Следующая пара недель проходит быстро, мы с Ильей много болтаем и часто видимся. Я стараюсь не анализировать этот процесс, потому что мне просто легко рядом с ним, и у нас много общего. Почему я должна противиться, когда мне хорошо? Правильно, не должна. Потому и решаю отпустить пока ситуацию, пусть все идет как идет.
Тем более что между мной и Ильей ничего кроме дружбы нет. Он действительно не переступает установленных мной границ.
— Угадай, кто, – я закрываю Илье глаза, подкравшись со спины, когда он выходит из здания офиса.
— Дай подумать, – улыбается он, – Анжелина Джоли?
— Ну конечно, сбежала из Голливуда и выучила русский язык, чтобы очаровать тебя. К тому же для тебя она старовата, – я обхожу его, иду вперед спиной, держась за лямки рюкзачка. – Устал? – замечаю по выражению лица.
— Есть немного.
— Выставка отменяется?
— А можно?
Усмехаюсь.
— Конечно, она будет идти еще месяц.
— Извини, Нат, сам не ожидал, что будет такой трудный день. Несколько переговоров…
— Ладно, поезжай домой, а я прогуляюсь тогда.
— Может, поедем ко мне?
Вздергиваю брови, Илья выставляет вперед ладони.
— По-дружески? – хмыкаю на это, он кивает.
— Точно. Посмотрим кино, поболтаем. Я приготовлю ужин.
— Черт, я и забыла, что ты у нас повар.
— Я не повар, просто люблю готовить.
— Тогда уточним сразу: то, что ты готовишь, можно есть?
Илья делает страшные глаза.
— Придется.
Я смеюсь, качая головой.
— Ладно, поехали.
Илья живет в центре, в новом доме с огороженной территорией, камерами и консьержем. На этаже только одна квартира, ничего удивительного, что когда я захожу внутрь, то присвистываю.
— А ты тут не теряешься? – спрашиваю, скидывая рюкзак на пол рядом с диваном в гостиной.
— Только если напьюсь. Но это бывает редко. Кстати, вина?
— Да нет, спасибо.
— Тогда я быстро приму душ, ладно?
— Валяй.
Пока Ильи нет, обхожу квартиру. Просторная, в стиле хай-тек, выглядит прямо таки футуристично. Заглядываю в холодильник: битком забит продуктами.
В гостиной на полке фотография: Илье на ней лет двадцать, он стоит в обнимку с темноволосой женщиной, и я почему-то думаю: это его мама. Красивая, худощавая, низ просторного сарафана развевается ветром. Волосы уложены в толстую косу, перекинутую на одно плечо. А вот у Ильи на голове бардак: ветер треплет отросшие кудри. Илья смеется, женщина мягко улыбается, глядя в кадр. Позади камни и небо, видимо, снято на возвышенности. Они выглядят такими счастливыми на фото, неудивительно, что захотелось его распечатать и в рамку поставить.
Прохожу дальше по коридору, заглядывая за двери: кабинет, гостевая комната, если судить по необжитости, спальня. Здесь наблюдается легкий беспорядок, кровать не застелена, на тумбочке чашка с тарелкой, в кресле у лампы рубашка, футболка, джинсы, на подлокотнике перевернутая вверх обложкой книга, открытая примерно на середине. Керуак «На дороге».
Дверь распахивается внезапно. Не в комнату, из душа. Я как-то не учла, что у него ванная прямо в спальне. Смотрю на Илью и благодарю бога, что он не голышом вышел, а в полотенце. Черт, какое же у него красивое тело: четко очерченные мышцы, широкие плечи, узкий таз. Мокрые кудрявые волосы свисают на глаза, с кончиков капают капли. Хоть сейчас фотоаппарат доставай и делай снимки.
— Извини, – говорю, так как пауза затягивается, – я привыкла к тому, что у людей ванная не в спальне, а где-то там, – делаю знак рукой в сторону двери. Илья усмехается, я еще раз обвожу его взглядом. – Подожду там.
— Где у других ванная? – посмеивается Илья. Киваю, потом понимаю, на что. Ой, дура.
— Короче, пошла, – быстро разворачиваюсь и убегаю из комнаты в гостиную.
Надо же так облажаться, блин. Почему я постоянно несу какую-то чушь?
Илья появляется через пару минут в домашних штанах и футболке, мокрые волосы убраны назад.
— Ну что, – улыбается мне, – ужин?
Человек, который умеет сглаживать мои косяки. Идеально же, ну.
Илья затевает пасту, я несколько минут бестолково болтаюсь возле, пока он не говорит:
— У меня для тебя будет спецзадание. Садишься сюда, – он кивает в сторону стола, – и выбираешь фильм, который мы будем смотреть.
— Это ты так мягко намекаешь на то, что я тебе мешаю творить? – хмыкаю, ничуть не обидевшись, усаживаюсь на стул, перекинув ногу и облокотившись на спинку, достаю смартфон. – Какой предпочитаешь жанр?
— Выбирай ты.
— Если буду выбирать я, мы будем смотреть мультик.
Илья усмехается, бросая взгляд.
— Пусть будет мультик.
— Ладно, тогда выбираю.
— Тебе нравится на картинку смотреть? – спрашивает Илья. Я поднимаю на него глаза. – Ну, как художнику разбирать, как нарисовано и тому подобное.
— И это тоже. Но вообще, я просто люблю сказки.
— Сказки? – он снова усмехается, я немного смущаюсь.
— Ну да. Знаешь, когда любовь побеждает зло и прочее-прочее. Дурацкая сентиментальность, да?
— Почему дурацкая, у каждого человека есть что-то, что поддерживает его веру в лучшее. Или помогает отвлечься от проблем.
— А у тебя что?
Илья задумывается, не переставая готовить.
— Когда я хочу отвлечься, то занимаюсь спортом. Или бегаю. Бег очень помогает выпускать пар.
— Значит, ты часто выпускаешь пар.
— Почему?
— Ну, у тебя такое тело…
Илья бросает взгляд и отворачивается, а я чувствую, что опять ляпнула лишнее.
— Я пошутила, – добавляю на всякий случай. – Просто у тебя красивое тело, ну я и провела аналогию…
— Я понял, Нат, – Илья все-таки улыбается. – И спасибо за комплимент.
В этот момент раздается звонок в домофон. Я смотрю на Илью, но тот в явном недоумении.
— Никого не ждешь? – спрашиваю, вставая, он качает головой. Снимает трубку домофона, бросает «да», а потом добавляет:
— Заходи.
— Кто это? – спрашиваю, переминаясь с ноги на ноги.
— Костя. Надо кое-что срочно подписать. Это недолго.
— Хорошо, – киваю, но уже чувствую себя неуютно. Одно произнесенное имя наполняет меня легким волнением. Не могу понять, что представляет собой этот мужчина, и этот факт не дает возможности расслабиться рядом с ним. Хотя за эти две недели я почти поверила в то, что он решил оставить наши с Ильей отношения в покое. Ну, надо же как-то себя настраивать на лучшее.
Сажусь на диван, слышу, как открывается входная дверь, и следом голос Кости:
— Тупой ляп в договоре, а мороки, хорошо, что заметили сразу, а то потом все это переделывать задним числом…
Он замолкает, а я не выдерживаю, оборачиваюсь, чувствуя затылком взгляд. Костя стоит в гостиной рядом с Ильей и смотрит на меня. Зачем-то встаю, ловлю быстрый взгляд сверху вниз.
— Привет, – провожу руками по волосам.
— Привет, – он, кажется, не ожидает меня тут увидеть, потому что молчит, не продолжая начатый разговор.
— Давай договор, – Илья протягивает руку, Костя вкладывает в нее бумаги. В кухне что-то шипит, чертыхнувшись, Илья бросает:
— Я сейчас, – и быстро уходит.
Мы остаемся с Костей, он вздергивает бровь, проходит к дивану и садится на него, вытягивая вперед ноги. На нем тонкая светло-голубая рубашка и брюки, волосы зачесаны назад. Подросшая щетина аккуратно подстрижена.
— Ну, садись, – он хлопает ладонью рядом с собой, я топчусь на месте.
— Зачем? – задаю вопрос. Костя усмехается.
— Будем дружить. Ты же у нас девушка неприступная, с мужчинами не спишь, только дружишь.
Я внезапно вспыхиваю. Не мог же ему это Илья рассказать? Хотя женщины ведь делятся с подругами секретами, может, и мужчины тоже?Кошусь в сторону кухни, но отсюда Ильи не видно.— Боишься, что ли? – усмехается Костя, я начинаю злиться и плюхаюсь рядом с ним на диван.— Тебе Илья сказал? – спрашиваю, складывая на груди руки.— Нет, – он поворачивает ко мне голову и рассматривает, а я думаю, что дала маху, садясь с ним рядом. Уровень тревожности начинает ползти вверх с какой-то космической скоростью. – Из интереса наблюдаю за вашей лавстори. Хотя на лав она тянет слабо.— А тебя это радует? – язвлю в ответ, он вздергивает бровь.— Только не говори, что Илюха разболтал тебе семейные тайны? Ни за что не поверю.— Не разболтал, но я и так вижу.Костя пялится несколько секунд, а потом спрашивает:— Сознайся: это такой тактический ход? Неужели ты серьезно н
– Надень пока мою рубашку.Он сует ее мне в руки, я принимаю, не до конца еще осознавая, что произошло. Скольжу взглядом по подкаченному торсу, а когда ловлю ответный, направленный на меня, громко выдыхаю и вижу, как Костя сжимает зубы.А через мгновенье делает шаг и выходит за пределы комнатки, я теряюсь, продолжая наблюдать за ним, сминаю пальцами рубашку. Скольжу по его телу взглядом быстро, словно надеясь, что это не даст ему понять мое состояние. Он же держит свой на моем лице, тяжелый, исподлобья. Напряжение между нами не уходит, несмотря на растущее расстояние. Мы сцепляемся взглядами прочно, и…— Я отдам курьеру документы, он им отвезет, – Илья врывается в кабинет и разрушает царящую тут обстановку. Тормозит на месте, переводя взгляд с полуголого Кости на меня и обратно, хмурится.— Что происходит? – спрашивает более резко у друга, а я начинаю частить:— Все нормально, я просто промокла насквозь, и
— Я нашел, кстати, твою рабочую группу, – замечает Илья в дороге. Я выпрямляюсь на сиденье. Не знаю, почему, но немного смущаюсь рассказывать людям, чем занимаюсь. Наверное, мне самой эта работа не видится серьезной, и кажется, что я могла бы приложить свои таланты к чему-то более важному… Но за это платят, а деньги мне очень нужны, в двадцать четыре года сидеть на шее у родителей как-то совсем не комильфо. Еще повезло, что я не с ними живу, и даже (не хочется признавать, но к счастью), не в одном городе. Конечно, езды между нами полчаса, но все равно… Слишком уж мама любит пилить, а с годами терпеть это становится все тяжелее. Потому, когда бабушка умерла, я недолго думала, переехала в ее квартиру.— И как тебе? – спрашиваю Илью, он пожимает плечами.— Картинка приятная, содержимое не привлекло.— Серьезно? Он там ее за долги забрал, как можно пройти мимо такого?Илья только посмеивается. Мы едем в тот же
Я закусываю губу, внезапно чувствуя подступающие слезы. Вспоминаю фотографию на полке, наверное, мама для него значит много, и ему действительно тяжело об этом говорить.— Давай не будем, ладно, Нат? – добавляет Илья, мягко улыбнувшись, я поспешно киваю.Мы некоторое время молчим, смотрю на дорогу, не зная, что сказать. Конечно, у меня неидеальные родители, и мы частенько ругаемся, но все же я их очень люблю, и представить не могу, как жить вот так, как Илья… Когда оба рядом и все же далеко, так выходит…Илья вдруг смотрит в зеркало заднего вида и начинает сворачивать на обочину, я оборачиваюсь и вижу машину, съезжающую следом за нами.— Это кто? – задаю вопрос, хотя внедорожник кажется знакомым.— Костя. У него тут недалеко дом.Что за день такой случайных встреч? Дом недалеко? И лес недалеко. Совпадение? Что-то я сомневаюсь.Илья вылезает из машины, дверь не закрывает, так что я слышу их р
Хватаю его, прижимая к себе руками, резко разворачиваюсь.— Ты нормальный? – шиплю на Костю.— Извини, не удержался, – скалится он, я зло выдыхаю. – Ладно, давай завяжу, мышонок.— Обойдусь, и перестань меня так называть!Отхожу на несколько шагов, продолжая держать топик прижатым к телу.— Не ершись, – Костя подходит и разворачивает меня, – это всего лишь шутка.— Шути так со своими девушками.— Я и шучу, они обычно реагируют адекватно.— То есть сбрасывают всю одежду? – язвлю я.В этот момент чувствую, как Костины пальцы скользят по моей голой спине, пока он завязывает топ. Инстинктивно прогибаюсь, он тянет меня за завязки к себе.— Спокойно, мышонок, – говорит на ухо, и я чувствую, как по коже разбегаются мурашки. – Я еще не закончил.Странно, но мое тело реагирует на эти слова совершенно неразумно, я выдыхаю
Утром я спускаюсь вниз, чувствуя себя не в своей тарелке. А если Костя рассказал о ночном инциденте? Он вполне мог сделать это таким образом, чтобы я чувствовала себя полной идиоткой. Но в столовой обнаруживаю только Илью и Машу. Они сидят рядом, Илья пьет кофе и есть блинчики, которые так вкусно пахнут, что у меня начинает урчать желудок. Маша смотрит на Илью… Влюбленными глазами. Много ума не надо, чтобы понять: она точно не против выйти за него замуж, причем прямо сейчас. Интересно, она ему совсем не нравится? Илья как раз поворачивается к девушке, что-то тихо говорит, она смущается, начинает улыбаться, и он улыбается в ответ. Потом переводит взгляд вперед и видит меня. Улыбка на губах становится шире.— Ната, доброе утро, как спала? – спрашивает, тут же поднимаясь, оставляя блинчик на тарелке.— Хорошо, – отвечаю, проходя в столовую, вижу, как меняется Машин взгляд, словно гаснет. Быстро поднявшись, она отходит к кухонному гарнитуру,
Он стоит чуть в стороне с мужчиной его возраста. На Косте легкая рубашка и брюки, волосы зачесаны назад. Илья делает шаг вперед, и мы обращаем на себя внимание. Костя кидает взгляд с друга на меня, а точнее, на лежащую на моих плечах руку, и усмехается. Вместе с мужчиной они подходят, здороваются.— Это Ната, – представляет меня Илья, я улыбаюсь и пожимаю руку. Дальше начинается разговор, а я облегченно выдыхаю: если все знакомства будут такими, этот вечер я переживу. Смотрю на Илью и Костю, идущих рядом, и невольно любуюсь. Одеты с иголочки, два красивых мужчины. Загнать бы их в студию реально и пофотографировать.Мы заходим в зал, и тут я робею. Он действительно большой, и похож на зал дорогого ресторана, все устроено по высшему разряду: столы, покрытые белоснежными скатертями, много света, снующие официанты и… много людей. Так много, что я теряюсь, цепляюсь за локоть Ильи, он бросает на меня быстрый взгляд и подмигивает. Это вроде ободрения?
Сжимаю руки на сильных плечах, пытаясь хоть как-то собраться. Костя почему-то шепотом спрашивает:— Цела?— Вроде бы да, – отвечаю тоже шепотом.— Хорошо. Тогда идем. Осторожней.Его руки скользят по моей голой спине, я снова замираю, не отпуская плеч. Наоборот, сминаю пальцами рубашку. Тягучее неудовлетворение внизу живота заставляет сжать ноги.— Нат, – Костин голос становится немного хриплым. – Надо идти.Его тяжелое дыхание на моей коже сводит с ума. Но Костя прав: это какое-то безумие, наваждение. И нужно понимать: оно происходит только со мной. Костя явно не испытывает ничего подобного. Наверное, не испытывает.Я нехотя отцепляюсь от мужчины. Он тут же находит мою ладонь, сжимает в своей.— Идем, – произносит и начинает спускаться.Еще несколько метров в полной тишине, и мы оказываемся в коридоре. Сюда уже долетают голоса и музыка из зала. А еще горит свет. Мы с
Год спустя— С днем рождения! – наши слова тонут в звоне бокалов, Илья принимает поздравления с улыбкой. Мы сидим у бассейна во дворе Костиного дома небольшой компанией. Сегодня действительно радостный день. Не только потому, что у Ильи день рождения, но и потому что сам он, кажется, стал счастливее.Три дня назад позвонила врач из больницы, новая терапия начала приносить результаты, мама Ильи пришла в себя. Конечно, ее ждет длинный путь реабилитации, восстановления психического и физического здоровья, но… Но это настоящее чудо, и оно должно было случиться с ним после всего, что он пережил.Фирму у отца он отвоевал, задвинул того далеко, теперь уж точно он не конкурент никому ни в нашем городе, ни тем более в Москве. Знаю, что отец его уехал из города, чтобы избежать постоянных конфликтов с Ильей и позора. Чем занимается – не представляю, да и незачем мне это. Кажется, мы все в какой-то момент решили, что в наших ж
Моменты в голове – как в тумане. Пока меня отстегивают, о чем-то спрашивают, я толком не разбираю, только цепляюсь отчаянно за Костину руку, словно боясь, что отпущу ее, и он пропадет. Должен как будто пропасть. По всем законам жанра. Но вот он здесь, живой, настоящий, смотрит на меня, и в глазах что-то такое необъяснимое. Словно он тоже боится меня потерять.Мы оказываемся в его машине, я оглядываю рассаживающихся по другим машинам людей, по всей видимости, охрана, не знаю, внушительные такие парни. Игоря не вижу, спрашиваю Костю:— Что будет с ним?Он бросает на меня испытующий взгляд. Если думает, я переживаю за Игоря – то зря. Я переживаю за себя. Не хочу, чтобы этот человек когда-нибудь появился в моей жизни. Тем более я точно знаю: хорошего от него ждать не стоит.— Мы разберемся с ним, Нат, – отвечает коротко Костя. Я киваю, добавляя:— У него в друзьях Азиат. Я не знаю, кто он, но, наверное, серьезный чел
НатаОн сидит напротив меня, перекатывая между пальцами монетку. Развалился в старом кресле, смотрит давяще. Мне кажется, он так не смотрел даже, когда мы попали в ту аварию. Правда, тогда, ему нужно было быстро действовать…Мы в пригороде, в каком-то заброшенном дачном доме, я сижу на старой кровати, Игорь в кресле, тот мужчина, что был за рулем, копошится в кухне, я слышу, как гремит там посуда.— Я говорила, что не смогу, – зачем-то произношу, бросая на Игоря быстрый взгляд. – Не знаю, на что ты рассчитывал. Илье стоило только надавить на меня… Они знают, что мы с тобой когда-то встречались!Я прикусываю язык, запоздало думая, что этот факт не стоило раскрывать. Игорь задумчиво хмурится, отбрасывает монетку в сторону.— Плохо, – качает головой. – И кто же такой умный оказался, интересно?— Я не знаю, – качаю в страхе головой. – Не знаю.Игорь еще како
КостяИлья звонит, когда я сажусь в машину, чтобы ехать в офис. Я почти не спал этой ночью, бродил по квартире, борясь с желанием сорваться к Нате. В сознании все четче зрела мысль, что я облажался. Что не стоило проверять ее, нужно было просто поговорить. Ожидала бы она или нет этого разговора – при желании я смог бы вытрясти из нее всю правду. А так… Чувствую себя дерьмом, вспоминая, как она просила не бросать ее, как смотрела на меня, как обнимала. Разве так врут? Мой мышонок, у которой каждая эмоция на лице читается. Разве может она быть обманщицей? Но как тогда все это понимать?Я не мог остаться рядом с ней, меня раздирало от гребанного желания обнять ее и не отпускать, а раз уж я начал все это шоу, нужно было довести его до конца.— Ната ко мне приезжала, – голос Ильи ровный, но звучит как-то слишком глухо, и у меня начинает ныть в груди.— Зачем?— Хотела нас помирить. Сказала, что расстане
Илья вздергивает бровь.— А ты как к нему относишься?Простой вопрос ставит меня в тупик. Мы даже с Костей не говорили о наших чувствах, да и какие чувства, когда мы так сошлись и вместе всего-то несколько дней? И все-таки…— Я не хочу его терять, – отвечаю честно.— Куда же ты уедешь? – Илья никак не комментирует мой ответ, просто по-деловому расспрашивает дальше.— Для начала к родителям, потом продам квартиру и переберусь еще дальше. Меня не будет ни в твоей жизни, ни в Костиной.Илья какое-то время смотрит на меня.— А чего так, Нат? Махнула бы сразу в Москву с Козыревым.Мир дергается, как в компьютерной игре при неловком движении, застывает на мгновенье мутной картинкой перед глазами, по желудку вверх тонкой струйкой ползет тошнота. Я медленно поднимаю на Илью глаза, поддавшись первой мысли: он все знает. Илья смотрит спокойно, непроницаемо. Я почему-то думаю о том, что он
НатаЯ смотрю на Костю изумленными глазами, чувствуя, как начинают дрожать пальцы, до противного мелко, так, что это сложно скрыть. Не могу поверить, что все это происходит со мной. Долбанная материализация мыслей? Или как это можно назвать? Вот он компромат, он сам плывет ко мне в руки. Все, что нужно, это согласиться, сдать бумаги Игорю и получить проклятую видеозапись. И навсегда потерять Костю… Какой-то замкнутый круг. Как Илья может так поступать с другом, что бы ни случилось? Мы ведь, в конце концов, расстались на тот момент. Да, я не успела рассказать, но это не повод топить человека настолько, что ему приходится топить тебя в ответ. Нужно поговорить с Ильей. Вот что. Если Игорь за мной наблюдает, я все равно не смогу забрать компромат беспрепятственно. Я не агент 007, я даже не замечу слежки, если она за мной будет. С другой стороны, если бы я смогла принести Косте компромат, то он бы им воспользовался, и Игорь бы потерял к нему инте
КостяВыхожу от Наты в растерянности. Кажется, я просто перестал что-либо понимать. У нее на флешке фотографии из леса. Моя встреча с Азиатом. Это полный трындец. Вспоминаю худую девичью фигурку, мелькнувшую тогда в высокой траве, и понимаю: это действительно была Ната. Какого хрена она там делала вообще? Зачем фотографировала нас? Мы тогда с Азиатом крупно повздорили: я всерьез считал, он устроил эту встречу как раз с целью сфотографировать, а потом использовать данные против меня. Все знают, что Милованов-старший и Азиат давние враги, и мое нахождение рядом с ним в такой обстановке как бы само собой намекает на сговор. Но Азиат оказался не в курсе, по крайней мере, к такому выводу я пришел, наблюдая за ним после случившегося. Он, как и я, искал фотографа. И, как и я, не нашел. И вот теперь выясняется невероятное: это была Ната…Тру лоб, бесцельно двигая по улице. Просто не знаю, что и думать. Положим, она оказалась там случайно, зачем тогда фотог
Я затыкаюсь, меня потрясывает, обхватываю себя руками за плечи.— Там действительно почти никого не бывает, в такую погоду точно, – говорит через пару минут Игорь. – Я не знаю, откуда взялась вообще эта баба. Везде недострой, кому придет в голову переться в дождь сюда? Я запускаю руку в волосы, кусаю губы, чувствуя, как текут по щекам слезы. Господи, что будет, когда мама узнает? Она меня убьет. Если ее саму раньше удар не хватит. Это же такой позор… Да ладно позор. Пусть только та женщина выживет.Игорь притормаживает в двух кварталах от моего дома, я не сразу понимаю, что мы уже приехали. — Что теперь будет? – спрашиваю его. Он бросает взгляд в зеркало заднего вида.— Слушай сюда, Наташ. Ты сейчас пойдешь домой, выдумывай, что хочешь, но чтобы никто не узнал правду, поняла? Нас на той дороге не было. – Я открываю рот, чтобы выразить протест, но Иго
Умываю лицо холодной водой снова и снова, смотрю в зеркало на опухшее лицо с покрасневшими глазами. Я все-таки не удержалась, хотя велела себе не расклеиваться. Лежала, плакала на кровати, пока не вырубилась, спустя не знаю сколько времени. Даже не слышала, когда Костя звонил.А он взял и приехал, потому что переживал. От этого почему-то еще больнее. Теперь я не могу радоваться его чувствам, которые он проявляет ко мне. Я честно хотела все ему рассказать. И не смогла. Потому что уверена: тогда все кончится. Совсем. А я не хочу, не могу вот так резко…Снова вытираю слезы. Нужно выйти и рассказать ему правду. Я должна это сделать. Я попрошу у него защиты, да, мы расстанемся, это понятно, не обсуждается. Да, все закончится, но оно в любом случае закончится. Даже если бы мне вдруг повезло, и я бы нашла компромат на отца Ильи – все бы тоже закончилось с этим, только стало бы еще хуже.Поэтому какая разница, сейчас или позже? Только очень хочется, чтобы п