорошо сложенной фигурой. Осознала, что может никогда больше не увидеть Тимофея, не коснуться гладкой кожи. Отпустить его, значит, потерять навсегда. Но он, видимо, думал иначе, раз собирался уйти. Вика не могла позволить ему этого сделать. Ни один мужчина не бросал ее в постели, она всегда уходила первой. Тим не станет исключением.

Натянув джинсы, он повернулся. Взгляд Вики упал на грудь, туда, где еще вчера у него была рана. Сердце ухнуло вниз. Как вообще возможно то, что час назад она занималась любовью с человеком, который вчера подняться не мог без помощи? Мистика какая-то.

— Покажи мне рану, — потребовала Вика и, поднявшись, облачилась в простыню.

— Со мной все в порядке, — Тим беззаботно улыбался. — Ты спасла меня.

— Но… — либо она сошла с ума, либо Тимофей не человек, но тогда кто? — Прошло всего два дня… Люди месяцами лежат в больнице с такими ранениями или вообще не выживают… Что ты такое?

Она приблизилась и с испугом коснулась маленького рубца.

— Даже «что»? — хмыкнул Тим. — Веришь в сверхъестественных существ?

— Верю.

Повисла напряженная пауза.

В детстве с Викторий произошел не поддающийся объяснению случай. Однажды, возвращаясь из школы по старым железнодорожным путям, она увидела сидящую на рельсах девочку из старших классов, которую хорошо знала. На следующий день вся школа обсуждала ужасное убийство подростка. Но самым удивительным оказалось то, что смерть случилась утром, а девочку Вика видела после обеда. Получается, она видела призрака? Тогда никому ничего не рассказала, боясь насмешек. И сейчас, глядя на шрам Тима, еще сильней утвердилась в своих убеждениях. Мистика — неотъемлемая часть человеческой жизни.  

— Считай, что у меня быстрая регенерация, — нарушил молчание Тим. — Такое бывает.

— Ладно, но это странно, — заметила Вика. — Вот бы у моей ма…

Она запнулась на слове и с сожалением опустила голову.

— Что ты хотела сказать? — Тим сел рядом и приподнял ее лицо за подбородок.

— Не хочу об этом говорить. Слишком больно.

— Что с твоей мамой? — он пристально взглянул на Вику.

— Она пришла в себя, но... поврежден позвоночник...

Ей захотелось выговориться, глядя в спокойные, точно океан при штиле, глаза. И Вика рассказала о том, что маме срочно нужна операция.

— Ты помогла мне, а я помогу тебе. Обещаю, — Тим провел костяшками пальцев по Викиной щеке.

Ей стало легче. Она прижала к лицу его руку, на мгновение прикрыв глаза.  В душе зародилась надежда. Возможно, Тимофей, правда, послан ей судьбой?

— А что случилось с твоей мамой?  

Вика ожидала такого вопроса, но, несмотря на нежелание ворошить прошлое, все же открылась Тиму.

— В тот вечер мама хотела сообщить мне что-то важное... — Вика отошла от Тимофея и села на кровать. — Но не успела. Я задержалась на работе, а она... — Голос дрогнул, сердце сжалось от неприятных воспоминаний. — Не понимаю, почему мама это сделала. Похоже, она и сама не знает.

— Что значит: «сама не знает»?

— То и значит.

— Ты уверена, что она не хотела этого делать и не понимает, почему пыталась покончить с собой? — переспросил Тим, взяв ладонь Вики.

— Ну да, она так сказала.

Тим потер подбородок, поднялся и отошел к окну. Он выглядел напряженным, точно пружина. И что его встревожило? Тишина казалась тяжелой, словно грозовая туча. Не в силах больше слушать ее, Вика подошла к Тиму и коснулась его плеча.

— Что с тобой?

 Он развернулся.

— Случай с твоей мамой напомнил мне о прошлом.

Он поджал губы, в глазах застыла боль.

— Расскажешь?

Тим скрестил руки и отвернулся.

— Моя сестра, — начал он, пригладив волосы, — покончила с собой.

— Ужас, — на выдохе произнесла Вика, с изумлением смотря на Тимофея. — А что случилось?

— Один мерзавец предал ее, — тут же ответил он, будто ждал этого вопроса. — Бросил накануне свадьбы. Она не смогла смириться. Перерезала вены.

— Мне так жаль.

— Мне тоже. Я поклялся отомстить и уже много лет разыскиваю того, кто сделал это с ней. Поэтому мне нужно уехать из города. Кажется, я нащупал след.

— Это он тебя ранил?

— Ты обещала не спрашивать.

— Прости. Будь осторожен.

— Буду. — Он коснулся ее плеч. — Мне пора уходить, иначе пострадаешь ты.

— Я хочу, чтобы ты остался, — шептала Вика. — Прошу… Я не боюсь.

***

Тим стиснул зубы. Ему и самому не хотелось оставлять ее одну, но времени все мало. В любой момент могли нагрянуть агенты. А для Вики их появление чревато последствиями. Они никогда не оставляют свидетелей.

— Ладно, я останусь, но всего день, — он отстранил Вику и заглянул в глаза.

Хотел убедиться, что агенты не причинят девушке вреда. А потом уйдет.

— Пообещай ни о чем не расспрашивать.

— Ладно, — невероятно быстро согласилась Вика.

Странно, что эта упрямица так быстро сдалась. Это на нее не похоже.

К сожалению, Тим не мог проникнуть в ее мысли и узнать причину. Жажда крови дала о себе знать. Срочно нужно поесть, иначе растеряет все то, чем его наградила матушка смерть. Голод оказался настолько сильным, что Тим с трудом сдержался, чтобы не убежать. Найти новую жертву, разорвать ей горло — это сейчас в приоритете. Но почему он так спокоен, когда рядом находится то, что ему необходимо, вернее та, что пахнет невероятно вкусно? Никогда еще Тим не ощущал такого волнующего сладкого запаха.

Чертова жажда! Сколько еще бороться с низменными инстинктами? День? А потом все закончится, Тим оставит Вику в покое. Ей ничто не будет угрожать, если его не будет рядом. Переждать бы эту ночь.

— Но завтра нам все равно придется расстаться. Затягивать нельзя, понимаешь? — Тим тут же одернул себя: — Конечно, не понимаешь. Скажу одно — тебе опасно находиться со мной. Я опасен!

— Я не боюсь опасности, — она откинула волосы с плеч и натянуто улыбнулась. — И не могу приказывать тебе. Конечно, ты уйдешь, просто я волнуюсь, — взгляд скользнул по груди Тима.

— Честно, со мной все хорошо, — уверил он. — И за это нужно сказать спасибо тебе. Ты помогла мне, а я помогу твоей маме. Обещаю.

Оставшийся вечер они провели за просмотром фильмов. Как давно Тим не смотрел телевизор, да еще в объятиях прекрасной девушки. Несомненно, Вика ему нравилась. Было в ней что-то особенное. Тим чувствовал в ней силу, она не просто человек, а нечто большее, но что, пока понять не удавалось. Одно знал точно — особенная… Впервые за свое вампирское существование ему захотелось о ком-то позаботиться, а именно о человеке.

Да и влечение к Виктории оказалось сильнее чертовой жажды. Девушка показалась Тиму не похожей на тех, что были у него раньше. Что-то есть в ее пленяющем взгляде, что-то такое, от чего он ощущал себя иным — человечным что ли. Но вампиры не меняются в одночасье, а значит, дело в ней — хрупкой девушке, которая не вызывает в нем меланхолию, как все предыдущие. Она ключ к спасению — отчуждению крови и принятию всех человеческих норм и правил.

Образ обнаженной Вики предстал перед мысленным взором Тима. Идеальные грешные изгибы сводили с ума искусного соблазнителя, привыкшего добиваться самой невероятной цели. Любая женщина могла оказаться в его постели, но ему не нужна любая. Его возбуждала Вика. Девушка рождала в Тиме животную страсть, чувства, на которые, как ему казалось, он не способен. Ее роскошные каштановые волосы источали блаженный аромат снежного утра, а бархатная кожа пахла молодой пшеницей. Тим был благодарен создателю за то, что тот подарил ему возможность чувствовать все это. Нюх вампира подобен собачьему, только гораздо тоньше и в несколько раз сильнее. Вика — девушка, которую он так долго искал, и Тим сделает все, чтобы она была счастлива.

Мысли вернулись в сегодняшнее утро, когда Вика поехала в больницу к матери. Дождавшись, когда она уйдет, Тим распахнул окно и увидел машину, в которую вскоре девушка и села. Закрыв глаза, отделил лишние звуки и сумел услышать слова, сказанные таксисту:

— Первая городская поликлиника.

Теперь он знал, где найти ее маму. И нашел. Опередив Вику, проник в палату и, прорезав ногтем подушечку пальца, дал женщине несколько капель своей крови. Кровь вампира ускоряет некоторые процессы в организме человека. Жаль, что не излечивает полностью... 

Вика вытянула ноги и поцеловала Тима в грудь, чем вернула его в реальность. Тим провел ладонью по внутренней поверхности бедра девушки, нежно поглаживая роскошную кожу. Ее тело затрепетало, отзываясь на ласку. Она развернулась к нему, губы встретились, и новая волна желания накрыла их обоих.