Влетевшая в тронный зал принцесса в шоке уставилась на распростершиеся на полу безжизненные тела гвардейцев… На стоящих по периметру незнакомых вооруженных людей… На прижимающего нож к горлу отца, Годара, и заливающуюся слезами, обнимающую брата мать. Девушка тряхнула головой, словно это могло прогнать видение. Сзади кто-то толкнул, немного приводя в чувства.
— Братик с сестричкой пожаловали, — как-то очень уж недобро усмехнулся…
Нет, это был не Годар! — с некоторым облегчением сообразила принцесса. Девушка не веря своим глазам смотрела на двойника брата, которого собственноручно впустила во дворец минуя охрану. В её головке бился вопрос: неужели он оказался тем самым внезапно воскресшим наследным принцем Трилоном, её старшим братом?
Король одарил явившихся отпрысков испепеляющим взглядом.
— Я надеялся что это случится, но при иных обстоятельствах, — раздался из-за спины принцессы голос Годара. — К чему угрозы? Ты наследник, а я совершенно не претендую на трон.
— Ты ещё скажи, братик, что рад меня видеть, как она! — холодно произнес Трилон, отшвыривая прочь продолжающую рыдать королеву, при этом нож дрогнул, и на шее Его Величества появилась кровавая дорожка. — Они отдали не тебя, а именно меня в откуп тёмному колдуну. Моя жизнь за ваши. Чем один новорожденный лучше или хуже другого? Я пришел вернуть долг, и взять принадлежащее по праву. Убить их! — раздался приказ.
Принцесса попятились, упираясь спиной в грудь Годара и искренне сожалея о своем упрямстве. Ведь не ослушайся она брата, и не оказалась бы сейчас в окружении агрессивно настроенных вооруженных людей. О том, что если бы не её запасной план с участием актера, оказавшегося Трилоном, то сейчас никому бы ничего не грозило, Ареана даже и не подумала.
Король выпростал вперёд руку с блеснувший на указательном пальце портальным кольцом. Родара и Ареану на миг окутало голубоватым туманом, а затем, выкинуло во тьму. Воздух вокруг оказался свеж и прохладен, неподалеку раскатисто ухал филин, среди крон вековых деревьев виднелось тёмное небо с сияющими звёздами.
— Мы где? — поинтересовалась принцесса, ежась от пусть и не сильного, но пробирающего до костей ветра.
— Думаешь я знаю? — зло огрызнулся её брат, мысленно осыпая Трилона всевозможными проклятиями.
Долго стоять на месте не пришлось, Годар укутав сестру в свою накидку, подхватил девушку за руку и стал осторожно пробираться сквозь лес, в одному ему ведомом, направлении. Не привыкшая к прогулкам по ночному лесу принцесса постоянно спотыкалась, нет-нет да цепляясь за ветви, коряги и словно специально вылезшие из-под земли корни деревьев. Бальное платье и туфельки явно не подходили для такого похода.
Вскоре они вышли на опушку, о чём можно было судить исключительно по раскинувшемуся до самого горизонта звёздному небу.
— И что дальше? — плотнее закутываясь, капризно поинтересовалась Ареана.
— Ждать рассвета, там уж решу как нам добраться до обители Чистых душ, — на удивление терпеливо отозвался принц, и опустился на траву.
Обитель. Это место представлялось принцессе чем-то типа их столичного храма. Изобилие света, роскошь, красивые ало-белые с позолотой мантии служительниц. Но ведь там должны быть только женщины, а значит, ни о каких балах и речи быть не может. И те романы, что так любила читать Ареана очень порицались храмовыми служителями. Одним словом — тоска!
— Я не хочу в монастырь! — топнула ножкой принцесса.
— Жить хочешь? — не стал юлить Годар, и девушка позабыв о том, что в темноте её не видно, кивнула, но вопрос был риторическим, и потому её брат продолжил: — Сейчас это единственное безопасное для тебя место.
— Но это же не навсегда? Мы вернёмся домой?
— Домой… — с непривычной горечью в голосе повторил принц. — Я сделаю всё, малышка, чтобы дворец вновь стал нашим домом, — добавил он, и похлопал рукой по траве, приглашая присесть рядом.
Ареана не любила когда родные называли её малышкой, но сейчас смолчала. Прижалась к надёжному плечу брата, и погрузилась в невесёлые размышления о сорвавшемся бале, о так долго готовившейся, но так и не свершившейся мести. Её злило то, что она вынуждена мёрзнуть здесь, вместо того чтобы наслаждаться танцами, вниманием кавалеров и триумфом над опозорившейся Коштэр. Где сейчас эта несносная девица? Небось её батюшка едва заметив неладное отослал любимую дочь из дворца, и та сейчас почивает на мягких перинах, в то время как она, принцесса — зябнет на ветру под открытым небом!
— Ума не приложу, как заговорщики проникли во дворец? Их кто-то провел внутрь осознанно. Кто-то из приближенных, остальным помешала бы магическая присяга. Выходит, среди своих был предатель… — бурчал погруженный в раздумья Годар, и едва ли не впервые в жизни Ареане стало стыдно за своё поведение, но признаться в том, что именно она впустила во дворец Трилона, она не решилась.
Так и не уснув, чего только не передумала Ареана за эту, показавшуюся неимоверно длинной, ночь. Ближе к рассвету над степью сгустился туман. Он пугающе искажал окружающие звуки, проникал под одежду, оседал холодной влагой на волосах и лице. Девушку мучили жажда, голод, и потребность уединиться по естественным надобностям, но первые пункты утолить было нечем, а последнее желание пугало необходимостью в этой кромешной тьме отойти от брата. Не справлять же нужду прямо при нем? С восходом солнца ей всё же удалось уединиться на окраине леса, пока Годар разводил костёр, и разделывал подстреленную в лесу птицу. Зажаренное на вертеле мясо оказалось сухим, жилистым, костлявым и абсолютно безвкусным, но Ареана молча сгрызла свою порцию, и теперь, с брезгливостью рассматривая свои испачканные пальцы, мечтала о глотке воды, а в идеале о каком-нибудь водоеме.
Когда туман рассеялся, выяснилось, что король отправил своих детей едва ли не к самому порогу укрывшейся в ложбине между холмов обители. Путь к монастырю казался не таким и далёким, но бальные туфельки ещё ночью почти развалились, и теперь девушка еле шла, путаясь в высокой траве коварно скрывавшей рытвины и кротовины.
Вид обители Ареану напугал. Это место совершенно не походило на то, что она представляла себе прежде. Особенно впечатлил принцессу высоченный частокол из плотно подогнанных друг к другу сосновых стволов, из-за которого не было видно даже крыш. Девушка поежилась. Ей показалось, что стоит ступить на территорию монастыря, и обратной дороги уже не будет.
— Я не хочу сюда, — упёрлась она. — Забери меня на Стремительный! Ты ведь туда отправишься?
— Нет, — коротко ответил принц, не поясняя, к чему именно это "нет" относится, хотя и так было ясно, что это отказ.
Она какое-то время старалась донести свои страхи до сознания брата, пыталась его усовестить, польстить, но несмотря на все ее уловки тот оставался непреклонен, раз за разом повторяя:
— Останешься здесь, пока я тебя не заберу.
Ареана обижалась, злилась, но уже сейчас искренне молилась всем известным ей богам, чтобы Годара миновали невзгоды и он поскорее вернулся и увёз её из этого жуткого места.
Подойдя к воротам, принц дёрнул за верёвочку возле массивной, способной выдержать таран, калитки. Из-за частокола тут же раздался колокольный звон, оповещающий о появлении визитёров. Он прозвучал для Ареаны словно приговор, и девушка без особой надежды покосилась в сторону едва видневшихся из-за холма верхушек леса. Она понимала, что брат не отпустит её, да и куда податься? Возвращение во дворец скорее всего кончится плачевно, а больше идти ей некуда.
Тяжёлая калитка с душераздирающим скрипом отворилась и перед беглецами предстала невзрачная женщина неопределенного возраста в безликой серой хламиде.
— Прими смирение любой сюда входящий с миром, и да очистится душа твоя, — с едва заметным поклоном прошелестела она, жестом приглашая войти.
Внутреннее убранство обители окончательно повергло принцессу в тоску: все здания, не считая стоящей обособленно колокольной звонницы, представляли собой низенькие сложенные из серого камня одноэтажные бараки с рядочками крохотных окошек. В таких при дворце жили самые низшие из прислуги. Вокруг ни лавочек, ни клумб. Весь двор вымощен безжизненной серой брусчаткой. Уныло, серо и безлико.
— Света вашему дому, — церемонно поприветствовал монахиню Годар. — У нас дело к настоятельнице.
Женщина так и не поднимая взгляда на гостей, молча кивнула, и жестом пригласила следовать за ней.
У входа в один из бараков, гостей попросили обождать, и вскоре их провели в освещённое масляными лампадами просторное помещение, по периметру заставленное стеллажами с какими-то книгами, рукописями и свитками. Несколько дверей, четыре крохотных совершенно не дающих света окошка, в центре большой стол, и всего один кажущийся очень неудобным стул. Поражало полное отсутствие каких-либо удобств и магии.
Одна из дверей беззвучно отворилась и вошла облаченная в черный балахон сухопарая пожилая женщина, с узким лицом и тяжёлым взглядом глубоко посаженных темно-карих глаз, смотрящих казалось в самую душу.
— Матушка Алсея, — принц поклонился. — Произошел переворот, и…
Настоятельница приподняла руку, призывая к молчанию. Приблизилась к Ареане, окинула девушку цепким взглядом и сухо произнесла:
— Как и договаривались, мы будем укрывать Её Высочество столько сколько потребуется.
Самой принцессе в этих словах послышалось обещание держать её тут до скончания дней. Последовавший за этим приказ, лишь усугубил это ощущение:
— Попрощайтесь, негоже мужчине долго находиться в стенах женского монастыря.
Ареана бросилась в объятия брата, искренне надеясь, что тот передумает и всё же не оставит её тут.
— Я обязательно вернусь, — шепнул принц, гладя сестру по спутавшимся волосам.
Настоятельница звякнула колокольчиком, и в помещение вошла кареглазая миловидная девушка немногим старше самой принцессы, в такой же как у всех послушниц серой хламиде.
— Сестра Парита, проводи нашу гостью в свободную келью, покажи где у нас что расположено.
Уходить не хотелось, но строгий взгляд брата заставил Ареану в кои-то веки подчиниться. И вновь они оказались среди царства серого унылого камня.
— Здесь трапезная, — сопровождавшая принцессу послушница указала на ничем не приметный барак. — За ней уборная.
— Уборная? — переспросила Ареана, прежде не сталкивавшаяся с подобным понятием.
— Нууу, нужду где справляют, — пояснила девушка, а принцесса неверяще уставилась на неё, искренне надеясь что та шутит.
— Туда ходят все?!
— Ну да, — пожала плечиками Парита, и кивнула в другую сторону: — А там моются и стирают.
— Где? — уточнила принцесса, испытывая непреодолимое желание хотя бы вымыть руки и умыться.
За углом очередного барака открылся вид на небольшую запруду, от которой начинался весело звенящий ручеёк. Подойдя ближе, Ареана подобрав юбки склонилась к воде, зачерпнула и тут же отскочила прочь, едва не упав.
— Она же ледяная!
— Ну да, из родника! — со странной гордостью подтвердила послушница, и пройдя к запруде спокойно умылась бегущей из желобка явно ледяной водой. — Он непростой! Омовение в нем приносит истинное просветление!
Принцесса с плохо скрываемым скепсисом покосилась на свою сопровождающую, но ничего говорить не стала. Блажен кто верует, но скорее все здешние обитатели просто фанатики. Ведь здравомыслящий человек не станет с таким едва ли не поклонением отзываться о простой родниковой воде.
Перспектива жизни здесь становилась всё кошмарнее с каждым проведенным в стенах монастыря мгновением.
Оказавшись в выделенной ей келье, Ареана оценила аскетизм обстановки: подоконник крохотного окошка заменял стол, на нём стояли простенький подсвечник и молитвенник, из мебели имелась узкая сколоченная из досок лежанка с куцым матрасом, тощей подушкой и тонким, напоминающим тряпку, одеялом. Ни шкафчика, ни тумбы, ни стула хотя бы. В одной из стен располагалось нечто отдаленно напоминавшее крохотный камин.
— Утро начинается с омовения, затем молитва, посещение трапезной… Пора идти молиться! Ты со мной?
— Нет, — коротко отозвалась ошалевшая то ли гостья, то ли пленница, даже и не подумав возмутиться столь наглой фамильярностью.
Послушница не став спорить ушла, а принцесса, присела на край жёсткой кровати, и пригорюнилась, не представляя как в таких условиях будет жить, и искренне молясь, чтобы это не продлилось долго.
Злился ли я на брата? Да, безусловно. Понять его в сложившейся ситуации можно. Простить ему гибель наших родителей? Вряд ли. Если бы Ареана не помчалась к отцу выяснять отношения, мы бы не стали очевидцами той отвратительной сцены, и не узнали бы какая участь постигла родных. Зато у отца остался бы активный портал и шанс спастись. А теперь что? Не зря отец говорил, что у него из-за чувства вины не поднимется рука на сына, но я не он. Моей вины перед Трилоном нет, а вот он мне теперь задолжал: за гибель родных, за слезы сестры, за всех кто поплатился жизнями оказавшись в момент переворота во дворце. За всё это недолго ему осталось сидеть на троне. Видит бог, не желал я власти, но теперь это дело принципа и чести. Как же больно было видеть разочарование на лице Ареаны, впервые увидевшей обитель, коя должна была стать её домом на неопределенный срок. Но и взять сестру с собой я не мог. Неизвестно что с командой моего корабля, удалось ли им уйти в безопасное место? А если и так,
В порт Ньюдерборга — столицы северян, входили с белым флагом и опаской, да и как иначе, если на тебя нацелены как минимум несколько десятков пушек, а на берегу наблюдается отчётливое оживление. Почти весь причал оказался забаррикадирован. Виднелись мундиры солдат. У них там что тоже переворот? Или осадное положение? Или это пираты сюда так зачастили, что теперь всех гостей вместо хлеба и соли, горазды огнем и сталью встречать? А ссоры нам ни к чему. — Кто такие? — раздался с берега усиленный рупором голос. Конечно не хотелось объявлять вот так сразу кто я и зачем прибыл, но с учётом ситуации инкогнито сохранить явно не удастся. — Младший принц Годар Монлок Бендгольдский, с предложением союза к правителю Северных земель, — ответил я, магией направляя свои слова к тому, кто заговорил со мной, но чтобы другие не смогли разобрать смысла сказанного. — Ваше Высочество, наши люди заберут вас на шлюпке. Остальные члены вашего экипажа остаются на борту и не де
После ухода Париты, проводившей принцессу до кельи, Ареана ещё долго сидела на жесткой лежанке, кутаясь в теплую накидку брата. Девушка раз за разом переосмысливала произошедшие перемены, упорно не понимая почему судьба так жестока с ней? В её хорошенькой, до сих пор взлохмаченной головке не укладывалось случившееся за последние сутки. Ведь всё шло по плану — подготовка к балу, предвкушение долгожданной расплаты с заучкой Коштэр, но внезапно появляется воскресший старший брат и переворачивает всё с ног на голову — угроза смерти, гибель родителей, скитания по жуткому ночному лесу, а теперь этот ужасный монастырь. В её душе поселились не тоска или боль от вины за содеянное, она считала что не так, значит эдак Трилон рано или поздно проник бы в замок, пусть и без её помощи, и потому единственное что сейчас испытывала девушка — это злость на старшего брата. Желудок жалобно заурчал напоминая что не помешало бы поесть. Ареана в сердцах стукнула ручкой по лежанке и тихо взв
Остаток дня я провел в раздумьях, а потом маялся до утра так и не сомкнув глаз. В выделенной мне комнате было холодно. Её не отапливали пока здесь никто не жил, и теперь промерзшие насквозь каменные стены с жадностью пожирали те крохи тепла, что давали непрестанно полыхающие в камине угли. Но причина бессонницы крылась не в этом, мне никак не удавалось найти общий язык с собственной совестью. На чашах весов упорно балансировали долг перед своим народом и перед сестрой. Вергон был далеко не худшим претендентом на роль мужа. Плохого о нём я не слышал. Да, он правил своим государством твёрдой рукой, но при этом жестокостью не отличался. Рано взойдя на престол, правитель севера едва ли разменял четвертый десяток. Но Ареане всего шестнадцать! У неё из-за этого грохтова переворота даже бала дебютанток ещё не было, и вот так сразу забрав её из монастыря отправить в объятия мужа? А с другой стороны, кто как не правитель Северных земель сумеет обуздать мою своенравную сестрицу?
На борт корабля я честно попыталась гордо взобраться без посторонней помощи. Ага, как же! Пусть и потерявшее былой лоск и изысканность, но всё же бальное платье совершенно не способствовало проявлению резвости и прыти. Капитан с лоцманом первыми взошли на борт и теперь от души потешались над моими потугами. Грон же задержался в шлюпке. Кто бы сомневался, что именно его руки подхватили меня в момент падения? Как же я была зла! На свою неуклюжесть, на излишне пышную и длинную юбку, на мешавшийся в руках пистолет, на везде поспевавшего Грона, на его загребущие лапищи, вновь совершенно бесстыдно обнимавшие мои бедра, на потешавшихся за мой счёт капитана и лоцмана, на ухмылявшихся матросов, на мою бледную, норовящую краснеть кожу! Да на всё и всех! — Одно это уже стоило того, чтобы взять тебя на борт, — хохотнул капитан Брайк. — Давненько так не веселился. Бросила на легендарного капера гневный взгляд, и от вида его лучащихся искренним весельем глаз вся злость тут
Прошло больше месяца с той поры как Ареана попала в обитель. Пребывание в монастыре, оказалось не таким ужасным, как поначалу ей думалось. Она забыла о былых страхах, растеряв всю свою спесь и зловредность, ведь здесь не приходилось ждать подлого удара в спину, не требовалось кому-то что-то доказывать, кого-то превосходить или чем-то выделяться, будь то наряды или украшения. Девушка теперь совершенно спокойно одевала белую бесформенную рясу, а её драгоценности валялись кучкой на подоконнике в келье. Она научилась радоваться мелочам: тёплому деньку, солнышку, дуновению ветерка, пище, купанию в роднике, беседам с Паритой. Принцесса без лишних просьб взялась поддерживать температуру воды в помывочной. Бытовое заклинание неугасающего уголька являлось одним из простейших и почти не требовало сил для постоянного поддержания. Правда пришлось немного изменить конституцию желобка, чтобы при необходимости имелась возможность набрать холодной воды. С приходом холодов монахини большую ч
— Мы завтра отправляемся в Бенгольд, — сообщил я правителю Северных земель, за ужином. Мужчина лишь кивнул, давая понять что меня услышали. Ну что же, по крайней мере, не препятствует, и то хорошо. Мне если честно уже надоело здесь мёрзнуть, да и первую часть уговора я выполнил, теперь надо разыскать надёжные корабли для переправки союзных войск в Бенгольд. Те, что мы сумели захватить к сожалению были не слишком хороши, да и полученного от нас опыта и знаний в вопросах мореходства северянам хватало лишь на небольшие рейды вдоль побережья. К тому же, все эти облавы не прошли бесследно для состояния Стремительного, которому вскоре явно потребуется основательный ремонт, а осуществить его здесь нереально. Главное, благополучно добраться до окраин центрального материка. Там займёмся сбытом своей доли добычи, на вырученные деньги подлатаем клипер, с борта которого уже убрали слишком известное имя, сменив его на приклеившееся в Ньюдерборге короткое "Антипир", было и ещё одн
Два следующих дня пути обернулись для беглянок кошмаром наяву. Пришли редкие в Бенгольде морозы. Одно дело пережить их сидя в жарко натопленной комнате и попивая горячий взвар на травах, и совсем иное идти по обледенелой, продуваемой всеми ветрами холмистой местности. Ноги почти не чувствовались и постоянно норовили поскользнуться, лямки почти опустевших котомок нет-нет да сваливались с плеч. Куцее и существенно укоротившееся одеяло Париты уже совершенно не грело, и девушки шли теперь в обнимку, цепляясь озябшими пальцами за полы просторной накидки. — Мы это сделали… — хрипло выдохнула маркиза, смотря вперёд, где в лучах заходящего солнца чернел силуэт возвышающегося над холмами замка. — Сделали… — эхом отозвалась Ареана, с некоторым облегчением вдыхая сырой, пропитанный запахом моря воздух. Минутку передохнув, девушки не сговариваясь, из последних сил, рискуя впотьмах о что-нибудь споткнуться, продолжили путь к ставшей такой близкой цели. Стоило светилу уйти
Как же я обрадовалась узнав что Годар пришел в себя! Летела словно на крыльях, и даже не заметила как следом увязался Грон, а за ним и Ареана. Вообще с момента появления принца на острове, в моей душе творилось что-то невообразимое. Я разрывалась между Годаром и Гроном. Оба были мне дороги, никого не хотелось терять, но нужно было сделать выбор. Очень нелегкий выбор. Оттягивая столь ответственное решение я решила сначала убедиться в том, что всё ещё нужна принцу. И его взгляд при моем появлении весьма красноречиво сказал — помнит, рад! А после того как он назвал меня своей королевой, внутри всё аж встрепенулись от охватившего меня счастья. И я поняла — никакого выбора на самом деле и не было, был лишь страх что меня позабыли. А Грон… Он хороший, но, как это не прискорбно признавать, он был не более чем заплатка для моей израненной души, почти потерявшей надежду. Мне льстило внимание этого сурового морского волка. А вот испепеляющий взгляд влетевшего в комнату
И надо же мне было так нелепо проговориться? Я то планировал как-то плавно подвести сестру к мысли о необходимости этого брака, расписать ей все плюсы союза, ну и будущего мужа преподнести этаким покорителем женских сердец. Он ведь и вправду неплох. Но, увы, язык мой — враг мой. Дверь скрипнула, и в неё буквально ворвалась моя беловолосая нимфа, что так часто являлась во снах и грёзах наяву. Девушка на миг замерла на пороге, сверкая голубыми как небо глазами. Затем вынужденно посторонилась, пропуская в помещение следовавшего за ней по пятам Корта. — Рада, что всё обошлось, — улыбнулась она, и приблизилась. — Моя королева… — прошептал я, не в силах отвести взгляда от этой совсем ещё юной, но уже сильной и умудрёной жизнью женщины. — Твоя… — с многообещающей улыбкой отозвалась девушка, ничуть при этом не смутившись. От неё исходил аромат каких-то трав. Неназойливый, едва уловимый, и до безумия приятный. Я тут же смутился, ощутив на его ф
Принцесса проводила взглядом исчезшую за пеленой воды фигурку подруги, и проползла чуть поглубже, в надежде что горячие воды хоть немного отогреют её озябшее тело и снимут неприятные ощущения после очередного магического истощения. Знобить и вправду перестало. Оставшись наедине с собственными мыслями, Ареана принялась анализировать увиденное. Невероятным образом миновав многие мили Илия оказалась на материке. Она отыскала отца, хоть в том изуродованном мужчине и сложно было признать некогда импозантного главу государственной безопасности Бенгольда. Сейчас они зачем-то направляются в столицу. Собственно, из фактов всё, а в теории… Илия всегда отличалась тягой к знаниям и порою не чуралась весьма рискованных экспериментов. Возможно она точно так же отыскала с помощью заклинания своего отца. Не исключено, что рискнула использовать портал на пути к единственному родному человеку. Всё же она сильный маг. Во всё это принцесса вполне могла поверить, не понятно лишь
По дороге к колдуну заглянули к травнику. Визит несколько затянулся. Увидев что именно ему принесли он едва дара речи не решился, а затем бросился собирать по всем сусекам всё ценное, увы, даже если учесть то, что я предложила ему всего лишь четверть от своей находки, средств не хватало. Пришлось топать с ним в банк, где он сняв всю имеющуюся наличность, занял недостающую сумму и наконец-то стал обладателем заветной травки. А мы, ежесекундно озираясь, чтобы не стать жертвой воришек, поспешили к нашей цели. Возле здания где остановился прославленный колдун было на удивление безлюдно, я ожидала увидеть столпотворение из жаждущих чудес, но нет, никого. Едва приблизились к входной двери и она отворилась. На пороге стоял одетый в непривычные для наших мест длиннополые одежды мужчина лет сорока с черными как смоль, собранными в тугой конский хвост, волосами. — Добро пожаловать, господин ждёт вас, — при этом он смотрел именно на отца. Меня собственно тоже пр
Наутро, наскоро собравшись после ночевки, мы отправились к той точке, что заприметили наши суда во время пополнения провизии. Конечно же там никого не было, но на такую удачу мы не слишком и рассчитывали. Почти сутки ушли на проверку всех попавшихся на пути островов, и вот уже в закатных лучах солнца нам улыбнулась удача. Нет, кораблей или людей мы не увидели, но со стороны группы островов доносился вполне отчётливый запах костров, коим неоткуда взяться в необжитых районах. — Лучше встать на рейд, — произнёс неслышно подошедший Корт. — Соваться туда в потёмках самоубийство. Даже отсюда заметны рифы, — пояснил он. Как же не терпелось оказаться там, на твёрдой земле, может удалось бы что-то разузнать? Но друг прав, рисковать короблями из-за поспешности глупо. — До рассвета переждем, — нехотя согласился я. — А пока можно отправить туда разведку на шлюпке. — Будет сделано, кэп! — шутливо козырнул Корт и отправился раздавать распоряжения. Я
Вернувшись в свое тело, Ареана искренне порадовалась что всё это время сидела в горячей воде, и даже сейчас от потери магических сил её слегка знобило. До истощение дело конечно не дошло, но девушка понимала, что от применения магии в ближайшее время лучше бы воздержаться. И точно так же понимала что это не реально, она обязана попытаться отыскать Илию. Пусть не сегодня, но завтра — точно. Парита с волнением взирала на подругу, но вслух ничего не говорила, опасаясь что их могут услышать. Ареана жестом показала, что стоит выждать некоторое время прежде чем выходить из купальни, чтобы не привлекать внимания, а сама задумалась на тему что делать дальше. Она понимала, что неизбежно придется идти к капитану Брайку. Вот только как он отнесётся к новости о высоком статусе своей гостьи? Илия посчитала нужным скрыть свое истинное имя. Хотя всем итак было ясно что она из знати. Ведь даже потомки аристократических родов не всегда обретают дар, а простолюдины зачастую вообще за
Погода нам благоволила. Весна вовсю входила в права — становилось всё теплее. Небо лишь изредка закрывали лёгкие перистые облачка. Дул благоприятный нашему движению ветер. Ни штиля, ни штормов, ни каких-либо иных сюрпризов от природы. Омрачали картину тревоги о судьбе сестры. То что уже случилось не вернуть и не изменить, но где она сейчас, что ей приходится переживать сейчас пока я бестолково мечусь по округе? Ещё и та беловолосая фигурка залихватски стоящая на рее и обнимающая мачту флагманского фрегата каперской эскадры не даёт покоя. Северянка? Практически невероятно. Тем более что ей делать на корабле? Магия на севере редкость, а нрав женщин из заснеженных краев слишком горд чтобы стать обычной наложницей или судовой шлюхой. К тому же тамошние жители слишком берегут своих женщин, потому их даже в нашей стране нет от слова "совсем". Лишь отцу Илии в своё время удалось заполучить в жены красавицу северянку, да и то был политический союз. Хоть и дико это, н
Сборы не заняли много времени. Вскоре мы уже вошли в одно из ближайших селений. Отец продал часть своей добычи, выручив ещё немного денег к тем, что у нас уже имелись. Вернее, к тем, что я оставляла отцу. Здесь он не потратил ни единого медяка, всё необходимое обменивая на собственноручно добытые мясо, рыбу, меха. Дорога стелилась под ногами, вёлся неспешный разговор. Отец пытался узнать меня получше. И даже докопался до моих сердечных тайн. Пришлось признаться в тайной переписке с принцем и нашей единственной встрече. Про поцелуй я умолчала, это слишком личное. Зато поведала о рухнувших планах на бал дебютанток, где Годар собирался сообщить родным о наших отношениях. О противоречивых чувствах разрывающих мои душу и сердце на части. О Гроне. Таком независимом, и так своевременно оказывавшемся рядом когда требовалась помощь. Увы, не в этот раз. Там, в лесу, он не появился. Вечером, когда мы разбили лагерь возле дороги, возле нас остановился обоз из трёх телег. Мужики,
Время прекратило существовать. Ареана постоянно находилась в каком-то полубреду. Она словно сквозь толщу воды слышала какие-то голоса, ощущала прикосновения чьих-то рук, но не могла достаточно сосредоточиться чтобы понять что происходит, кто рядом и о чем говорят. Девушка понимала что это ненормально, и это её пугало. Она бормотала: "Это не со мной… Это неправда… Этого нет… Это дурной сон…" В какие-то моменты ей казалось, что удалось вырваться из затянувшегося бреда, но едва успев распознать голос Париты она вновь провалилась в забытьё. Сколько прошло времени в таком полубреду девушка не знала. Она то проваливалась в безликое серое ничто, то оказывалась во дворце накануне бала дебютанток, то в обители матушки Алсеи, то в замке Париты, то в пещере, где они пережидали затянувшееся ненастье во время побега из монастыря. В памяти очень живо всплывали воспоминания из прошлого. Не самого приятного прошлого. Принцесса по-новому видела свои прошлые поступки, слова и действия