Танни сидела на одном конце дивана, я — на другом. Между нами стояла миска с вафельными снеками, куда мы по очереди запускали руки. На меня дулись, хотя по-хорошему, дуться полагалось именно мне. Но не получалось, поэтому я пыталась сосредоточиться на шоу, где дальние родственники обретали друг друга после долгих лет разлуки. Понятно же, что все подставные актеры, но чтобы расслабиться и отвлечься — самое то. И не думать, что скоро меня уволят. Эвель так и не позвонила: видимо, решила высказать все в лицо.
Так, хватит об этом. Я захватила горсть вкусной вреднятины и принялась ей ожесточенно хрустеть. В шоу как раз выступали мужчина и женщина, нашедшие на улице маленького мальчика и воспитывавшие его до тех пор, пока не объявилась мамаша, заявившая на ребенка свои права. После суда мальчика вернули биологической матери, а им отказали в опекунстве. Они были разлучены на года, зато теперь встретились.
— Ску-ко-тень! — заявила сестра, закидывая ноги
— Как именно влияет?На уроках истории нам рассказывали, что в древности шаманы Пустынных земель — земель, где появились первые иртханы, вливали себе кровь драконов. Этот ритуал считался священным: получая кровь зверя, перенимаешь его силу. Древние кланы иртханов делились на охотников и защитников. Защитники оберегали поселения от налетов, охотники добывали кровь: неразбавленная, она дарила не только пьянящую эйфорию, но и повышала силу иртхана, возводила даже середнячка на небывалую высоту. Вот только эффект от этого был жуткий — потеря рассудка и превращение в зверя. В переносном смысле, конечно.— Вызывает кратковременный, но очень мощный прилив сил.— По закону за употребление такого «допинга» полагается пожизненное заключение с конфискацией имущества. За производство и распространение, как и за браконьерство — смертная казнь. Вы считаете это справедливым?— Более чем, — отозвался фармацевт.
В Ландстор-Холл приехала пораньше. Исключительно затем, чтобы успеть до выступления узнать, как скоро придется искать новую работу. Разумеется, Эвель не сможет выставить меня сразу — по крайней мере, я на это надеялась. Ей же нужно кого-то поставить на замену, а пока у нас все впритык. Впрочем, если Зетте сказать, что меня увольняют, она будет сутки напролет и без выходных петь до полного изнеможения. Такие мысли уверенности не прибавляли, равно как и мысли о том, куда идти дальше. Ландстор-Холл, конечно, не опера, но элитный клуб. Из конкурентов у него только Мьюзик Пейс, но туда соваться бессмысленно. После того как я отшила его владельца.В административном крыле было тихо: на выходных здесь почти никого нет. Не считая Эвель Обри, разумеется, и ее бессменного секретаря — шустрого пробивного блондина по имени Лайл Харрис. Между собой мы называли его Смерч, потому что он умудрялся делать по нескольку дел одновременно и перемещаться по Мэ
Дрэйк парил в облаках и брал такие аккорды, что публика билась в экстазе, а у меня никак не получалось сосредоточиться на выступлении. Когда привычный мир становится на острие иглы, воспринимается все немного иначе. Даже привычный туман над столиками, ароматный дым дорогих сигар и всплески оваций. В Ландстор-Холл не важно, выходные сегодня или будни — клуб был переполнен каждый день. Вот только чтобы попасть сюда на уик-энд бронировать столы или ложи приходилось за неделю. Я вглядывалась в темноту обрамленных шторами ниш, но безрезультатно. Если Халлоран и был здесь, заявлять о себе он не торопился. Равно как и заявлять на меня права.Напряжение гудело в висках, собиралось в груди. Впервые за все годы выступлений мне не удавалось раствориться в пении без остатка. И причиной тому наглая драконья морда, то есть… самоуверенная физиономия иртхана, конечно же. Наверняка ведь что-то задумал, а сейчас молчит и тянет время, чтобы я как следует прониклась своим крайне нен
Струи хлестали по спине, приводя в себя. Я нарочно сделала воду похолоднее, чтобы взбодриться. Сквозь матовое стекло на песочном кафеле просвечивали узоры цветов: сочные рыжие изломы лепестков раскрывшихся чашечек. Ополоснула волосы напоследок и выключила душ. Мягкий густой ворс оранжевого ковра под ногами, свежесть полотенца. Все закончилось хорошо, мы дома: Марр в гостиной заедает потрясение неположенными ему вафельными шариками с беконом. Живой, здоровый и невредимый. Благодаря Халлорану.Не прошло и нескольких минут после разговора с иртханом, как из кабинета высунулся багровый от ярости Стейн. Увидев меня, он побелел что собственный халат, но ни слова не сказал. Вместо меня досталось подоспевшим мужчинам в защитных огнеупорных костюмах: отдавая распоряжения, доктор орал, брызгал слюной, хотя со слухом у всех было в порядке. Меня провели в помещение, где содержали животных, отключили напряжение, которое подавали на дверцы вольера. Перед глазами до сих пор стояли длинные р
Букет аррензий благоухал так, что голова кружилась, полыхал всеми оттенками огня. Сразу видно, что тот, кто его заказал, помешан на оранжевом цвете, но у нас в Аронгаре рыжий — цвет пламени и страсти. Больше того, букет оставили на столике, прямо под зеркалом, а значит, кто-то раскошелился еще и за эту привилегию. Обычно цветы складывали на диванчик или на кушетку у дальней стены, под огромным панно во всю стену. Панно представляло собой произведение искусства: вид Мэйстона с одной из самых высоких точек города, сложенный из разноцветных кусочков стекла. Букет тоже был произведением искусства: в нем собрались и бледно-оранжевый, как дымка разгорающегося пожара, и насыщенно-огненный, и бледно-желтый. Наверняка дорогущий — этот сорт цветов крайне редкий и капризный. Визитки, разумеется, не оказалось, но почему-то впервые за долгое время мне захотелось забрать цветы домой.Я как раз изучала букет, когда ко мне снова заглянула гримерша. Обычн
Ветер растрепал его волосы, избавив от надменной идеальной прилизанности. Еще вчера заметила, что они немногим длиннее, чем диктует мода. Но такие, как Халлоран, обычно задают моду, а не следуют ей.— Прошу.Он предложил мне руку.— Вы просите? Невероятно.Халлоран улыбнулся, а я за каким-то драным драконом все-таки положила руку на его локоть. Близость этого мужчины и его сила действовали на меня странно — хотелось не то с размаху сигануть за парковочные ограждения с воплем «Прощай, молодая жизнь!», не то довериться ему и позволить себя вести. Не только по пешеходной дорожке. Честно говоря, в каком случае инстинкт самосохранения отказывал сильнее, я пока еще не решила.Мы едва успели пройти несколько метров, когда за моей спиной раздался голос водителя:— Эсса Ладэ! Вы забыли букет!Взять источающие головокружительный аромат цветы я не успела: их перехватил иртхан.— Вам нравятся аррен
— Не понравилось?— В вашей первой в жизни опере, — он прищурился. — Скажете, что понравилось все, не поверю.— Но мне и правда понравилось все, — я пожала плечами. — Хотя ладно, было кое-что… Перо.— Перо?— Ага. Передо мной сидела очень высокая женщина, и к ее ленте на волосах крепилось перо, закрывающее мне полсцены. Никто со мной меняться местами не захотел, поэтому я все время ерзала и вытягивала шею. Единственное, о чем думала весь антракт, как его незаметно вытащить и спрятать под кресло.Он покачал головой.— И что было, когда вы его вытащили?— Почему вы так уверены в том, что я его вытащила?Халлоран развел руками.— Ну… меня выставили из оперы, а маме выставили счет за перо. Оно крепилось прочнее, чем я думала. И поломалось.На сей раз мы смеялись вдвоем. Просто мне отчетливо вспомнилось лицо той дамы, когда она услыша
Ресторанная зала, в которой мне предстояло петь, могла вместить человек триста, а то и больше. Судя по масштабам намечавшегося торжества, «а то и больше» было гораздо более точной оценкой передряги, в которую я влипла. Эвель уверяла, что выступление на таком празднике позволит моему портфолио скакнуть в рейтинге на головокружительную высоту, поэтому я бы не отказалась от парашютика. Вот только где его взять? Мне ясно дали понять, что придется петь перед правящими семьями и аристократией. Наверное, это неплохая репетиция перед оперой. Нет, правда.С такими мыслями я попрощалась с Пристом, который отвозил меня домой, и позволила родному лифту себя сожрать, поднимая на этаж. Ужин с Халлораном ужином и закончился. Хотя вру. Закончился он тем, что меня проводили до машины. Флайс взмыл ввысь, а я все еще смотрела на стремительно уменьшающуюся точку, в которую превращался иртхан. Потом мы набрали высоту, и подсветка ресторана уступила темноте и
Мы летели по верхней аэромагистрали, поэтому разглядеть, что творится внизу, не представлялось возможным. Равно как и углядеть что-то за окнами, в сплошном мельтешении — трасса была пуста, но виды сливались в смазанный фон. С такой скоростью мне передвигаться еще не приходилось, но сейчас я думала о Танни, которая не ответила. И о Рэйнаре, который отправился в пустоши. По-хорошему, его присутствие там не требовалось, иртханы-аристократы все поголовно военнообязанные. Вальцгарды — стоящие на защите города. В таких ситуациях именно они выступают единым строем, но если он отправился сам, значит, там что-то серьезное?К счастью, ни Валентен, ни мой сопровождающий не пытались меня разговорить. В вакуумном мирке салона, за глухо запечатанными дверями был еле слышен только тонкий вой сирены, в который частенько вклинивались доносящиеся снизу гудки флайсов, похожие на писк. Стоило нам опуститься на стоянку, как я сорвалась с места, к лифтам, пока еще смутно представляя, ч
В душе я провозилась чуть дольше, чем рассчитывала. Точнее, туда я просто сбежала, чтобы понять, что мне делать дальше, и как себя вести. К счастью, в пентхаусе Халлорана было две спальни и две ванные комнаты, поэтому мне удалось отвоевать себе личную. Не представляю, чем закончились бы наши совместные водные процедуры… точнее, хорошо представляю. Это меня и заставило шустро слинять в гордом одиночестве. Судя по выражению лица, с которым меня отпустили, его иртхамство было очень недовольно. Но все-таки не стало настаивать, из чего я сделала вывод, что он не безнадежен. Зато теперь мне предстояло решить гораздо более серьезную проблему: так ли безнадежна я, как кажется на первый взгляд.Мне никогда не было так отчаянно, так умопомрачительно хорошо. Дело было не только в огнях — совпадение огней, которые связали нас воедино, говорило только о том, что наша магия приняла друг друга. Таких совпадений может быть море, а вот огонек, который го
Где-то без двух секунд десять я вдавила кнопку звонка в квартире его иртхамства. Часы сверяла по мировому времени, поэтому ошибки быть не должно. Когда же мне открыли дверь, одарила Халлорана самой очаровательной улыбкой. Выглядел он крайне подозрительно, точнее — смотрел на меня привычно подозрительно и свысока. Но я же решила, что буду образцовой ученицей, поэтому поздоровалась со всем почтением.— Доброе утро, местр Халлоран.— Доброе утро, эсса Ладэ.Я прошла в квартиру, расстегивая пальто. Подождала, пока мне помогут его снять, и с наслаждением отметила, как вытягивается его лицо. Платье действительно было тонким. Нежного кремового оттенка, украшенное змейкой золотистого пояса. С достаточно глубоким декольте, чтобы привлекать внимание, но никакой просвечивающей пошлости, с юбкой чуть выше колен. Белье под ним не ощущалось, то есть совсем. Создавалось такое чувство, что его там просто нет.— Как прошла неделя? — хмуро пои
Чем ближе становились выходные, тем сильнее меня потряхивало. От желания устроить местру Халлорану веселую жизнь. Потому что вместо того чтобы сразу все мне объяснить, это драконище молчало до последнего, а потом по своим законам провернуло дело так, что отвертеться уже не получится. Под магическим договором, о котором говорил Рингисхарр, подразумевался вовсе не привычный контракт с подписью, а как раз добровольный обмен силой. В моем случае он вышел вполне добровольным, потому что я в ту ночь почти воспламенилась. Как оказалось, это мне грозило буквально.— Желтый? Синий? Сиреневый? Беленький?Лэм высунулась из примерочной. На сей раз она щеголяла в сиреневом купальнике, чашечки которого напоминали лепестки цветка, а трусики — листочек.— Мне больше понравились желтый и белый.— Угу, — подруга снова скрылась за шторкой.Неделя выдалась очень насыщенной, поэтому выбраться в магазины мы с ней с
— Леона.Я написала Рингисхарру письмо, и даже поуютнее свернуться в кресле не успела, когда по комнате разнеслась мелодия видеозвонка. Если иртхан и удивился, то это было до того, как он меня набрал. Сейчас же он просто улыбался, расслабленно откинувшись на кожаную спинку и ослабив галстук. Судя по всему, я со своей просьбой о разговоре застала его в рабочем кабинете: за преградой кресла виднелась только темная стена, расчерченная равнодушными дизайнерскими прямоугольниками. И уголок белоснежных полос жалюзи.— Вэйлар.— Рад тебя видеть. О чем ты хотела спросить?— Тут такое дело…Если честно, я не знала, с чего начать. Халлоран разговаривал со мной рублеными фразами, смысл которых был понятен только ему. Предполагалось, что остальное я должна додумать сама или мучиться в неизвестности до той минуты, пока он соизволит мне приоткрыть еще самую малость великих иртханских тайн. Ну, или умолять, взирая в глаза с почтение
Странные мысли иногда приходят в голову. Мысль о Рингисхарре посетила меня в ту минуту, когда перед кабинетом Эвель я столкнулась со Смерчем. В одной руке он держал подставку с двумя кофейными стаканчиками и пакет, в другой — склейку архивных дисков.— Помочь? — поинтересовалась я.— Ага.Секретарь сунул мне в руки кофе вместе с пакетом и распахнул дверь, пропуская в приемную.— Нет, ты представляешь? Кофемашина сломалась. И блин, эти чудики из сервиса сказали, что смогут приехать только завтра. Завтра, мать их за ногу! Сейчас всего девять вечера, у нас что, двенадцатый век? И как назло, Эвель срочно понадобилась архивная склейка выступлений — хочет посмотреть какие-то там видеозаписи с доисторических времен. Обязательно под кофе!Я молчала. Если Лайла прорвало, надо дать человеку выговориться. В конце концов, он себе не так часто это позволяет.— Так, — блондин водрузил на стол диски и перехва
Первое занятие по вождению флайсов началось успешно. То есть стоило мне очутиться на водительском месте, колени предательски задрожали, на спине выступил холодный пот, а сердце затряслось в тщетных попытках шустрее перегонять кровь. Инструктор, который сидел рядом со мной, что-то говорил, указывая на панель, но я ничего не слышала. Мы даже еще в воздух не поднялись, но я видела перед собой вылетающий грузовой флайс, слышала скрежет сминаемого металла и крики, а рот наполнял солоноватый привкус крови.— … переключение скоростей происходит автоматически, если вы задаете такой режим управления. Я знаю, что мы сейчас приступаем к восстановлению водительских навыков, но вводный инструктаж в любом случае обязателен. Эсса Ладэ, вам все понятно?Эсса Ладэ отлепилась от спинки сиденья и кивнула. Перед глазами стояла самоуверенная физиономия Халлорана, в ушах звучал его снисходительный тон.Я должна побороть свой страх, и я это сдела
Перевод оказался неубиваемым. И невозвратным. Я битый час донимала оператора банка, которому за терпение памятник нужно было воздвигнуть в центре Мэйстона. Вместе с ним мы выяснили, что отправить деньги назад нельзя, то есть никак. Разве что снять наличные и вернуть на указанные реквизиты с другого счета. Будь я понаивнее, решила бы, что это какая-то ошибка. Но нет, моя наивность скончалась в тяжких муках в день встречи с Халлораном. Я отказалась подписать контракт с гонораром — он сделал по-своему, причем увеличил сумму. Он всегда и все делал по-своему, наглое беспринципное драконище!У-у-у, чтоб ему икалось три ночи подряд.Наплевать ему на мою благодарность. Благодарность за жизнь существа, которое спит, положив голову тебе на колени и ест из твоих рук. И любит тебя просто так — не потому что ты какая-то особенная, просто потому что ты есть. И ты его любишь только за то, что он есть. Представить не можешь себе мир, когда садишьс
Парк на Четвертом острове небольшой, и с высоты выглядит аккуратным квадратом, окруженным внешней прогулочной зоной. По ней мы с Марром обычно бегаем… ну, кто бегает, а кто летает, когда надо быстро прогуляться. Но сегодня я домой не торопилась, поэтому мы углубились внутрь, побродить по извилистым дорожкам между облетевших деревьев. В свое время именно этот парк стал причиной того, что я предпочла квартиру здесь более просторной за ту же цену на Седьмом.В Мэйстоне — как в общем-то и везде в Аронгаре, с зеленью туго. И пусть он небольшой, не идет ни в какое сравнение с Центральным городским парком, мне здесь всегда нравилось. Даже сейчас, когда об игре ветра в листьях остались одни воспоминания. Если пройти насквозь, с другой стороны за парком начинается пустырь. С возвышения видна Гельера, и подвесной мост, и гряда гор в пустошах — далекие, смазанные в ночи очертания. Вот только на пустырь лучше ночью не соваться. Хотя полиция регулярно проводит рейды, та