Просматриваю бумаги незваного гостя, краем глаза слежу за его движениями. Он прогулочным шагом идёт от кресла к окну и обратно.
- Так вы утверждаете, что вам… Кхм… Нравится мучить людей? - поднимаю на него удивлённый взгляд.
Что я вообще только что прочитала? Такое ощущение, что моему коллеге, написавшему это заключение, вкололи что-то психотропное.
- Нет. Мне нравится оголять их лицемерие, вытаскивать их поганое нутро наружу. Как-то так, - отвечает с кривой, высокомерной ухмылкой и, сцепив пальцы в замок, наблюдает за моей реакцией.
Я уже говорила, что он странный? В смысле, очень странный. Внешне - симпатичный, солидный мужчина. Никаких новомодных обтягивающих штанишек и серёжек в ушах, как принято у нынешних представителей мужского пола. Джинсы и пиджак не броские, хоть и выглядят дорого. Из аксессуаров только часы и кулон на шее. Из того, что мне не нравится в современных мужчинах, - борода, но довольно короткая и ухоженная. Презентабельный, успешный - однозначно. Помимо наглости от него веет уверенностью и целеустремлённостью. И опасностью… Вот последнее особенно напрягает, и это ощущение никак не уходит.
Отрываю от него взгляд, беру очередное заключение. А, нет… Это направление к психиатру. Значит, я всё-таки не ошиблась. Вообще замечательно.
- Зачем вам это?
- Хобби у меня такое. Спасает от скуки.
- А ко мне вы пришли в три часа ночи тоже от скуки? - усмехаюсь, потому что ситуация и вправду немного комичная. Ну, если только не учитывать пару малюсеньких нюансов: у меня в руке доказательство того, что этот Саид Хаджиев псих, а я сейчас нахожусь с ним наедине, за закрытой дверью своей хорошо изолированной квартиры. Посреди ночи.
- Нет, не так. Меня называют агрессивным, злобным мафиози. Моя семья меня боится, как врага, а единственный друг с опаской величает психопатом. Вот ты, психолог, и расскажи мне: они правы?
Чуть позже я пойму, что да… Они правы. Он тот, подобных кому я пытаюсь избегать. Только вот профессию для этого выбрала неподходящую. А всему виной юношеский максимализм, с которым я когда-то приехала в столицу, и дурацкое желание всех спасти, чтобы утолить собственную боль.
Вздыхаю, откладываю папку, содержимое которой пугает всё больше.
- Давайте для начала кое-что уясним. Во-первых, я не ставлю диагнозы - это работа психиатра, к которому вас отправили. Но раз вы пришли ко мне, смею предположить, что туда вы пока не собираетесь. Во-вторых, чтобы я смогла вам помочь, нам нужно наладить контакт. Будьте со мной честным и откровенным.
Да, я согласилась. Пять тысяч долларов, знаете ли, на дороге не валяются. Я обычно зарабатываю столько же, но в рублях.
Ну, и чего греха таить… Он довольно интересный экземпляр. Возможно, именно этот человек, от которого, несмотря на хорошие финансовые возможности, открестились более квалифицированные психоаналитики, станет моим билетом в свободное плавание. Я давно мечтаю о собственной клинике. Так почему бы и нет?
- Идёт, - он расслабленно откидывается на спинку кресла. - Давай наладим контакт, кукла.
- В-третьих! Не называйте меня куклой. Меня зовут…
- Надя. Кукла Надя. Я понял, - вседозволенность написана на его наглой физиономии, но меня это, как ни странно, не раздражает. Пока.
Однако знаю по личному опыту, что таких нахалов нужно ставить на место с первой встречи. Иначе дальше будет только хуже.
- Надежда. Называйте меня так.
Его взгляд неожиданно устремляется вниз, прямо в моё декольте, но не возвращается назад к лицу, как обычно у нормальных мужчин, а застывает на груди.
Про себя радуюсь, что все-таки переоделась и сижу сейчас перед ним в приличной одежде, а не в халате.
- Хорошо, кукла Надежда. Любое твоё желание, - наконец, произносит нахал, мучительно медленно скользя взглядом по моей шее вверх.
Ох, трудно мне с ним придётся.
- Расскажите мне о себе, - перехожу к делу, потому как в планах есть ещё поспать. Хотя бы пару часов, пока не зазвонит будильник.
- Что именно?
- Всё. Ваше детство, родители, профессия, увлечения - в особенности о «вытаскивании поганого нутра наружу», - почему-то передёргивает. Надеюсь, он говорил в переносном смысле. - Расскажите мне всё, что считаете нужным, - поглядываю на часы. Нет, поспать, пожалуй, и сегодня не выйдет. Обожаю свою работу.
- А давай мы поиграем в игру? - произносит вкрадчиво, сдерживая ухмылку.- Игру? - она вопросительно приподнимает бровь. - То есть, вы пришли ко мне в три ночи, чтобы поиграть?- Это не так много за ту сумму, что я пообещал, - пожал плечами, и она утвердительно кивнула.- И то верно. Так что за игра?А она ничего такая, не сопливая. Честно говоря, Саид думал, что она поднимет крик или грохнется в обморок, увидев в своей квартире двух незнакомых мужиков. Тем более нерусских. Но девушка, как оказалось, кремень. С ней будет интересно. В разы веселее, чем с предыдущими мозгоправами. Поначалу они, правда, все себе цену набивали, но, в итоге, ни один не выдержал психопата Хаджиева.- Один вопрос твой, второй - мой. А то, согласись, кукла Надя, несправедливо получается. Я о себе расскажу всё, а о тебе ничего не буду знать. Как же мне довериться человеку, которого я совершенно не знаю?- Что ж, я согласна. Это справедливо. Итак, позволите?Её
Уснуть я так и не смогла остаток ночи и всё утро думала о новом пациенте. Не то чтобы мне так редко попадались люди со странностями, к этому не располагает моя профессия. Но он был особенным. Не таким, как все. Уникум.Не могу сказать, с чем связано это ощущение. Быть может, оттого что я так и не поняла его, не разгадала. Обычно, благодаря хорошо развитой эмпатии, психотип человека вырисовывается в моей голове с первых минут общения, но в случае с Саидом Хаджиевым всё происходило с точностью до наоборот - это он меня читал. И тот его вопрос про вторую половину просто вышиб меня из колеи. Такое ощущение, что я задела его своими вопросами о семье, и он так мне отомстил. Хаджиев назвал это игрой, а я почувствовала себя в ловушке. Будто меня заперли в четырёх стенах собственного дома, а перед этим выкачали весь воздух. Так я себя чувствую очень редко, с каждым годом всё реже, и даже появилась надежда, что однажды всё-таки пройдёт…Он растревожил, разбередил
- Да это издевательство какое-то, - ворчу себе под нос, преодолевая последний лестничный пролёт до квартиры. До своей любимой, уютной квартирки, где мне так хорошо, когда не приходят всякие странные люди. Нет, я, конечно, предполагала, что помогать людям (раз уж пошла на это) нужно и днём, и ночью. Но, помилуйте, отдыхать же мне тоже нужно. Хотя бы иногда. - Вы должны были прийти сегодня в клинику, - сообщаю нахалу, на что он самодовольно так ухмыляется.- Я сам решаю, куда и когда мне приходить.Нет, ну вы слышали это? Всё-таки зря я позарилась на его деньги и «интересный» случай. Нужно было выставить его ещё прошлой ночью.- Вы не можете врываться ко мне домой, когда заблагорассудится. Так не принято в современном обществе. К тому же, уже очень давно человечество изобрело мобильную связь. Это же телефон у вас в руке? Научить пользоваться?Иногда мне безумно, прямо до трясучки хочется как следует поорать. Как делают все нормальные люди. Но ка
- Ты говорил, что твой отец виноват в гибели мамы. Расскажешь мне об этом? - ставлю перед ним чашку со свежесваренным кофе, себе наливаю ромашкового чаю. Раз уж не суждено сегодня выпить вина...- Её убили из-за него. А он не смог защитить, - сейчас Саид не особо разговорчив. Что ж, я его понимаю, как никто другой. Иногда воспоминания бывают такими болезненными, будто переживаешь всё заново, раз за разом окунаясь в это пламя, пожирающее твою душу. Это не больно. Это жутко. Так что просыпаешься по ночам и не сразу понимаешь, где находишься. И кричишь в пустоту, но тебя никто не слышит.- Это случилось при тебе?Его злит этот вопрос. Кажется, что всё, касающееся его матери, причиняет ему нестерпимую боль. Такие люди, как Хаджиев, обычно скрывают раны, пряча их за гневом. Вот и сейчас он становится серьёзным, в глазах плещется раздражение.- Да.Плохо. Это очень плохо. Травмы детства остаются с нами на всю жизнь.- Если ты не готов, мы можем по
Девять лет назад- Надо, а, Надь? Смотри, как здесь клёво! Обалдеть! А там вон диджей! А вон бармен! Пойдём, выпьем чего-нибудь? - подруга пыталась перекричать жуткий грохот колонок, и у неё даже получалось, пока мы не зашли в самую гущу толпы.- Если только сок, Тань, - откровенно говоря, мне не нравилось это место. Слишком шумно и многолюдно. Но Танька любительница подобных заведений, и я не могла ей отказать. Подруга ведь для меня старалась.- Чего?! Какой ещё сок, ты чё, дурында, с дуба рухнула? Тебе сегодня восемнадцать стукнуло! Во-сем-над-цать! - прокричала по слогам мне в ухо и потянула к длинной барной стойке. - Совершеннолетие, свобода, бухло и секс - вот наш девиз на сегодня! Забудь хотя бы на один вечер, что ты зубрила и зануда! Давай оторвёмся!- Слово «свобода» для нас с тобой имеет абсолютно полярные значения.Я знала, что значит для Тани «оторваться». И, честно говоря, настолько бездарн
Стрелка на спидометре стремительно ползёт вверх, но он, кажется, этого не замечает. Невольно сжимаю пальцы в кулаки, чувствую, как по спине катится прохладная капля пота. Я вышла из зоны комфорта, и это не есть хорошо. Не люблю, когда из-под ног уходит почва. Мир, покой в душе и гармония с собой - это то, чего я добивалась годами. Выстроив свой удобный, уютный, привычный мир, я не собиралась его покидать. Но появился этот дико странный мужчина и буквально вышиб меня из моего кокона.- Скорость - это наркотик. А от наркотиков погибают, - произношу спокойным тоном, однако с каждой минутой мне всё больше хочется ударить его по руке, которой он держит руль. Длинные пальцы лежат на кожаном покрытии уверенно, легко, на безымянном пальце кольцо с инициалами «С.Х.» и какой-то гравировкой на латыни.- Ты всегда такая правильная?- А это плохо?- Нет, это не плохо. Это скучно, - широко улыбается и вдавливает педаль газа в пол до упора, а я вжимаюсь в си
За спиной негромко хлопает дверь, слышатся тихие шаги. Идёт осторожно, будто боится его.- Добрый вечер.- Голодна?- Нет.- Иди сядь, - не отрываясь от еды, но улавливая её запах. Каждая женщина пахнет по-разному. Одни - дешевизной и копеечным бухлом, другие - дорогими духами и элитным бухлом. Но в итоге каждая имеет цену.В жизни Хаджиева были и неприступные, вроде мозгоковырялки Нади. Но ни одна так и не доказала ему, что бывают непродажные. Нет таких. Больше нет. Единственной была его мать.Сейчас стало интересно, насколько хватит куклы Нади. Чем он её возьмёт? Побрякушками и бриллиантами - вряд ли. Она равнодушна к подаркам такого типа. Видимо, для неё это мелко. Деньги можно даже не предлагать, не поведётся. Девочка знает себе цену, и тут трудно поспорить, потому что действительно шикарна.Но оставались ещё более ценные вещи. Квартира, машина, офис. Да, он узнал о ней столько, сколько мог за такие рекордные сроки. Хаджиев привык
Вечер проходил относительно спокойно, не учитывая пары звонков от пациентки с депрессией из-за ухода мужа. Я даже смогла поужинать и выпить чашку горячего травяного чая. Аппетита не было, но я запихивала в себя еду силой, зная, что не имею права расклеиваться, как раньше. Сейчас я в ответе не только за себя и за своё душевное равновесие, но и за людей, которые ежедневно нуждаются в моей поддержке. Некоторые из них куда в большей опасности, чем я. Как показывает практика, самый страшный враг человеку - он сам, именно поэтому я годами борюсь с собой, подавляя слабости и страх.Вот и сегодня пришлось накачаться седативными, дабы не вздрагивать от каждого шороха. Я боялась, что снова придёт ненормальный Хаджиев, даже дверь заперла на два замка и взяла в постель нож. Последнее, конечно, уже крайность, но все же…Да, ему удалось вчера довести меня до паники, я сама не знаю, как сдержалась и не начала истерить прямо там, в ресторане. Он напомнил мне те самые страшные м