9

Первую половину дня погода радовала спокойствием и теплом. Солнышко слабо светило сквозь начавшую покрываться позолотой листву, разбрасывало лучики по плечам и лицам гуляющих.

Фауна Кармалота отличалась от привычной Джессике в основном обилием рептилий. Они прятались в кустах и выглядывали из небольших речек и озёр. Размеры их колебались от размеров домашней мыши до настоящих гигантов длиной с бенгальского тигра.

— Интересно, почему здесь так много хладнокровных? — задумчиво полюбопытствовала Джессика, издалека разглядывая очередного варана.

— С тем же успехом я мог бы спросить, почему их нет в других мирах, — хмыкнул Богарт. — Но далеко не все они — хладнокровные. Многие крупные особи, как эта, обладают очень даже горячей кровью. По своему строению они довольно близки к погибшей расе, хотя и не овладели прямохождением.

— И крыльев у них тоже нет.

— У некоторых есть. Но по понятным причинам их не выпускают на волю. Тех, что ещё сохранились, держат в питомниках и зоопарках.

— По понятным причинам?

Курт кивнул.

— Их ведь почти истребили. Наши предки испытывали перед драконоподобными суеверный страх. Наверное, это свойственно каждому при виде кого-то непохожего на него.

— И поэтому многие люди стремятся сделать всех одинаковыми.

Курт усмехнулся и обнял её.

— Ты, по-моему, намекаешь на Сеть?

— Да.

— Я бы не сказал, что Сеть стремится к единообразию. Но, как бы мы ни хотели оставаться уникальными, нам необходимы контакты с другими цивилизациями. В этом суть развития. Обмен. Технологиями, культурой, ресурсами, которых мало у нас и много у них, или наоборот. Такие, как Тортон, тормозят развитие нашего мира. Они цепляются за прошлое, потому что боятся, что в будущем для них места нет.

— А разве это не так? В тебе течёт кровь драконов, как и в нём. Ты не боишься того, как отреагируют на тебя люди Сети?

— В смысле, не отправят ли меня в зоопарк? — вопреки мягкому тону в глазах Богарта блеснул холодок. — Думаю, я сумею за себя постоять.

— Ваши драконы тоже так думали?

Курт промолчал, и какое-то время они шли дальше в тишине, пока, спустя пару сотен шагов, Богарт не ткнул пальцем вперёд.

— Смотри.

Там, куда он указывал, приютился у подножия холма небольшой продолговатый домик, загнутый подковой. Крышу его устилала солома, а у ворот сидел единственный пожилой человек.

— Что там? — спросила Джессика.

Богарт потянул её за собой, и через некоторое время они оказались у входа. Там, внутри, располагались стойла, в которых находились шесть крупных ящеров. Характерного для конюшен запаха не было, но сбруя, развешанная по стенам, подсказала Джессике, что здание выполняет именно эту роль.

Пока она оглядывалась по сторонам, Курт подошёл к смотрителю и, перебросившись с ним парой слов, отдал несколько купюр.

— Идём, — сказал он. Первым зашёл внутрь и принялся снаряжать одного из ящеров.

Джессика, склонив голову набок, наблюдала за ним.

— Где ты этому научился?

Курт едва заметно улыбнулся.

— У нас это умеют делать почти все. Гравилёты — дорогое удовольствие. Топливо для наземных автомобилей не производится уже лет двести. А крауфаксы — отличный компромисс. Конечно, он не выдаст триста километров в час, но для путешествия по городу в самый раз.

— Этакий живой велосипед.

— Кто? — Курт вопросительно посмотрел на неё, но Джессика покачала головой.

Оседлав двоих ящериц, Курт вывел их из стойла. В лучах солнечного света чешуя на спине одного из крауфаксов отблёскивала тёмно-зелёным, а на спине другого — алым.

Курт помог Джессике взобраться на алого.

— Лучше бы ты взял одного на двоих, — сказала та, осторожно покачиваясь в седле и проверяя, не рухнет ли в грязь при первом же шаге крауфакса.

— Привыкай, — сказал Курт и забрался на спину своего. — Догадаешься, как им управлять?

— Я два раза ездила верхом… на лошадях.

— Правда? Я думал, в мирах, в которых ты бывала, их давно уже не используют для верховой езды.

— Для серьёзной — нет. Но некоторые богатеи любят поразвлечься, изображая из себя лордов древности.

Джессика замолкла, чувствуя, на какие мысли могут навести её слова, и угадала.

Она видела, как пальцы Богарта крепче сжались на поводьях. Тот прищурился, но на неё не посмотрел.

— Курт…

— Для тебя это не впервой, да?

— Полагаю, ты с самого начала догадывался, что я не девственница.

— Ты же понимаешь, что я не о том.

Джессика помолчала. Ей требовалось время, чтобы подобрать правильные слова, но Курт ей такой поблажки не дал. Пришпорив своего ящера пятками, он послал его вперёд, и тот неожиданно бодро затрусил по склону холма, так что Джессике оставалось только догонять.

Пытаясь сократить расстояние между ними и с трудом справляясь с управлением, Джессика думала, что поездка выливается совсем не в то, чего она ждала.

Наконец, когда они миновали небольшую рощицу и неожиданно даже для Курта выехали на берег пруда, Джессике удалось нагнать спутника и схватить его за локоть.

— Курт! — позвала она.

— Да, — тот на неё не смотрел.

— У меня вообще не было постоянных отношений. Кроме, разве что, одних. И тот человек абсолютно точно не был богат и не разводил коней.

Курт резко повернулся и внимательно посмотрел на неё.

— Что между вами произошло?

Джессика вздохнула и на мгновение закрыла глаза, собираясь с мыслями.

— Джессика, посмотри на меня.

Джессика выполнила требование. Руки Курта она так и не отпустила.

— Это сложно объяснить. Скажем так… Те отношения оказались далеко не мечтой. Хотя в самом начале… этот человек очень сильно мне помог. Как ты верно угадал, я росла на улице. Но у меня не было тех способностей, которые, по-видимому, позволили выкарабкаться тебе. Я просто… выживала. Влезла в долги и нажила немало врагов. И он подобрал меня.

— Но ты сказала, он не был богат.

— Не был, — Джессика всё-таки отвела взгляд. Помолчала и продолжила: — Я думала, что должна быть благодарна ему. Хотя до сих пор не уверена, что дело только в этом. Я хотела его. Он обучил меня всему. Но я поняла, что он никогда не будет по-настоящему моим. И постепенно… боль стала слишком сильной, чтобы я ещё хотела быть с ним.

Курт молчал.

Джессика наконец посмотрела на него, пытаясь понять, угадал ли тот имя человека, о котором шла речь, но по лицу Курта ничего было не разобрать.

— Остановимся отдохнуть? — предложил тот, сворачивая разговор, и больше к этой теме не возвращался.

Только когда они расседлали ящеров и сами устроились на траве у воды, Джессика, подкатившись к нему поближе и положив голову на плечо, спросила:

— А ты? Мать Кристины… Где она?

— Она мертва, — коротко сказал Курт таким тоном, что Джессике в момент расхотелось продолжать допрос. Но Богарт всё же добавил: — Танцевала в баре. Один мужик заказал её на ночь и всадил нож в живот.

По спине Джессики пробежал холодок. Курт повернулся к ней и пристально посмотрел в глаза.

— Мне просто любопытно… Ты когда-нибудь зарабатывала так?

— Когда тот человек подобрал меня, мне было шестнадцать лет. Так что — нет, я не успела.

— Тебя не задел мой вопрос?

— Нет.

— Ты не считаешь унизительным такой вариант?

Джессика пожала плечами и отвернулась.

— Курт, у меня ничего нет. Ни денег, ни связей, само собой. Но у меня нет и силы, которая позволяет выжить в нищих кварталах. Я не хотела бы промышлять воровством. Так что, если бы я не вырвалась оттуда… не знаю, что стало бы со мной потом. Но это ведь тупиковый путь. Не только потому, что всё может закончиться так, как у неё. Работа шлюхи завершается в тридцать лет. А то и раньше. А что потом?

— И ты выбрала вариант, который позволит тебе существовать всю жизнь, не привязываясь ни к кому и ни к чему.

Джессика промолчала. Они ступали на ту зыбкую почву, где ей становилось трудно врать.

— Давай поговорим об этом как-нибудь потом, — попросила она и чуть отодвинулась, падая затылком на траву. Небо почти целиком затянули тучи, и над травой уже гулял холодный ветерок. — Нам не пора возвращаться в город?

— Можем, если ты устала.

Джессика не знала. Ей не хотелось расставаться с Куртом. Возвращаться к Дэвиду она тоже не хотела. Сейчас лофт представлялся ей подвалом, тюрьмой.

Однако не прошло и пяти минут, как природа ответила за неё: из нависших над озером серых туч начал накрапывать пока ещё мелкий дождь.

— Пойдём, — Курт приподнялся на локтях, а затем встал в полный рост. Поймал руку Джессики и потянул её следом за собой.

Они стали заново седлать крауфаксов, но к тому времени, когда можно было забираться к ним на спину, дождь лил уже вовсю, так что за пеленой воды было не разглядеть леса в десятке шагов.

— Туда! — крикнул Курт, перекрывая грохот грома, и, вместо того, чтобы просто ткнуть пальцем, толкнул Джессику в нужном направлении. Джессике оставалось только гадать, когда тот успел рассмотреть хижину, притулившуюся к берегу реки.

Они бегом бросились к дому. Курт несколькими быстрыми движениями привязал ящерицу у входа, а затем то же самое сделал со второй. И наконец, мешая друг другу в дверях, они влетели внутрь.

Курт инстинктивно прижал Джессику к себе. Та насквозь промокла и, послушно утонув в его объятьях, пыталась оглядеться по сторонам.

В домике было пусто, хотя он явно предназначался для того, чтобы здесь жить: у одной стены стоял стол, у другой — кровать.

Курт провёл по спине Джессики ладонями, и та поняла, что дрожит.

Она запрокинула голову, заглядывая Богарту в глаза, и на несколько долгих мгновений утонула в его потемневших зрачках. Тот был так близко, что, если бы не проклятая мокрая ткань, Джессика чувствовала бы каждую клеточку его тела своей. Не дожидаясь, пока Курт скажет что-нибудь вслух, она потянула джемпер через голову вверх.

Взгляд Богарта стал ещё более пьяным, как только верхняя часть тела Джессики оказалась обнажена. Он наклонил голову и впился поцелуем в её шею, до боли втягивая тонкую кожу и почти кусая.

Джессика ещё сильнее задрожала в его объятиях. Обвила шею Курта руками, вплела пальцы в его короткие волосы и прижала к себе ещё крепче. Только теперь она поняла, насколько сильно хотела этого все прошедшие дни.

— Курт… — прошептала она, кусая губы, чтобы не закричать от душившего её нестерпимого желания. Джессика потёрлась о бедро Курта, и колено Богарта тут же проникло ей между ног, вдавливаясь в промежность до боли.

— Курт… — второй раз голос Джессики прозвучал почти как мольба, но Богарт лишь продолжал целовать её плечи и шарить руками по обнажённой спине.

Курт упивался каждым прикосновением к нежной коже, которая оставалась недоступна для него до сих пор. Пожар гулял по его телу, пламя охватило целиком и ему было абсолютно всё равно, что случится в следующий момент, — лишь бы Джессика так же оставалась в его руках.

А в следующее мгновение комнату огласил пронзительный скрип. Джессика отпрянула, прижалась спиной к противоположной стене. Всё ещё тяжело дыша, она машинально вытерла губы рукой.

Курт заставил себя отвернуться от её блестящих глаз и сфокусировать взгляд на человеке, стоявшем в дверях.