Если ледяной душ, устроенный Платоновым, заставил Настю критически взглянуть на свое существование, то сейчас она вновь плыла по течению. Анастасия опять попала в комфортную среду, не располагающую к самоанализу.
Зачем? Все было прекрасно. Ну, почти.
Открытие персональной выставки для Атаманова совпало с открытием Анастасии - так Колумб открыл новые земли, а Магеллан - новый путь. «А теперь скажите мне, что внешность и шмотки - не главное! - думала Настя. - Да, не главное. Но если ты плохо одета и лохмата, как дикобраз, ни у кого и не возникнет желания узнать твою истинную ценность. Искусство самопрезентации - великое дело».
Действительно, после вечеринки в «Фонтенуа» художник сделал огромный шаг в сторону Анастасии. Даже не шаг, а кенгуриный прыжок. Когда они ехали домой, прижавшись друг к другу на заднем сиденье автомобиля, Атаманов попытался узнать, кто же у него работает.
Настя, слегка заплетаясь, изложила ему
Подъем на вершину занял минут десять - они карабкались вверх по склону, цепляясь за стволы сосен.И вот перед ними открылась великолепная картина - внизу, блестя на солнце снегом, лежало озеро, а вокруг громоздились красноватые стены гор.- Осторожно! - крикнул Атаманов и схватил девушку за куртку. - Куда ты? Упадешь!Настя собиралась заглянуть вниз, в пропасть.- Я это уже видела. На твоей картине! - вспомнила она. - На выставке. Только на картине пропасть гораздо глубже и страшнее.- Но и этой хватит, чтобы раздробить череп, - внезапно помрачнел Атаманов. - Улетишь, и все. Иди сюда.Он отогнал девушку от края и потащил обратно, вниз.- Давай еще тут постоим! - сопротивлялась Настя. - Как красиво!Но у художника, очевидно, напрочь испортилось настроение. А когда запыхавшаяся альпинистка вдруг спросила, кто такая Дина (о второй картине она вспомнила по ассоциации с «Бездной», так как на выставке два поло
Майор Здоровякин достал из шкафа костюм.- А что это ты наряжаешься? - подозрительно уставилась на мужа Маша. Обычно Илья довольствовался форменным обмундированием или водолазкой с джинсами.- Да так. Для разнообразия, - объяснил Илья. - Валдаев, вон, всегда при параде. А я что - рыжий?- Нет, не рыжий, - кивнула Маша. - Но зачем тебе смотреть на Валдаева? У вас разные задачи. Его цель - подцепить очередную девочку. Твоя - не забыть купить памперсы.- Памперсы, - вздохнул Илья. - Да, памперсы…При упоминании о памперсах на Илью кучкой регбистов навалились мысли о деньгах. Зарплата разлеталась в мгновение ока. Хорошо хоть Валдаев время от времени подкидывал другу энные суммы, как внештатному сотруднику фирмы «Поможем!». Именно поэтому и вырвался вздох из груди майора.Но Мария расценила дыхательный экзерсис Здоровякина по-своему. «Мы ему обуза, - с горечью поняла она. - Наряжается, чтобы выпендриться
Валдаев сидел в офисе, откинувшись в кресле, и смотрел дневной сон. Ему мерещилось, что он бредет по колено в прохладной воде, проваливаясь в золотой песок. Под мерцающей гладью реки мелькают серые тени рыб, они приятно задевают плавниками стройные, чуть-чуть волосатые конечности Валдаева. Над водой вьется мошкара, легкие пылинки играют в лучах света. Солнце греет Валдаеву затылок и плечи, а над его головой сияет яркое безупречно-синее небо…Короче, Саше пригрезилось лето. Он по нему соскучился, как путник, долго скитавшийся в ледяной пустыне. Или это была мечта о душевном тепле и нежности?..Валдаев встрепенулся и подвигал плечами, разминаясь. За окном мела февральская вьюга, выл ветер и сердито швырял в прохожих снегом. О лете не стоило и мечтать. О душевном тепле - тоже.Вечер с Вероникой разочаровал Александра. Планируя секс, он всегда учитывал перманентную потребность женщины в любви. Наверное, в этом и заключался
Настя подняла лицо к небу. Сегодня небо было таким же бесцветным, как и ее настроение. Атаманов измучил ее непостоянством. Отличный старт, взятый в день презентации, обернулся глобальным торможением. Дни утекали сквозь пальцы, как вода, ледяными каплями падая в прошлое. И ничего не происходило. Улыбчивость Атаманова постепенно выветрилась, как дым, и он снова перестал обращать внимания на экономку.«Но почему, почему?! - недоумевала Настя. Она страстно нуждалась в любви. Для ощущения счастья ей обязательно был необходим мужчина. - Но ведь бывают самодостаточные женщины? Или нет? Ну, это точно не обо мне…».В одиночестве она чувствовала себя половинкой, насильно оторванной от кого-то. Четыре месяца назад этим «кем-то» был Платонов. Он отодрал от себя Настю, как надоевший нарост, оставив кровавые лохмотья и ссадины. Но она проявила отличную способность к регенерации - она вновь была готова любить.А художник с голов
Предварительно передав диск с программой в инвестиционную компанию «Энигма», Мария на следующий день в праздничном настроении отправилась за вознаграждением.Ее принял директор компании. Господин Кирьянов монументально восседал за огромным столом, заваленном документами. Справа от него у окна расположилась мадам в брючном костюме. Из-под элегантного, серого в полоску лацкана, вырывался на свободу белоснежный воротник блузки. Волосы дамы блестели в солнечном свете, льющемся из окна, ее прическа была безупречна. Женщина держала на коленях органайзер из кожи питона и тарабанила по нему коготками, выкрашенными лаком-хамелеоном.«Как это некоторые успевают и маникюр сделать, и прическу, и гардероб сформировать из умопомрачительных вещей, и фигуру сохранить?» - успела подумать Мария.Ей почему-то подобное не удавалось. На прием к Кирьянову она заявилась, естественно, в джинсах. Ее наэлектризованные волосы бодро торчали во все стороны.
Валдаев настороженно разглядывал доверенное ему существо. Существо настороженно разглядывало Валдаева.- Как бы не помять, - сказал Александр и поудобнее пристроил круглую голову младенца у себя на локте.- Держи, - Здоровякин вручил другу кружку портера под пенной шапкой. - Щас рыбку добуду.Илья надорвал зубами вакуумную упаковку, добывая соленого лосося.- У меня руки заняты, - отказался от пива (!!!) Саша. - Ум-тум-тум, тум-ту-рум, - промурлыкал он. - А ему нравится, как я пою! Смотри, ножкой в такт дрыгает! Тум-тум-тум, рум-ту-рум... Да отстань ты со своим пивом!Валдаев не понимал, как можно пить пиво (это процесс, как известно, философский) в такой неспокойной обстановке.Они с Ильей находились в эпицентре броуновского движения. Вокруг все шевелилось и пульсировало. Антон пылесосил. Эдик бил крышками кастрюль, как литаврами. Алеша занимался акробатикой на спинке дивана, норовя свалиться прямо на Валдаева. Даже Стасик не ле
- Привет, деятели! - улыбнулась Вероника. - Как вы здесь?Анастасия с нежностью посмотрела на гостью. Собственница галереи, обращаясь к ней и Атаманову одновременно, как бы объединила их в пару. Это приятно щекотало Настино самолюбие.- Проходите, мы вас ждем!- Слава Богу, ждете, - Вероника прошла в дом.Она разделась и даже не поискала глазами зеркало - как женщина, абсолютно уверенная в собственной красоте.- Сто лет у тебя не была, - сказала на Атаманову. - Иди, там в багажнике продукты. И еще кисти и краски.- Продукты? - удивилась Настя.- Забочусь, - объяснила Вероника. - Даже ананас вам купила. И две бутылки хорошего вина.- Анастасия! Бегом! - приказал художник.- Куда ты девушку гонишь! - возмутилась Вероника. - Там неподъемная коробка. Сам сходи.- Да я принесу! - подхватилась Настя.- Стоять! Назад! - крикнул Атаманов. И выскочил на улицу.- А тут все как-то изменилось,
Сумрачное настроение Вероники развеял бизнесмен Краснов. Он заехал в «Фонтенуа» без предупреждения и терпеливо ждал в зале, пока она обрабатывала дичь - многоденежного коллекционера.- И? Удалось впарить? - улыбнулся бизнесмен и потянулся с поцелуем.Вероника с удовольствием прижалась щекой к его щетине, вдохнула родной запах.- Что значит «впарить»? - нахмурила она брови. - Ну, да, да, впарила две картины, верно… А ты почему такой колючий?- Мне что - два раза в день бриться?- Молодец, что зашел. У меня ужасное настроение! Мрачное, траурное!- Но почему?- Ты знаешь - почему. Не складывается личная жизнь.Бизнесмен Краснов вздохнул, погладил бедняжку по плечу.- Слушай, а не купить ли и мне пару картин твоего Атаманова?- Не разоришься? Это дорого. Но тебе, так и быть, продам со скидкой. Что понравилось?Вячеслав кивнул на полотно, изображающее реку, дома, деревья. Кар