После этих слов повисла тишина. Кэрри шумно выдохнула сквозь зубы, пытаясь вспомнить всё, что когда-либо слышала об этих штуках. Что за машина? Ей будет больно? Почему именно машина? Сердце испуганно заколотилось, когда профессор Смит вновь принялся мазать её кремом. Но, размазав, не остановился. Ануса коснулась прохладная смазка, внутрь скользнул палец в перчатке, и Кэрри невольно выдохнула и прикрыла глаза. Если представить, что это просто игра, которую они затеяли с любовником, будет проще. Гораздо проще не думать о правилах и наказаниях, а просто расслабиться, думая о том, что сейчас этот красивый и опасный мужчина перевернёт её на спину и жарко поцелует. К первому пальцу присоединился второй, уверенно растягивая и подготавливая. Между ног стало горячо, кровь прилила и теперь пульсировала – крем начал действовать. Кэрри глухо замычала, вцепившись зубами в столик. Головокружительные ощущения мешались, путали сознание, распирали изнутри. Она едва не застонала от разочаровани
Под сочувствующими взглядами подруг Кэрри остановилась и посмотрела на профессора Смита. Он как всегда небрежно опирался о свой стол, скрестив руки на груди и слегка склонив голову. На лоб падала прядь чёрных волос, ярко-голубые глаза смотрели холодно, без привычной насмешки в самой глубине. У Кэрри невольно перехватило дыхание, а сердце подскочило прямо к горлу. Ей стало страшно. На короткий миг, но по-настоящему страшно рядом с ним. Когда двери за девушками закрылись, и они остались одни, Кэрри сглотнула и постаралась улыбнуться, но губы дрогнули, так и не сложившись в улыбку.- Боишься? – обманчиво-мягким бархатистым голосом спросил он. – Правильно делаешь. Только раньше надо было бояться. Когда испытывала моё терпение на прочность.- Я вроде ничего не успела сегодня натворить, - пробормотала Кэрри, отчаянно перебирая в голове события сегодняшнего дня.- Ты успела достаточно за последний месяц, - отрезал Энтони и вдруг одним движением перетёк к не
Чем быстрее приближался день переводного экзамена, тем сильнее Кэрри погружалась в уныние – она чувствовала, что Смит её избегает. Хотя в его поведении не было ничего необычного, и в выходные контакт с профессорами сводился до минимума, Кэрри несколько раз замечала, как резко он отводит глаза, когда они встречаются взглядами. Что произошло с ним за сутки, откуда такая перемена – Кэрри не знала, но сосущее противное чувство под ложечкой не проходило. Напротив, разрасталось. Устав от бесконечных мыслей, которые изводили хуже назойливых мух в летний полдень, она решила подкараулить его после ужина. Спрятавшись за плотной гардиной, Кэрри смотрела, как покидают столовую последние девушки. После потянулись преподаватели, кто-то спешил к себе, кто-то обсуждал вполголоса дела. Сердце выпрыгивало из груди, а ладони стали мокрыми, липкими, когда показался профессор Смит в компании высокого незнакомого мулата.- До понедельника подождёшь, - усмехнулся Энтони и подмигнул.
Утро экзамена началось привычно, но к завтраку все четверо девушек буквально не находили себе места от волнения. Больше не было предположений, догадок, только угнетающая тишина в спальне, тихие вздохи и нервный смех. На завтраке они изо всех сил старались держаться непринуждённо, но выходило плохо. А когда Кэрри поймала на себе тяжёлый, слишком задумчивый взгляд Смита, стало совсем плохо. По спине пополз липкий пот, а в животе свернулось склизкое, противное ощущение страха. Агда накануне выдала короткий список тем, которые будут на экзамене, поэтому после завтрака первым делом девушки пошли переодеваться. Разноцветное бельё, которое выбрали ещё вечером из комплектов, предоставленных Старри, сидело как влитое на упругих, подтянутых телах. Застегнув ремешки туфель на высоченных шпильках, Кэрии выпрямилась и посмотрела в зеркало. На её светлой коже тёмно-красное кружево смотрелось сногсшибательно. Умело накрашенные глаза, карминные губы, только в глазах, вместо блеска, настороженность
Полено рассыпалось на искры, озарив комнату яркой вспышкой, и снова стало тихо. Ровно горели толстые восковые свечи – дань прошлому или сила привычки. Коннор расслабленно развалился в кресле, потягивая бархатистый бурбон, и неспешно перебирал в голове события сегодняшнего дня. Ему явно было над чем подумать. Открылась дверь, в кабинет вошёл Смит, бросил выразительный взгляд исподлобья и подошёл к столику, наполнил свой стакан. Стоя спиной к Коннору, небрежно спросил:- Как всё прошло?- Интересно, - задумчиво протянул Коннор. Желание пререкаться, язвить или пытаться показать, кто тут главный, рассыпалось в полумраке. – А у тебя?- Обычно, - пожал плечами Энтони. – Адамс – старательная ученица, но огонька маловато. Понаблюдаем ещё пару курсов, скорее всего оставимздесь. Не думаю, что в Зельдаре она пригодится.- Согласен, - кивнул Коннор и покосился на Энтони, словно раздумывая: рассказать или нет? Всё равно узнает, так что тя
В столовой было шумно. Пока девушки рассаживались, не сразу поняли, в чём дело, и только потом догадались: произошли изменения. Во-первых, третий курс стал больше: теперь там было четверо учениц, двое перешли из второго. Во-вторых, на пятом курсе осталась только одна и теперь сидела, уставившись на пустые стулья перед собой печальными глазами. И, в-третьих, первого курса пока не существовало. Только четвёртый – девушки в красном – остался без изменений, но и они обсуждали перемещения, сверкая глазами и хихикая.- Ну вот, - вздохнула Бель, - а я так надеялась, что появятся новенькие и нам можно будет с ними общаться.- Тебе что, нас мало? – фыркнула Зои.- Нет, что ты! Просто… Меня иногда угнетает эта оторванность от остальных. Вроде бы нас много, но мы настолько чужие! Даже имён других девушек не знаем.- А зачем нам их знать? Ты с ними что, хочешь потом встречаться за чашечкой кофе и обсуждать проведённое в пансионате время?
Свободное время потому и называется свободным, что можно провести его так, как тебе хочется. Именно это твердила себе Кэрри, когда шла в библиотеку. В кармане лежал список книг, рекомендованных Агдой к прочтению, но все они отталкивали одним лишь своим названием. «Этикет Западной Европы», «Европейская монархия от средних веков до наших дней», «Экономические и политические процессы 21-го века». Скукота. Кэрри честно собиралась найти эти книги и так же честно не планировала их читать. Пролистать – да, но кто в здравом уме будет погружаться в эту унылую политику?Библиотека оказалась на третьем этаже, где Кэрри ещё не доводилось бывать. Просторный зал, книги, убегающие к потолку, высокие лестницы на колёсиках и запах. Непередаваемый запах знаний, бумажной пыли, умиротворения. Пожалуй, впервые за всё время пребывания в пансионате Кэрри почувствовала себя в настоящей безопасности. Почти дома. Здесь было тихо, ни одной ученицы, желающей при
От электрического камина волнами расходилось тепло, согревая обнажающуюся кожу. Кэрри сладко дышала, подставляя шею под хаотичные, безумные поцелуи, которыми щедро осыпал её Тони. Его безумие постепенно передавалось ей, заставляя желать большего и как можно скорее. Она потянула его пиджак, стащила с плеч, отбрасывая в сторону. Выгнула спину, когда его ладони очертили позвоночник, прожигая. Сердце грохотало, между ног пульсировало желание. Пальцы Тони запорхали по пуговицам её рубашки, он развёл её в стороны и провёл носом по гладкому шёлку бюстгальтера, опаляя горячим дыханием. Кэрри протяжно вздохнула, соски напряглись и теперь тёрлись о ткань, вызывая сладкую дрожь. Завозившись с его рубашкой, Кэрри прикусила губу, потёрлась о ладонь, скользнувшую под юбку. Не сдержавшись, застонала, наконец коснувшись обнажённой кожи. Он был обжигающе горячим и твёрдым: мышцы перекатывались под её руками, рельефный пресс хотелось срисовать, чтобы запомнить навсегда. Юбка упала на пол, Кэрри перес
Тони мог сколько угодно хвалить её за сообразительность или реакцию на то, что ей стало известно. Кэрри этим не гордилась. Наоборот – выйдя из беседки, обессиленно привалилась к двери и втянула морозный воздух. Подняла глаза к небу: неужели совсем скоро она больше никогда этого не увидит? Неужели не побывает в Австралии или Японии, как давно хотела? Почему сейчас, когда у неё почти отобрали привычную жизнь, так хочется к ней вернуться? Щёки обожгли горячие слёзы, которых не было желания останавливать. Вся её жизнь до, то, как глупо она ей распоряжалась, как прожигала, не думая о завтрашнем дне… понимание об этом обрушилось с такой силой, что стало тяжело дышать. Сколько бы она сейчас отдала, чтобы проснуться опять дома, вернуться в университет, вести обычную жизнь и ждать одобрительную улыбку отца или видеть, как мама закатывает глаза, договариваясь по телефону об очередном благотворительном вечере. Она бы стала другой. Никаких клубов, случайных связей и запрещённых вещ