И это страшно, потому что я боюсь теперь и саму себя, и свою гитару. А вдруг я опять что-то спою или сыграю и... Не знаю... Убью кого-то? Дарио чудом выжил после моего нечаянного вмешательства.
А что, если он бросит меня? Я не желаю его терять. Ни сейчас, ни потом. Не знаю, как мы будем сосуществовать, когда он узнает, что я девушка. Одна из тех, кого он презирает. А он рано или поздно узнает, ведь я не смогу скрывать это вечно. И как тогда? Мне придется уйти?
Но я не хочу! Не могу! Мне стал бесконечно дорог этот израненный жизнью и людьми человек. Я дорожу его мнением. Безмолвным присутствием рядом со мной. Его эмоциями и чувствами по отношению ко мне. И будет отчаянно горько, если однажды вместо теплоты и нежности, что исходят от него сейчас, я почувствую ненависть.
— Рэми, — позвал меня шепотом Дар. — Что с тобой?
— А? — встрепенулась я. — Нет, ничего... Переживаю. Я так боялся за тебя, за твою жизнь, а оказалось, са
От последнего предложения я едва не выронила шляпу, которую только что сняла с головы, но сказать ничего не успела.— Нет. Для моего спутника пусть принесут к обеду еще десерт и сладкие напитки. Мне побольше мяса. И пришлите цирюльника.Я скосила глаза на волосы Дара. Они не выросли ни капельки с того момента, как я вытащила его из клетки работорговца. У меня уже возникали вопросы на этот счет, потому что если отсутствие щетины и необходимости в бритье я еще могла объяснить примесью эльфийской крови, то волосы, которые совсем не росли, удивляли. Моя прическа тоже не менялась все последние месяцы, но это же личина, она статична и неизменна. Настоящие-то мои локоны наверняка удлинились. А вот что не так с шевелюрой Дарио — неясно. Его остригли и наложили заклинание, не позволяющее снова отрастить косу, как, например, у лорда Калахана?Похоже на то.Когда мажордом ушел, я хотела задать вопрос, но была остановлена. Дар приложил указательный палец
— Мм-м, — помялась я. — Предположительно, с самого рождения. Но возможно, чуть меньше. С годика? Я не знаю точно, а родители мертвы, выяснить не у кого.— Кто был магом? — подойдя вплотную, целитель поводил руками над моей головой, вглядываясь во что-то, видное только ему.— Мама.— Ну что ж... Где ваша комната? Вам лучше прилечь. Больно не будет, но возможны головокружение, некоторая дезориентация в пространстве и тошнота. И мне понадобится задать вам кое-какие вопросы относительно вашего состояния.— Прошу вас, — подскочив, я приглашающе повела рукой в сторону выделенной мне спальни.Дарио направился за нами, но целитель строго взглянул на него и покачал головой:— Нет. Вы будете мне мешать, так как в случае вашего друга предстоит работа с магическими потоками и аурой.Дару явно не понравилось, что его не желают пускать, но спорить он не стал. Поджал губы, кивнул и вернулся
— Арбалет, — протянул лорд Калахан мне широкий наруч. — Надень его на левую руку, там он не будет мешать.— Но... — озадаченно повертела я широкий посеребренный браслет. Точнее, наруч. Это арбалет? А где болты? Пружина? Спусковой крючок?— Тоже магический. Активируется силой мысли и даром. Мой целитель постарался, я вижу, что твоя аура восстановлена. Потренируешься им управлять позднее. Убить из него сможешь, лишь попав в глаз, и я сомневаюсь, что ты способен на подобную меткость. Но его дротики парализуют, ты опять же сможешь убежать.— Вы не очень-то верите в мои силы, да? — у меня невольно скользнула невеселая улыбка.— Каждому свое, музыкант. Я не верю в то, что твой раб сможет тебя защитить, поэтому делаю это сам. Мне плевать, если умрет Дарио, он живет взаймы и лишь по твоей милости. Но ты нужен нам всем. С уходом сидхе в этом мире не осталось прекрасного. Жаль, все поняли это слишком поздно, их
Лишь с его уходом я отпустила себя, сгорбилась, и слезы закапали на сжатые руки. Всю душу разбередил, разворошил тщательно спрятанные в памяти воспоминания, вытянул наружу заглохшую было боль.Ненавижу Гаспара. Чтоб он сдох, тварь! Я не убийца, нет. Не умею просто. Но, кажется, если бы могла, его бы придушила собственными руками.Мне понадобилось много времени, чтобы вернуть себе душе
Общий же эмоциональный фон этого города был такой, что мне хотелось все время улыбаться и петь. Никакой ненависти и злости, никто никому не завидовал и не посылал мысленных проклятий.Кажется, я обрела то место, в котором хочу остаться навсегда.Понять, кто из прохожих люди, а кто драконы, я не могла, так как не различала пока ауры. Но совершенно свободно шли по своим делам гномы, эльфы, наверное, еще и оборотни. Больно уж хищная грация чувствовалась в некоторых фигурах. Казалось, моргнешь, а он прыгнет, на лету превращаясь в зверя.Один из таких господ, облаченный в красную яркую рубашку, весело подмигнул мне и приподнял шляпу, потешно кланяясь Жуже. Хорошенькая гномочка тут же засмущалась, порозовела, но я видела, что ей приятно это пусть и смешливое, но внимание от симпатичного мужчины.— Жужа, а у тебя жених есть? — тут же заинтересовалась я.— Ой, ну скажете тоже, молодой господин, — хихикнула она. — Мне еще рано.
Когда лорд Калахан отпустил мое лицо и отошел, я пошатнулась от внезапности возвращения в реальность. Я снова была в маленьком чистом и уютном кабинете, принадлежавшем когда-то моей маме. Альенде, сокровищу лорда Калахана. Сколько же ей было лет? Я не знаю. Привыкла воспринимать как само собой разумеющееся то, что она всегда выглядела очень молодо. Мне было уже шестнадцать, а в городе нас принимали за сестер. Кто мог предположить, что она родом из сидхе, вечноживущего народа. И в этом доме жила более пятидесяти лет назад. А до того?Так какого же ты была возраста на самом деле, мама? Я ничего не знаю о тебе, как оказалось. Ты утаила от своего единственного ребенка всё. Обрекла на существование в королевстве без магии. Вынудила всю жизнь носить амулет, блокирующий дар. Не спасла. Не уничтожила угрозу в лице Гаспара. А ведь могла, теперь я это понимаю. Даже не научила владеть своими способностями к музыке и поэзии в том виде (или свойстве), как это должны делать сидхе, —
Дарио я нашла в его комнате, той, которую он занял сразу по приезде сюда. Постучавшись, я вошла и отыскала его глазами. До моего прихода он сидел в кресле, но увидев меня, встал.Аккуратно прикрыв дверь, я прошла внутрь, осмотрелась, куда присесть, и, не найдя второго кресла, опустилась на диван.В воздухе висела тяжелая тишина. Дар ничего не говорил, лишь рассматривал меня. Его взгляд останавливался на прическе, глазах, родинке над губой, скользнул ниже к декольте, опустился на скрещенные на коленях руки, добрался до туфелек...Окончив осмотр, мужчина тоже присел.— Так я выгляжу на самом деле, — негромко проговорила я, посмотрев ему в глаза. — Сама уже отвыкла от своей внешности, не видела ее много месяцев.— Зачем вы пришли, леди Рэмина? — сухо поинтересовался он.— Чтобы объясниться и извиниться. Мне действительно жаль, что ты узнал всё не от меня, а вот так... Я пыталась рассказать, что являюсь девушк
Спустя час я выходила из отделения банка, став, кажется, одной из богатейших женщин Тьяринды. Если уж рвать все связи, то сразу, за один присест. А то еще пронюхают папины должники, что объявилась законная наследница, и опустошат свои счета, чтобы спрятать от меня деньги и избежать выплат по обязательствам. Векселя тоже все погасила. Мне не нужны ценные бумаги, предпочитаю твердый и конкретный счет в надежном банке.Постояв на крыльце, я несколько ошалело осмотрелась по сторонам, пытаясь прийти в себя от шока и изумления. Поверить не могу в происходящее...С опасением взглянула на пухлый конверт, полученный от гнома по завершении всех процедур.— Что в нем? — удивилась я тогда.— Не могу знать, леди Рэмина. Но у нас распоряжение, оставленное... мм-м... около четырехсот лет назад: вручить этот конверт тому, кто является носителем крови и прямым родственником некой Альенды Шоха́рд. Инструкция четкая и не имеет иных толкований: отдать тому,