ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
Дауд окончательно проснулся. Никогда раньше он не спал столь долго, как сегодня. И это раздражало его. Мужчина, позволивший себе нежиться в постели – теряет собственные силы. Воин резко сел, глядя прямо перед собой. Его тело ломило от усталости, вызванной не ночными ласками, а вынужденной леностью. Нужно было немедленно заняться делом.
Мягкая ладонь случайно задела обнаженное бедро Дауда. Мужчина повернул голову – это его прекрасная жена перевернулась на бок. Она все еще сладко спала. Дауд задержал взгляд на ее лице – губы Роксана распухли после бесчисленного числа поцелуев, на щеках проступил нежный румянец. Волосы темным водопадом струились по ее обнаженным плечам и спине.
Дауд сдержал свой первый порыв припасть поцелуем к Роксане. Пусть спит – она и так устала за эту ночь. Губы мужчины изогнулись в самодовольной улыбке от осознания, что лишь с ним красавица стала раскрываться как женщина в полном смысле этого слов
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯРоксана не помнила, как добралась до шатра. Она не обратила внимания на слова Айсель, что услышанное не должно влиять на ее счастье. Быть может, разумом женщина и понимала, но вот сердце ее отчаянно страдало, больно раненое новостью.В шатре Роксана забилась к его самой дальней стене. Она обхватила колени руками и разрыдалась. Молодая женщина ужаснулась, что так реагировала на то, что Дауд станет отцом. Ведь женщина искренне считала, что такой великий мужчина достоин продолжения. Но именно ей хотелось стать той, кто родит ему ребенка. И она не смогла радоваться этому. Боль скрутила ее душу, выворачивая наизнанку. Роксана еще громче заплакала, понимая, что ее жизнь, в которой только-только появились счастливые перемены, ворвались перемены, которые изменят ее, только в другую, противоположную сторону.Молодая женщина была напугана своими мыслями и чувствами. Она считала себя хорошей мусульманкой, верующей и богобоязненной, но эта новос
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯДауд стремительным шагом пересекал ночной лагерь, когда его окликнул прибывший гонец. Воин развернул послание и приблизился к костру, дабы точно прочитать написанное.Затем, Дауд, некоторое время, понаблюдав за оранжевым пламенем костра, направился в свой шатер. Ему хотелось, как можно скорее поговорить с Роксаной и развеять ее печали. Поэтому, в этот раз, мужчина нарочито шумно зашел в жилище.Спящая женщина медленно пошевелилась, пробуждаясь от голоса Дауда над своей головой:- Я хочу прямо сейчас поговорить с тобой.Она распахнула глаза, обеспокоенным взглядом скользя по любимому мужу. Кругом царила полутьма, но Роксана сумела заметить улыбку на губах Дауда. Сердце женщины тут же затрепетало, опьяняя красавицу.- Это была ложь, - произнес мужчина, не сводя с Роксаны взгляда, и отмечая, как изменилось выражение лица – становясь ошеломленным.- Ложь? – повторили пересохшие губы женщины.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯИ все же, каким долгим не было путешествие, которое заняло лишь половину лунного месяца, оно подошло к своему завершению. Миновав опасные горные ущелья, караван прибыл в пункт назначения. В тот час, когда солнце достигло своего пика, остановившись в зените, глазам путников предстали каменные стены города.Монументальные ворота из обожженного кирпича с двумя цилиндрическими башнями, блестящие крыши домов, от палящего солнца похожие на расплавленное золото, и невероятно крепкие, крепостные стены, заключившие город в свои нерушимые объятия – вот что увидела Роксана. Она ошиблась, посчитав, что они направляются в Дамаск или Багдад. Этот город был не похож ни на один из них, ни своим внешним видом, ни своим месторасположением. Мало кто мог догадаться и представить в своем воображении, что за суровыми горами скрываются ущелья, ведущие к городу – крепости.Караван плавно шагнул за его стены, и путников окутали оживленные голоса горожа
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯТемные глаза женщины, источающие невероятно чарующее, мягкое тепло скользнули по напряженному лицу Роксаны. Затем, губы незнакомки изогнулись в искренней улыбке, и она произнесла:- Дауд, ты привез мне долгожданную дочь.Амина шагнула вперед, заключая ошеломленную Роксану в объятиях. Помимо воли красавицы, из глаз ее брызнули слезы. Она поняла, что мать Дауда, минуя все россказни о коварстве свекровей, раскрыла свое мудрое сердце, принимая Роксану.- Я тебя очень ждала, - поднимая влажные глаза на невестку, сообщила Амина.Роксана не знала, что ответить. Слова застряли в ее горле. Там же, казалось, было и бешено стучащее сердце. Она стояла, переводя взгляд то на мужа, то на его мать.Амина сжала теплыми ладонями руки невестки, а затем перевела взор на сына, говоря:- Я очень счастлива, сын мой. Как имя твоей прекрасной жены?- Роксана, - с чувством, ответил воин, и на миг, лицо пожилой женщины изменилось от прия
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯРоксана, отводя в сторону взор, успела заметить на лице молодого мужчины некое, еле уловимое, смятение, которое сразу же исчезло. Молодая женщина тут же оказалась на ногах. Она чуть покачнулась, но была удержана уже руками мужа, который демонстративно встал между ней и Юсуфом.- Благодарю, что не дал ей упасть, - кивнул головой Дауд, обхватывая крепкими пальцами ладонь жены и увлекая Роксану за собой.- Всегда к вашим услугам, - раздался дружелюбный голос им в спину.Молодая женщина почувствовала смятение, когда услышала эти слова. Ей было стыдно, неловко, а еще – страшно. Судя по стремительной поступи мужа, тот собирался ее наказать. Так ей казалось. Но Роксана ошиблась. Дауд всего лишь проводил ее до одного из залов, в котором уже собирались женщины, чтобы поужинать. Руководствуясь исламскими правилами, предводитель приказал, чтобы его жена и другие женщины ели отдельно от мужчин, и дело было не в унижении и признании и
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯДауд, наконец, закончил общение со своими воинами. Надо признать, их беседы затянулись, превращаясь в дружескую борьбу, в который каждый норовил проявить свою силу и умения. Предводитель, попрощавшись, стремительным шагом направился в сторону женского зала, где его должна была ждать Роксана. Интересно, дождалась ли? Или, утомившись, вернулась в покои? Если дождалась, он поведет ее на ночную прогулку, заведет за темный угол и овладеет ее ртом, целую со всей своей страстью. Предвкушая скорое удовольствие, Дауд позволили себе улыбнуться. Он пошел еще быстрее, но с каждым шагом в его груди стала нарастать тревога – странная, холодная, парализующая. Верный своему чутью, воин весь напрягся, ожидая нападения сзади, сбоку или спереди. Рука его потянулась к кинжалу.Но он не был готов к тому, что предстало его глазам.Его прекрасная Роксана, его нежная женщина, лежала на полу, уткнувшись лицом в ковер. Дауд затаил дыхание, приближаясь к ней. В
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯРоксана с трудом подняла налитые свинцом веки. Глаза тут же начали закатываться назад, но женщина заставила себя, ценой невероятных усилий, посмотреть на сидевшую рядом мужскую фигуру. Ощущая приближение конца своей жизни, она хотела попрощаться с Даудом. Сквозь пелену тумана, что застилала ей глаза, Роксана смогла разглядеть лицо любимого. Он был напряжен, губы что-то шептали, а глаза Дауда были полны боли и любви.Молодая женщина попыталась, преодолев паралич языка, сказать мужу что-то ободряющее. И непременно сказать ему, что любит его. Но она не смогла. И все, на что была способна Роксана, послать ему любящий, полный нежности и благодарности, взгляд. Их глаза встретились. Ресницы Дауда затрепетали, а в темных глубинах отобразились мучительные страдания. Он видел мольбу во взгляде любимой – Роксана просила его не отчаиваться и словно целовала его. Дауд моргнул и грустно улыбнулся жене. Та дважды моргнула, а затем, темная волна накрыла ее,
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯДауд еле уловимо нахмурился. Слова Роксаны застали его врасплох. Она сидела напротив него, глядя испуганными глазами на его лицо. Тело жены сотрясалось от дрожи. Дауд подхватил чистое покрывало и бережно накинул его на плечи Роксаны. Когда его рука коснулась ее локтя, женщина вздрогнула и чуть отодвинулась. Одно простое действие, но сколько печали оно вызвало в груди мужчины.- Я твой муж, Роксана, - максимально ровным голосом ответил воин, с болью в сердце, отмечая, что молодая женщина продолжает испуганно смотреть на него.- Муж? – повторила Роксана, глядя на Дауда так, будто увидела его впервые.- Муж, - не сводя с жены глаз, отозвался воин.Его жена потеряла память…Видимо, сихр (колдовство) было столь сильным, что оставило такой побочный эффект. И не мудрено – Роксана находилась на грани смерти, и только Милость Господа спасла ее от неминуемой гибели. Но т
ЭПИЛОГВ последующие годы Дауд и Роксана взяли на воспитание двух детей – сирот: мальчика и девочку. Дом великого воина заполнился веселым детским смехом. Его поступку последовали многие из воинов. Женщины, что были наложницами или же, трофеем, каждая, благополучно была выдана замуж, за достойных мужчин.Юсуф, пожелав счастья Дауду и Роксане, отправился в Кордову – долгие годы он мечтал посетить этот легендарный город. Осенью, когда зной пустыни был не так силен, Роксану и Дауда навестил Халид со своей семьей. И тут же, на фоне радостных событий, пришла еще одна радость: Роксана оказалась беременной. Своего первенца – темноволосую, [i]кудрявую девочку, молодая женщина родила в тридцать лет. Ее рождение стало настоящим благословение для Дауда и Роксаны. В последующие годы молодая женщина родила еще двоих сыновей и дочку. Такова была Милость Господа для тех, кто не потерял веры в Него.[i]
ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯОна плакала, обхватив свои вздрагивающие, от рыданий, плечи. Ее голова была опущена, а с прекрасных глаз, падая и оставляя мокрые пятна на платье, лились крупные слезы. Казалось, не было в мире никого несчастнее этой одинокой красавицы, сердце и душа который были преисполнены вековой печалью.Когда память вернулась к Роксане, она обожгла ее своей правдой – жестокой, острой. Когда Роксана нынешняя столкнулась с прежней Роксаной, что-то надломилось в ее душе. Молодая женщина разочаровалась в себе.Она пробудилась от волшебного забытья, и теперь оказалась совершенно неподготовленной к встрече с суровой реальностью – а именно таковой она была для Роксаны. Первое, что больно ударило по молодой женщине – знание о том, что она не может иметь детей. В груди тут же рассыпались, разлетаясь на тысячки осколков счастливые мечты о материнстве. Эти осколки ранили душу Роксаны, оставляя на ней новые шрамы.Следующим ударом стал
ГЛАВА СОРОКОВАЯРоксана каждую свободную минуту проводила, стоя у крепостных стен города. Вглядываясь в горизонт, она с замирающим сердцем ждала возвращение мужа. Ее сердце, полное тревоги и надежды, каждый раз сжималось, когда глазам женщины казалось что-то вдали, похожее на караван. Но это была иллюзия – мучительная, сама по себе возникающая. Впереди не было ничего, кроме скал, песка и неба.Все эти дни Роксана почти ни с кем не общалась – ни с Аминой, ни с Айсель, ни уж, тем более, с Юсуфом, который теперь держался по отношению к красавице на почтительном расстоянии –стоило ему только один раз взглянуть на ее красивое, но такое строгое лицо, что молодой мужчина уяснил для себя – его присутствии рядом с ней было нежелательно.Молодой женщине хотелось быть одной. Она не желала тратить свое время на что-либо, кроме молитв о муже. Она ждала его, томясь от переживаний и любви к нему. Ее душа рвалась наружу, подобно пойманной птице, птице, т
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯДве армии выстроились напротив друг друга.Многобожники, видя войско Дауда, воспряло духом, ведь их преимущество было очевидным. Напрасно их стращали, пугая несокрушимостью противника. Их оружие, их грозные колесницы еще ни разу не покорились никому, и всегда одерживали уверенную победу. Шесть царей объединились под общим знаменем, привели лучших воинов, чтобы сохранить память предков и сохранить от разрушений своих идолов. Они отказались принять ислам или выплачивать джизью, выбирая поклонения идолам и обряды жертвоприношения, среди которых, нередко, были дети и женщины. Каждый из царей, как того требовал обычай, принес в жертву свое самое любимое дитя, закрепив союз кровью. Они верили, что эти жертвы будут приняты. Ведь, отдавая богам самое ценное, цари ждали от них того же.Раздался крик ораторов, взывающих к боевому духу многобожников, обещая им награды, трофеи и довольство божеств.Мусульмане спокойно совершили два намаза. Тепе
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВОСЬМАЯСтояла полуденная жара. Пыль от многотысячной армии поднималась вверх и двигалась подобно песчаной бури уже несколько дней. Войско Дауда уверенно продвигалось через безжизненную пустыню. Колодцы, которые они находили по дороге, оказались с соленой водой. Запасы пресной воды оставалось на три дня. Кони уже не пили два дня, завтра они начнут падать, изможденные и близкие к смерти от обезвоживания. Необходимо было добраться до источника пресной воды. Либо делиться водой с животными, но тогда ее не останется совсем.Сотни верблюдов были уже съедены. Проводники через пустыню не могли дать внятного ответа, где взять воду. Воины сохраняли боевой дух несмотря на возникшие трудности. Из походной еды им полагался один кусок верблюжатины и один финик.Наступила ночь. Дауд в очередной раз собрал своих военачальников, советуясь с ними. Необходимо было решать – сделать крюк, добравшись до ближайшей воды и потерять один-два дня, либо рискнуть и идт
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯДауд сосредоточенным взором прошелся по разложенному на покрывале оружию: здесь было несколько кинжалов, четыре сабли – отличавшиеся друг от друга разным изгибом клинка, так же несколько колчанов, туго набитых стрелами, два лука и одно копье. Все это пригодится уже завтра – в смертельном бою, в котором сойдется армия Дауда и врага.Предводитель с тяжелым сердцем отошел к дальней стороне шатра – именно здесь он провел большую часть дня, совещаясь со своими командирами и обдумывая предстоящую битву. И не только. Дауд думал о Роксане. В тот миг, когда мужчина увидел ее, беззаботно смеющуюся рядом с Юсуфом, словно тяжелый камень опустился на сердце воина. И поделать с ним тот ничего не мог. Если раньше Дауд был уверен в любви жены и в том, что она вспомнит о своих чувствах к нему, то теперь, эта надежда стала стремительно таять, оставляя после себя горечь в душе. Сердцу ведь невозможно приказать – кого любить, кого желать.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯОна покраснела от признания Юсуфа – все же, он был мужчиной, к тому же, очень красивым. Ощутив смятение в груди, Роксана опустила взгляд. А когда осмелилась поднять его, то встретилась глазами с глазами мужа.Он, чуть нахмуренный, почти приблизился к ним. На нем был не самая новая туника, местами влажная от пота, и шальвары. Его лицо – лицо зрелого мужчины, обветренное, загорелое, отмеченное шрамами и сеткой морщинок около глаз, резко контрастировало с молодым, чистым лицом Юсуфа.Предводитель поздоровался, отмечая про себя, как красива его жена – укутанная в серо-голубое покрывало, она была похожа на весенний цветок. Как бы он хотел приникнуть к ней и вдохнуть сладкий, столь желанный аромат!- Здесь не самое лучшее место для прогулок, - сверкнув глазами, произнес Дауд, вспоминая, какие взгляды бросал на Роксану стоявший неподалеку Юсуф. Молодая женщина тут же вся сжалась от строгого голоса мужа и уже по
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯРоксана проснулась среди ночи, охваченная тревогой. Она перевернулась на бок и тут же уткнулась носом в твердое мужское плечо. Лежащий рядом Дауд уже не спал. Он ждал, что последует за пробуждением Роксаны. Она села в кровати, ее тело покрылось мелкой дрожью. Глядя перед собой, в темноту, молодая женщина прошептала:- Ты не спишь?- Нет, - хрипловатым голосом отозвался мужчина, глядя в спину Роксаны – ее силуэт в почти кромешной тьме был еле различим, но то, что видел Дауд, было достаточно, чтобы испытать прилив желания.- Я тут подумала, - молодая женщина полуобернулась – и теперь мужчина не без удовольствия лицезрел ее утонченный профиль.- О чем? – Дауд сдержал свой порыв, сжимая руку в кулак, ту самую руку, которую он хотел протянуть, чтобы коснуться жены.- У нас есть дети? Может быть, вы их спрятали от меня, боясь, что они помешают, или того, то я не в себе? Обещаю – я не наврежу им, я
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯДауд еле уловимо нахмурился. Слова Роксаны застали его врасплох. Она сидела напротив него, глядя испуганными глазами на его лицо. Тело жены сотрясалось от дрожи. Дауд подхватил чистое покрывало и бережно накинул его на плечи Роксаны. Когда его рука коснулась ее локтя, женщина вздрогнула и чуть отодвинулась. Одно простое действие, но сколько печали оно вызвало в груди мужчины.- Я твой муж, Роксана, - максимально ровным голосом ответил воин, с болью в сердце, отмечая, что молодая женщина продолжает испуганно смотреть на него.- Муж? – повторила Роксана, глядя на Дауда так, будто увидела его впервые.- Муж, - не сводя с жены глаз, отозвался воин.Его жена потеряла память…Видимо, сихр (колдовство) было столь сильным, что оставило такой побочный эффект. И не мудрено – Роксана находилась на грани смерти, и только Милость Господа спасла ее от неминуемой гибели. Но т