часть 1

Жертвоприношение

Настойчиво заиграла мелодия мобильного, и хмурая светло-русая девушка нехотя нажала на клавишу ответа.

— Данка! — радостным голосом прокричала подруга. — Я сейчас приду! Расскажешь, что сказала ведьма!

— Сказала, что на мне знак какого-то сильного существа; что меня выбрали в невесты какому-то древнему богу, который спал тысячи лет и вот проснулся, чтобы жениться. И живет он на изнанке нашего мира. Еще наплела с три короба, что мне придется пройти испытания и завоевать его любовь и в конце таинственным голосом заявила, что ответы я найду только у демона. Короче, наговорила кучу ерунды и взяла с меня за это десять единиц! — Данка возмущенно засопела. — Может, в полицию заявление занести?

— И что ты в полиции скажешь? Что сама пошла к ведьме, а та тебя облапошила? Знаешь, я думаю, что все эти сны тебе снятся, потому что ты еще до сих пор ни с кем не... динь-динь! А организм требует, вот и снятся всякие красавчики сексуальные. Хотя, сновидица тоже могла не соврать. Тебе крупно повезло, что у тебя есть я! А у меня есть нужные связи, и ты сможешь спросить у демона... — Подруга на том конце телефона заговорщицки понизила голос. — Но это не телефонный разговор. Я иду! — И она дала отбой.

Дана посмотрела на лежащий на столе телефон — обычный, не магический — и поежилась, чувствуя и предвкушение, и страх. По полу зацокали коготки, девушка заглянула под стол, склонилась и улыбнулась.

— Флеш, где ты бегал?

Крупная рыжая крыса с круглыми ушками споро забралась по штанине на колени и развалилась, подставляя светлый живот для ласкового почесывания. Данка рассмеялась и погладила любимца.

— Иногда я думаю — крыса ты или кот?

Софочка примчалась через десять минут.

— Так, сегодня шабаш у демонопоклонников! Оргия сексуальная! Они вызывают демона! Или темного бога? А, какая разница! — заговорщицки округлив глаза, начала с порога тараторить подруга. — И им всегда нужна жертва!

— Э... — Дана от неожиданности растерялась. — И что, жертву убивают?

— Так ты же хотела задать вопросы, — лукаво произнесла любимая подруженька.

— Но не так радикально!

— Ты уж определись! — Сонька так резко взмахнула рукой с зажатым в ней мобильником, что Дана отскочила. — Васька сказал, что в прошлый раз этот демон исполнил одно желание! Их главный получил столько золота, что смог смотаться на отдых со своей подружкой на Острова!

Ого! Золото! Добыча золота на планете почти прекратилась, и оно стоило баснословно дорого. Но не дороже, чем отдых на Островах.

— А как все у них проходит? Ты хоть раз видела?

— Не-а, вот и посмотрю. Знаю только, что от жертв отбоя нет, всегда найдется «желающая принестись», — произнесла Софья тоскливым рыдающим голосом, да так похоже, что Дана прыснула. — Васька все знает!

Васька, в настоящей, не демонопоклонческой жизни — Василий Абрамович Ревня, преподавал философию в универе, где Соня работала лаборантом. Дана всегда поражалась умению подруги заводить самые разнообразные знакомства и бессовестно ими пользоваться. Софья легко сходилась с людьми и так же легко их забывала. Она жила, словно каждый день был пятницей. Дана так не умела и всегда немного завидовала подруге, легко меняющей парней, жилье, работу. Сонька же завидовала ей, потому что в свои почти двадцать три года выглядела Данка на шестнадцать. Хрупкая, невысокая, русоволосая, с большими голубыми глазами, она казалась беззащитной, и мало кто знал, что за этой невинной внешностью домашней девочки скрывается целеустремленная и довольно решительная натура. Но импульсивная Софья уже сейчас страдала, что через сорок лет она состарится, а подруга будет все так же выглядеть на двадцать, потому что «маленькая сучка всегда щенок». Дана только смеялась над ее пророчествами.

— Так я звоню Ваське?

— Ты сначала расспроси у него все.

— Кладбище у деревни Стахово, в полночь, — озвучила Софа после короткого разговора по телефону, состоящего из намеков, непонятных слов и хихиканий. — Я за тобой заеду. И оденься подобающе! Точнее, разденься, — усмехнулась подруга. — На шабаше нужно быть голой, в одной только черной накидке с капюшоном. Нечего лицами светить!

***

Тринадцать человек в черных длинных балахонах с глубокими капюшонами, имеющими тонкие прорези для глаз, стояли вокруг старинного каменного надгробия, на котором лежала и нервно хихикала голая девушка чуть младше Даны. Четырнадцатый, судя по тяжелой серебряной цепи с большим кулоном-черепом — главный жрец на этой «вечеринке», вороньим пером рисовал на теле девицы кровавые закорючки. Неровный свет черных свечей освещал только покрытый мхом старый камень надгробия, зато яркая полная луна давала достаточно света, чтобы видеть детали.

Дана стояла напротив коленей жертвы и ощущала себя очень глупо. Ночь, кладбище, незнакомые люди, курица, с отрубленной головой торжественно водруженная на большое фарфоровое блюдо и тихая заунывная музыка, раздающаяся откуда-то из-под земли. На самом деле Дана точно знала, что мелодия записана на мобильный лежащий у изголовья надгробия, но казалось звук идет прямо из старой могилы. Она передернула плечами. Стоящий рядом парень тихо спросил у кого-то напротив:

— Камеры приготовили?

— Толку! Сколько раз его снимали, а в итоге — пшик. Нет лица!

— Бог!

— Демон!

— Сам ты демон, он бог! Забытый бог!

— Можно подумать, демоны не могут быть богами!

— Когда-то Он был кровавым богом, всемогущим и беспощадным, праотцом вампиров, но даже сейчас, в человеческом теле, он легко сминает и подчиняет разум, повелевает судьбами и убивает мыслью. У него множество имен. Чет, Рок, Алзу, Весрим... Но мы, немногочисленные жрецы, возродившие Его культ, зовем его Тирокоччи. И он ищет себе невесту. А теперь — т-с-с... — мужчина с цепью отошел от жертвы. — Начинаем! Все помнят свои роли?

«Тирокоччи, — нервно захихикала Дана. — Почти Тамагочи!».

Вокруг закивали капюшоны. Дана тоже кивнула, ей досталось слово Тирокоччи, теперь она знала, что оно означает — имя забытого бога-демона! С ума сойти, неужели это все — правда? Как подружке Соньке удалось втянуть ее в эту глупость? Ох, но если этот демон ответит на ее вопросы... но все равно жутко страшно!

Главный жрец, воздев руки вверх, начал что-то быстро и монотонно петь на шипящем языке. По спине пробежал озноб, пальцы задрожали, сердце заколотилось так быстро и громко, что Дане казалось, его слышно на милю вокруг. Наступила полная тишина, даже старые деревья перестали шевелиться на ветру, который еще минуту назад бушевал в кронах. Но вот к пению присоединился еще один голос, потом еще, еще... Парень справа вступил в хор, значит, следующая она.

— Тирокоччи, Тирокоччи, Тирокоччи...

Дане показалось, что ее голос дрожит и едва слышен, хотя она старалась произносить имя как можно громче. Слева подхватила заклинание Софа. Постепенно голоса становились сильнее, сливаясь в ритмичную мелодию, схожую с барабанным боем. По телу разлилось тепло, голова опустела, пульс стучал в ритме непонятных слов.

— Тирокоччи... Тир... Рок... Коч... Чи...

Послышался рокот мощного двигателя, и между могилами загорелся свет фары. Пение резко прекратилось, Дана испуганно схватила стоящего рядом парня за руку. Все заворожено следили за приближающимся темным силуэтом, металлически поблескивающим в лунном свете.

— Байк? — удивленно прошептала Дана.

— Крутой байк, — едва слышно, с нескрываемой завистью ответил парень и сжал сильнее ее ладонь.

Мотоцикл остановился между могилами. С него поднялся стройный мужчина в черных кожаных штанах, заправленных в высокие сапоги. Наглухо застегнутая косуха и черные перчатки довершали облик крутого байкера. Он снял с головы шлем и обвел притихших людей сумеречным взглядом. Дана сглотнула, а рядом с шумом выдохнула Софья. Парень справа упал на колени, потянув за собой девушку, но даже если бы он этого не сделал, Дана не устояла бы на ногах. Взгляд Тирокоччи придавливал к земле, ложился тяжелой плитой на плечи, гнул, заставлял ощущать себя тонкой травинкой под ураганным ветром, вызывал неприятные, страшные воспоминания, заставляя вновь пережить прошлое. Смерь родителей; жизнь с бабушкой, которая тоже вскоре умерла; одиночество, предательство любимого. В сердце пришла беспросветная тоска, словно из души отсосали все светлое, что в ней было, оставив лишь боль и отчаяние. Ее жизнь больше никогда не будет счастливой; никогда не наступит утро, никто никогда не будет ее любить, мир отвернулся. Так не лучше ли закончить земную жизнь в объятиях темного бога? Отдать ему душу и кровь? Напитать его силой и самой стать прахом в его ладонях?

— Да, — пронеслось со всех сторон.

Дана поняла, что она не одинока в своих желаниях, что ей еще предстоит пройти испытания, чтобы заслужить эту честь — быть принесенной Ему в жертву. Да что за мысли лезут в голову? Она посмотрела на надгробие. Жертва широко открытыми глазами невидяще смотрела в небо. Было похоже, что она в трансе.

— Девственница?

Ироничный, глубокий, вкрадчивый голос Тирокоччи прозвучал неожиданно, и Дана вздрогнула.

— Да, мой повелитель, — голос жреца дрожал.

Дана приподняла голову, чтобы лучше видеть, что будет происходить, и тотчас столкнулась взглядом с черными, бездонными, нечеловеческими глазами. Взгляд бога гипнотизировал, держал, выворачивал душу, и в то же время оторваться от него не было ни сил, ни желания.

«Он сам выбирает, кого наградить и чье желание исполнить», — вспомнила Дана слова жреца.

— Я хочу...

Тирокоччи склонил голову набок, На его красивых полных губах появилась улыбка, в то время как руки умело ласкали тело жертвы, и от этого девушка выгибалась, словно испытывала ни с чем не сравнимое наслаждение. Дана смущенно следила за призванным гостем, ощущая, как в животе начинает скручиваться тугая спираль желания. Никаких мыслей не было, но это не показалось ей странным. Только вожделение, только запах, только ладонь в черной перчатке, небрежно скользящая по телу жертвы. Весь мир сузился до размеров надгробия и ласкающей жертву руки. Рядом громко застонали; Дана прикусила губу, заливаясь стыдливым румянцем, словно это из ее уст раздался неприличные звук.

Бог усмехнулся, его рука скользнула к широко разведенным ногам, и жертва забилась в беззвучном оргазме.

— Сойдет, — задумчиво произнес Тирокоччи, убирая руку и снисходительно глядя на жреца.

Дана с трепетом и восхищением увидела, как за спиной бога поднялся огромный призрачный индеец в богатом головном уборе из перьев. Он застыл, сложив руки на груди, гладя в вечность мертвыми глазами. Тирокоччи извлек из воздуха веревку, споро и хитро связал жертву и спустя несколько минут она оказалась привязана к высокой спинке заднего сидения мотоцикла. А еще через мгновение мотоцикл с седоком исчезли вдали.

На надгробии тускло поблескивал небольшой кинжал.

— Дар!

Жрец протянул руку, но его пальцы прошли сквозь рукоять, словно кинжал был голограммой.

— Следующий.

К кинжалу потянулись алчные руки, но никому он не дался.

— Осталась ты. — Жрец толкнул Дану к надгробию.

Рукоятка удобно легла в ладонь, холодя и вызывая непонятный трепет.

— Ты просила, я услышал. Пролей кровь, и я приду за тобой.

Голос прозвучал ниоткуда. От неожиданности Дана вздрогнула и чуть не выронила кинжал.

— Увези ее отсюда. Он выбрал ее следующей жертвой, поэтому ей незачем оставаться, — глухо произнес жрец, пихая ошарашенную Дану в сторону Софии. — А сама возвращайся, я буду ждать.

Черт побери! Неужели это все произошло с ней? Как она согласилась на эту дурацкую авантюру? И что значит — следующую жертву? Они серьезно думают, что она согласится?

***

Она, съежившись, сидела в автомобиле, едущем в сторону города, и поверить не могла, что только что видела древнего бога. Или древнего демона? Кому там поклонялись майя? А, неважно! Но рукоятка кинжала холодила ладонь, придавая прошлому осязаемую безысходность.

Софа всю дорогу с восторженным придыханьем говорила о таинственном боге.

— Как красив! Люди не могут быть так красивы! Он словно картинка из инфонета! А волосы! У него коса длиннее, чем у тебя! А какая толстая! А глаза! А ресницы! Нет, определенно, такому мужчине отказывать нельзя! Когда он приласкал жертву, я чуть не кончила!

— Куда он ее забрал?

— Без понятия! Но я бы с таким мужчиной хоть в другой мир!

Дана вымучено улыбнулась. Для Соньки это было очередным веселым приключением, а что теперь делать ей? Пролить кровь? Чью? Да она никогда этого не сможет!

— Слушай, Софа, — пришла ей в голову здравая мысль. — А ты уверена, что это было по-настоящему? Может, этот жрец просто договорился с красивым мужиком и устроил представление?

— А призрак?

— Голограмма!

— А быстрота, с которой двигался Тирокоччи?

— Ой, монахи Шаолиня тоже так умеют!

— А кинжал?

— Простой сувенир!

— А страх, похоть и вожделение, которые возникли при его появлении?

— У тебя тоже? — с любопытством спросила Дана.

— Да у всех! Ты что, не видела, как у мужиков плащи топорщились в определенных местах? Ты думаешь, чем они там сейчас занимаются? Бурным групповым сексом!

— Ты собираешься вернуться?

— Конечно! Такое веселье я точно не пропущу!

Дана только вздохнула — Софья в своем репертуаре. А вот она считала, что секс должен быть только по любви. Когда ты твердо знаешь, что никого другого, кроме этого мужчины, не захочешь. Никогда. Девушка крепче сжала рукоятку кинжала.

Квартира встретила ее тишиной и темнотой. Дана стукнула по выключателю, но вместо привычного желтого сиянии под потолком что-то щелкнуло, и в коридоре осталось темно. Она выглянула в подъезд — там тоже не было света. Значит, очередная авария. И как назло, телефон почти разрядился. Девушка сбросила кроссовки и пошла в кухню, там где-то лежали свечи. Чиркнула спичками...

— Не зажигай свет.

Дана вздрогнула, спичка погасла. Она резко обернулась на голос.

Он стоял в густой тени от холодильника, и все, что она смогла рассмотреть, это темный высокий силуэт и горящие красным глаза. И голос... знакомый голос...

— У меня от огня голова болит и настроение портится.

— Как вы сюда попали? Я вызову полицию! — Дана воинственно выставила перед собой телефон.

— Вызывай, — безразлично произнес незнакомец. — У тебя под этой тряпкой ведь ничего не надето?

Голос его стал воркующим, глубоким, чуть хрипловатым, и Дана почувствовала, как по спине предательски пробежала ледяная волна. Она уже слышала этот голос.

— Вижу, ты, наконец, меня узнала. — Незнакомец из снов сделал шаг.

— Я закричу. — Она попятилась, лихорадочно соображая, чем запустить в мужчину, если он проявит излишнюю активность.

— Кричи, — прошептал он, оказавшись вдруг рядом. — Я очень люблю, когда жертвы кричат.

Нечеловечески длинный и горячий язык провел по шее, в то время как сильная рука обхватила за талию, прижимая к себе.

— Ты восхитительно пахнешь страстью, похотью и... демоном. Кто? — зарычал незнакомец в ухо. — Кто посмел перейти мне дорогу, отвечай!

Дана зашарила за спиной в поисках хоть чего-нибудь, чем можно было огреть незнакомца.

— Ты моя, и только моя. — Горячие ладони обхватили ягодицы, прижимая сильнее, и сквозь тонкую материю плаща она почувствовала, что незнакомец возбужден, и очень сильно.

Рука соскользнула в карман плаща, и рукоять кинжала, словно ждала прикосновения, ласково легла в ладонь. Дана взмахнула и со всех сил воткнула клинок в бедро мужчины.

— Бойкая. — Алые глаза оказались очень близко, губы нагло и властно накрыли замерший в немом крике рот.

Поцелуй обжигал. Дана плотно сжала зубы, но незнакомца это не остановило, он был настойчив и, надо признать, целовался умопомрачительно. Девушка сама не заметила, как начала отвечать.

— Так-так... ритуальный клинок. Значит, мой братец выбрал тебя в невесты.

Мужчина наконец разорвал поцелуй, как ни в чем не бывало отошел к окну и выдернул кинжал из ноги. Дана судорожно вздохнула, когда капли крови с шипением упали на линолеум.

— Кто ты?

— Зови меня Рок.

Он кинул клинок на стол, и Данка вздрогнула от звона, когда металл столкнулся со стеклянной столешницей.

— А?..

— Чет? Он ходит днем, я прихожу ночью. Ты моя! Ты сама попросила меня, помнишь?

— Но это был сон!

Раздался тихий смешок, и незнакомец исчез.