ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
Я смотрела на стрелку часов. Сердце сжалось от боли.
Вот и все.
Время 12.
Сейчас Султан будет ждать меня. Искать глазами... А я так и не появлюсь. Я останусь в этой, прежде уютной комнате, которая теперь превратилась для меня в клетку. И ничего не смогу сделать.
Стены давили на меня, а звук тишины, прежде так нравившийся мне, казался теперь скорбным молчанием.
Убивало то, что я была бессильна что-либо изменить. При всем желании... Внутри все заклокотало от обиды, горечи и разочарования. Слезы обжигали мои глаза. Я уже не могла сдерживаться. И потому, я поступила, как обычная девушка, которую постигла печаль. Забравшись в кровать, я уткнулась носом в подушку и залилась слезами.
<ГЛАВА ТРИДЦАТАЯВ комнате повисла звенящая тишина. Я, впрочем, как и другие девушки, обменялись непонимающими взглядами. Затем одна из нас - загорелая, как шоколадка, брюнетка, вызывающе вопросила:- Это что, шутка, что ли? По округлому лицу мужчины (того самого, кабана), одетого в светлый костюм, поползла мерзкая ухмылка. - Можешь это называть, как нравится, - он перевел взгляд на другого мужчину, - Олег.Мужчина, шею которого украшал бордовый галстук, вытащил из кармана пистолет и направил его в нашу сторону. Я испуганно выдохнула. То же самое сделали и мои подруги по несчастью. Мы вновь переглянулись, только теперь в глазах девушек я увидела отражение собственного страха. Каждая из нас была шокирована увиденным.В моей голове запу
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯЯ медленно приоткрыла веки. Покосилась на Олега - тот, продолжая сидеть в своей давящей позе, смотрел прямо перед собой. Его лицо, покрытое капельками пота, застыло в похотливой маске. Меня внутренне передернуло. Липкий холодок расползался по моей спине, оставляя на ней ледяную испарину. Осторожно, чтобы это было не очень заметно, я перевела взор на окно. Сердце, окутанное болью, сжалось от страха. За окном мелькал лес.Нас вывезли за город.Шанс на спасение таял с каждым новым вздохом. Я посмотрела на девушку с нежно-русыми волосами. На её бледном лице я прочитала то, что зашептала моя душа.Мы были обречены. Внутри меня все разрывалось от неизвестности. Я не знала, что именно соб
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯМое дыхание остановилось, когда я, обернувшись, встретилась лицом с маской. Мне послышалось? Резкий, болезненный вздох ворвался в мою грудь, когда я снова услышала:- Кукла, спокойно. Дыши.Я, пораженная до боли родным голосом, послушно втянула в себя прохладный, пропахший соснами и тонким ароматом дыма, воздух. Сильные руки отпустили меня, и я тут же почувствовала себя брошенной.- Можешь обуть кроссовки? - голос Султана был удивительно спокойным, словно мы вновь оказались в деревне, во дворе дома Шамиль-абзи.- А? - только и смогла выдохнуть. Казалось, мой язык навсегда онемел.- Кроссовки, - терпеливо повторил Султан. - Они у тебя в руках.Я опу
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯХолодные плитки, что были подо мной, обжигали мое тело. Но я никак не реагировала на этот дискомфорт. Уставившись в сторону металлического крана, который нависал над светлой раковиной, я , сидя на полу, не могла пошевельнуть конечностями. Не то что принять душ. Мои носки, прежде, бежевые, теперь были в кровавых разводах. Их надо было поскорее снять. Избавиться от грязи. Но у меня не было сил. Так я и сидела. Настоящая кукла - безвольная, опустошенная. Бери и делай, что захочешь.Рядом, впуская в прохладную ванную комнату аромат чая, приоткрылась дверь. До моих ушей донесся приглушенный вздох. Я нехотя подняла глаза, и встретилась со взглядом Султана. Мрачно-расслабленный, он наклонился ко мне. Теплое дыхание скользнуло по моей холодной щеке.- Долго сидеть будем? - без осуждения в голосе, спокойным тоном поинтересовался
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯТонкие, невесомые солнечные лучи скользили по безмятежной глади пруда. Мягкий, почти незаметный туман, словно прозрачная вуаль, плавно отступал в сторону леса и будто приглашал к водоему.- Ты и правда, привез нас в деревню? - удивленная, взволнованно вопросила я. После всего пережитого, сама мысль о деревне казалась мне нереальной.- А почему бы и нет? - Султан сильнее сжал мою ладонь, и я уловила шершавую поверхность его сильных пальцев.- Поверить не могу, - ощущая все нарастающую боль в груди, произнесла я.- Почему? - Не знаю... - я почувствовала, как слезы подступили к моим глазам. Заморгала часто-часто. - Мне иногда казалось, что того лета, когда мы с тобой познакомились, словно и не было. А еще... вчера я ду
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯСултан ответил на мою просьбу поцелуем. Его губы то успокаивали меня, то дразнили, вызывая во мне бурю эмоций. Небо завертелось над моей головой, и я, обвив еще крепче шею любимого, вплотную прижалась к его телу. Султан, прервав поцелуй, шумно выдохнул. Я посмотрела на него - он сомкнул веки. Длинные, черные ресницы чуть подрагивали. Казалось, Султан боролся с самим собой. Секунда, две... Затем, распахнув глаза, он посмотрел на меня голодно-ласковым взглядом. Подумалось, что именно так Серый Волк смотрел на Красную Шапочку, томясь от желания незаметно для неё самой, съесть её.- Айгуль, - вырвалось из груди Султана. Его мокрые ладони сжали мой затылок, а губы жадно впились рот. Горячее дыхание, льющееся из Султана, опьяняло меня, наполняло волнением и той сладостью, которую невозможно получить, съев самый изысканн
ГЛАВА ПЕРВАЯ2004 год- Айгуль, может, все-таки с нами? – голос мамы пробился сквозь мои размышления о предстоящей дороге. Перестав застегивать спортивную сумку, я подняла на маму глаза. Та, застыв в дверном проеме моей комнаты, ожидала ответа. На лице матери отразилось сомнение в правильности принятого решения.- Нет, мам, - я выпрямилась и послала маме успокаивающую улыбку, - я лучше к эбикайке (татар. бабушка) поеду. Соскучилась, с прошлого лета не видела её. Я и, правда, по ней соскучилась. Но это была не единственная причина моего намерения поехать в отдаленную татарскую деревню. Этих причин было с десяток – одна из которых – моё горячее желание ощутить себя более самостоятельной. Не то чтобы я постоянно находилась под неусыпным контролем матери, просто я хотела нечто большее, чем лето, п
ГЛАВА ВТОРАЯВсе 9 часов до деревни я провела, слушая радиостанцию, которую дядя Рашид включил почти на всю громкость. Старые песни – зарубежные и советские, попса и рок, все смешалось в душном салоне автомобиля. Не помогали даже открытые окна – врывавшийся внутрь воздух дышал жаром. Я, то ложилась на сиденье, в надежде спрятаться от назойливых лучей солнца, то забивалась в самый угол, подставляя влажное лицо ветру – и тогда мне уже становилось не так жарко. Пытаясь отвлечься, я разглядывала российские просторы, мелькавшие мимо. Тонкие березки, усыпанные зелеными листьями, бескрайние поля – возделанные и покрытые сорной травой, леса – светлые, молодые, и те, которым перевалило за сотню лет – темные, мрачные… Все проносилось мимо, наполняя мою грудь восхищением. Все-таки, наша страна удивительно прекрасна!
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯСултан ответил на мою просьбу поцелуем. Его губы то успокаивали меня, то дразнили, вызывая во мне бурю эмоций. Небо завертелось над моей головой, и я, обвив еще крепче шею любимого, вплотную прижалась к его телу. Султан, прервав поцелуй, шумно выдохнул. Я посмотрела на него - он сомкнул веки. Длинные, черные ресницы чуть подрагивали. Казалось, Султан боролся с самим собой. Секунда, две... Затем, распахнув глаза, он посмотрел на меня голодно-ласковым взглядом. Подумалось, что именно так Серый Волк смотрел на Красную Шапочку, томясь от желания незаметно для неё самой, съесть её.- Айгуль, - вырвалось из груди Султана. Его мокрые ладони сжали мой затылок, а губы жадно впились рот. Горячее дыхание, льющееся из Султана, опьяняло меня, наполняло волнением и той сладостью, которую невозможно получить, съев самый изысканн
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯТонкие, невесомые солнечные лучи скользили по безмятежной глади пруда. Мягкий, почти незаметный туман, словно прозрачная вуаль, плавно отступал в сторону леса и будто приглашал к водоему.- Ты и правда, привез нас в деревню? - удивленная, взволнованно вопросила я. После всего пережитого, сама мысль о деревне казалась мне нереальной.- А почему бы и нет? - Султан сильнее сжал мою ладонь, и я уловила шершавую поверхность его сильных пальцев.- Поверить не могу, - ощущая все нарастающую боль в груди, произнесла я.- Почему? - Не знаю... - я почувствовала, как слезы подступили к моим глазам. Заморгала часто-часто. - Мне иногда казалось, что того лета, когда мы с тобой познакомились, словно и не было. А еще... вчера я ду
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯХолодные плитки, что были подо мной, обжигали мое тело. Но я никак не реагировала на этот дискомфорт. Уставившись в сторону металлического крана, который нависал над светлой раковиной, я , сидя на полу, не могла пошевельнуть конечностями. Не то что принять душ. Мои носки, прежде, бежевые, теперь были в кровавых разводах. Их надо было поскорее снять. Избавиться от грязи. Но у меня не было сил. Так я и сидела. Настоящая кукла - безвольная, опустошенная. Бери и делай, что захочешь.Рядом, впуская в прохладную ванную комнату аромат чая, приоткрылась дверь. До моих ушей донесся приглушенный вздох. Я нехотя подняла глаза, и встретилась со взглядом Султана. Мрачно-расслабленный, он наклонился ко мне. Теплое дыхание скользнуло по моей холодной щеке.- Долго сидеть будем? - без осуждения в голосе, спокойным тоном поинтересовался
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯМое дыхание остановилось, когда я, обернувшись, встретилась лицом с маской. Мне послышалось? Резкий, болезненный вздох ворвался в мою грудь, когда я снова услышала:- Кукла, спокойно. Дыши.Я, пораженная до боли родным голосом, послушно втянула в себя прохладный, пропахший соснами и тонким ароматом дыма, воздух. Сильные руки отпустили меня, и я тут же почувствовала себя брошенной.- Можешь обуть кроссовки? - голос Султана был удивительно спокойным, словно мы вновь оказались в деревне, во дворе дома Шамиль-абзи.- А? - только и смогла выдохнуть. Казалось, мой язык навсегда онемел.- Кроссовки, - терпеливо повторил Султан. - Они у тебя в руках.Я опу
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯЯ медленно приоткрыла веки. Покосилась на Олега - тот, продолжая сидеть в своей давящей позе, смотрел прямо перед собой. Его лицо, покрытое капельками пота, застыло в похотливой маске. Меня внутренне передернуло. Липкий холодок расползался по моей спине, оставляя на ней ледяную испарину. Осторожно, чтобы это было не очень заметно, я перевела взор на окно. Сердце, окутанное болью, сжалось от страха. За окном мелькал лес.Нас вывезли за город.Шанс на спасение таял с каждым новым вздохом. Я посмотрела на девушку с нежно-русыми волосами. На её бледном лице я прочитала то, что зашептала моя душа.Мы были обречены. Внутри меня все разрывалось от неизвестности. Я не знала, что именно соб
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯВ комнате повисла звенящая тишина. Я, впрочем, как и другие девушки, обменялись непонимающими взглядами. Затем одна из нас - загорелая, как шоколадка, брюнетка, вызывающе вопросила:- Это что, шутка, что ли? По округлому лицу мужчины (того самого, кабана), одетого в светлый костюм, поползла мерзкая ухмылка. - Можешь это называть, как нравится, - он перевел взгляд на другого мужчину, - Олег.Мужчина, шею которого украшал бордовый галстук, вытащил из кармана пистолет и направил его в нашу сторону. Я испуганно выдохнула. То же самое сделали и мои подруги по несчастью. Мы вновь переглянулись, только теперь в глазах девушек я увидела отражение собственного страха. Каждая из нас была шокирована увиденным.В моей голове запу
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯЯ смотрела на стрелку часов. Сердце сжалось от боли. Вот и все. Время 12. Сейчас Султан будет ждать меня. Искать глазами... А я так и не появлюсь. Я останусь в этой, прежде уютной комнате, которая теперь превратилась для меня в клетку. И ничего не смогу сделать. Стены давили на меня, а звук тишины, прежде так нравившийся мне, казался теперь скорбным молчанием. Убивало то, что я была бессильна что-либо изменить. При всем желании... Внутри все заклокотало от обиды, горечи и разочарования. Слезы обжигали мои глаза. Я уже не могла сдерживаться. И потому, я поступила, как обычная девушка, которую постигла печаль. Забравшись в кровать, я уткнулась носом в подушку и залилась слезами.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯГосподи, мой любимый совсем рядом. В этом милом кафе мы дышали с ним одним воздухом. Я проходила мимо него и сжимала кулаки - потому как ладони тянулись к мужчине, которого я так сильно люблю. Я хотела бы спотыкнуться, оступиться и свалиться если не в его объятия, то хотя бы у его ног, чтобы он, после, помог мне подняться. Чтобы я снова ощутила любимые руки на себе. Хотя бы на секунду.Я включила холодную воду и подставила под неё горящие ладони. Быть может, хотя бы так я смогу успокоиться. Минуты две стояла так. Потом, пальцы начали ныть, и я закрыла кран. Прислушалась к себе - внутри все замерло. Подняла глаза и впилась взглядом в собственное отражение. Напряжение и волнение сделали свое дело - лицо моё стало болезненно-бледным, а глаза сверкали так, будто у меня была лихорадка. Что же делать? Как быть? Как вернуться в кафе и сохранить спокойствие, зна
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯЯ почувствовала, как пальцы Султана обожгли мою шею. Ощущая мурашки, которые от горла поползли вниз, я прошептала:- Спасибо, Султан.- Носи, но если нужно, не забывай снимать, - предугадывая мое намерение, так же, как и часы, не снимать украшение, произнес Султан.- Нет, не буду.- Маленькая девочка, - шершавые подушечки пальцев погладили ложбинку на ключице, и я невольно задрожала от этой ласки. - Снимай, и не бойся, я тебе потом снова одену.- Когда? - с жаром выдохнула я.- Я не могу сказать прямой сейчас, - Султан задумчиво улыбнулся.- Хорошо, - я прижалась щекой к его щеке и закрыла глаза. - Я буду ждать сколько нужно. Только ты, пожалуйста,