Мне понадобилось несколько мгновений, чтобы понять, что он сейчас сказал. Но, кажется, даже и спустя эти мгновения, стало понятно не до конца, поэтому я с опаской уточнила:
— То есть?
Мне не верилось в то, что он сказал. Это было слишком внезапно, слишком… странно. Я искала подвох, не находила, но от этого только больше настораживалась.
— С тебя снимут браслеты. Я никому
Звонок в дверь раздался, когда мы завтракали. Лиза, взъерошенная и сонная на вид, которая только-только надкусила свой бутерброд, вскинулась, но я ее остановил и пошел открывать сам.— Мэтт, дружище! — на пороге стоял Том. Я на всякий случай глянул на часы.—
— Что думаешь, Мэтт? — кажется, Томас решил привлечь меня в качестве моральной поддержки, но я вынужден был его разочаровать и честно ответить:— Дурацкая затея. — Предлагаешь освободить мисс Миллс так же, как и других? Без шума и гама? Знаешь, что мне сказали, когда я предложил в свою очередь приставить слежку за каждым из освобожденных, а лучше — полноценную охрану? Мне сказали, что я идиот. И государственные ресурсы на это не рассчитаны. И что хватит с меня и того, что моя программа в принципе внедрена и поддерж
Я взялась за крышку коробки и потянула ее.Семейный альбом с фотографии, несколько отдельных снимков стопкой — их вынули из рамок. Печка писем, перевязанных атласной лентой, их писал отец матери еще до брака, и мама хранила их в своей шкатулке с драгоценностями. Саму шкатулку, конечно же, оставить никто не потрудился. Несколько книг — те, что с дарственными надписями. Надо же, как чутко. Среди них — томик романтической поэзии, который подарила мне на пятнадцатилетие тетушка. И потемневшая от времени жестянка — девичий секретик, который хранился в тайнике под кроватью (основательно же они перерывали дом). В коробке лежала пара брошек, вышитая лента, записки подружек, засохшая р
Руки, пальцы ощущались вялыми, и хвала небесам, что сопровождающие жесты для подготовки не требовались, а щит что, щит можно и на локоть повесить, и развернуться к холлу боком — так легче его держать, и подранок, отвлекая внимания, долбит в него что есть сил, налегая не на силу, а на скорость. Это хорошая тактика, потому что защита моя тает, тает-тает-тает, и мне всё хуже, и чтобы просто стоять усилия требуются нечеловеческие, и мое заклинание почти готово, но я тяну, мешкаю с ударом, потому что жду, и эти доли секунды тянутся бесконечно.Заклинание темного я ощутил гулом басовой струны. И в тот же миг мое собственное детище сорвалось в полет…
— Всё просто. Есть четыре трупа, всем четверым он лично пустил кровь еще при жизни, Закидываем Мэтта в центр, и работаем тандемом — я буду глазами, а ты руками. — усмехнулась я, с легким сердцем мостя себе дорогу на эшафот. Это у Камиллы — героический жених и личные заслуги перед государством, она выплывет, а мне с моей сомнительной биографией, одна дорожка.— Приходилось когда-нибудь видеть, как с садовых растений снимают вьюн-паразит? Отлично. Вся энергоструктура Мэтта сейчас оплетена чем-то подобным, к тому же этот паразит маскируется под хозяина. Ритуал на крови жертв, во-первых, проявит его, а во-вторых, напитае
Я ступала сейчас на тонкий лед и сама не могла поверить, что меня это не волнует. Просто какая-то сила внутри меня требовала отыграть роль полностью. Подоткнуть слабые места в легенде. Возможно, эта сила звалась инерцией.Всё, что я делала теперь, я делала по инерции.Я больше не притворялась скромной домашней девочкой — мне это было больше не интересно. И если бы Элен Харрис вывалила передо мной железные доказательства, что Джесси Тихий Омут жива, и что это я — я бы просто пожала плечами. Меня это больше не интерес
— Последний вопрос, мисс Миллс.Я изумленно подняла на нее взгляд: как, еще?!— Скажите, почему вы не пытаетесь себе помочь? Вы вполне могли бы попытаться обратить обстоятельства дела себе на пользу. Вы нарушили закон, но из благородных побуждений, вы редкий и ценный специалист — в нынешних условиях, практически уникальный. Почему вы практически сами себя топите?Я не сразу поняла, что эти хриплые, каркающие звуки — мой смех.—
— Здравствуй, сынок. Извини, что я не был у тебя в больнице — я был немного занят…— Я всё понимаю, отец…— Нет, думаю, нет, — перебил меня папа. — Я подаю в отставку и привожу дела в порядок. С меня хватит. Я не смог защитить много кого из своих подчиненных, но родную дочь — это перебор!От волнения ли, от усталости, но речь его, обычно четкая и с точными формулировками, сделалась сумбурной.—