Глава 18 Ее опекун

Ответ Марка Тремонта был ничем иным, как холодной насмешкой, его ответ заставил декана вздрогнуть и держать рот на замке.

Через некоторое время к ним поспешили несколько телохранителей в черных костюмах и темных очках.

— Сэр, мы уже все выяснили. Преступник —человек с умственным расстройством. Двадцать один год, сын буфетчицы Саутлайнского университета. Обычно он работает разнорабочим в кафетерии. Его сегодняшний поступок был совершенно необоснованным, он не мог ответить ни на один наш вопрос. Учитывая его состояние, вряд ли его отправят в тюрьму.

— Тогда отправьте его в психиатрическую лечебницу! Разве агрессивного сумасшедшего можно держать в кампусе, чтобы он продолжал причинять вред другим? — ответ Тремонта был близок к тихому рычанию, его смертоносный ледяной голос эхом разнесся по коридору.

— Да, сэр! — Телохранители снова поспешно удалились.

Декан не решался заговорить, на его лице было написано беспокойство. Марк Тремонт бросил на него взгляд и усмехнулся: «В чем дело? Вы недовольны моим решением?»

— Нет, нет.… Просто… Он, конечно, не в себе, но с точки зрения психологии он совсем не болен.… Обычно он очень вежлив и хорошо воспитан. Не знаю, что сегодня пошло не так. Нормальный человек сойдет с ума в психиатрической лечебнице, не говоря уже об умственно отсталых... — быстро заговорил декан.

Марка Тремонт фыркнул: «Вы можете идти!»

Холодный пот выступил на лбу декана: «Нет, нет, нет, вы правы. Мы сделаем, как вы хотите…»

Ему никогда не приходило в голову, что Марк Тремонт, который всегда был дружелюбен и мягок, на самом деле мог быть столь устрашающим. Если уж на то пошло, винить стоило только неблагосклонную судьбу этого несчастного больного — что заставило его так внезапно сойти с ума?

Никто не знал, сколько времени прошло, прежде чем двери отделения скорой помощи наконец открылись. Доктор был тем же самым, который лечил Арианну, когда она упала в обморок в последний раз. Он подошел прямо к Марку Тремонту и сказал: «В прошлый раз я упомянул о плохом здоровье пациента. Ее анемия положительно ухудшилась, теперь, когда она перенесла серьезную потерю крови. Проследите, чтобы она как следует питалась. Рана у пациента довольно глубокая. Мы уже зашили рану, но шрам неизбежен. Сейчас пациентка уже не находится в критическом состоянии и может быть переведена в обычную палату. Ее можно выписать после нескольких дней наблюдения».

Напряженная фигура Марка Тремонта расслабилась, хотя это было почти незаметно. Он медленно выдохнул: «Спасибо».

Декан почувствовал в его словах что-то необычное. Даже если Арианна Винн была ранена, пытаясь спасти Марка Тремонта, зачем ему вникать в детали? Вспомнив предыдущий инцидент, он подумал, что их связывает нечто большое.

Он бросил пробный камень: «Мистер Тремонт, я еще раз попытаюсь связаться с родителями мисс Винн. Вам не стоит беспокоиться. Это наша работа».

Марк Тремонт молчал, просто последовал за медсестрой в палату Арианны, и ее выкатили на кресле-каталке.

— Найдите контактную информацию родителей мисс Арианны Винн. Первокурсница, искусство… Да… Что? Ни одного? Хорошо, все, — позвал декан в коридор.

— Э-э, мистер Тремонт, мисс Винн, кажется, не сообщила в университет контактный телефон своего опекуна. Говорят, что она сирота, так что, вероятно, у нее нет семьи. Школа будет нести ответственность за ее госпитализацию. Мистер Тремонт, мы ценим вашу помощь, - осторожно сказал декан, стоя у входа в палату.

Было несколько секунд молчания, прежде чем Марк Тремонт говорит: «Запишите мой».

— Что? — декан был застигнут врасплох.

— Телефон ее опекуна. Запишите мой.

Когда Арианна проснулась, солнце уже село. Неоновые огни и падающий снег снаружи были видны через окно VIP-палаты; тепло в палате по сравнению с холодом снаружи словно разделяло мир надвое.

Услышав внезапный шум внутри комнаты, она медленно повернулась и увидела Марка Тремонта, работающего на своем ноутбуке, сидя на диване. Его красивые руки с выраженными суставами мягко постукивали по клавишам, сосредоточенность на лице смягчила некоторые обычную резкость его черт, а плотно сжатые губы выглядели неумолимыми.