Глава 10

Некоторое время спустя

Дорогой Дневник!

На Германа было страшно смотреть даже после того, как Стелла обработала и зашила его раны.

- Так что случилось? У тебя есть пятнадцать минут, чтобы мне все рассказать.

- Стелла, его нужно оставить у тебя.

- Правда? – ее удивление было слегка наигранным. – А как объяснить его внезапную пропажу другим важным лицам сего заведения? Ведь не далее, как уже завтра его начнут разыскивать. И поскольку сообщений от охраны о несанкционированном выезде или выходе с территории школы не поступало, значит, его будут искать здесь, - она сделала обобщающий жест. – А кто ответит за использование комнаты релакса, как лазарета? Конечно же, я! Поэтому я хочу знать, ради чего мне приходится рисковать своей шкурой и доверием директора!

- Стелла, его избили из-за того, что он ходил в женской одежде…

- Репетировал задание? – усмехнулась она, перебивая.

- Нет. Спасал меня из рук директора… Это из-за встречи с Павлом…

- Вот я почему-то так и знала, что без этого афериста не обошлось!

- Это я виновата. Сама нарушила запрет, - грустно посмотрела на Германа.

- А мальчик-то этот в чем виноват? Зачем он полез в чужие дела? Ты как посмела им прикрываться? – Стелла отчитывала меня, как первоклассницу.

- РосАлекс пожелал застать нас обоих на месте преступления. И направил своих людей в комнату Павла…

- Разве Павлу не запрещено заходить на территорию школы?

- Запрещено… Но он иногда заходит…

- А где же он теперь? – Стелла наигранно развела руками.

- Я не знаю. Честно. Разбудил меня Герман. Как он там оказался, мне тоже до конца неизвестно. Мы поменялись одеждой, и таким образом мне удалось остаться незамеченной, - тяжело вздохнула. – Потом ночное построение у РосАлекса, история Германа о возможной смене пола… и назначение наказания…

- Директор запретил Герману ходить в мужской одежде?

- Именно.

- Почему же ты не вступилась? Не сказала правду?

- Не знаю… А сегодня Германа избили, и я чудом оказалась рядом.

Стелла заходила по комнате, видимо, обдумывая рассказанную мной историю. Она посматривала то на меня, то на спящего Германа, взъерошивала волосы. Подходила к двери, чтобы открыть, но всякий раз одергивала руку.

- Допустим, сутки его не хватятся точно, - рассуждала она. – Придумай какую-нибудь легенду… Тренировки что ли… Сошлись на личное секретное распоряжение Моо…

- Стелла! – я оглянулась по сторонам, удивленная такими прямыми ее репликами. Хотя моя речь тоже была чересчур откровенной.

- Не волнуйся. Прослушка глушится. Неужели я дала бы тебе рассказать все, так сказать, прямо на камеру?.. Сам Моо в ближайшее время не появится, есть такая проверенная инфа, и РосАлекс не посмеет его тревожить по телефону. А через пару дней мы твоего Германа подлечим и загриммируем… Только в одном загвоздка.

- В чем?

- Случай избиения может повториться.

Герман приглушенно застонал, словно реагируя на реплику Стеллы.

- Что же делать?

- Признаться РосАлексу во всем. Не находишь, что это может быть выходом?

- Прямо сейчас? – я сглотнула.

- Почему бы и нет?

- Стелла, я готова, конечно. И не боюсь, как ты могла бы подумать. Но что будет с Павлом?

- О ком, о ком ты сейчас??? – Стелла презрительно усмехнулась. – Беливия, девочка моя, разве ты еще не поняла, что Павел калач тертый. Он в любом случае выкрутится. Ну, сама посуди, какое наказание для него может придумать его отец? Добавить нагрузку? Выслать преподавать в лагерь «сосланных» на край географии? Смешно! Или тебе какое наказание придумает? Походишь в ремнях? С резиновым членом между ног? Ты же подготовленная. Уже не первый раз! А парень может сломаться, ты это понимаешь?

- Как я когда-то? – с горечью добавила.

- Возможно.

- Если я пойду сейчас, ты определишь Германа в медпункт? – у самой двери спросила я.

- Уже вызываю ребят для перевозки.

Я вышла за дверь и быстрым шагом отправилась в сторону кабинета директора. Стелла права. Я должна была признаться сразу, тогда всего этого позора можно было бы избежать. Позабытая в кривых уголках души совесть беспощадно сжимала все мои внутренности. Во что я превратилась? В трусливую тварь, с ядовитой улыбкой выглядывающей из-за неокрепших плеч юноши, запутавшегося в липкой паутине системы. Моя слепая любовь к Павлу или нездоровая тяга к сексуальным удовольствиям поставили вровень с жизнью человека, его физическим и психическим здоровьем…

Впрочем, угрызениями можно страдать бесконечно, но лучше приложить максимум усилий для исправления своей ошибки.

- Добрый вечер, - после стука, не дождавшись ответа, я приоткрыла дверь в зловещие покои паука.

- Судя по тому, что ты сама пожаловала ко мне, он не сулит ничего доброго, - отозвался РосАлекс, исподлобья глядя на меня.

Он сидел за своим массивным столом и перебирал какие-то бумаги. Очень странное занятие, учитывая, что бумажный вариант ведения дел – мера крайняя и неоправданная.

- С чем пришла? – он жестом махнул на диван, предлагая мне присесть. Сам переместился в кожаное кресло напротив.

- Просить за Германа, - твердо произнесла я.

- За кого? – переспросил директор, хотя у меня сложилось такое чувство, что он был в курсе всего происходящего за последние несколько часов.

- За Германа, которого вы наказали ношением женской одежды.

- А разве он не сам этого хотел?

- Нет. Он прикрывал меня, - я смотрела директору прямо в глаза, смело и решительно.

- И что? – вопрос прозвучал спокойно и не выражал даже малейшей доли удивления и заинтересованности.

- Я соврала, когда вы спросили меня про одежду. Герман был в моей одежде, а я… в его выходила в тот вечер из комнаты… Павла.

На губах РосАлекса мелькнула довольная усмешка.

- Мы нарушили ваш запрет. Я виновата. Отмените, пожалуйста, наказание Герману… Накажите меня…

- Ты так любишь, чтобы тебя наказывали? – хриплым шепотом спросил директор, едва подавшись вперед. – Что ж, я могу это устроить.

- А Герман?

- А тот юнец наказан за ложь. Надеюсь, он теперь понимает, кому можно лгать, а кому – нет…

- Его избили. Сильно. Ему нужна медицинская помощь. Отмените наказание.

- Ты так просишь за малознакомого юнца? А может, вы с ним уже поближе познакомились? Не боишься, что Павел заревнует?

- Он просто мой друг… И мне его жаль… - ненавидела себя за то, что опустилась до элементарных оправданий.

- Как собаку, которую переехала машина? Или как попавшую в мышеловку мышь? Сломана лапа, прищемлен хвост… Кстати, ты уже все его повреждения проверила. А то, может, и не стоит за него так просить?..

- Значит, вы в курсе… - отвернувшись в сторону, проговорила я. Это не Германа поймали в мышеловку, а меня. Сыграли на жалости, угрызениях совести. Да все равно. Я призналась, и на душе стало заметно легче.

- Иначе я не был бы директором.

- Так, может, это вы… приказали его избить? – посчитала нужным перейти в наступление, дабы избежать нокаута.

- Ты стала болтлива, Беливия. Это ничуть не красит женщину-агента. Давай, раздевайся, надевай уже знакомый тебе корсет. В шкафу возьми. И скажи спасибо, что я такой добрый. Мог бы и иначе поступить…

Он устало поднялся и пошел к столу.

- А Герман?

- Передай ему привет. Пусть лечится. И больше не думает шутить со мной.

- Наказание его отменено? – я дожидалась конкретики.

- Скажем так, приостановлено. На какой срок – мне решать. Пусть почувствует, что за кадык его плотно держат. И чем раньше он решится сотрудничать, тем легче будет ему дышать… У тебя же между ног силиконовая штучка поживет неделю. Может, поутихнет зуд, заставивший тебя посреди ночи искать удовлетворения своей похоти. Иди. И не мешай мне работать.

На этом наш разговор закончился. Положенный мне корсет надевала долго, что называется «с чувством, с толком, с расстановкой». Предварительно тщательно протерев все контактирующие со слизистыми его части, демонстративно установила фаллос у входа в узкую сухую дырочку. Директор внимательно и молча наблюдал, отложив в сторону бумаги, как я, обильно смочив слюной пальцы, широко расставив ноги, сначала разминала клитор, круговыми движениями, игривыми похлопываниями. Прикусив губу, глубоко вдохнула, втянула живот. Соски при этом напряглись, закаменели и привычно заныли. Аккуратно насаживаясь на фаллос, ввела его до упора, медленно и рвано выдохнула. Облизала губы.

- Могу быть свободна?

- Насколько это позволяют порядки школы, - криво улыбнулся РосАлекс.